Ирина Лагунина: В прошлом году Генеральная прокуратура России распространила данные о том, что на Северном Кавказе по-прежнему не раскрытыми остаются более 2 тысяч преступлений, связанных с похищениями людей. Сотрудник правозащитного Центра "Мемориал" Александр Черкасов считает, что этому явлению пора давать оценку с точки зрения международного гуманитарного права. С ним беседовал мой коллега из Северокавказской редакции Радио Свобода Муртазали Дугричилов.
Муртазали Дугричилов: На этой неделе выяснились некоторые обстоятельства спецоперации, проведенной 8 января сего года в Веденском районе Чечни. Правоохранительный центр "Мемориал" подтвердил информацию, опубликованную ранее на сайте "Кавказский узел", о том, что тела Исраила Адизова, Али Айдамирова и Халида Душаева, задержанных в июне прошлого года в городе Гудермес и увезенных сотрудниками правоохранительных органов в неизвестном направлении, были впоследствии подброшены к месту проведения операции. Рассказывает Александр Черкасов.
Александр Черкасов: То, что стало новостью на прошлой неделе – бой в Веденском районе, и главной новостью стало то, что бой во вроде бы спокойной умиротворенной республике, обрело новую и страшную окраску. Трое из убитых боевиков оказались, по словам родственников, молодыми людьми, похищенными еще летом в Гудермесе возле аквапарка и теперь найдены как убитые боевики, истощенные, без зубов, не в лучшем для боевика состоянии. Что это такое? Очень часто говорят, что люди симулируют свое похищение для того, чтобы скрыть, что они на самом деле ушли в подполье. Только далеко не в первый раз мы сталкиваемся с ситуацией, когда люди похищены, затем предъявляются в качестве убитых боевиков. Такое было в Ингушетии, в Дагестане и в Чечне. Причем самые разные структуры это практиковали, и федеральные и, например, батальон "Восток".
Однако, подтверждение этому в деталях появилось совсем недавно, в прошлом году – это известное дело Ислама Умарпашаева. Ислам Умарпашаев, похищенный в декабре 2009 года, как выяснилось, содержался в помещениях МВД Чеченской республики, его кормили, его водили мыться, но не давали бриться и стричься. Он обрастал и становился похож на боевика. То, что его освободили и то, что не отозвал заявление из Страсбургского суда – скорее аномалия. Остальное похоже отчасти с тем. Несколькими месяцами ранее такое же случилось с одним из жителей Аргуна. Его похитили, тому были многочисленные свидетели. Даже вроде бы было известно, где его содержат, а потом он обнаруживается как убитый боевик.
Расследовать такие преступления очень сложно. Например, по делу Умарпашаева следователь Главного следственного управления Игорь Соболь встречает полное противодействие со стороны местных чеченских силовиков. А без этого нельзя, потому что в такого рода операциях задействованы многие сотрудники, и с одной стороны, если они почувствуют, что за, мягко говоря, не очень законные действия с них спросят, то вряд ли будут выполнять преступные приказы, а если начальство их покрывает, то они не будут давать показания полковнику Соболю. Так что я не очень оптимистично настроен по поводу новых найденных тел людей, которые, как выяснилось, многими месяцами ранее, еще в прошлом году были похищены.
Муртазали Дугричилов: Подобный произвол стал возможным благодаря системе безнаказанности, действующей в стране, говорит Александр Черкасов.
Александр Черкасов: За похищения людей на Северном Кавказе в Чечне были осужденные только по трем делам – это Лапин – Кадет, известный по Октябрьскому временному отделу внутренних дел грозненскому по преступлению 2001 года. Два дела по преступлениям 2005 года. Все. На примерно три тысячи исчезнувших человек три судебных решения, безнаказанны 99,9%. По пыткам первое дело в суде рассматривается сейчас в Ингушетии - это дело начальника и старшего оперуполномоченного Карабулагского отдела внутренних дел. Опять-таки это первое дело по пыткам на весь Северный Кавказ за все последние годы. Там, кстати, тоже из человека похищенного пыталась сделать боевика. Система организованной безнаказанности для того и существует, чтобы действовала эта система эскадронов смерти, когда люди исчезают, либо исчезают совсем, либо появляются при таких странных, мягко говоря, обстоятельствах.
