Тамара Ляленкова: Сегодня мы поговорим о федеральных стандартах для начальной школы, об идеях, которые в них закладывались, и о реальном воплощении. Поскольку по этим стандартам начальная школа в обязательном порядке учится уже третий год.
Мои собеседники в московской студии – директор Федерального института развития образования Александр Асмолов, можно сказать, автор концепции стандартов; доцент РГГУ, психолог Ольга Шиян. По Скайпу с нами – заместитель директора прогимназии "Вектор" Зеленоградска Ольга Белова и научный руководитель института проблем образовательной политики "Эврика" Александр Адамский, который последнее время активно занимается мониторингом начальной школы.
Когда стандарты только принимались, их довольно бурно обсуждало экспертное сообщество, но это было несколько лет назад, и поэтому я попрошу Александра Григорьевича напомнить о главных, принципиальных отличиях этих новых стандартов.
Александр Асмолов: Я намечу отличия того, что происходит сегодня в образовании, от того, что было раньше. Для понимания стандартов важно понять, что было. Была замечательная школа, в которой мы получили знания. Формула отрицания для школы не работает, поэтому стандарты нового поколения – это стандарты, где сохранена тенденция к познанию, что было раньше, но резким образом изменена. Если стандарты старого поколения стояли на трех китах, и у каждого кита было свое имя – знания, умения и навыки, на них многие десятилетия стояла школа. Сегодня другое видение, и оно начинается с понимания того, что школа основывается на развитии и мотивации. Это школа свободы и вариативного смыслового образования. Эти мудреные слова – стандарты вариативного смыслового образования – я хотел бы пояснить.
Первое правило. Выготский писал: "Наш ребенок бы знал и умел, и мог, но он прежде всего не хочет". Главная задача начальной школы, и любой школы, - создание мотивации к познанию, мотивации к обучению. Вторая задача, чтобы мы не давали осколки предметов – окружающий мир, язык и так далее, а давали целостную картину мира. И эту задачу мы пытаемся решить. Не только целостную, но и ценностную картину мира. Третья задача, все мечтали не только давать знания, ибо в сегодняшнем мире очень трудно объять необъятное, - а научить учиться. Ядро нового стандарта – он учит учиться. И наконец, начальная школа, как и любая школа, была связана со сверхзадачей, мечтой. Если раньше в школе технология обучения строилась по формуле "ответы без вопросов" – вы приходили в школу, садились за парту и сидели от 1 до 10 класса, вас звали "Лена" и "Ваня" и говорили "ты", то сегодня ситуация другая. Начальная школа мечтает сохранить почемучек, ребят, которые строят проекты, задают вопросы, занимаются исследованиями. Сегодня это школа поиска и школа исследования. Вот те моменты, которые касаются формата стандарта в целом, и стандарта начальной школы.
Тамара Ляленкова: Тем не менее, стандарт обязывает, по нему начальная школа должна жить. Школы сталкиваются с проблемами технического характера, не все инструменты понятны, и не всегда учителя проходят должны образом курс, который должны были бы пройти. Насколько идея, заложенные в стандарте, соответствуют возможностям родителей и школы? Мониторинг, проведенный по регионам, показывает результаты применения стандартов, удачи их и провалы?
Александр Адамский: Конечно, стандарты – это понятие многослойное. Есть стандарты – документ, и в нем есть ценности, направления, ориентиры и так далее. И дискуссия об этом скорее даже социально-политическая дискуссия, чем педагогическая, потому что в них отражается общественное строение, общественное представление о том, какой должна быть школа, и это непростая дискуссия. Фактически мы должны ответить себе честно, возможна ли, например, гармонически развитая личность. Такие направления, ценности, ориентиры – свобода, самоопределение, индивидуальное развитие, вообще развитие ребенка – это вопрос на уровне общественно-политической дискуссии. На уровне педагогическом это – наличие инструментов, насколько это все реалистично, насколько это реализовалось. Общего вывода по всей стране, про все школы я бы не решился. Где-то это реализовалось очень хорошо, и у вас в гостях сегодня представитель зеленоградской гимназии, лидера в этом смысла. Там, где мотивация учителей совпала со стремлением развивать мотивацию детей, там получилось, но это требовало огромной работы. Там, где мотивация учителей была низкая, где настроения учителей было такое – вы придумали стандарты, вы их и реализуйте, а мы здесь не при чем – ситуация другая. У нас в течение нескольких лет развивались стандарты снизу. Многие помнят педагогику сотрудничества, волну творческой педагогики конца 80-х – начала 90-х годов. И те учителя, те школы, которые были в этом движении, те восприняли новые стандарты как свое. Но огромное число учителей своим это не восприняло. Есть значительная доля школа, где очень современные и хорошо прописанные теоретически концептуальные основания профанированы.
