Реституция, или возврат имущества, конфискованного государством, в любом обществе вызывает немало споров. На одной стороне баррикад – стремящиеся восстановить справедливость, на другой – те, кто призывает не бередить раны прошлого. Но, как показывает практика бывших социалистических стран, стремление к справедливости обычно сильнее.
Из всех стран Центральной и Восточной Европы дальше всех в процессе реституции продвинулась Чехия. Речь идет о возврате имущества, конфискованного государством после прихода к власти коммунистов в 1948 году. Уже в начале 90-х годов здесь начался процесс передачи частным лицам национализированной недвижимости. Аналогичный закон, касающийся церковных организаций, был одобрен на минувшей неделе. Президент Чехии Вацлав Клаус не наложил на него вето, но и не подписал, обратив внимание на то, что большинство чехов, даже глубоко верующих, отрицательно относятся к грядущему превращению Римско-католической церкви в одного из крупнейших землевладельцев в стране. Закон, тем не менее, вступит в силу без подписи президента в начале следующего года.
Несколько лет назад я делала опрос на улицах Праги о тогда еще готовящемся к принятию законе. Молодые люди, явно не помнящие ни как жилось до прихода к власти коммунистов, ни после, положительно отзывались о планах правительства. А вот старшее поколение эту идею не поддерживало. Одна 86-летняя пожилая дама сказала мне, что возвратила бы только храмы, а вот поля и леса, по ее мнению, должны принадлежать государству или частным лицам. «Священники не должны быть такими богатыми, Иисус был бедным, – сказала она. – Когда я была молодой, то в деревне священники жили не по средствам, потому что кроме прихода, который приносил им прибыль, у них были в собственности поля».
В списке церквей, которые будут претендовать на возврат собственности, не только Римско-католическая церковь, но и православная, а также еврейская община, несколько протестантских церквей, среди которых Чехословацкая гуситская церковь, Чешскобратская евангелическая церковь, и другие. Им, а также другим церковным организациям, будет возвращено 56% изъятого имущества в натуральном виде – поля, леса, а также небольшие производства (если их удалось сохранить) – пивоварни, сыроварни и так далее. Остальное будет оплачено деньгами, поскольку многими ранее принадлежащими церкви землями ныне распоряжаются новые хозяева. Таким образом, церкви получат более 5 миллиардов евро компенсации – не сразу, а на протяжении нескольких лет.
Принятый закон – завершающий этап реституции. Здания церквей и монастырей были переданы церквям ранее. В данном случае речь идет лишь о недвижимости, позволявшей в прошлом вести хозяйственную деятельность. Тут стоит вспомнить о типичном монахе-трапписте в средневековой Европе, который продает пиво, сидя на запряженной лошадью повозке. В Чехии когда-то средства, вырученные от такого промысла, шли на ремонт церковных построек, содержание школ и монастырей. Сейчас все это оплачивается из чешского бюджета: священники получают от государства зарплату, имея такие же льготы, как и государственные служащие, – отпуск и премии. Кроме этого, из государственных фондов выделяются средства на реставрацию костелов и монастырских зданий, многие из которых являются памятниками архитектуры. Но государство хочет избавить себя от этих выплат, и это стало одной из главных причин, почему закон, несмотря на общественный протест, был принят.
В Центральной Европе Чехия приступила к возврату церквям земельного имущества чуть ли не последней. Связано это, как утверждают местные журналисты, с тем, что чехи – самый атеистический народ Европы. В Польше, где традиционно много верующих, реституции были начаты с религиозных организаций. Еще в 1989 году здесь были созданы комиссии, занимавшиеся описью имущества православной, католической, евангелической и иудейской общин. Были возвращены сельскохозяйственные угодья, леса, а то, что физически вернуть было невозможно, выплатили деньгами. С реституцией собственности, конфискованной у частных лиц, в Польше дело обстоит сложнее. Как рассказал корреспондент РС в Варшаве Александр Лемешевский, только в минувшем году Конституционный суд Польши постановил возвратить имущество всем, у кого оно было конфисковано на основании декрета послевоенного коммунистического лидера Польши Болеслава Берута от 26 октября 1945 года. До этого решения действовал закон, принятый в 1997 году, согласно которому рассчитывать на компенсацию могли лишь те, у кого конфисковали частный дом или квартиру, а владельцы, например, многоквартирных домов или производственных помещений – нет. Сейчас в Варшаве рассмотрения ожидают около 4,5 тысяч заявлений о реституции – по возвращению имущества или денежной компенсации. В среднем в год городские власти рассматривают примерно 300 таких заявлений, причем лишь около 5% из них не удовлетворяется. По предварительной оценке, чтобы вернуть собственность прежним владельцам в Варшаве, понадобится около 13 миллиардов американских долларов.
