Ирина Лагунина: 11 марта исполнится год с момента землетрясения и цунами в Японии. Катастрофа стоила жизни почти 16 тысячам человек. Более 3 тысяч по-прежнему числятся пропавшими без вести. Более 6 тысяч получили ранения. Всемирный банк назвал это самым дорогим природным катаклизмом в истории, оценив стоимость ущерба в 235 миллиардов долларов. Рядом со мной в студии моя коллега из Японской общественной теле-радио корпорации NHK Мисато Косуге. Мисато, как эта катастрофа изменила жизнь людей?
Мисато Косуге: Очень сильно изменила жизнь нашего народа. Много потеряли родственников, друзей, знакомых. В настоящее время, как вы сказали, свыше 19 тысяч людей погибли или находятся без вести. Я сама четыре года назад жила в префектуре, которая сильно пострадала от землетрясения и цунами. Там довольно часто происходят землетрясения. Мы как журналисты все время стремились рассказывать, как реагировать в такой ситуации, по телевидению и радио. Жители подготовились к стихийным бедствиям. Но 11 марта прошлого года такое мощное землетрясение и цунами были сильнее, чем мы предполагали, и к сожалению, много погибло, несмотря на то, чтобы мы старались избежать ущерба. Это очень печально.
Ирина Лагунина: Как этот район выглядит сейчас, вы знаете?
Мисато Косуге: была там в мае прошлого года, я ездила туда как волонтер, потому что я сама не смогла столько смотреть по телевизору, и я там работала только два дня. Было все разрушено. Через год там восстанавливается и постепенно люди начинают жить. Могу сказать, что сейчас восстанавливается.
Ирина Лагунина: Какие проблемы остаются?
Мисато Косуге: Я хотела сказать о проблемах в физической сфере и психической сфере. Насчет физического аспекта, в Японии по последним данным около 340 тысяч они потеряли свои дома из-за цунами, землетрясений или аварии атомной электростанции в префектуре Фукусима. Некоторые живут во временных домах, некоторые у родственников, некоторые совсем переехали в другой город. Конечно, тяжело жить в незнакомом городе. Вот это физические проблемы. А психические проблемы, я хочу подчеркнуть те проблемы, которые у детей: из-за землетрясений и цунами много детей потеряли своих родителей, и такие дети, с моей точки зрения, сдерживают эмоции или страхи, они не могут показать себя. Я сама слышала и видела, что такие дети не могут плакать перед людьми. Может быть они хотят показать, что у них все в порядке без родителей, но это, конечно, неправда. Я хочу отметить, что в префектуре Фукусима, где произошла авария атомной электростанции, там еще живут дети, и они получают радиоактивность незаметно. Дети, которые там живут, они не могут выходить на улицу свободно и не могут гулять с друзьями. Такое положение плохо для нормального воспитания детей.
Ирина Лагунина: Мисато, мы слышали о том, что вокруг атомной электростанции было кольцо, которое было полностью очищено от людей. Это дальше?
Мисато Косуге: Дальше, люди живут в 30 километрах от атомной станции, но там тоже есть радиоактивный фон. Говорят, что там неопасно для здоровья людей, но это государство так говорит. Поэтому такая проблема остается.
Ирина Лагунина: То есть люди остаются жить с детьми, не выпускают детей на улицы, нет нормального общения?
Мисато Косуге: Только в определенное время дети могут выходить на улицу.
Ирина Лагунина: Мисато, еще одна проблема, которая была заметна со стороны. Говорили о том сразу после цунами и землетрясения, что международной помощи гуманитарной в относительных, конечно, размерах было довольно мало, и говорилось о том, что японская культура такова, что семья принимает на себя этот удар, что семьи приняли к себе родственников, приняли детей. Как сказалось это землетрясение и цунами на институте семьи?
Мисато Косуге: С одной стороны хорошо, что они поддерживают свою семью с помощью родственников. Но с другой стороны, может быть это тяжело для них, потому что если не пускают других людей за помощью, то возникают сложности. Я хочу сказать, что после землетрясения и цунами японский народ, включая меня и моих друзей, признали важность и ценность семьи. После трагедии в Японии увеличилось количество браков. Но с другой стороны, особенно в префектуре Фукусима, где была авария атомной электростанции, там многие супруги расходились из-за того, что между ними разное отношение к аварии. Например, муж думает, что жить там нормально и хочет остаться, но жену беспокоит влияние радиоактивности на детей и хочет уехать оттуда. В итоге они живут отдельно и расходятся.
Ирина Лагунина: А как в целом изменилось отношение в Японии к атомной энергии?