Кроме того, стандарты точно не стали основой материального обеспечения школ, не стали основой муниципального, хотя в стандартах требование к условиям является одним из основных. Педагогические ориентиры в реальные документы по финансовому обеспечению школ не вошли. Муниципальное задание существует само по себе, федеральный образовательный стандарт сам по себе, пересечения нет. Нет и связи с оплатой труда. В системе оплаты труда реализация тех направлений, которые стандартами обозначены, нужны особые условия. Например, структура базовой части – за что платить учителю в начальной школе. Ему надо платить за те виды деятельности, которые приводят к результату, то есть и к тем предметным результатам, которые должны быть у ребенка, и к личностным. Это все особые виды деятельности, они должны быть оплачены, и этого тоже не произошло.
Тамара Ляленкова: В российском образовании есть наработки, которые можно было использовать и для достижения личностных результатов, и метапредметных, о них мало кто знает просто. Но вот как оценивать реально оценивать учителя по этим новым условиям, которые стандарт продиктовал?
Александр Асмолов: Вопрос крайне важный. Это труднейшая проблема. Первое, не дай бог при выделении личностных результатов нам прийти в школу с тестом в руке, чтобы сказать, что этот ребенок имеет такие-то личностные прозрения, а этот другие. Главное сегодня – как строить эту диагностику. Есть диагностика отбора, и есть диагностика развития. Диагностика отбора – это селективная диагностика – кто успешнее, кто не успешнее. А диагностика развития основана на идеях таких гениальных исследователей, как Лев Семенович Выготский, Алексей Николаевич Леонтьев, Даниил Борисович Ликонин, Василий Васильевич Давыдов. Это диагностика, которая помогает вырасти ребенка. Для диагностики должна быть создана и создается новая типология задач. Если раньше в традиционной школе были задачи, в которых все дано, и если из пункт А поезд выйдет, он непременно попадет в пункт Б, то сегодня метапредметные действия оцениваются через задачи с избыточными данными, с мнимыми данными, жизненными задачами. Второе, в основу диагностики также ложится такая вещь, как возможность проектирования, как ребенок сделает проект. Поэтому оценивается то, насколько ребенок способен к инициативному проектированию тех или иных универсальных действий. И мы говорим о диагностике универсальных учебных действий, которые формируются у ребенка, которые кратко называются – УУД. Такие формы диагностики сейчас создаются, и надо дать эти инструменты в руки учителю, чтобы он понимал, что это инструмент, который является его помощником.
Тамара Ляленкова: Ольга, что вы сделали, чтобы миновать опасности и риски, которые были заложены в новые стандарты?
Ольга Белова: Во-первых, наша школа как раз восприняла эти новые стандарты как свои, потому что школа уже с 2006 года активно участвовала в реализации инновационных программ, результативно участвовала в федеральных конкурсах в рамках НП "Образование", поэтому у нас была возможность оснащать школьную среду современными средствами обучения, получать опыт организации современного образовательного процесса, и к моменту принятия стандарта мы уже пришли с пониманием того, что такое новый образовательный результат, и были готовы переосмысливать вообще образовательный процесс.
Тамара Ляленкова: А что было с вашим педагогическим составом?
Ольга Белова: Ну, здесь учитель уже совсем в другом качестве, он теперь не просто вкладывает знания в головы детей, а он показывает путь, как это можно сделать. По сути учитель является тьютором, проводником, это совершенно новый дизайн педагогики. Нашим учителям было сложно перестроиться, причем некоторые воспринимали изменения позитивно, некоторые спорили, но были готовы к диалогу, а были учителя, которые это отрицали и готовы были самоустраниться на тот момент. Здесь, я думаю, хорошо сработал регион, потому что мы очень много учились, посещали курсы при нашем Институте развития образования проходили, приглашали авторов стандартов, и мы чувствовали себя активными участниками процесса. Мы участвовали в обсуждении стандартов, мы постоянно учились, изучали реальный опыт школ Москвы, Санкт-Петербурга, общались между собой на базовый площадке в Калининградской области, то есть мы не чувствовали себя сторонними наблюдателями, скажем так. В результате никто не уволился, все учителя начали работать по-новому.
Очень сложно было опытным педагогам перестроится. Новый стандарт работает в первую очередь на ребенка, его развитие. Вторая сложность – наши родители, с которыми тоже мы достаточно много потратили сил, проводя разъяснительную работу, размещали много информации на сайте, и СМИ помогли, органы местного самоуправления. Достаточно большая шла информационная поддержка, потому что школе в одиночку трудно было бы справиться.
Тамара Ляленкова: Я думаю, что многое тут зависело от вашего творческого коллектива, которые работал так независимо от новых стандартов.
Александр Асмолов: Чтобы родилось что-то новое, нам приходилось не просто создать новые установки, а изменить установки, а это две большие разницы. В предыдущем рассказе мы видим идеальный пример, когда уже была сделана прививка к инновациям, благодаря многим инновационным программам, в том числе тем, которые "Эврика" ведет многие годы. Но не будем наивными и благостными. Мы имеем дело с изменением образа жизни школы через стандарты. И сказать, что учителя к этому готовы, было бы маниловщиной. Чтобы они были готовы, нужно еще много времени, но мы пошли на опережение, потому что хотя бы отвечать вызовам времени, вызовам сложности. Все человечество делится на тех, кто понимает, что есть вызовы сложности, и это один слой культуры, и тех, кто остаются фундаменталистами, кто говорят: пусть будет, как было всегда. Поэтому сегодня огромное количество рисков, с которым мы имеем дело, и прежде всего риск мотивации учителей, риск трансформации, готовности учителей. Не учителя в этом виновны, но здесь нужны колоссальные усилия и великое желание на уровне образовательной политики!