Конституционный суд Польши, обязавший парламент изменить закон о реституции, не обозначил конкретного срока его принятия. Премьер-министр Дональд Туск ранее заявлял, что власти не будут торопиться с разработкой нового закона о реституциях; причина в рецессии, из-за чего в бюджете нет денег на восстановление имущественной справедливости. Это решение, в частности, критиковали в США, где проживает много поляков, рассчитывающих получить компенсацию за конфискованную в 1939–1989 годах собственность.
В Польше реституция касается не только бывших граждан, покинувших родину перед началом Второй мировой войны, но и граждан Польской народной республики еврейского происхождения, которые были вынуждены уехать после начала антисемитской кампании 1968 года. Особенно болезненным является вопрос реституции для немцев, выселенных с бывших восточных территорий Германии, которые после окончания Второй мировой войны отошли к Польше, поскольку Европейский суд по правам человека в Страсбурге принял решение не предоставлять их потомкам компенсации. Чехия в свою очередь отказывается возвращать имущество, оставленное на территории Судетской области после принятых президентом Чехословакии Эдвардом Бенешом декретов о лишении немецкого и венгерского населения собственности, что привело к изгнанию их из Чехословакии.
Возврат конфискованного коммунистами имущества проходил по-разному и в других странах Центральной Европы. Религиозным организациям практически сразу после краха соцлагеря и распада СССР вернули собственность в Венгрии, Латвии и Эстонии. Хорватия частично выплатила компенсации за конфискованную у католической и православной церкви собственность. В Словакии эти церковные организации уже получили треть причитающегося им имущества. Но во всех этих странах к реституции подходили с мыслью о восстановлении справедливости: вернуть не только то, что принадлежало самой многочисленной церкви, но всем церковным организациям, у которых конфисковали собственность, – вне зависимости от численности верующих.
В России при возврате имущества религиозного значения руководствуются совсем иными принципами: ни пяди земли иностранцам. Такая политика приводит к тому, что в выгодном положении оказывается единственная церковь – православная. При передаче лютеранских кирх Русской православной церкви губернатор Калининградской области Николай Цуканов заявлял, что, хотя по закону церковные объекты должны были быть переданы той конфессии, которая имела к религиозной постройке отношение, большинство населения России – православные, и они имеют право пользоваться даже костелами, построенными католиками или протестантами. Цуканов рассказывал, как получил просьбу из Германии о передаче расположенной неподалеку от Калининграда кирхи Арнау местным лютеранам – губернатор решил, что это может стать прецедентом для других католических и протестантских церковных организаций. Отметим: средства на реставрацию кирхи Арнау выделялись не только из российского бюджета, но и из частных пожертвований немецких лютеран.
После принятия в 2010 году в России закона о передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, Русская православная церковь получила в свое пользование не только католические и протестантские костелы, но и замки Калининградской области. На мой вопрос, почему замок Инстербург в городе Черняховске передали РПЦ, глава восстанавливающей этот замок неправительственной организации «Дом-замок» Влада Смирнова не смогла ответить на этот вопрос, предложив обратиться в принявшую такое решение местную думу. Власти, видимо, слишком ревностно выполняли подписанный Дмитрием Медведевым закон, поэтому решили, что замок, который после окончания Второй мировой войны был музеем краеведения инстербургского Общества древностей, подходит под определение «имущество религиозного назначения».
Смирнова рассказала, что в некоторых случаях передача РПЦ помогла начать восстановление ряда исторических зданий, как это произошло с местным замком Георгенбург, построенным магистром Тевтонского ордена Винрихом фон Книпроде в 1352 году. Но этот замок остался при этом в федеральной собственности. Инстербургу передача православной церкви не помогла, поскольку, по словам Смирновой, теперь практически невозможно черпать средства из федеральных фондов: «Наш 15-летний опыт работы на территории замка Инстербург дает нам основания говорить, что процессы возрождения и реконструкции объектов архитектурного наследия, охраны этих объектов – это вопросы, которые должны решаться при поддержке государства. Нужно постоянно быть на связи со специалистами и экспертами, которые занимаются вопросами реставрации, а сегодня все они работают на государство. С православной церковью такое взаимодействие еще не налажено», – сказала Смирнова.
Несмотря на протесты, внимание прессы и начавшуюся в обществе дискуссию, кирха Арнау была превращена в православную церковь великомученицы Екатерины. Патриарх Кирилл подарил новому храму икону.
