До начала XX века порядок вступительных экзаменов в высшие учебные заведения был в США таким же, как в Советском Союзе: каждый вуз экзаменовал абитуриентов по-своему. В конце первого десятилетия прошлого столетия в стране стали появляться тесты, внедрялись они очень постепенно, и повсеместное распространение получили лишь во второй половине тридцатых годов. ЕГЭ, или SAT, как его называют в Америке, всегда имел своих критиков, но общественные споры вокруг стандартизированного экзамена никогда и близко не достигали того накала, какой наблюдается ныне в России.
На сегодня среди американских специалистов наметилось что-то вроде консенсуса по трем вопросам. Первое: для подавляющего большинства молодых людей, способных учиться в вузе, не имеет принципиального значения, какой экзамен сдавать, традиционный или единый; после соответствующей подготовки они в состоянии с равным успехом сдать как тот, так и другой. Иными словами, выражаясь научно, состав учащихся и их распределение между вузами разной степени престижности инвариантны относительно экзамена, который они сдают. При условии, конечно, что все экзамены оцениваются в строгом соответствии с установленными единообразными правилами.
Второе: нет смысла рассуждать отвлеченно, какой тип проверки знаний является оптимальным, в отрыве от общих задач, поставленных перед системой высшего образования. Например, если система крайне избирательна и призвана отсеивать большинство поступающих, а от абитуриентов требует сразу же по окончании школы выбрать профессию, то традиционный механизм с развернутыми письменными и устными ответами является, по-видимому, наилучшим. Другое дело – более демократичная система, в которой есть место всем, кто демонстрирует хотя бы минимальные способности к интеллектуальному труду (понятно, что это отнюдь не исключает конкурсных баллов и дифференциации вузов на элитные, средние и общедоступные). В таких, демократичных системах процесс высшего образования, как правило, еще и растянут во времени и предполагает специализацию студентов лишь на поздних этапах учебы. Поэтому тут, наверное, резонно задействовать тестовую проверку, ибо она удостоверяет не столько наличие у испытуемого содержательных знаний, сколько его умение логично мыслить и достаточно быстро выполнять интеллектуальные задания определенного уровня сложности.
Третье: результат по SAT очень мало что добавляет к предметным экзаменам и школьному аттестату в плане точности прогноза успеваемости потенциального студента или его шансов на прохождение всей учебной дистанции и получение диплома. Из этого не следует, однако, что предметные экзамены следует проводить по традиционной версии, а не в стандартизированном тестовом формате, в котором они сейчас, кстати, и составляются.
Здесь, правда, есть нюанс: останутся ли предметные экзамены и аттестат такими же хорошими предсказателями успеха поступающего, какими они являются на сегодняшний день, если SAT будет отменен? Иными словами, пока SAT является лишь одним из критериев отбора, его важность может быть и невелика. Но стоит его удалить из набора критериев, как объективность остальных критериев оказывается под сомнением.
Своими мыслями на этот счет поделился с "Радио Свобода" Питер Салинс, в прошлом проректор по научной работе в системе государственных университетов штата Нью-Йорк.
– В Соединенных Штатах спорят в настоящее время не о том, какой тип экзамена оптимален – тестовый или традиционный, а о том, нужны ли вообще единые, общенациональные тесты. Или их следует заменить другими критериями – портфолио, состоящим из аттестата, результатов внешкольных занятий, достижений на олимпиадах, общественной деятельности, собеседования, рекомендаций педагогов и так далее.
– Почему средний балл аттестата не может служить надежной альтернативой SAT для вузовской приемной комиссии? Иными словами, почему учеба в средней школе – это не то же самое, что учеба в высшей школе?