Тамара Ляленкова: Мы в основном говорим о педагогах, готовы они или нет. А готовы ли дети к новому, нестандартному, с точки зрения родителей, а отсюда и детей, насколько сами дети входят в условиях нового стандарта?
Ольга Шиян: Напряжение ситуации задается тремя точками. Первое – это вызовы времени, и нам надо четко понимать, что вызов состоит в том, что это вал информации, огромное количество возможностей, которые натурально не даны. Человеку, который не умеет пользоваться интернетом, грубо говоря, интернет не дан, он есть, но его нет. И эти возможности могут считываться очень поверхностно. Сейчас даже появился такой термин – серфинг, относительно работы в интернете. То есть человек скользит по сайтам, что-то там кликает, мелькает, и его компетентности не хватает на то, чтобы искать, оценивать и так далее. Вызовы времени – это возможности, которые требуют от человека, чтобы он умел самоопределяться, гнуть свою линию, удерживать свой вопрос, сопоставлять голоса, то есть это огромный пласт компетенций.
Если говорить о ребенке, базовые открытия про ребенка были сделаны в 60-е годы, когда Василий Васильевич Давыдов сказал, что вот эти вот мелкие, они могут планировать, себя оценивать, но только в некоторых ситуациях. То есть ребенок в этом возрасте может быть вполне инфантильным, а может это все научиться делать. Причем не научиться, превышая возможности возраста, а научиться с радостью, в удовольствие. В этом смысле у нас очень сильны традиции гиперопеки детей, и в этой ситуации говорить о педагогике сотрудничества, где ребенок учится самостоятельности, сложно.
Третья точка – школа. Говорить о том, что стандарт опережает ребенка или опережает ситуацию, мы не можем. Стандарт опаздывает в этом смысле! Но стандарт опережает возможности школы. Начальная школа беспроблемна, дети прекрасно выдерживают старый режим обучения, и если хорошая учительница, много хвалящая детей, она ведет с ними традиционное обучение, то и дети хороши, они дисциплинированы, и проблемы с самооценкой, самоопределением вылезут потом, когда основная школа будет говорить: а что вы там сделали в начальной школе? Дети готовы, а вот готовы ли мы сформулировать ситуацию… И без работы с родителями не получится ничего, потому что часто родители говорят: что новые стандарты не дадут знания детям и так далее. Главные достоинства стандарта, в него это вшито: знания, умения и навыки не противоречат метапредметным умениям.
Тамара Ляленкова: Здесь можно развести две проблемы: человеческий фактор – учителя, родители, иногда дети, но еще и техническая составляющая – материально-техническая база, которая должна быть в школах, и которая не везде есть. Вот если бы, Ольга, у вас не было оборудованных классов, компьютеров и так далее, смогли бы вы справиться с этим стандартом?
Ольга Белова: Мы, конечно, приложили к этому большое количество усилий. Сейчас, имея всю эту замечательную базу, мы можем предоставить нашим детям современное качественное образование. Если бы ее не было, я думаю, такого результата мы бы не добились. Мы очень много потратили сил и на обучение наших педагогов, потому что дети знали на тот момент часто гораздо больше наших учителей.
Тамара Ляленкова: Есть сельские школы, где дома у детей нет интернета, компьютеры, и условия в этом случае неравны. И добиваться таких результатов здесь достаточно трудно. Это как-то учитывается в новом стандарте?
Александр Асмолов: Это необходимо учитывать. Но нет идеальной ситуации. В малокомплектных школах, сельских школах пытаются создать развивающую, мотивирующую среду, и во многих школах она только создается. Но это не значит, что надо сдаваться. Техносфера школы – важное условие сегодня развивающей среды. Но если даже нет интернета, нужного количества компьютеров, все зависит от того, хочет ли учитель, хочет ли родитель, хочет ли ребенок сделать реальную мотивирующую среду без развития. Без этого ничего не получится. У нас есть триада – ребенок, родитель и учитель. И учитель начальной школы – ему невероятно трудно, потому что он учитель по всему! Но учитель может сказать: у меня нет компьютере, я не знаю, как работать с интерактивной доской… Это реальные проблемы, и с ними мы никуда не продвинемся. Проблема модернизации образования, когда школы оснащаются новой техносферной реальностью, есть. Ну, мы в такой ситуации.
Тамара Ляленкова: А от чего зависит, как оснащена та или иная школа?