Правозащитница Валерия Новодворская и политик Константин Боровой посвятили реституции в России один из выпусков видеодневника
Из всех стран Центральной и Восточной Европы дальше всех в процессе реституции продвинулась Чехия. Речь идет о возврате имущества, конфискованного государством после прихода к власти коммунистов в 1948 году. Уже в начале 90-х годов здесь начался процесс передачи частным лицам национализированной недвижимости. Аналогичный закон, касающийся церковных организаций, был одобрен на минувшей неделе. Президент Чехии Вацлав Клаус не наложил на него вето, но и не подписал, обратив внимание на то, что большинство чехов, даже глубоко верующих, отрицательно относятся к грядущему превращению Римско-католической церкви в одного из крупнейших землевладельцев в стране. Закон, тем не менее, вступит в силу без подписи президента в начале следующего года.
Несколько лет назад я делала опрос на улицах Праги о тогда еще готовящемся к принятию законе. Молодые люди, явно не помнящие ни как жилось до прихода к власти коммунистов, ни после, положительно отзывались о планах правительства. А вот старшее поколение эту идею не поддерживало. Одна 86-летняя пожилая дама сказала мне, что возвратила бы только храмы, а вот поля и леса, по ее мнению, должны принадлежать государству или частным лицам. «Священники не должны быть такими богатыми, Иисус был бедным, – сказала она. – Когда я была молодой, то в деревне священники жили не по средствам, потому что кроме прихода, который приносил им прибыль, у них были в собственности поля».
В списке церквей, которые будут претендовать на возврат собственности, не только Римско-католическая церковь, но и православная, а также еврейская община, несколько протестантских церквей, среди которых Чехословацкая гуситская церковь, Чешскобратская евангелическая церковь, и другие. Им, а также другим церковным организациям, будет возвращено 56% изъятого имущества в натуральном виде – поля, леса, а также небольшие производства (если их удалось сохранить) – пивоварни, сыроварни и так далее. Остальное будет оплачено деньгами, поскольку многими ранее принадлежащими церкви землями ныне распоряжаются новые хозяева. Таким образом, церкви получат более 5 миллиардов евро компенсации – не сразу, а на протяжении нескольких лет.
Принятый закон – завершающий этап реституции. Здания церквей и монастырей были переданы церквям ранее. В данном случае речь идет лишь о недвижимости, позволявшей в прошлом вести хозяйственную деятельность. Тут стоит вспомнить о типичном монахе-трапписте в средневековой Европе, который продает пиво, сидя на запряженной лошадью повозке. В Чехии когда-то средства, вырученные от такого промысла, шли на ремонт церковных построек, содержание школ и монастырей. Сейчас все это оплачивается из чешского бюджета: священники получают от государства зарплату, имея такие же льготы, как и государственные служащие, – отпуск и премии. Кроме этого, из государственных фондов выделяются средства на реставрацию костелов и монастырских зданий, многие из которых являются памятниками архитектуры. Но государство хочет избавить себя от этих выплат, и это стало одной из главных причин, почему закон, несмотря на общественный протест, был принят.
В Центральной Европе Чехия приступила к возврату церквям земельного имущества чуть ли не последней. Связано это, как утверждают местные журналисты, с тем, что чехи – самый атеистический народ Европы. В Польше, где традиционно много верующих, реституции были начаты с религиозных организаций. Еще в 1989 году здесь были созданы комиссии, занимавшиеся описью имущества православной, католической, евангелической и иудейской общин. Были возвращены сельскохозяйственные угодья, леса, а то, что физически вернуть было невозможно, выплатили деньгами. С реституцией собственности, конфискованной у частных лиц, в Польше дело обстоит сложнее. Как рассказал корреспондент РС в Варшаве Александр Лемешевский, только в минувшем году Конституционный суд Польши постановил возвратить имущество всем, у кого оно было конфисковано на основании декрета послевоенного коммунистического лидера Польши Болеслава Берута от 26 октября 1945 года. До этого решения действовал закон, принятый в 1997 году, согласно которому рассчитывать на компенсацию могли лишь те, у кого конфисковали частный дом или квартиру, а владельцы, например, многоквартирных домов или производственных помещений – нет. Сейчас в Варшаве рассмотрения ожидают около 4,5 тысяч заявлений о реституции – по возвращению имущества или денежной компенсации. В среднем в год городские власти рассматривают примерно 300 таких заявлений, причем лишь около 5% из них не удовлетворяется. По предварительной оценке, чтобы вернуть собственность прежним владельцам в Варшаве, понадобится около 13 миллиардов американских долларов.
