Нарастает конфликт между оппозиционно настроенными блогерами и телекомпанией НТВ. В эфире НТВ был дважды показан фильм «Анатомия протеста», авторы которого утверждают, что участники протестных акций в Москве получали за это деньги. Блогеры возмущены, потому что обвинения, по их мнению, голословны, а доказательства – фальсифицированы. Альфред Кох, в прошлом один из руководителей НТВ, призвал в Facebook к бойкоту телеканала:
Мое предложение простое как огурец: провести акцию "Не смотрим НТВ". Если допустить, что в протестах в той или иной форме было задействовано около 200 000 человек, то значит уровень поддержки примерно в 10 раз больше. Значит акцию "Не смотрим НТВ" может поддержать около 2 млн. человек только в Москве. Такая потеря аудитории не может не быть зарегистрированной Гэллап-медиа и, соответственно, это станет достоянием гласности. А значит, быстро будет известно рекламодателям. Потери НТВ от такой акции будут измеряться миллионами долларов в месяц. Уж поверьте мне, я знаю, что я говорю. Условия прекращения акции тоже просты: ясные и недвусмысленные извинения за передачу "Анатомия протеста" со стороны редакции. Если же акция окажется удачной, то можно развить успех и провести что-нибудь более масштабное. Как версия: акция "Не покупай ворованное - не заправляйся в Роснефти".
Один из лидеров оппозиционного движения писатель Борис Акунин считает, что время для бойкота еще не пришло, но оно уже близко:
Я неплохо знаю обстановку на федеральных телеканалах. Она очень похожа на ситуацию Гостелерадио времен ранней перестройки. Там есть прагматики, карьеристы и просто равнодушные – эти готовы выполнять любые распоряжения начальства. Но немало и журналистов, которым очень стыдно быть винтиками этой машины вранья. Рано или поздно на каком-то из федеральных каналов произойдет бунт – у кого-то из тележурналистов не выдержит чувство собственного достоинства. Вот тогда нужно будет устроить массовый митинг перед телецентром. Выдвинуть конкретные требования: отмена цензуры и «черных списков», «час оппозиции» с прямым эфиром, смена руководства на данном канале и тому подобное. И на этой волне – вплоть до исполнения наших требований – объявить бойкот. Когда-то путинский авторитарный режим начался с постепенного установления тотального контроля над телевидением. С этой же стратегической точки можно начать постепенный демонтаж этой архаичной системы правления.
Комментатор на сайте Public Post Eva Veardus считает, что на фильм можно вообще не реагировать – он и так говорит сам за себя:
Я не понимаю, почему этот показ вызвал такой ажиотаж у толковых и продвинутых людей. Фильмец, конечно, отвратный, но сделан настолько непрофессионально, мелочно и тупо-пропагандистски, что вызывает тошноту, а не праведный гнев - в том числе и у жертв зомбоящика, на чью адекватную реакцию, вроде бы, рассчитывали авторы. Совковый стиль подачи материала, голос за кадром а-ля Левитан, дешевые трюки с актеришками, якобы доносящими на "работодателей" из оппозиции и бездарный монтаж как текста, так и картинок, сыграют роль змеи, которая ужалит своего же хозяина. Я другому поражаюсь - снимать в 2012 году! такое "кино" и... надеяться сохранить за собой государство? Он что - совсем без ума, этот Путин?
***
В западных блогах пытаются теоретически осмыслить проблемы, поставленные российской государственной пропагандой. Оплаченное участие в митингах можно ведь воспринимать не только с точки зрения оппозиции, то есть как отсутствие у власти реальной поддержки, но и как одно из многих проявлений современного рыночного общества. Об этом на сайте The Atlantic рассуждает гарвардский профессор, политический философ Майкл Сэндел:
Важнейшая вещь, которую обычно упускают в разговорах о современной политике, - это вопрос о роли и пределах рынка. Что мы хотим: рыночную экономику или рыночное общество? Как решить, что можно продавать и покупать, а что должно регулироваться нерыночными ценностями? Рынки ведь не только распределяют товары – они еще и создают определенное отношение к предмету обмена. Если мы начнем платить детям за каждую прочитанную книгу, они, возможно, станут больше читать, но чтение превратится для них в труд, а не в источник внутреннего удовлетворения. Наемники на войне спасают нам жизни, но они же и разрушают понятие гражданственности. Экономисты часто полагают, что рынки нейтральны и никак не влияют на предмет обмена. Но это не так. Рынок оставляет свой след и порой вытесняет нерыночные ценности, о которых стоило бы побеспокоиться.