Александр Адамский: Это зависит, конечно, от региональных и муниципальных властей. И для меня сейчас показатель введения новых стандартов – это условия. Это такая же часть стандартов, как и результаты. Если нет условий, стандарт не может быть выполнен. Такой показатель нельзя достигать планово. Если условий нет, школа хорошо учит, родители довольны, но официальным требования образования она не соответствует, - такое тоже может быть, и не надо от этого убегать. Но надо честно сказать: если условия не созданы, и дело не в компьютерах, а в самой среде, если среда не развивающая, то говорить о выполнении стандартов я бы не стал. На данном этапе это даже важнее, чем показатели ребенка. Нет условия – не будет и результата.
Тамара Ляленкова: Стандарт писался, когда в школу шли деньги, были национальные проекты, и этим пользовались многие школы, чтобы подняться выше среднего уровня. Сейчас условия иные, и родители в некоторых случаях, наверное, даже могут пойти в суд…
Александр Асмолов: Важно, что родители сегодня начали качать права, они рассматривают школу как место, которому они могут предъявить определенные претензии, поэтому родители не дают спокойно спать учителям. А тучность времени зависит от политической установки лидеров страны и лидеров образования. В России всегда есть возможности, вопрос только в том, какая политика и как она проявляется в образовательной политике. Если тратить деньги в основном на оборону, то мы превращаемся опять в тоталитарную страну, и сама же оборона выпадет из игры, потому что не придут те, кто может решать те или иные современные задачи для обороны. Поэтому я бы сказал, что тучность – это вопрос теории относительности.
Тамара Ляленкова: Многое сейчас отдано на усмотрение региональных властей. Что в возможностях регионов?
Ольга Шиян: Вот разговор про компьютеризацию, он такой показательный, потому что компьютеры – это такой индикатор, проявление, он виден. Понятно, что лучше, если компьютеры есть, но качество образования, на самом деле, с этим напрямую не связано. Новые образовательные технологии есть, и у нас в этом плане огромный ресурс. Развивающее обучение, культурно-историческая психология – это обнаружено нашими западными коллегами, что это нужно развивающемуся миру, а у нас это уже есть, и есть школы, которые реализуют эти стандарты давно.
Тамара Ляленкова: Но, к сожалению, авторских школ становится все меньше.
Ольга Шиян: Такой статистики у меня нет. Авторская школа – это было уникальное явление 90-х, и она останется в каком-то смысле всегда, пока будут авторы.
Тамара Ляленкова: У нас автор – директор, а его можно уволить сегодня ни за что!
Александр Асмолов: Что сегодня нужно, чтобы стандарты стали реальности, - прежде всего нужна школа и директор. Пока директор школы не будет мотивирован, он не создаст образовательную среду для учителей. Второе, авторские школы не исчезли. Незаметно происходит следующее: идеология развивающего образования стала прозой, и сейчас возникает другая инициация, другой рывок. Третье, мы владеем уникальными культурно-деятельностными технологиями образования, которые не сводятся ни к доскам, ни к железкам, ни даже к мелу. Они сводятся к искусству общения между учителем, который не авторитарен, а который собеседник ученика, и возникает диалог. И в этом диалоге с продвинутым сверстником, с учителем, с родителем появляется та самая мотивирующая, развивающая среда. И наконец, я был бы утопистом, если бы не поддержал то, что сказал Саша. Без стандартов, где условия нами делаются, проектируются, мы будем заниматься профанацией. Отсюда у региональных властей ключевая задача – посмотреть, сделали мы эти условия или нет, мотивировали учителя или нет, будем ли мы вкладывать деньги в учителя, которые ничего не делает и не хочет… У нас если учитель придет в класс как работодатель, мы проиграем!
Я не обвиняю учителя, но тут на сцену все в белом выходят министры образования и люди под названием губернаторы. При оценке деятельности любого губернатора и региона надо ввести особого рода тест зрелости губернатора по отношению к тому, как он относится к образованию. Такую диагностику можно разработать, она может быть создана. Я бы с удовольствием проверил губернаторов! И губернатор входит в конфликт с образованием, приходит психолог и говорит мою любимую фразу: "Я вас бить не буду. Я вас просто проанализирую".
Тамара Ляленкова: Ольга, у вас прогимназия, и дети дальше должны плавно войти в стандарты средней школы. Мы как-то с этим соизмеряетесь, что-то про это думаете?
Ольга Белова: У нас уже действует основное звено, сейчас самые старшие – 7-е классы, и с 2012 года мы участвуем в эксперименте – внедряем стандарты среднего образования в рамках пилота. Несмотря на то, что у нас только в следующем году придут дети, которые официально встали в пилоте стандартов начального образования, мы уже до этого работали и какие-то элементы внедряли. И я уже вижу по детям, которые пришли к нам в этом году, в прошлом году, что это совершенно другие дети. Это дети, для которых обычная та же исследовательская деятельность, это думающие дети, говорящие дети. Это дети, которые настроены на сотрудничество. Я с предвкушением жду, когда придут дети, получившие новый стандарт в полной мере. И надеюсь, что все получится.
Тамара Ляленкова: Действительно ли стандарты начальной школы плавно перетекают в стандарты средней школы?