Мисато Косуге: Я могу сказать, что очень сильно изменилось. Например, до этого мы не очень серьезно думали об опасности атомной электростанции. После аварии мы остро чувствовали опасности, и постепенно остановили работу атомных электростанций. В настоящий момент только две из 54 станций работают в Японии. Вместо атомной энергии мы начали разрабатывать "зеленую" энергию, например, ветряную, солнечную, геотермальную. Одновременно в Японии стараются экономить электричество. Например, во многих офисах выключается свет или заводы работают не в будние дни, а в выходные дни. Такие меры принимают в Японии.
Ирина Лагунина: Японцы готовы, то, что называется, к возобновляемым источникам энергии или "зеленым" источникам энергии?
Мисато Косуге: Да, сейчас многие не хотят атомной энергии, а хотят "зеленой" энергии. И попытки идут, особенно в пострадавших районах, с точки зрения "зеленой" энергии.
Ирина Лагунина: То, что строится, уже с учетом новых технологий? Кто были эти люди, которые расчищали ядерные осадки, выпады после аварии на атомной электростанции? Почему я спрашиваю? Потому что недавно была опубликована книга, а потом целый ряд публикаций по всему миру о том, что эти рабочие нанимаются на день, и что есть такое предместью Осоки Камагасаки, откуда люди берутся на один день без всякой страховки, без всякого медицинского обследования и без всякой подготовки.
Мисато Косуге: Да, это правда. К сожалению, во многих японских СМИ о них конкретно не написано. Во время аварии работники АЭС Фукусима продолжали работать, и они постарались, приложили усилия для того, чтобы защищать распространение радиоактивного вещества. Я сама не могу представить, что бы было у нас, если бы их не было. Говорят, сейчас две-три тысячи работников работают, и даже я сама видела объявление и набор работников, которые там будут работать или один день, или неделю, но им надо работать в тяжелом положении. Как я сказала, к сожалению, в японских СМИ конкретно не написано о них, и это факт, что об этом в Японии есть критика.
Ирина Лагунина: Есть критики и за рубежом, которые говорят о том, что из-за того, что в Японии существует такая система, когда человек берется на день или на неделю, с ним заключается временный контракт и потом его выкидывают, что Япония до конца не знает цену атомной энергии, потому что она не платит за здравоохранение, за проблемы со здоровьем после.
Мисато Косуге: Да, это очень большая проблема, которая существует в Японии. Я думаю, нам надо признать, что у нас есть такая проблема. Как журналист я желаю и надеюсь, чтобы мы рассказали об этом больше, чем сейчас.
Мисато Косуге: Очень сильно изменила жизнь нашего народа. Много потеряли родственников, друзей, знакомых. В настоящее время, как вы сказали, свыше 19 тысяч людей погибли или находятся без вести. Я сама четыре года назад жила в префектуре, которая сильно пострадала от землетрясения и цунами. Там довольно часто происходят землетрясения. Мы как журналисты все время стремились рассказывать, как реагировать в такой ситуации, по телевидению и радио. Жители подготовились к стихийным бедствиям. Но 11 марта прошлого года такое мощное землетрясение и цунами были сильнее, чем мы предполагали, и к сожалению, много погибло, несмотря на то, чтобы мы старались избежать ущерба. Это очень печально.
Ирина Лагунина: Как этот район выглядит сейчас, вы знаете?
Мисато Косуге: была там в мае прошлого года, я ездила туда как волонтер, потому что я сама не смогла столько смотреть по телевизору, и я там работала только два дня. Было все разрушено. Через год там восстанавливается и постепенно люди начинают жить. Могу сказать, что сейчас восстанавливается.
Ирина Лагунина: Какие проблемы остаются?
Мисато Косуге: Я хотела сказать о проблемах в физической сфере и психической сфере. Насчет физического аспекта, в Японии по последним данным около 340 тысяч они потеряли свои дома из-за цунами, землетрясений или аварии атомной электростанции в префектуре Фукусима. Некоторые живут во временных домах, некоторые у родственников, некоторые совсем переехали в другой город. Конечно, тяжело жить в незнакомом городе. Вот это физические проблемы. А психические проблемы, я хочу подчеркнуть те проблемы, которые у детей: из-за землетрясений и цунами много детей потеряли своих родителей, и такие дети, с моей точки зрения, сдерживают эмоции или страхи, они не могут показать себя. Я сама слышала и видела, что такие дети не могут плакать перед людьми. Может быть они хотят показать, что у них все в порядке без родителей, но это, конечно, неправда. Я хочу отметить, что в префектуре Фукусима, где произошла авария атомной электростанции, там еще живут дети, и они получают радиоактивность незаметно. Дети, которые там живут, они не могут выходить на улицу свободно и не могут гулять с друзьями. Такое положение плохо для нормального воспитания детей.
