Киркенес расположен на севере Скандинавского полуострова, на самом краю света. Последнее не есть метафора; сейчас, в начале декабря, чуть-чуть света здесь еще есть, примерно часа три-четыре, в остальное время – полярная ночь. Киркенес находится на той же широте, что и Норильск, но если там – экстрим, природный и исторический (город построен как придаток к системе ГУЛАГа), то здесь все по-иному. Здесь люди расположились, чтобы жить, а не умирать. Впрочем, с коллективной смертью, пусть в местных минимально-коллективных масштабах, здесь тоже столкнулись. Во время второй мировой войны немцы превратили Киркенес в важную базу военно-морских операций; союзники ответили сплошными бомбардировками, 350 налетов, только 13 уцелевших домов после мая сорок пятого. Если угодно, это мини-Дрезден или мини-Мальта. Так что слова о "концентрированной Европе" и в этом смысле значат здесь многое.

Сейчас же в городе с примерно десятью тысячами населения живут (по официальным данным местной коммуны) представители около 70 национальностей: от норвежцев, финнов (квенов), русских и саамов до австралийцев. Никаких национальных проблем здесь нет и быть не может. И вот еще любопытно: рядом граница с Россией, российские суда приходят в порт Киркенес на ремонт, траулеры ждут выхода в море, надписи на центральных улицах на двух языках – норвежском (один из двух официальных языков страны, "букмоле") и русском.

И еще о концентрированной Европе. Она в Киркенесе и индустриальная, и постиндустриальная разом, не говоря уже о неоиндустриальной. С 1906 года здесь был рудник, где добывали железную руду. Девяносто лет спустя его закрыли: упали мировые цены на железо, предприятие разорилось. В 2007-м его вновь открыли: рудник купил сначала норвежский бизнесмен, потом австралийцы. В деиндустриализированной Европе, где неолиберальные правительства в той или иной степени стерли с поверхности (и из недр) региона значительную часть "традиционной" промышленности, заменив ее на "креативное" нечто (на "экономику услуг"), Киркенес не то чтобы исключение, он и пример из славного прошлого, и намек на возможное будущее – с предприятиями, рабочими местами, крепкими государственными и муниципальными бюджетами, иными словами, намек на достойное экономическое и общественное будущее, не зависящее исключительно от раздутого финансово-спекулятивного сектора.

Ну, и как везде в Европе, только в довольно сложных (мягко говоря) природных условиях, здесь просто удобно и хорошо жить. Я имею в виду не только магазины, дороги, дома, транспорт и прочее. Здесь трудится мощная (на локальном уровне) культурная индустрия. Помимо этнографов и краеведов (их работа важна сама по себе, конечно), я имею в виду современное искусство, которое принято считать уделом больших столиц с большими деньгами. Раз в год компания кураторов и продюсеров Pikene pa Broen ("Девушки на мосту", по названию картины Мунка) проводит культурный фестиваль Barents Spektakel; на него съезжаются со всего мира художники, музыканты, архитекторы, ученые, писатели, бизнесмены и политики. Фестиваль этот тоже концентрированная Европа; может быть, концентрированная Европа par excellence.

P. S. Прилагаемые фото, мутные и стертые, сделаны плохой камерой айпада в условиях почти полярной ночи. Не произведения искусства, а свидетельства очевидца. (К.К.)