Концепция первомайских праздников и первомайских демонстраций в последние десятилетия оказалась размытой – не только в постсоветской России, но и в других странах мира, что хорошо заметно на примере массовых мероприятий в Нью-Йорке, Париже, Варшаве, Берлине.
В российском коллективном сознании, транслируемом официозной пропагандой, по-прежнему центральной остается идеология защиты интересов так называемых людей труда. О мутации советских первомайских демонстраций и сегодняшней митинговой активности рассказал Радио Свобода поэт-концептуалист Лев Рубинштейн. Причем начал беседу с признания в давней любви к Первомаю:
– Мне кажется, я любил первомайские демонстрации. Было много бумажных цветочков - потому что только первые дни настоящей весны. Даже за городом перед 1 мая обязательно мылась и очищалась веранда и жизненное пространство сразу увеличивалось в полтора раза. У меня это ассоциировалось именно с первомайскими праздниками. А вообще я их воспринимал всегда как совершенно аполитичные. Во всяком случае они отличались от того же 7 ноября, когда всегда была ужасная погода. К тому же 7 ноября - это был мрачный советский праздник со скучными фильмами про Ленина. Так что 1 мая мне, скорее, нравилось. Вынужден признаться, что и до сих пор я против него ничего не имею.
– У вас есть опыт детского участия в первомайских демонстрациях на плечах у отца или за ручку с мамой?
– На плечах у отца – это уж слишком лубочная картинка. Да, куда-то мы ходили, но не на Красную площадь, а по месту жительства. Я все время почему-то это дело просыпал – уж очень рано все начиналось, и, в основном, видел людей, уже расходящихся.
– Неужели все эти годы обходились без вашего участия в демонстрациях?
– По крайней мере я не помню, чтобы я туда ходил.
– А в 70-80-е годы разве не было какого-то обязательного участия?
– Нет. Это, может быть, по разнарядкам для каких-то партийцев. Были годы, когда я не только в демонстрациях, но даже в выборах не участвовал. Меня туда никто бы не загнал.
– Как вы сейчас относитесь к первомайским демонстрациям?
– Зависит от пафоса и направленности самой демонстрации. Ведь 1 мая, насколько я знаю, не какое-то советское изобретение. Я, например, в 1994 году жил в Берлине, пошел гулять и увидел, что какие-то анархисты дерутся с полицией, а потом мне объяснили, что это их традиционное первомайское времяпрепровождение. В советские годы, понятно, это был приватизированный советской властью праздник.
– О чем, на ваш взгляд, сегодняшняя профсоюзная первомайская демонстрация в Москве? Во главе колонны – Дмитрий Медведев и Владимир Путин…
– Стилистически нечто ублюдочное, как и все, к чему они прикасаются. Без всякой искренности – казенная, бюрократическая акция.
– В этом есть какой-то оттенок шизофреничности. Все-таки первомайские демонстрации связаны с борьбой трудящихся за свои права, и эти права они отстаивают в непростом диалоге с правительством, с государством. Поэтому странно, когда первомайские профсоюзные демонстрации возглавляют высшие государственные чиновники.
– Но так же было и в советские годы. Трудящиеся требовали облегчения жизни трудящихся в других странах, а во главе были Сталин, Хрущев, Брежнев. Это давняя наша традиция.
– Вы видите в нынешних демонстрациях римейк советской эпохи?
– Да, но это римейк очень жалкий. Нет идеологии – достаточно параноидальной, но стройной советской коммунистической идеологической фразеологии, риторики, иконографии. На месте Сталина и Брежнева какие-то совершенно другие люди, абсолютно циничные и абсолютно идеологизированые. Демонстрации напоминают советскую эпоху по очень внешним формам, но не по сути. Сейчас непонятно: кто за что и против чего.
– 1 мая в Москве прошли 14 массовых акций, фактически на любой идеологический вкус и цвет. Как вы относитесь к этой митинговой активности, охватившей в последние месяцы часть страны?
– Если вы имеете в виду декабрь и позже, то я и сам проявил большую митинговую активность. Я всегда с теми, кто за свободу, кто против узурпаторов и жуликов. Я хорошо отношусь к этой активности.
– А результатами ее вы довольны?
– Конечно, не доволен, но не могу сказать, что их нет совсем. Я считаю, что результатом этой самой зимней активности стало, например, появившееся очень конструктивное и позитивное движение избирателей "Гражданин наблюдатель". Это дело, приносящее, может быть, маленькие, но вполне заметные плоды. И вообще не думаю, что эти вещи проходят зря. Конечно, тогда казалось, что пружина растягивается сильнее, чем это произошло на самом деле. Но любая растягиваемая пружина, если даже она дает ход назад, то уже не до конца – она все-таки растягивается.
– А 6 мая вы собираетесь принять участие в "Марше миллионов"?
– Еще не знаю. Скорее всего, да. Но если его будут возглавлять совсем красные, то не уверен.
