Ирина Лагунина: Пилот разведывательного самолета U-2 капитан Военно-воздушных сил США Френсис Гэри Пауэрс, сбитый над Советским Союзом 1 мая 1960 года, на этой неделе награжден медалью «Серебряная звезда» - за мужество и отвагу, проявленные в бою. Самого Пауэрса уже давно нет в живых. На торжественной церемонии в Пентагоне его детям награду вручил начальник Объединенного штаба Вооруженных сил США генерал Нортон Шварц. Владимир Абаринов взял по этому случаю интервью у сына летчика, Френсиса Гэри Пауэрса-младшего.
Владимир Абаринов: В мае 2010 года, когда инциденту над Уралом исполнилось полвека, мы с Гэри подробно рассказали и о нем, и о дальнейших событиях.
Напомню, Френсис Гэри Пауэрс вылетел 1 мая с базы Пешавар в Пакистане, заправился в Турции и взял курс на СССР. Он должен был пересечь советскую территорию вдоль Уральского хребта и приземлиться в Норвегии. Это был уже 28-й его полет над Советским Союзом. Над Свердловском самолет Пауэрса был атакован зенитной ракетой. Она разорвалась рядом с хвостовой частью машины. Пилот катапультировался и был задержан местными органами КГБ. Для своего командования он оставался пропавшим без вести до 7 мая, когда советская сторона объявила, что пилот жив и предстанет перед советским судом.
Гэри, я видел репродукцию телеграммы за подписью Хрущева, которую получили тогда родители вашего отца, ваши дед и бабка. О чем была эта телеграмма?
Гэри Пауэрс: Сначала дед написал премьеру Хрущеву. Это было в начале мая 1960 года вскоре после того, как был сбит мой отец. В своем письме он говорил, что хотел бы присутствовать на суде. Хрущев ответил, что закон есть закон, что от него в данных обстоятельствах мало что зависит, что отца будут судить по статье советского уголовного кодекса за шпионаж и что он сделает все от него зависящее, чтобы помочь родителям обвиняемого увидеть судебный процесс. Мои бабушка и дедушка приехали в Советский Союз в августе. Они присутствовали на суде, который продолжался три дня, с 17 по 20 августа. У них не было никакого общения с отцом до суда, но после вынесения приговора 20 августа они получили свидание с ним в зале приемов того здания, где проходили судебные заседания. Встреча продолжалась около часа.
Владимир Абаринов: Как с ними обращались в Москве?
Гэри Пауэрс: Обращались с ними очень хорошо. В письмах, которые они писали отцу в тюрьму, они рассказывали, что люди, принимавшие их, были очень любезны, что они не слышали никаких оскорбительных замечаний, что относились к ним, учитывая обстоятельства, очень тактично.
Владимир Абаринов: Они консультировались с кем-нибудь из госдепартамента или американского посольства в Москве?
Гэри Пауэрс: Я практически уверен, что с ними вступали в контакт представители ЦРУ, но мой дед не хотел их содействия. Это была его твердая позиция. Он не хотел, чтобы американское правительство оплачивало поездку в Москву. Поэтому он обратился к журналу «Лайф», а также к частным спонсорам, и они помогли ему и его жене поехать и повидать сына.
Владимир Абаринов: Поскольку советская сторона сообщила, что сбитый пилот дает показания, а обломки самолета были выставлены на всеобщее обозрение, в американской прессе появились обвинения в предательстве. Гэри, какие инструкции получил ваш отец на случай поимки? Что ему разрешалось сказать на допросе и чего он не должен был говорить ни при каких обстоятельствах?
Гэри Пауэрс: Он имел полное право правдиво сообщить о своем задании, о том, что он работает на ЦРУ, что он фотографировал наземные объекты оборонной промышленности Советского Союза. Он не должен был сообщать какие бы то ни было технические характеристики самолета или оборудования, установленного на борту. На допросах отец говорил правду, если знал, что следователи могут перепроверить эту информацию по публикациям в американской прессе – это придавало его словам достоверность, но он лгал им, когда знал, что у них нет возможности сравнить эти сведения с информацией из других источников. Обращались с ним не слишком сурово, если не считать лишения сна и заключения в одиночной камере. Допрашивающие стремились получить от него как можно больше информации, а он старался сказать им как можно меньше. Так что на допросах он вел себя в полном соответствии с инструкцией и раскрыл только ту секретную информацию, какую советская сторона уже и так знала.
