Ссылки для упрощенного доступа

Этническая карта России


Ирина Лагунина: Мы продолжаем цикл «Этническая карта России». Сегодня – об одном из разделенных народов, часть которого живет в России, а часть – в Китае. О нанайцах. В беседе участвуют сотрудник Института Этнологии и антропологии РАН, профессор Сергей Арутюнов и лингвист, специалист по языкам малых народов Севера Алексей Бурыкин. Беседу ведет – Игорь Яковенко.

Игорь Яковенко: Сергей Александрович, что означает самоназвание "нанайцы" и так же старое название этого народа – "гольды"?

Сергей Арутюнов: Нанайцы, нани, разные варианты этого слова, они означают собственно "люди". Хотя может быть есть и другие представления по этому поводу. А что касается гольды, то я не знаю источников этого этнонима, это экзэтноним, сами себя нанайцы так не называли. Но надо сказать, что я встречал людей, которые себя называли "гольды" и отличались собственно от нанайцев. По моим впечатлениям, это те люди, которые принадлежат к тем группам, тем поселкам, где распространились китайские диалекты в 19 веке в качестве преобладающего языка. И собственно, нанайский язык ушел в прошлое и его место в качестве национального языка заняли эти китайские говоры и диалекты.

Игорь Яковенко: Алексей Алексеевич пекинский договор 1966 года сделал нанайцев разделенным народом. Сегодня 12 тысяч нанайцев живут в России и примерно 5 тысяч в Китае. Есть ли связи между китайскими и российскими нанайцами?

Алексей Бурыкин: Связи там довольно слабые. Судя по всему, не ощущают они себя единым народом, потому что исторически эти группы были довольно разные. Нам известно, что какие-то контакты в конце 19 - начале 20 века через Амур различными группами осуществлялись, профессор, который заведовал много лет отделом алтайских языков, в нашем институте, в котором я начинал работать, фиксировал материалы по языку нанайцев Китая от тех лиц, которые родились на том берегу Амура, потом по разным причинам оказались на территории России. Ситуация там кажется совсем не та, которая имеет место у саамов на Кольском полуострове или у эскимосов на Чукотке, когда действительно те группы, которые живут в России, осознают свое родство с теми, кто живет за пределами России.

Игорь Яковенко: Язык у них общий?

Язык укладывается в диалектную классификацию нанайского языка, которая, к сожалению, не очень хорошо изучена. Увы, несмотря на то, что нанайским языком занимались такие корифеи, как член-корреспондент академии наук Аврорин, как Суник и сами нанайцы, ситуация с изучением диалектов нанайского языка, к сожалению, очень сложная, и она полностью не описана.

Игорь Яковенко: Сергей Александрович, сегодня этносоциальная обстановка в районах проживания нанайцев такова, что по данным статистики 42% нанайцев не имеют работы, неблагоприятные условия для традиционных промыслов этого народа, поскольку в основном это люди, промышляющие рыбой, а на Амуре рыбный промысел строго лимитирован. Какие меры необходимы, с вашей точки зрения, для этнического и социального развития нанайцев?

Сергей Арутюнов: Я бы сказал достаточно жестко, что ситуация с малочисленными народами, трудно сказать, по каким причинам в Приамурье хуже, чем где бы то ни было по России. Прежде всего потому, что по России были организованы национальные автономные округа, часть из них, к счастью, небольшая сейчас ликвидирована, но преобразованы в национальные муниципальные образования в составе соответствующих краев. Поэтому какое-то административно-национальное выделение этих народов существует. Что касается Приамурья, то там не было автономных округов, почему – я не знаю. Существовали национальные сельсоветы, но эти сельсоветы тоже сейчас потеряли свой статус и значение. Так что эти народы не представлены, не защищены. Одно время, когда Евдокия Гаер, нанайка по происхождению, была депутатом Верховного совета, она выступала как активный политик, голос ее звучал, но сейчас в связи с возрастом и другими обстоятельствами она продолжает заниматься и научной работой, и общественной работой, но уже ее не так слышно. Относительно мало людей, которые отстаивали бы интересы нанайского народа и других народов Приамурья. В этом отношении очень плохо.
А с другой стороны, этот район далек от Москвы, далек от центра, он слабоуправляем, там властная вертикаль, о которой так много говорят, не очень действует. Там местные власти делают, что хотят. Хотят они в общем-то одного - получения доходов за счет разного рода концессий, сотрудничества с иностранными, прежде всего японскими и китайскими бизнес-кругами. И происходит психическое истребление природных богатств этого края и прежде всего тех природных богатств, за счет которых существует это малочисленное коренное население. Поэтому необходимы срочные именно административные решительные меры по защите прав этого населения, по защите его среды обитания от хищнического истребления, изменение системы рыболовецких квот, совершенно недопустимо, чтобы крупные предприниматели наживались на вылове этой рыбы, а местное население имело бы ограниченный к ней доступ. Просто это отражается на уровне его питания, это вызывает недоедание и некачественное питание среди местного население, такое рыбное квотирование.