Александр Адамский: Концептуально стандарты друг в друга перетекают, да. Но стандарты самой школы намного сложнее. Стандарт начальной школы, в нем учебная деятельность как процесс сохранена. А вот в стандартах средней школы принципиально меняется сам подход. У ребенка должна быть среда максимальных проб, выбора, акцент давления снимается. Традиционная наша школа к этому точно не готова. У нас был сильный пресс учителя-предметника, а у подростка в это время совершенно другая мотивация и доминанты, и полное игнорирование естественного этапа развития личности в школе было нормой. Стандарт, который сейчас предложен, меняет эту картину радикально. В этом плане как будет осуществлена переподготовка учителей, изменение среды, где будет возможность у ребенка попробовать себя в различных видах деятельности, - это ключевой замысел этого стандарта. И педагогически это осуществить очень сложно, потому что учителя-предметники должны смириться с тем, что не их роль здесь ключевая. Подростку надо дать себя попробовать себя везде, и здесь дополнительное образование, тьюторство, помощь ребенку в нахождении направлений деятельности успеха – это будет самое главное. Это неимоверно трудно! И подготовка к этим изменениям, должен констатировать, идет очень слабо.
Тамара Ляленкова: Остался год, как дети пойдут в основную школу, а за год школа подготовиться не сможет, скорее всего. Новый стандарт начальной школы даст возможность детям хотя бы психологически чувствовать себя более свободно в средней школе?
Ольга Шиян: Сам стандарт автоматически ничего не сделает. Если он реализуется, если дети выходят более самостоятельными, даже если средняя школа будет к этому не готова, то у детей все равно появятся новые возможности, которые помогут пережить и стрессы подросткового возраста, и основной школы. Если учитель работает по-новому, это хорошо для ребенка в любом случае.
Тамара Ляленкова: Может быть, дети, получив эту прививку свободы и творчества в начальной школе, смогут менять и среднюю школу изнутри уже?
Александр Асмолов: Есть уникальные ресурсы для решения этих проблем. Сегодня самостоятельность, инициативность появляются у детей, ребенок по-другому подготовлен к средней школе. Сегодня, когда мы говорим о Гугле, о поисковых системах, это уже как "дважды два – четыре", и сам ребенок становится поисковой системой. И получается интереснейшая вещь! Сегодня дополнительное образование детей и подростков, как мост между начальной школой, основной и старшей – это "перпетум мобиле" детского развития. Сегодня могут произойти изменения при большей опоре не матасистемное, вариативное образование – ресурсе мотивации при переходе от началки к основной школе. И этот мир должен быть существенно расширен. Поэтому ключевые действия, которые на политическом уровне должны быть предприняты, это опора на метасистемное вариативное образование, которое сегодня называется словом – дополнительное.
Второе, необходимо сегодня бросить силы на профессиональный рост учителя. Те технологии культурной деятельности, о которых мы сегодня говорили, должны стать реальной средой их жизни, и они должны понимать их выигрышность для себя. Мотивируем учителя, мотивируем ребенка, мотивируем родителя – тогда мы справимся. Но если государство будет при этом сладко спать, то мы будем иметь те риски, которые мы сегодня обозначали в нашем общении.
Тамара Ляленкова: Бесплатное дополнительное образование сейчас уходит, а в стандарт начальной школе входит сейчас внеурочное образование – 10 часов.
Александр Асмолов: В начальной школе обязательно заложено то, что называлось раньше дополнительным образованием. Дополнительное образование вошло в пространство школы и стало ее неотъемлемой частью. Вопрос платности или бесплатности – важный, но не думаю, что к нему сводится реальная ситуация. Качество внеурочных занятий оставляет желать лучшего – это факт.
Ольга Шиян: Тем, что они называются внеурочными, уже фиксируется некоторая такая странная ситуация понижения статуса, а с другой стороны, что все остальное – урочное. Вообще в стандартах – в школе не только уроки, а есть и другая деятельность, разрушаются границы урока. Это в стандарте не прописано, но подразумевается, что дети делают проекты, и это другое пространство и время в школе.
Александр Асмолов: Внеурочные занятия по стандарту заложены как обязательные, но здесь возникли многие ситуации. Появились губернаторы и сказали: раз внеурочные – денег не надо давать… И хотя в стандарте это заложено, но некоторые регионы по этому поводу стали импотентны.
Мои собеседники в московской студии – директор Федерального института развития образования Александр Асмолов, можно сказать, автор концепции стандартов; доцент РГГУ, психолог Ольга Шиян. По Скайпу с нами – заместитель директора прогимназии "Вектор" Зеленоградска Ольга Белова и научный руководитель института проблем образовательной политики "Эврика" Александр Адамский, который последнее время активно занимается мониторингом начальной школы.
Когда стандарты только принимались, их довольно бурно обсуждало экспертное сообщество, но это было несколько лет назад, и поэтому я попрошу Александра Григорьевича напомнить о главных, принципиальных отличиях этих новых стандартов.