Владимир Абаринов: Суд над Пауэрсом был открытым. Он проходил в Колонном зале Дома союзов – том же самом, где в 30-е годы прошлого века шли показательные процессы над политическими противниками Сталина. Пауэрса приговорили к 10 годам лишения свободы с отбыванием первых трех лет в тюрьме. Срок заключения он отбывал во Владимире, знаменитой тюрьме для особо опасных преступников, бывшем Владимирском централе. Он провел за решеткой около двух лет. 10 февраля 1962 года состоялся обмен Пауэрса на советского шпиона полковника Вилли Фишера, он же Рудольф Абель, арестованного в США в 1957 году и приговоренного к 30 годам тюрьмы.
Однако возвращение домой оказалось невеселым. Пауэрса по-прежнему обвиняли в предательстве.
Гэри Пауэрс: Когда отец вернулся, сотрудники ЦРУ и военно-воздушных сил самым тщательным образом опросили его. А потом дело расследовала специальная комиссия Сената. Все эти проверки, а также сенатские слушания помогли восстановить его честное имя, показали, что он вел себя так, как должен был вести, что он не сотрудничал с противником, не разгласил критически важную информацию и не посадил самолет преднамеренно. Тем не менее, дезинформация продолжала циркулировать. Она циркулирует и по сей день – я имею в виду все то, что понаписали тогда, в 60-62-м годах. Вы можете не найти сообщений о том, что в 1998 году были рассекречены материалы, устанавливающие истинную картину, или о том, что в мае 2000 года, в 40-ю годовщину инцидента, отца наградили Медалью военнопленного и Крестом за летные боевые заслуги. И вот, наконец, на этой неделе он удостоен медали «Серебряная звезда». Все эти награды свидетельствуют о том, что отец образцово исполнил свой долг во время «холодной войны», и это помогает положить конец дезинформации, которая по-прежнему распространяется.
Владимир Абаринов: Но все свои награды Френсис Гэри Пауэрс получил посмертно. Почему потребовалось так много времени для его полной реабилитации?
Гэри Пауэрс: В 1962 году, когда он вернулся домой, дело выглядело противоречивым, в нем не хватало многих подробностей. Только в 1998 году, после рассекречивания всей документации, стало известно, что он был не гражданским сотрудником ЦРУ, а военнослужащим, офицером ВВС, откомандированным в разведку для работы по программе разведывательных полетов. Когда это выяснилось, он сразу перешел в статус бывшего военнопленного, заслуживающего соответствующей медали и Креста за летные боевые заслуги. А несколько лет назад был создан прецедент – двух других пилотов, чей самолет был сбит над Советским Союзом 1 июля 1960 года, и они сидели в лубянской тюрьме одновременно с моим отцом – их наградили «Серебряной звездой». Я узнал об этом два года назад. В январе 2011-го я написал письмо командованию ВВС, и спустя 11 месяцев, в декабре того же года, командование уведомило меня, что отец тоже будет награжден «Серебряной звездой».
Владимир Абаринов: Самолет, о котором сказал Гэри Пауэрс-младший, был сбит советским истребителем над Баренцевым морем. Четвекро членов экипажа погибли, двое попали в плен. Всего за годы «холодной войны» советские силы ПВО сбили в своем воздушном пространстве 40 американских разведывательных самолетов. В этих инцидентах погибли около 200 военнослужащих США.
Напоследок я спросил Гэри, кем он считает своего отца – героем или жертвой?
Гэри Пауэрс: Возможно, и тем, и другим. Для нашей страны мой отец – герой, один из многих, кто сражался в годы «холодной войны», чтобы защитить американцев. Но он также и жертва. Жертва пропаганды, слухов и домыслов, распространявшихся тогда и нашим правительством, и советским. В этом положении жертвы он четко следовал приказам, делал все, что должен был делать, но вернувшись на родину, он встретил холодный прием, и потребовалось полвека, чтобы окончательно установить правду. Так что он был жертвой «холодной войны», а теперь страна признала его героем.