Игорь Яковенко: Алексей Алексеевич, сегодня какова структура религиозного сознания нанайцев, насколько актуальны традиционные верования, фольклор, шаманизм и насколько распространено православие среди этого народа?

Алексей Бурыкин: Что касается традиционных верований, то у нанайцев они сохраняются наилучшим образом, и это большое благо, что они были хорошо изучены. В частности, огромный вклад в это внесла Анна Васильевна Смоляк, которая занималась традиционными мировоззрениями нанайцев и нанайской шаманской практикой. Насколько я знаю, элементы буддизма получили у нанайцев не очень большое распространение, и в основном они выражаются в особых культовых сооружениях. Собственно говоря, элементы буддистского культа в практике нанайцев по существу нет. Что касается православия, то по сути дела то, что там появилось благодаря деятельности выдающегося нашего религиозного просветителя Иннокентия Вениаминова, было растеряно, и сейчас православие у нанайцев распространяется за счет деятельности разного рода организаций, отчасти миссии православной церкви, отчасти деятельности Русского библейского общества. Это совершенно новая волна. Хотя надо отметить, что перевод Евангелия от Луки на нанайский язык выполнен очень квалифицированно, качественно, и он вполне читается теми нанайцами, которые дорожат письменной формой своего языка.

Игорь Яковенко: Сергей Александрович, нанайский язык сегодня вытеснен практически из всех сфер коммуникации. Я в разных источниках встречал разные цифры о числе говорящих на нем нанайцах - от 10 до 15% - это в основном люди старшего поколения, старше 50 лет. При том носители языка разбросаны по разным селам, это разрывает единое языковое пространство. Есть ли в этих условиях, когда мест компактного проживания нанайцев не так много, нанайский район в Хабаровском крае, пожалуй, исключение, есть ли в этих условиях сохранить нанайский язык как средство живой повседневной коммуникации?

Сергей Арутюнов: Это, конечно, очень сложная задача. Пожалуй, возродить нанайский язык как средство живой повседневной коммуникации не удастся в значительной степени именно в силу разрозненного, разобщенного расселения нанайцев. Но кое-что сделать можно. Как я всегда говорю в этих случаях, здесь нужно внимание государства, здесь нужно определенное финансирование, здесь нужна целенаправленная политика, направленная на повышение статуса языка, уважения к этому языку, чтобы пропагандировать, чтобы люди ценили свой язык. Ну в этих условиях, конечно, наибольшую роль может сыграть радиовещание и телевидение. Надо финансировать, развивать, расширять вещание именно на нанайском языке, причем в хорошие, пользующиеся вниманием часы. Если такое направление деятельности будет осознано местной и федеральной властью и будет поддерживаться, некоторые перспективы сохранения нанайского языка хотя бы в виде языка культуры сохранится.

Игорь Яковенко: Алексей Алексеевич, если сравнить условия для саморазвития нанайцев как этноса в России и Китае, где эти условия более благоприятны?

Алексей Бурыкин: Безусловно, эти условия более благоприятны в России. Потому что китайские нанайцы, как и большинство народов, живущих в Китае, в сильнейшей степени подвержены влиянию китайской культуры, причем это влияние не последних десятилетий – это влияние последних полутора столетий. Безусловно, условия для возрождения, для сохранения нанайского языка есть. К сожалению, здесь все мероприятия осуществляются по накатанному пути, что прежде всего это дело самих нанайцев. Хотя увеличение числа знающих этот язык за счет местной интеллигенции, представителей местной администрации – это колоссальный ресурс, возвращающий языку его наиболее престижную функцию - функцию языка межэтнического общения. Если бы в маленьком поселке, в котором живут сто человек, на нанайском языке говорили бы глава администрации, врач и два учителя, число говорящих на этом языке в поселке выросло бы на 1%. Мы десятилетиями упускаем эти самые ресурсы.
XS
SM
MD
LG