– Посмотрите на распределение среднего балла аттестата по стране в любом произвольно взятом году. Оно идеально вписывается в так называемое "нормальное" статистическое распределение. Колоколообразное. Между тем мы знаем, что реальный разброс в качестве образования и содержании школьных программ географически настолько огромен в Америке, что распределение среднего балла аттестата просто не может отражать подлинный уровень знания выпускников средних школ. В слабой школе круглые пятерки мало что значат, а в сильной и тройка является достойной отметкой. Если наши элитные вузы заявляют, что им не нужен SAT, поскольку аттестаты тех, кого они зачисляют, и так прекрасно коррелируют с этим тестом, то это лишь означает, что их абитуриенты являются выпускниками лучших частных и общественных средних школ. Если же у них аттестат заменит SAT как критерий отбора, то я предсказываю, что пройдет совсем немного времени, как они заметят, что средний балл тех, кто к ним поступает, подвергся искусственной накачке школьными учителями и администраторами.
В сегодняшней Америке, рассказал Питер Салинс, признаком "хорошего политкорректного" тона является вера в то, что SAT – экзамен не объективный, ибо отражает он не способности и усердие аттестуемых, а скорее социально-экономические привилегии детей из имущих классов, прежде всего, белых. И элитные вузы, которые упомянул господин Салинс, идут в авангарде политкорректной когорты.
– Бесспорно, ребята из бедных семей, а также афроамериканцы и латинос, сдают SAT хуже, чем их сверстники – белые или азиаты, имеющие состоятельных родителей. Но проблема тут не в тестах, проблема в качестве школ и во влиянии на детей культурной атмосферы в семье. Нет никаких указаний на то, что показатели академической успеваемости тех, кто был зачислен в престижные вузы на основе альтернативных критериев, отличаются от показателей, которые можно было спрогнозировать исходя из результатов SAT. Когда администраторы элитных университетов заявляют, что их первокурсники из малообеспеченных семей или представители расовых меньшинств хорошо занимаются, несмотря на низкий балл, полученный по SAT, то это значит, что эти вузы достаточно богаты, чтобы позволить себе штат репетиторов, активно натаскивающих отстающих до приемлемого уровня. Или же что этим ребятам преподаватели втихую "натягивают" проходную отметку. Но если университеты и колледжи, не имеющие таких больших денег и таких ресурсов, попытаются подражать лидерам, то, боюсь, этот эксперимент закончится полным провалом.
Не лучше ли, задается вопросом Питер Салинс, позволить молодому человеку учиться в вузе, который соответствует его способностям, и успешно закончить его, чем из абстрактных соображений тянуть его в элитное заведение, в котором он не сможет на равных конкурировать с однокурсниками, психологически сломается и с большой вероятностью бросит в нем учебу?
На сегодня среди американских специалистов наметилось что-то вроде консенсуса по трем вопросам. Первое: для подавляющего большинства молодых людей, способных учиться в вузе, не имеет принципиального значения, какой экзамен сдавать, традиционный или единый; после соответствующей подготовки они в состоянии с равным успехом сдать как тот, так и другой. Иными словами, выражаясь научно, состав учащихся и их распределение между вузами разной степени престижности инвариантны относительно экзамена, который они сдают. При условии, конечно, что все экзамены оцениваются в строгом соответствии с установленными единообразными правилами.
Второе: нет смысла рассуждать отвлеченно, какой тип проверки знаний является оптимальным, в отрыве от общих задач, поставленных перед системой высшего образования. Например, если система крайне избирательна и призвана отсеивать большинство поступающих, а от абитуриентов требует сразу же по окончании школы выбрать профессию, то традиционный механизм с развернутыми письменными и устными ответами является, по-видимому, наилучшим. Другое дело – более демократичная система, в которой есть место всем, кто демонстрирует хотя бы минимальные способности к интеллектуальному труду (понятно, что это отнюдь не исключает конкурсных баллов и дифференциации вузов на элитные, средние и общедоступные). В таких, демократичных системах процесс высшего образования, как правило, еще и растянут во времени и предполагает специализацию студентов лишь на поздних этапах учебы. Поэтому тут, наверное, резонно задействовать тестовую проверку, ибо она удостоверяет не столько наличие у испытуемого содержательных знаний, сколько его умение логично мыслить и достаточно быстро выполнять интеллектуальные задания определенного уровня сложности.
Третье: результат по SAT очень мало что добавляет к предметным экзаменам и школьному аттестату в плане точности прогноза успеваемости потенциального студента или его шансов на прохождение всей учебной дистанции и получение диплома. Из этого не следует, однако, что предметные экзамены следует проводить по традиционной версии, а не в стандартизированном тестовом формате, в котором они сейчас, кстати, и составляются.
Здесь, правда, есть нюанс: останутся ли предметные экзамены и аттестат такими же хорошими предсказателями успеха поступающего, какими они являются на сегодняшний день, если SAT будет отменен? Иными словами, пока SAT является лишь одним из критериев отбора, его важность может быть и невелика. Но стоит его удалить из набора критериев, как объективность остальных критериев оказывается под сомнением.
Своими мыслями на этот счет поделился с "Радио Свобода" Питер Салинс, в прошлом проректор по научной работе в системе государственных университетов штата Нью-Йорк.
– В Соединенных Штатах спорят в настоящее время не о том, какой тип экзамена оптимален – тестовый или традиционный, а о том, нужны ли вообще единые, общенациональные тесты. Или их следует заменить другими критериями – портфолио, состоящим из аттестата, результатов внешкольных занятий, достижений на олимпиадах, общественной деятельности, собеседования, рекомендаций педагогов и так далее.
– Почему средний балл аттестата не может служить надежной альтернативой SAT для вузовской приемной комиссии? Иными словами, почему учеба в средней школе – это не то же самое, что учеба в высшей школе?
– Посмотрите на распределение среднего балла аттестата по стране в любом произвольно взятом году. Оно идеально вписывается в так называемое "нормальное" статистическое распределение. Колоколообразное. Между тем мы знаем, что реальный разброс в качестве образования и содержании школьных программ географически настолько огромен в Америке, что распределение среднего балла аттестата просто не может отражать подлинный уровень знания выпускников средних школ. В слабой школе круглые пятерки мало что значат, а в сильной и тройка является достойной отметкой. Если наши элитные вузы заявляют, что им не нужен SAT, поскольку аттестаты тех, кого они зачисляют, и так прекрасно коррелируют с этим тестом, то это лишь означает, что их абитуриенты являются выпускниками лучших частных и общественных средних школ. Если же у них аттестат заменит SAT как критерий отбора, то я предсказываю, что пройдет совсем немного времени, как они заметят, что средний балл тех, кто к ним поступает, подвергся искусственной накачке школьными учителями и администраторами.
В сегодняшней Америке, рассказал Питер Салинс, признаком "хорошего политкорректного" тона является вера в то, что SAT – экзамен не объективный, ибо отражает он не способности и усердие аттестуемых, а скорее социально-экономические привилегии детей из имущих классов, прежде всего, белых. И элитные вузы, которые упомянул господин Салинс, идут в авангарде политкорректной когорты.
– Бесспорно, ребята из бедных семей, а также афроамериканцы и латинос, сдают SAT хуже, чем их сверстники – белые или азиаты, имеющие состоятельных родителей. Но проблема тут не в тестах, проблема в качестве школ и во влиянии на детей культурной атмосферы в семье. Нет никаких указаний на то, что показатели академической успеваемости тех, кто был зачислен в престижные вузы на основе альтернативных критериев, отличаются от показателей, которые можно было спрогнозировать исходя из результатов SAT. Когда администраторы элитных университетов заявляют, что их первокурсники из малообеспеченных семей или представители расовых меньшинств хорошо занимаются, несмотря на низкий балл, полученный по SAT, то это значит, что эти вузы достаточно богаты, чтобы позволить себе штат репетиторов, активно натаскивающих отстающих до приемлемого уровня. Или же что этим ребятам преподаватели втихую "натягивают" проходную отметку. Но если университеты и колледжи, не имеющие таких больших денег и таких ресурсов, попытаются подражать лидерам, то, боюсь, этот эксперимент закончится полным провалом.
Не лучше ли, задается вопросом Питер Салинс, позволить молодому человеку учиться в вузе, который соответствует его способностям, и успешно закончить его, чем из абстрактных соображений тянуть его в элитное заведение, в котором он не сможет на равных конкурировать с однокурсниками, психологически сломается и с большой вероятностью бросит в нем учебу?