Александр Асмолов: Я намечу отличия того, что происходит сегодня в образовании, от того, что было раньше. Для понимания стандартов важно понять, что было. Была замечательная школа, в которой мы получили знания. Формула отрицания для школы не работает, поэтому стандарты нового поколения – это стандарты, где сохранена тенденция к познанию, что было раньше, но резким образом изменена. Если стандарты старого поколения стояли на трех китах, и у каждого кита было свое имя – знания, умения и навыки, на них многие десятилетия стояла школа. Сегодня другое видение, и оно начинается с понимания того, что школа основывается на развитии и мотивации. Это школа свободы и вариативного смыслового образования. Эти мудреные слова – стандарты вариативного смыслового образования – я хотел бы пояснить.
Первое правило. Выготский писал: "Наш ребенок бы знал и умел, и мог, но он прежде всего не хочет". Главная задача начальной школы, и любой школы, - создание мотивации к познанию, мотивации к обучению. Вторая задача, чтобы мы не давали осколки предметов – окружающий мир, язык и так далее, а давали целостную картину мира. И эту задачу мы пытаемся решить. Не только целостную, но и ценностную картину мира. Третья задача, все мечтали не только давать знания, ибо в сегодняшнем мире очень трудно объять необъятное, - а научить учиться. Ядро нового стандарта – он учит учиться. И наконец, начальная школа, как и любая школа, была связана со сверхзадачей, мечтой. Если раньше в школе технология обучения строилась по формуле "ответы без вопросов" – вы приходили в школу, садились за парту и сидели от 1 до 10 класса, вас звали "Лена" и "Ваня" и говорили "ты", то сегодня ситуация другая. Начальная школа мечтает сохранить почемучек, ребят, которые строят проекты, задают вопросы, занимаются исследованиями. Сегодня это школа поиска и школа исследования. Вот те моменты, которые касаются формата стандарта в целом, и стандарта начальной школы.
Тамара Ляленкова: Тем не менее, стандарт обязывает, по нему начальная школа должна жить. Школы сталкиваются с проблемами технического характера, не все инструменты понятны, и не всегда учителя проходят должны образом курс, который должны были бы пройти. Насколько идея, заложенные в стандарте, соответствуют возможностям родителей и школы? Мониторинг, проведенный по регионам, показывает результаты применения стандартов, удачи их и провалы?
Александр Адамский: Конечно, стандарты – это понятие многослойное. Есть стандарты – документ, и в нем есть ценности, направления, ориентиры и так далее. И дискуссия об этом скорее даже социально-политическая дискуссия, чем педагогическая, потому что в них отражается общественное строение, общественное представление о том, какой должна быть школа, и это непростая дискуссия. Фактически мы должны ответить себе честно, возможна ли, например, гармонически развитая личность. Такие направления, ценности, ориентиры – свобода, самоопределение, индивидуальное развитие, вообще развитие ребенка – это вопрос на уровне общественно-политической дискуссии. На уровне педагогическом это – наличие инструментов, насколько это все реалистично, насколько это реализовалось. Общего вывода по всей стране, про все школы я бы не решился. Где-то это реализовалось очень хорошо, и у вас в гостях сегодня представитель зеленоградской гимназии, лидера в этом смысла. Там, где мотивация учителей совпала со стремлением развивать мотивацию детей, там получилось, но это требовало огромной работы. Там, где мотивация учителей была низкая, где настроения учителей было такое – вы придумали стандарты, вы их и реализуйте, а мы здесь не при чем – ситуация другая. У нас в течение нескольких лет развивались стандарты снизу. Многие помнят педагогику сотрудничества, волну творческой педагогики конца 80-х – начала 90-х годов. И те учителя, те школы, которые были в этом движении, те восприняли новые стандарты как свое. Но огромное число учителей своим это не восприняло. Есть значительная доля школа, где очень современные и хорошо прописанные теоретически концептуальные основания профанированы.
Кроме того, стандарты точно не стали основой материального обеспечения школ, не стали основой муниципального, хотя в стандартах требование к условиям является одним из основных. Педагогические ориентиры в реальные документы по финансовому обеспечению школ не вошли. Муниципальное задание существует само по себе, федеральный образовательный стандарт сам по себе, пересечения нет. Нет и связи с оплатой труда. В системе оплаты труда реализация тех направлений, которые стандартами обозначены, нужны особые условия. Например, структура базовой части – за что платить учителю в начальной школе. Ему надо платить за те виды деятельности, которые приводят к результату, то есть и к тем предметным результатам, которые должны быть у ребенка, и к личностным. Это все особые виды деятельности, они должны быть оплачены, и этого тоже не произошло.
Тамара Ляленкова: В российском образовании есть наработки, которые можно было использовать и для достижения личностных результатов, и метапредметных, о них мало кто знает просто. Но вот как оценивать реально оценивать учителя по этим новым условиям, которые стандарт продиктовал?