Мысль достойная советского гуманиста перестроечных времен – удивительно осознавать, как быстро и безболезненно российское государство освоило механизмы рынка и запустило их ровно там, где они запускаться не должны.
На другой вполне современный аспект российской государственности указывает в своем блоге философ Эрик Смит. Он напоминает, что в современности прямая репрессивность власти сменилась приспособляемостью: китайское государство, приводит он излюбленный пример Славоя Жижека, предпочитает не подавлять буддизм, как раньше, а выдвигать своего собственного, одобренного партией Далай-Ламу. Нечто похожее, утверждает Смит, совершает и Путин. Смита особенно поразило, что в ответ на одну из акций Pussy Riot в youtube появился ролик с молодым человеком, который называл себя Dick Riot и явно копировал одежду и замашки девушек:
В данном случае путинизм отвечает на авангардно-панковский жест не усилением гламурного идиотизма, а фигурой на первый взгляд столь же маргинальной. Конечно, ничего авангардного в этом Dick Riot нет, потому что сама замена pussy на dick глубоко реакционна. Первый урок феминизма, на Западе усвоенный уже всеми, кроме полных австралопитеков, состоит в том, что женский и мужской взгляд на вещи не являются простыми противоположностями. Они отличаются тем, что женское всегда маркировано. А все, что не маркировано специально, то, по определению, мужское. Так что в этом отношении Dick Riot попросту избыточен. Но сама способность путинского режима произвести на свет это существо в качестве псевдоавангардного ответа на подлинно субверсивный феномен станет понятнее, если мы внимательнее вглядимся в самого Путина – он и есть этот самый Dick. Помню, как я сидел напротив этого угрюмого человечка в 1990 году, когда горбачевский режим устроил ему синекуру в виде наблюдения за иностранными студентами в ЛГУ. И я отчетливо помню – клянусь, что не придумываю, - как я сказал себе: у этого парня явно какая-то проблема. Ему, однако, довольно много удалось сделать из этой своей проблемы, и успех его связан именно с приспособляемостью. Сталин просто раздавил авангард. Тиран, который может хоть на что-то рассчитывать в век youtube, изберет другой, более гибкий способ.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
Мое предложение простое как огурец: провести акцию "Не смотрим НТВ". Если допустить, что в протестах в той или иной форме было задействовано около 200 000 человек, то значит уровень поддержки примерно в 10 раз больше. Значит акцию "Не смотрим НТВ" может поддержать около 2 млн. человек только в Москве. Такая потеря аудитории не может не быть зарегистрированной Гэллап-медиа и, соответственно, это станет достоянием гласности. А значит, быстро будет известно рекламодателям. Потери НТВ от такой акции будут измеряться миллионами долларов в месяц. Уж поверьте мне, я знаю, что я говорю. Условия прекращения акции тоже просты: ясные и недвусмысленные извинения за передачу "Анатомия протеста" со стороны редакции. Если же акция окажется удачной, то можно развить успех и провести что-нибудь более масштабное. Как версия: акция "Не покупай ворованное - не заправляйся в Роснефти".
Один из лидеров оппозиционного движения писатель Борис Акунин считает, что время для бойкота еще не пришло, но оно уже близко:
Я неплохо знаю обстановку на федеральных телеканалах. Она очень похожа на ситуацию Гостелерадио времен ранней перестройки. Там есть прагматики, карьеристы и просто равнодушные – эти готовы выполнять любые распоряжения начальства. Но немало и журналистов, которым очень стыдно быть винтиками этой машины вранья. Рано или поздно на каком-то из федеральных каналов произойдет бунт – у кого-то из тележурналистов не выдержит чувство собственного достоинства. Вот тогда нужно будет устроить массовый митинг перед телецентром. Выдвинуть конкретные требования: отмена цензуры и «черных списков», «час оппозиции» с прямым эфиром, смена руководства на данном канале и тому подобное. И на этой волне – вплоть до исполнения наших требований – объявить бойкот. Когда-то путинский авторитарный режим начался с постепенного установления тотального контроля над телевидением. С этой же стратегической точки можно начать постепенный демонтаж этой архаичной системы правления.