Владимир Абаринов: Френсис Гэри Пауэрс-старший погиб в августе 1977 года не дожив до 48 лет. Он работал пилотом вертолета и потерпел крушение близ Лос-Анджелеса.
Владимир Абаринов: В мае 2010 года, когда инциденту над Уралом исполнилось полвека, мы с Гэри подробно рассказали и о нем, и о дальнейших событиях.
Напомню, Френсис Гэри Пауэрс вылетел 1 мая с базы Пешавар в Пакистане, заправился в Турции и взял курс на СССР. Он должен был пересечь советскую территорию вдоль Уральского хребта и приземлиться в Норвегии. Это был уже 28-й его полет над Советским Союзом. Над Свердловском самолет Пауэрса был атакован зенитной ракетой. Она разорвалась рядом с хвостовой частью машины. Пилот катапультировался и был задержан местными органами КГБ. Для своего командования он оставался пропавшим без вести до 7 мая, когда советская сторона объявила, что пилот жив и предстанет перед советским судом.
Гэри, я видел репродукцию телеграммы за подписью Хрущева, которую получили тогда родители вашего отца, ваши дед и бабка. О чем была эта телеграмма?
Гэри Пауэрс: Сначала дед написал премьеру Хрущеву. Это было в начале мая 1960 года вскоре после того, как был сбит мой отец. В своем письме он говорил, что хотел бы присутствовать на суде. Хрущев ответил, что закон есть закон, что от него в данных обстоятельствах мало что зависит, что отца будут судить по статье советского уголовного кодекса за шпионаж и что он сделает все от него зависящее, чтобы помочь родителям обвиняемого увидеть судебный процесс. Мои бабушка и дедушка приехали в Советский Союз в августе. Они присутствовали на суде, который продолжался три дня, с 17 по 20 августа. У них не было никакого общения с отцом до суда, но после вынесения приговора 20 августа они получили свидание с ним в зале приемов того здания, где проходили судебные заседания. Встреча продолжалась около часа.
Владимир Абаринов: Как с ними обращались в Москве?
Гэри Пауэрс: Обращались с ними очень хорошо. В письмах, которые они писали отцу в тюрьму, они рассказывали, что люди, принимавшие их, были очень любезны, что они не слышали никаких оскорбительных замечаний, что относились к ним, учитывая обстоятельства, очень тактично.
Владимир Абаринов: Они консультировались с кем-нибудь из госдепартамента или американского посольства в Москве?
Гэри Пауэрс: Я практически уверен, что с ними вступали в контакт представители ЦРУ, но мой дед не хотел их содействия. Это была его твердая позиция. Он не хотел, чтобы американское правительство оплачивало поездку в Москву. Поэтому он обратился к журналу «Лайф», а также к частным спонсорам, и они помогли ему и его жене поехать и повидать сына.
Владимир Абаринов: Поскольку советская сторона сообщила, что сбитый пилот дает показания, а обломки самолета были выставлены на всеобщее обозрение, в американской прессе появились обвинения в предательстве. Гэри, какие инструкции получил ваш отец на случай поимки? Что ему разрешалось сказать на допросе и чего он не должен был говорить ни при каких обстоятельствах?
Гэри Пауэрс: Он имел полное право правдиво сообщить о своем задании, о том, что он работает на ЦРУ, что он фотографировал наземные объекты оборонной промышленности Советского Союза. Он не должен был сообщать какие бы то ни было технические характеристики самолета или оборудования, установленного на борту. На допросах отец говорил правду, если знал, что следователи могут перепроверить эту информацию по публикациям в американской прессе – это придавало его словам достоверность, но он лгал им, когда знал, что у них нет возможности сравнить эти сведения с информацией из других источников. Обращались с ним не слишком сурово, если не считать лишения сна и заключения в одиночной камере. Допрашивающие стремились получить от него как можно больше информации, а он старался сказать им как можно меньше. Так что на допросах он вел себя в полном соответствии с инструкцией и раскрыл только ту секретную информацию, какую советская сторона уже и так знала.