Муртазали Дугричилов: Александр Черкасов считает, что с точки зрения международного гуманитарного права подобные преступления можно и нужно классифицировать как преступления против человечности.
Александр Черкасов: Квалификация этих действий с точки зрения гуманитарного права, а именно к гуманитарному праву относятся термины "военные преступления" и "преступления против человечности", требует не только указания на конкретный эпизод. В самом деле, может быть это эксцесс исполнителя, вышедшая из-под контроля озверевшая группа никому не подчиняющихся силовиков. Дело в том, что насильственные исчезновения, а если подтвердится, что людей похитили именно так многими месяцами раньше, и они долгое время безвестно отсутствовали, насильственные исчезновения составляют состав преступления против человечности в том случае, если они представляют распространенную и систематическую практику. Как это доказать при отсутствии судебных решений здесь в России? Есть судебный орган, решение которого обязательно для Российской Федерации – это Европейский суд по правам человека. Если в России было три дела, в которых рассматривались похищения и исчезновения людей, то в Страсбурге только по Чечне рассмотрено на конец 2011 года 134 таких дела. И это далеко не все. Только за прошедшую осень было коммуницировано, то есть началось их рассмотрение в переписке с правительством, еще 54 дела об исчезновениях. В сумме решения суда по правам человека, вынесенных по разным эпизодам исчезновений, совершенных в разных местах в разное время, позволяют утверждать, что это преступление составляет распространенную и систематическую практику. А раз так, то в соответствии с конвенцией о защите всех лиц от насильственных исчезновений, принятой в 2006 году - это есть преступление против человечности, нее имеющее срока давности.
Муртазали Дугричилов: Тем временем похищения людей на Северном Кавказе продолжаются. О последнем таком случае сообщает корреспондент Северокавказской службы нашего радио. 13 января сего года в Махачкале людьми в камуфляжной форме был похищен 24-летний Зураб Батербеков. В ответе, пришедшем на запрос его матери, было сказано, что по мнению правоохранительных органов он является членом незаконных вооруженных формирований. Однако адвокат семьи, установивший, что Зураб Батербеков находится в настоящее время в СИЗО, пытается это опровергнуть. Но в камеру к подзащитному его не допускают.
Муртазали Дугричилов: На этой неделе выяснились некоторые обстоятельства спецоперации, проведенной 8 января сего года в Веденском районе Чечни. Правоохранительный центр "Мемориал" подтвердил информацию, опубликованную ранее на сайте "Кавказский узел", о том, что тела Исраила Адизова, Али Айдамирова и Халида Душаева, задержанных в июне прошлого года в городе Гудермес и увезенных сотрудниками правоохранительных органов в неизвестном направлении, были впоследствии подброшены к месту проведения операции. Рассказывает Александр Черкасов.
Александр Черкасов: То, что стало новостью на прошлой неделе – бой в Веденском районе, и главной новостью стало то, что бой во вроде бы спокойной умиротворенной республике, обрело новую и страшную окраску. Трое из убитых боевиков оказались, по словам родственников, молодыми людьми, похищенными еще летом в Гудермесе возле аквапарка и теперь найдены как убитые боевики, истощенные, без зубов, не в лучшем для боевика состоянии. Что это такое? Очень часто говорят, что люди симулируют свое похищение для того, чтобы скрыть, что они на самом деле ушли в подполье. Только далеко не в первый раз мы сталкиваемся с ситуацией, когда люди похищены, затем предъявляются в качестве убитых боевиков. Такое было в Ингушетии, в Дагестане и в Чечне. Причем самые разные структуры это практиковали, и федеральные и, например, батальон "Восток".
Однако, подтверждение этому в деталях появилось совсем недавно, в прошлом году – это известное дело Ислама Умарпашаева. Ислам Умарпашаев, похищенный в декабре 2009 года, как выяснилось, содержался в помещениях МВД Чеченской республики, его кормили, его водили мыться, но не давали бриться и стричься. Он обрастал и становился похож на боевика. То, что его освободили и то, что не отозвал заявление из Страсбургского суда – скорее аномалия. Остальное похоже отчасти с тем. Несколькими месяцами ранее такое же случилось с одним из жителей Аргуна. Его похитили, тому были многочисленные свидетели. Даже вроде бы было известно, где его содержат, а потом он обнаруживается как убитый боевик.