Этот и другие важные мероприятия итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
В российском коллективном сознании, транслируемом официозной пропагандой, по-прежнему центральной остается идеология защиты интересов так называемых людей труда. О мутации советских первомайских демонстраций и сегодняшней митинговой активности рассказал Радио Свобода поэт-концептуалист Лев Рубинштейн. Причем начал беседу с признания в давней любви к Первомаю:
– Мне кажется, я любил первомайские демонстрации. Было много бумажных цветочков - потому что только первые дни настоящей весны. Даже за городом перед 1 мая обязательно мылась и очищалась веранда и жизненное пространство сразу увеличивалось в полтора раза. У меня это ассоциировалось именно с первомайскими праздниками. А вообще я их воспринимал всегда как совершенно аполитичные. Во всяком случае они отличались от того же 7 ноября, когда всегда была ужасная погода. К тому же 7 ноября - это был мрачный советский праздник со скучными фильмами про Ленина. Так что 1 мая мне, скорее, нравилось. Вынужден признаться, что и до сих пор я против него ничего не имею.
– У вас есть опыт детского участия в первомайских демонстрациях на плечах у отца или за ручку с мамой?
– На плечах у отца – это уж слишком лубочная картинка. Да, куда-то мы ходили, но не на Красную площадь, а по месту жительства. Я все время почему-то это дело просыпал – уж очень рано все начиналось, и, в основном, видел людей, уже расходящихся.
– Неужели все эти годы обходились без вашего участия в демонстрациях?
– По крайней мере я не помню, чтобы я туда ходил.
– А в 70-80-е годы разве не было какого-то обязательного участия?
– Нет. Это, может быть, по разнарядкам для каких-то партийцев. Были годы, когда я не только в демонстрациях, но даже в выборах не участвовал. Меня туда никто бы не загнал.
– Как вы сейчас относитесь к первомайским демонстрациям?
– Зависит от пафоса и направленности самой демонстрации. Ведь 1 мая, насколько я знаю, не какое-то советское изобретение. Я, например, в 1994 году жил в Берлине, пошел гулять и увидел, что какие-то анархисты дерутся с полицией, а потом мне объяснили, что это их традиционное первомайское времяпрепровождение. В советские годы, понятно, это был приватизированный советской властью праздник.
– О чем, на ваш взгляд, сегодняшняя профсоюзная первомайская демонстрация в Москве? Во главе колонны – Дмитрий Медведев и Владимир Путин…
– Стилистически нечто ублюдочное, как и все, к чему они прикасаются. Без всякой искренности – казенная, бюрократическая акция.
– В этом есть какой-то оттенок шизофреничности. Все-таки первомайские демонстрации связаны с борьбой трудящихся за свои права, и эти права они отстаивают в непростом диалоге с правительством, с государством. Поэтому странно, когда первомайские профсоюзные демонстрации возглавляют высшие государственные чиновники.
– Но так же было и в советские годы. Трудящиеся требовали облегчения жизни трудящихся в других странах, а во главе были Сталин, Хрущев, Брежнев. Это давняя наша традиция.
– Вы видите в нынешних демонстрациях римейк советской эпохи?
– Да, но это римейк очень жалкий. Нет идеологии – достаточно параноидальной, но стройной советской коммунистической идеологической фразеологии, риторики, иконографии. На месте Сталина и Брежнева какие-то совершенно другие люди, абсолютно циничные и абсолютно идеологизированые. Демонстрации напоминают советскую эпоху по очень внешним формам, но не по сути. Сейчас непонятно: кто за что и против чего.
– 1 мая в Москве прошли 14 массовых акций, фактически на любой идеологический вкус и цвет. Как вы относитесь к этой митинговой активности, охватившей в последние месяцы часть страны?
– Если вы имеете в виду декабрь и позже, то я и сам проявил большую митинговую активность. Я всегда с теми, кто за свободу, кто против узурпаторов и жуликов. Я хорошо отношусь к этой активности.
– А результатами ее вы довольны?
– Конечно, не доволен, но не могу сказать, что их нет совсем. Я считаю, что результатом этой самой зимней активности стало, например, появившееся очень конструктивное и позитивное движение избирателей "Гражданин наблюдатель". Это дело, приносящее, может быть, маленькие, но вполне заметные плоды. И вообще не думаю, что эти вещи проходят зря. Конечно, тогда казалось, что пружина растягивается сильнее, чем это произошло на самом деле. Но любая растягиваемая пружина, если даже она дает ход назад, то уже не до конца – она все-таки растягивается.
– А 6 мая вы собираетесь принять участие в "Марше миллионов"?
– Еще не знаю. Скорее всего, да. Но если его будут возглавлять совсем красные, то не уверен.
Этот и другие важные мероприятия итогового выпуска программы "Время Свободы" читайте на странице "Подводим итоги с Андреем Шарым"
