Оказывается, Запад еще кое-что может. Очевидно, что решение об освобождении Ходорковского было обусловлено именно западным давлением. Давлением долгим и не ослабевавшим на протяжении всех этих десяти лет. И хотя главную роль в этой кампании играла Германия, страна, имеющая вроде бы особые отношения с Россией и лично ее президентом, за ней ясно просматривалась на удивление единая позиция подавляющего большинства демократических стран.

И американцы, и французы, и британцы, и немцы, и правые, и левые, и центристы – все оказались едины в своем отношении к "проблеме Ходорковского". В чем же дело? Не в отдельной личности, конечно, хотя Ходорковский своим мужеством завоевал всемирное уважение. Поддерживая его все эти годы, Запад показывал, насколько обеспокоен качеством российского правосудия и отношений государства и личности в России. Что Запад считает их большой проблемой, причем отнюдь не только внутрироссийской, но глобальной. Что Запад понимает: этот случай отнюдь не исключение, а яркая иллюстрация общего состояния дел с судами, законом и правами человека.

Ведь Россия – слишком большая и слишком важная страна, чтобы можно было просто о ней забыть. Отсутствие права в таком государстве означает невозможность иметь с ней нормальные экономические, финансовые и инвестиционные связи. Да и с точки зрения международной безопасности такой режим тоже непонятен и непредсказуем, большая головная боль. Нужно все время беспокоиться о том, не учинит ли он чего-нибудь неожиданного, если того пожелает левая пятка верховного правителя. Ситуация внутри такой страны чревата потрясениями, угрозой социальных взрывов, волнений, новых переделов собственности. Стабильность же – кажущаяся, краткосрочная.

Большинство обозревателей и в России, и за ее пределами считают, что для Путина было важно улучшить имидж страны перед зимней Олимпиадой в Сочи. Может быть. Но вот Дэвид Кэмерон не собирается ехать в Сочи несмотря ни на что. Правда, британские премьеры почти никогда на зимние Олимпиады не ездят, потому что в соответствующих видах спорта британцы не слишком сильны, а подобные поездки связывают именно с задачей поддержать свою команду, и лишь в последнюю очередь, да и то косвенно, с международной политикой.

С другой стороны, от Кэмерона некоторые ожидали, что он все же сделает исключение и поедет из дипломатической вежливости, раз уж Путин приезжал в Лондон на летние Игры 2012 года. Но нет, не случилось. Отказались ехать в Россию и другие лидеры крупных государств, в том числе президенты США и Франции. Практически в каждом случае для такого отказа находятся благовидные объяснения – занятостью ли политиков или другими какими-то обстоятельствами… Вот разве что Ангела Меркель никак не решит, ехать или нет. Очевидно, ей хотелось бы показать, что жест Путина – освобождение Ходорковского – в какой-то мере оценен. Но с другой стороны, и Меркель разделяет общую позицию. И ей бы хотелось сказать: мы не хотим открытой ссоры, после которой будет трудно, если не невозможно, отыграть назад, вернуться к доверительным отношениям. Хотели бы дать некий шанс, дверь остается незапертой.

Но широко эту дверь распахнуть пока невозможно, поскольку прежней остается вертикальная система, в которой сакральность личной власти подменяет сакральность закона. Вот что не позволяет России быть полноправным партнером. Одного лишь помилования Ходорковского и амнистии для этого недостаточно, нужны перемены в сути системы, а не одноразовые жесты.

Андрей Остальский – лондонский политический комментатор

Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода