Евгению Евтушенко исполняется 80 лет. Юбилей отмечается с подобающей пышностью, как, впрочем, всё, что делает Евтушенко или с ним делается. Это человек, на редкость способный производить шумный резонанс, привлекать внимание к себе, и отнюдь не только стихами. Можно было бы сказать, на нынешний манер, что он гениальный мастер пиара. Но к этому, конечно, Евтушенко не свести. Ему действительно есть что показать и о чем шуметь. Что бы ни думать о Евтушенко, о стихах его или о самой его личности, бесспорным остается одно – он большой. Его нельзя не заметить. Он всюду, как тот Фигаро. В сущности жизнь и творчество Евтушенко и есть непрерывно - уже 75 лет - исполняемая ария Фигаро.

Почему 75? Потому что первое стихотворение Евтушенко сочинил в пятилетнем возрасте: "Отчего такая стужа, Отчего дышу с трудом? Оттого что тетя Лужа Стала толстым дядей Льдом". 75 лет непрерывного творчества – это не каждому дано. И важно еще, что вундеркинд в нем не исчез, сменившись чем-то профессионально-посредственным, что чаще всего случается с вундеркиндами. Ясно, что это поэт громадного природного дарования. Евтушенко делает стихи из всего, с чем хотя бы на миг соприкасается. А соприкасался он со всем и всеми. И вот тут его подстерегала ясная опасность, которой он как-то демонстративно не избегал, не сторонился. Можно пройти мимо того, что он написал, скажем, об Илье и Александре Ульяновых, но когда Ульянова Владимира он ставит в один ряд с Пушкиным и Толстым, это коробит. Он готов воспеть и безответственного утописта Альенде, и прямого бандита Панче Вилья. Он не по нужде, но непрерывно исторгает неверные звуки из своей лиры. Это постоянно бьющий, неиссякаемый мощный фонтан. Так и хочется сказать, читая его: заткни фонтан! Или по-нынешнему: фильтруй базар! Но никаких фильтров Евтушенко не признает, не знает. Фильтр – это культура, а Евтушенко не культурен, он природен, как Ниагарский водопад. В нем столько же воды, но столько же и мощи – хватит на любую ГЭС, не только Братскую. Хотя зажигает он главным образом лампочки Ильича.

Но Евтушенко такое счастливое исключение из всех правил, что ему и это идет на пользу, работает на образ. Он ни что иное, как удачное, то есть не трагическое, воплощение времени. А время известно какое: международного социализма и всеобщего восстания масс, то есть массовой культуры. Евтушенко – лучшее, что мог дать масскульт. Двадцатый век уж точно был временем Евтушенко. Но он и в двадцать первому по мере сил соответствует. Впрочем, силы у него, повторяю, немереные.

В таком контексте обретает внятный смысл даже такая евтушенковская эскапада, как организация собственного музея. А что? Ему некуда было девать подарки, врученные ему в девяносто странах. Это напоминает позднее сталинское время с музеем подарков товарищу Сталину. Но Евтушенко, что ни говори, лучше Сталина. И его музей в плане культурной символики нечто вроде другого монумента – мавзолея Ленина. При том, что субъект музеизации жив и активен. Представьте себе мавзолей, где бы Ленин не лежал в стеклянном гробу, а, скажем, плясал казачка. Это и есть Евтушенко.

У Евтушенко есть поэма "Коррида", в которой описаны и одухотворены все элементы этого зрелища – не только матадор и бык, но и зрители, и песок арены, и даже метельщики, этот песок подметающие. И на каждый предмет свой ритм и даже свой кукиш в кармане. Но кукиши забываются, а поэтическая мощь сохраняется. Можно сказать, что всё описанное Евтушенко – а им описано всё в мире - сообщает ему некую энергетическую отдачу. Отсюда его витальная сила.

Я не сомневаюсь, что Евтушенко проживет не менее ста лет, и дай ему Бог. А когда всё-таки (и если!) помрет, то положить его в мавзолей вместо Ленина. Этот символ эпохи будет куда как приятней.