Александр Асмолов: Вопрос крайне важный. Это труднейшая проблема. Первое, не дай бог при выделении личностных результатов нам прийти в школу с тестом в руке, чтобы сказать, что этот ребенок имеет такие-то личностные прозрения, а этот другие. Главное сегодня – как строить эту диагностику. Есть диагностика отбора, и есть диагностика развития. Диагностика отбора – это селективная диагностика – кто успешнее, кто не успешнее. А диагностика развития основана на идеях таких гениальных исследователей, как Лев Семенович Выготский, Алексей Николаевич Леонтьев, Даниил Борисович Ликонин, Василий Васильевич Давыдов. Это диагностика, которая помогает вырасти ребенка. Для диагностики должна быть создана и создается новая типология задач. Если раньше в традиционной школе были задачи, в которых все дано, и если из пункт А поезд выйдет, он непременно попадет в пункт Б, то сегодня метапредметные действия оцениваются через задачи с избыточными данными, с мнимыми данными, жизненными задачами. Второе, в основу диагностики также ложится такая вещь, как возможность проектирования, как ребенок сделает проект. Поэтому оценивается то, насколько ребенок способен к инициативному проектированию тех или иных универсальных действий. И мы говорим о диагностике универсальных учебных действий, которые формируются у ребенка, которые кратко называются – УУД. Такие формы диагностики сейчас создаются, и надо дать эти инструменты в руки учителю, чтобы он понимал, что это инструмент, который является его помощником.
Тамара Ляленкова: Ольга, что вы сделали, чтобы миновать опасности и риски, которые были заложены в новые стандарты?
Ольга Белова: Во-первых, наша школа как раз восприняла эти новые стандарты как свои, потому что школа уже с 2006 года активно участвовала в реализации инновационных программ, результативно участвовала в федеральных конкурсах в рамках НП "Образование", поэтому у нас была возможность оснащать школьную среду современными средствами обучения, получать опыт организации современного образовательного процесса, и к моменту принятия стандарта мы уже пришли с пониманием того, что такое новый образовательный результат, и были готовы переосмысливать вообще образовательный процесс.
Тамара Ляленкова: А что было с вашим педагогическим составом?
Ольга Белова: Ну, здесь учитель уже совсем в другом качестве, он теперь не просто вкладывает знания в головы детей, а он показывает путь, как это можно сделать. По сути учитель является тьютором, проводником, это совершенно новый дизайн педагогики. Нашим учителям было сложно перестроиться, причем некоторые воспринимали изменения позитивно, некоторые спорили, но были готовы к диалогу, а были учителя, которые это отрицали и готовы были самоустраниться на тот момент. Здесь, я думаю, хорошо сработал регион, потому что мы очень много учились, посещали курсы при нашем Институте развития образования проходили, приглашали авторов стандартов, и мы чувствовали себя активными участниками процесса. Мы участвовали в обсуждении стандартов, мы постоянно учились, изучали реальный опыт школ Москвы, Санкт-Петербурга, общались между собой на базовый площадке в Калининградской области, то есть мы не чувствовали себя сторонними наблюдателями, скажем так. В результате никто не уволился, все учителя начали работать по-новому.
Очень сложно было опытным педагогам перестроится. Новый стандарт работает в первую очередь на ребенка, его развитие. Вторая сложность – наши родители, с которыми тоже мы достаточно много потратили сил, проводя разъяснительную работу, размещали много информации на сайте, и СМИ помогли, органы местного самоуправления. Достаточно большая шла информационная поддержка, потому что школе в одиночку трудно было бы справиться.
Тамара Ляленкова: Я думаю, что многое тут зависело от вашего творческого коллектива, которые работал так независимо от новых стандартов.
Александр Асмолов: Чтобы родилось что-то новое, нам приходилось не просто создать новые установки, а изменить установки, а это две большие разницы. В предыдущем рассказе мы видим идеальный пример, когда уже была сделана прививка к инновациям, благодаря многим инновационным программам, в том числе тем, которые "Эврика" ведет многие годы. Но не будем наивными и благостными. Мы имеем дело с изменением образа жизни школы через стандарты. И сказать, что учителя к этому готовы, было бы маниловщиной. Чтобы они были готовы, нужно еще много времени, но мы пошли на опережение, потому что хотя бы отвечать вызовам времени, вызовам сложности. Все человечество делится на тех, кто понимает, что есть вызовы сложности, и это один слой культуры, и тех, кто остаются фундаменталистами, кто говорят: пусть будет, как было всегда. Поэтому сегодня огромное количество рисков, с которым мы имеем дело, и прежде всего риск мотивации учителей, риск трансформации, готовности учителей. Не учителя в этом виновны, но здесь нужны колоссальные усилия и великое желание на уровне образовательной политики!
Тамара Ляленкова: Мы в основном говорим о педагогах, готовы они или нет. А готовы ли дети к новому, нестандартному, с точки зрения родителей, а отсюда и детей, насколько сами дети входят в условиях нового стандарта?