Комментатор на сайте Public Post Eva Veardus считает, что на фильм можно вообще не реагировать – он и так говорит сам за себя:
Я не понимаю, почему этот показ вызвал такой ажиотаж у толковых и продвинутых людей. Фильмец, конечно, отвратный, но сделан настолько непрофессионально, мелочно и тупо-пропагандистски, что вызывает тошноту, а не праведный гнев - в том числе и у жертв зомбоящика, на чью адекватную реакцию, вроде бы, рассчитывали авторы. Совковый стиль подачи материала, голос за кадром а-ля Левитан, дешевые трюки с актеришками, якобы доносящими на "работодателей" из оппозиции и бездарный монтаж как текста, так и картинок, сыграют роль змеи, которая ужалит своего же хозяина. Я другому поражаюсь - снимать в 2012 году! такое "кино" и... надеяться сохранить за собой государство? Он что - совсем без ума, этот Путин?
***
В западных блогах пытаются теоретически осмыслить проблемы, поставленные российской государственной пропагандой. Оплаченное участие в митингах можно ведь воспринимать не только с точки зрения оппозиции, то есть как отсутствие у власти реальной поддержки, но и как одно из многих проявлений современного рыночного общества. Об этом на сайте The Atlantic рассуждает гарвардский профессор, политический философ Майкл Сэндел:
Важнейшая вещь, которую обычно упускают в разговорах о современной политике, - это вопрос о роли и пределах рынка. Что мы хотим: рыночную экономику или рыночное общество? Как решить, что можно продавать и покупать, а что должно регулироваться нерыночными ценностями? Рынки ведь не только распределяют товары – они еще и создают определенное отношение к предмету обмена. Если мы начнем платить детям за каждую прочитанную книгу, они, возможно, станут больше читать, но чтение превратится для них в труд, а не в источник внутреннего удовлетворения. Наемники на войне спасают нам жизни, но они же и разрушают понятие гражданственности. Экономисты часто полагают, что рынки нейтральны и никак не влияют на предмет обмена. Но это не так. Рынок оставляет свой след и порой вытесняет нерыночные ценности, о которых стоило бы побеспокоиться.
Мысль достойная советского гуманиста перестроечных времен – удивительно осознавать, как быстро и безболезненно российское государство освоило механизмы рынка и запустило их ровно там, где они запускаться не должны.
На другой вполне современный аспект российской государственности указывает в своем блоге философ Эрик Смит. Он напоминает, что в современности прямая репрессивность власти сменилась приспособляемостью: китайское государство, приводит он излюбленный пример Славоя Жижека, предпочитает не подавлять буддизм, как раньше, а выдвигать своего собственного, одобренного партией Далай-Ламу. Нечто похожее, утверждает Смит, совершает и Путин. Смита особенно поразило, что в ответ на одну из акций Pussy Riot в youtube появился ролик с молодым человеком, который называл себя Dick Riot и явно копировал одежду и замашки девушек:
В данном случае путинизм отвечает на авангардно-панковский жест не усилением гламурного идиотизма, а фигурой на первый взгляд столь же маргинальной. Конечно, ничего авангардного в этом Dick Riot нет, потому что сама замена pussy на dick глубоко реакционна. Первый урок феминизма, на Западе усвоенный уже всеми, кроме полных австралопитеков, состоит в том, что женский и мужской взгляд на вещи не являются простыми противоположностями. Они отличаются тем, что женское всегда маркировано. А все, что не маркировано специально, то, по определению, мужское. Так что в этом отношении Dick Riot попросту избыточен. Но сама способность путинского режима произвести на свет это существо в качестве псевдоавангардного ответа на подлинно субверсивный феномен станет понятнее, если мы внимательнее вглядимся в самого Путина – он и есть этот самый Dick. Помню, как я сидел напротив этого угрюмого человечка в 1990 году, когда горбачевский режим устроил ему синекуру в виде наблюдения за иностранными студентами в ЛГУ. И я отчетливо помню – клянусь, что не придумываю, - как я сказал себе: у этого парня явно какая-то проблема. Ему, однако, довольно много удалось сделать из этой своей проблемы, и успех его связан именно с приспособляемостью. Сталин просто раздавил авангард. Тиран, который может хоть на что-то рассчитывать в век youtube, изберет другой, более гибкий способ.
Этот и другие материалы читайте на странице информационной программы "Время Свободы".