Расследовать такие преступления очень сложно. Например, по делу Умарпашаева следователь Главного следственного управления Игорь Соболь встречает полное противодействие со стороны местных чеченских силовиков. А без этого нельзя, потому что в такого рода операциях задействованы многие сотрудники, и с одной стороны, если они почувствуют, что за, мягко говоря, не очень законные действия с них спросят, то вряд ли будут выполнять преступные приказы, а если начальство их покрывает, то они не будут давать показания полковнику Соболю. Так что я не очень оптимистично настроен по поводу новых найденных тел людей, которые, как выяснилось, многими месяцами ранее, еще в прошлом году были похищены.
Муртазали Дугричилов: Подобный произвол стал возможным благодаря системе безнаказанности, действующей в стране, говорит Александр Черкасов.
Александр Черкасов: За похищения людей на Северном Кавказе в Чечне были осужденные только по трем делам – это Лапин – Кадет, известный по Октябрьскому временному отделу внутренних дел грозненскому по преступлению 2001 года. Два дела по преступлениям 2005 года. Все. На примерно три тысячи исчезнувших человек три судебных решения, безнаказанны 99,9%. По пыткам первое дело в суде рассматривается сейчас в Ингушетии - это дело начальника и старшего оперуполномоченного Карабулагского отдела внутренних дел. Опять-таки это первое дело по пыткам на весь Северный Кавказ за все последние годы. Там, кстати, тоже из человека похищенного пыталась сделать боевика. Система организованной безнаказанности для того и существует, чтобы действовала эта система эскадронов смерти, когда люди исчезают, либо исчезают совсем, либо появляются при таких странных, мягко говоря, обстоятельствах.
Муртазали Дугричилов: Александр Черкасов считает, что с точки зрения международного гуманитарного права подобные преступления можно и нужно классифицировать как преступления против человечности.
Александр Черкасов: Квалификация этих действий с точки зрения гуманитарного права, а именно к гуманитарному праву относятся термины "военные преступления" и "преступления против человечности", требует не только указания на конкретный эпизод. В самом деле, может быть это эксцесс исполнителя, вышедшая из-под контроля озверевшая группа никому не подчиняющихся силовиков. Дело в том, что насильственные исчезновения, а если подтвердится, что людей похитили именно так многими месяцами раньше, и они долгое время безвестно отсутствовали, насильственные исчезновения составляют состав преступления против человечности в том случае, если они представляют распространенную и систематическую практику. Как это доказать при отсутствии судебных решений здесь в России? Есть судебный орган, решение которого обязательно для Российской Федерации – это Европейский суд по правам человека. Если в России было три дела, в которых рассматривались похищения и исчезновения людей, то в Страсбурге только по Чечне рассмотрено на конец 2011 года 134 таких дела. И это далеко не все. Только за прошедшую осень было коммуницировано, то есть началось их рассмотрение в переписке с правительством, еще 54 дела об исчезновениях. В сумме решения суда по правам человека, вынесенных по разным эпизодам исчезновений, совершенных в разных местах в разное время, позволяют утверждать, что это преступление составляет распространенную и систематическую практику. А раз так, то в соответствии с конвенцией о защите всех лиц от насильственных исчезновений, принятой в 2006 году - это есть преступление против человечности, нее имеющее срока давности.
Муртазали Дугричилов: Тем временем похищения людей на Северном Кавказе продолжаются. О последнем таком случае сообщает корреспондент Северокавказской службы нашего радио. 13 января сего года в Махачкале людьми в камуфляжной форме был похищен 24-летний Зураб Батербеков. В ответе, пришедшем на запрос его матери, было сказано, что по мнению правоохранительных органов он является членом незаконных вооруженных формирований. Однако адвокат семьи, установивший, что Зураб Батербеков находится в настоящее время в СИЗО, пытается это опровергнуть. Но в камеру к подзащитному его не допускают.