Ирина Лагунина: Мисато, мы слышали о том, что вокруг атомной электростанции было кольцо, которое было полностью очищено от людей. Это дальше?
Мисато Косуге: Дальше, люди живут в 30 километрах от атомной станции, но там тоже есть радиоактивный фон. Говорят, что там неопасно для здоровья людей, но это государство так говорит. Поэтому такая проблема остается.
Ирина Лагунина: То есть люди остаются жить с детьми, не выпускают детей на улицы, нет нормального общения?
Мисато Косуге: Только в определенное время дети могут выходить на улицу.
Ирина Лагунина: Мисато, еще одна проблема, которая была заметна со стороны. Говорили о том сразу после цунами и землетрясения, что международной помощи гуманитарной в относительных, конечно, размерах было довольно мало, и говорилось о том, что японская культура такова, что семья принимает на себя этот удар, что семьи приняли к себе родственников, приняли детей. Как сказалось это землетрясение и цунами на институте семьи?
Мисато Косуге: С одной стороны хорошо, что они поддерживают свою семью с помощью родственников. Но с другой стороны, может быть это тяжело для них, потому что если не пускают других людей за помощью, то возникают сложности. Я хочу сказать, что после землетрясения и цунами японский народ, включая меня и моих друзей, признали важность и ценность семьи. После трагедии в Японии увеличилось количество браков. Но с другой стороны, особенно в префектуре Фукусима, где была авария атомной электростанции, там многие супруги расходились из-за того, что между ними разное отношение к аварии. Например, муж думает, что жить там нормально и хочет остаться, но жену беспокоит влияние радиоактивности на детей и хочет уехать оттуда. В итоге они живут отдельно и расходятся.
Ирина Лагунина: А как в целом изменилось отношение в Японии к атомной энергии?
Мисато Косуге: Я могу сказать, что очень сильно изменилось. Например, до этого мы не очень серьезно думали об опасности атомной электростанции. После аварии мы остро чувствовали опасности, и постепенно остановили работу атомных электростанций. В настоящий момент только две из 54 станций работают в Японии. Вместо атомной энергии мы начали разрабатывать "зеленую" энергию, например, ветряную, солнечную, геотермальную. Одновременно в Японии стараются экономить электричество. Например, во многих офисах выключается свет или заводы работают не в будние дни, а в выходные дни. Такие меры принимают в Японии.
Ирина Лагунина: Японцы готовы, то, что называется, к возобновляемым источникам энергии или "зеленым" источникам энергии?
Мисато Косуге: Да, сейчас многие не хотят атомной энергии, а хотят "зеленой" энергии. И попытки идут, особенно в пострадавших районах, с точки зрения "зеленой" энергии.
Ирина Лагунина: То, что строится, уже с учетом новых технологий? Кто были эти люди, которые расчищали ядерные осадки, выпады после аварии на атомной электростанции? Почему я спрашиваю? Потому что недавно была опубликована книга, а потом целый ряд публикаций по всему миру о том, что эти рабочие нанимаются на день, и что есть такое предместью Осоки Камагасаки, откуда люди берутся на один день без всякой страховки, без всякого медицинского обследования и без всякой подготовки.
Мисато Косуге: Да, это правда. К сожалению, во многих японских СМИ о них конкретно не написано. Во время аварии работники АЭС Фукусима продолжали работать, и они постарались, приложили усилия для того, чтобы защищать распространение радиоактивного вещества. Я сама не могу представить, что бы было у нас, если бы их не было. Говорят, сейчас две-три тысячи работников работают, и даже я сама видела объявление и набор работников, которые там будут работать или один день, или неделю, но им надо работать в тяжелом положении. Как я сказала, к сожалению, в японских СМИ конкретно не написано о них, и это факт, что об этом в Японии есть критика.
Ирина Лагунина: Есть критики и за рубежом, которые говорят о том, что из-за того, что в Японии существует такая система, когда человек берется на день или на неделю, с ним заключается временный контракт и потом его выкидывают, что Япония до конца не знает цену атомной энергии, потому что она не платит за здравоохранение, за проблемы со здоровьем после.
Мисато Косуге: Да, это очень большая проблема, которая существует в Японии. Я думаю, нам надо признать, что у нас есть такая проблема. Как журналист я желаю и надеюсь, чтобы мы рассказали об этом больше, чем сейчас.