Владимир Абаринов: Суд над Пауэрсом был открытым. Он проходил в Колонном зале Дома союзов – том же самом, где в 30-е годы прошлого века шли показательные процессы над политическими противниками Сталина. Пауэрса приговорили к 10 годам лишения свободы с отбыванием первых трех лет в тюрьме. Срок заключения он отбывал во Владимире, знаменитой тюрьме для особо опасных преступников, бывшем Владимирском централе. Он провел за решеткой около двух лет. 10 февраля 1962 года состоялся обмен Пауэрса на советского шпиона полковника Вилли Фишера, он же Рудольф Абель, арестованного в США в 1957 году и приговоренного к 30 годам тюрьмы.
Однако возвращение домой оказалось невеселым. Пауэрса по-прежнему обвиняли в предательстве.
Гэри Пауэрс: Когда отец вернулся, сотрудники ЦРУ и военно-воздушных сил самым тщательным образом опросили его. А потом дело расследовала специальная комиссия Сената. Все эти проверки, а также сенатские слушания помогли восстановить его честное имя, показали, что он вел себя так, как должен был вести, что он не сотрудничал с противником, не разгласил критически важную информацию и не посадил самолет преднамеренно. Тем не менее, дезинформация продолжала циркулировать. Она циркулирует и по сей день – я имею в виду все то, что понаписали тогда, в 60-62-м годах. Вы можете не найти сообщений о том, что в 1998 году были рассекречены материалы, устанавливающие истинную картину, или о том, что в мае 2000 года, в 40-ю годовщину инцидента, отца наградили Медалью военнопленного и Крестом за летные боевые заслуги. И вот, наконец, на этой неделе он удостоен медали «Серебряная звезда». Все эти награды свидетельствуют о том, что отец образцово исполнил свой долг во время «холодной войны», и это помогает положить конец дезинформации, которая по-прежнему распространяется.
Владимир Абаринов: Но все свои награды Френсис Гэри Пауэрс получил посмертно. Почему потребовалось так много времени для его полной реабилитации?
Гэри Пауэрс: В 1962 году, когда он вернулся домой, дело выглядело противоречивым, в нем не хватало многих подробностей. Только в 1998 году, после рассекречивания всей документации, стало известно, что он был не гражданским сотрудником ЦРУ, а военнослужащим, офицером ВВС, откомандированным в разведку для работы по программе разведывательных полетов. Когда это выяснилось, он сразу перешел в статус бывшего военнопленного, заслуживающего соответствующей медали и Креста за летные боевые заслуги. А несколько лет назад был создан прецедент – двух других пилотов, чей самолет был сбит над Советским Союзом 1 июля 1960 года, и они сидели в лубянской тюрьме одновременно с моим отцом – их наградили «Серебряной звездой». Я узнал об этом два года назад. В январе 2011-го я написал письмо командованию ВВС, и спустя 11 месяцев, в декабре того же года, командование уведомило меня, что отец тоже будет награжден «Серебряной звездой».
Владимир Абаринов: Самолет, о котором сказал Гэри Пауэрс-младший, был сбит советским истребителем над Баренцевым морем. Четвекро членов экипажа погибли, двое попали в плен. Всего за годы «холодной войны» советские силы ПВО сбили в своем воздушном пространстве 40 американских разведывательных самолетов. В этих инцидентах погибли около 200 военнослужащих США.
Напоследок я спросил Гэри, кем он считает своего отца – героем или жертвой?
Гэри Пауэрс: Возможно, и тем, и другим. Для нашей страны мой отец – герой, один из многих, кто сражался в годы «холодной войны», чтобы защитить американцев. Но он также и жертва. Жертва пропаганды, слухов и домыслов, распространявшихся тогда и нашим правительством, и советским. В этом положении жертвы он четко следовал приказам, делал все, что должен был делать, но вернувшись на родину, он встретил холодный прием, и потребовалось полвека, чтобы окончательно установить правду. Так что он был жертвой «холодной войны», а теперь страна признала его героем.
Владимир Абаринов: Френсис Гэри Пауэрс-старший погиб в августе 1977 года не дожив до 48 лет. Он работал пилотом вертолета и потерпел крушение близ Лос-Анджелеса.