Конституционный суд Польши, обязавший парламент изменить закон о реституции, не обозначил конкретного срока его принятия. Премьер-министр Дональд Туск ранее заявлял, что власти не будут торопиться с разработкой нового закона о реституциях; причина в рецессии, из-за чего в бюджете нет денег на восстановление имущественной справедливости. Это решение, в частности, критиковали в США, где проживает много поляков, рассчитывающих получить компенсацию за конфискованную в 1939–1989 годах собственность.
В Польше реституция касается не только бывших граждан, покинувших родину перед началом Второй мировой войны, но и граждан Польской народной республики еврейского происхождения, которые были вынуждены уехать после начала антисемитской кампании 1968 года. Особенно болезненным является вопрос реституции для немцев, выселенных с бывших восточных территорий Германии, которые после окончания Второй мировой войны отошли к Польше, поскольку Европейский суд по правам человека в Страсбурге принял решение не предоставлять их потомкам компенсации. Чехия в свою очередь отказывается возвращать имущество, оставленное на территории Судетской области после принятых президентом Чехословакии Эдвардом Бенешом декретов о лишении немецкого и венгерского населения собственности, что привело к изгнанию их из Чехословакии.
Возврат конфискованного коммунистами имущества проходил по-разному и в других странах Центральной Европы. Религиозным организациям практически сразу после краха соцлагеря и распада СССР вернули собственность в Венгрии, Латвии и Эстонии. Хорватия частично выплатила компенсации за конфискованную у католической и православной церкви собственность. В Словакии эти церковные организации уже получили треть причитающегося им имущества. Но во всех этих странах к реституции подходили с мыслью о восстановлении справедливости: вернуть не только то, что принадлежало самой многочисленной церкви, но всем церковным организациям, у которых конфисковали собственность, – вне зависимости от численности верующих.
В России при возврате имущества религиозного значения руководствуются совсем иными принципами: ни пяди земли иностранцам. Такая политика приводит к тому, что в выгодном положении оказывается единственная церковь – православная. При передаче лютеранских кирх Русской православной церкви губернатор Калининградской области Николай Цуканов заявлял, что, хотя по закону церковные объекты должны были быть переданы той конфессии, которая имела к религиозной постройке отношение, большинство населения России – православные, и они имеют право пользоваться даже костелами, построенными католиками или протестантами. Цуканов рассказывал, как получил просьбу из Германии о передаче расположенной неподалеку от Калининграда кирхи Арнау местным лютеранам – губернатор решил, что это может стать прецедентом для других католических и протестантских церковных организаций. Отметим: средства на реставрацию кирхи Арнау выделялись не только из российского бюджета, но и из частных пожертвований немецких лютеран.
После принятия в 2010 году в России закона о передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности, Русская православная церковь получила в свое пользование не только католические и протестантские костелы, но и замки Калининградской области. На мой вопрос, почему замок Инстербург в городе Черняховске передали РПЦ, глава восстанавливающей этот замок неправительственной организации «Дом-замок» Влада Смирнова не смогла ответить на этот вопрос, предложив обратиться в принявшую такое решение местную думу. Власти, видимо, слишком ревностно выполняли подписанный Дмитрием Медведевым закон, поэтому решили, что замок, который после окончания Второй мировой войны был музеем краеведения инстербургского Общества древностей, подходит под определение «имущество религиозного назначения».
Смирнова рассказала, что в некоторых случаях передача РПЦ помогла начать восстановление ряда исторических зданий, как это произошло с местным замком Георгенбург, построенным магистром Тевтонского ордена Винрихом фон Книпроде в 1352 году. Но этот замок остался при этом в федеральной собственности. Инстербургу передача православной церкви не помогла, поскольку, по словам Смирновой, теперь практически невозможно черпать средства из федеральных фондов: «Наш 15-летний опыт работы на территории замка Инстербург дает нам основания говорить, что процессы возрождения и реконструкции объектов архитектурного наследия, охраны этих объектов – это вопросы, которые должны решаться при поддержке государства. Нужно постоянно быть на связи со специалистами и экспертами, которые занимаются вопросами реставрации, а сегодня все они работают на государство. С православной церковью такое взаимодействие еще не налажено», – сказала Смирнова.
Несмотря на протесты, внимание прессы и начавшуюся в обществе дискуссию, кирха Арнау была превращена в православную церковь великомученицы Екатерины. Патриарх Кирилл подарил новому храму икону.
Правозащитница Валерия Новодворская и политик Константин Боровой посвятили реституции в России один из выпусков видеодневника