Ольга Шиян: Напряжение ситуации задается тремя точками. Первое – это вызовы времени, и нам надо четко понимать, что вызов состоит в том, что это вал информации, огромное количество возможностей, которые натурально не даны. Человеку, который не умеет пользоваться интернетом, грубо говоря, интернет не дан, он есть, но его нет. И эти возможности могут считываться очень поверхностно. Сейчас даже появился такой термин – серфинг, относительно работы в интернете. То есть человек скользит по сайтам, что-то там кликает, мелькает, и его компетентности не хватает на то, чтобы искать, оценивать и так далее. Вызовы времени – это возможности, которые требуют от человека, чтобы он умел самоопределяться, гнуть свою линию, удерживать свой вопрос, сопоставлять голоса, то есть это огромный пласт компетенций.
Если говорить о ребенке, базовые открытия про ребенка были сделаны в 60-е годы, когда Василий Васильевич Давыдов сказал, что вот эти вот мелкие, они могут планировать, себя оценивать, но только в некоторых ситуациях. То есть ребенок в этом возрасте может быть вполне инфантильным, а может это все научиться делать. Причем не научиться, превышая возможности возраста, а научиться с радостью, в удовольствие. В этом смысле у нас очень сильны традиции гиперопеки детей, и в этой ситуации говорить о педагогике сотрудничества, где ребенок учится самостоятельности, сложно.
Третья точка – школа. Говорить о том, что стандарт опережает ребенка или опережает ситуацию, мы не можем. Стандарт опаздывает в этом смысле! Но стандарт опережает возможности школы. Начальная школа беспроблемна, дети прекрасно выдерживают старый режим обучения, и если хорошая учительница, много хвалящая детей, она ведет с ними традиционное обучение, то и дети хороши, они дисциплинированы, и проблемы с самооценкой, самоопределением вылезут потом, когда основная школа будет говорить: а что вы там сделали в начальной школе? Дети готовы, а вот готовы ли мы сформулировать ситуацию… И без работы с родителями не получится ничего, потому что часто родители говорят: что новые стандарты не дадут знания детям и так далее. Главные достоинства стандарта, в него это вшито: знания, умения и навыки не противоречат метапредметным умениям.
Тамара Ляленкова: Здесь можно развести две проблемы: человеческий фактор – учителя, родители, иногда дети, но еще и техническая составляющая – материально-техническая база, которая должна быть в школах, и которая не везде есть. Вот если бы, Ольга, у вас не было оборудованных классов, компьютеров и так далее, смогли бы вы справиться с этим стандартом?
Ольга Белова: Мы, конечно, приложили к этому большое количество усилий. Сейчас, имея всю эту замечательную базу, мы можем предоставить нашим детям современное качественное образование. Если бы ее не было, я думаю, такого результата мы бы не добились. Мы очень много потратили сил и на обучение наших педагогов, потому что дети знали на тот момент часто гораздо больше наших учителей.
Тамара Ляленкова: Есть сельские школы, где дома у детей нет интернета, компьютеры, и условия в этом случае неравны. И добиваться таких результатов здесь достаточно трудно. Это как-то учитывается в новом стандарте?
Александр Асмолов: Это необходимо учитывать. Но нет идеальной ситуации. В малокомплектных школах, сельских школах пытаются создать развивающую, мотивирующую среду, и во многих школах она только создается. Но это не значит, что надо сдаваться. Техносфера школы – важное условие сегодня развивающей среды. Но если даже нет интернета, нужного количества компьютеров, все зависит от того, хочет ли учитель, хочет ли родитель, хочет ли ребенок сделать реальную мотивирующую среду без развития. Без этого ничего не получится. У нас есть триада – ребенок, родитель и учитель. И учитель начальной школы – ему невероятно трудно, потому что он учитель по всему! Но учитель может сказать: у меня нет компьютере, я не знаю, как работать с интерактивной доской… Это реальные проблемы, и с ними мы никуда не продвинемся. Проблема модернизации образования, когда школы оснащаются новой техносферной реальностью, есть. Ну, мы в такой ситуации.
Тамара Ляленкова: А от чего зависит, как оснащена та или иная школа?
Александр Адамский: Это зависит, конечно, от региональных и муниципальных властей. И для меня сейчас показатель введения новых стандартов – это условия. Это такая же часть стандартов, как и результаты. Если нет условий, стандарт не может быть выполнен. Такой показатель нельзя достигать планово. Если условий нет, школа хорошо учит, родители довольны, но официальным требования образования она не соответствует, - такое тоже может быть, и не надо от этого убегать. Но надо честно сказать: если условия не созданы, и дело не в компьютерах, а в самой среде, если среда не развивающая, то говорить о выполнении стандартов я бы не стал. На данном этапе это даже важнее, чем показатели ребенка. Нет условия – не будет и результата.
Тамара Ляленкова: Стандарт писался, когда в школу шли деньги, были национальные проекты, и этим пользовались многие школы, чтобы подняться выше среднего уровня. Сейчас условия иные, и родители в некоторых случаях, наверное, даже могут пойти в суд…
Александр Асмолов: Важно, что родители сегодня начали качать права, они рассматривают школу как место, которому они могут предъявить определенные претензии, поэтому родители не дают спокойно спать учителям. А тучность времени зависит от политической установки лидеров страны и лидеров образования. В России всегда есть возможности, вопрос только в том, какая политика и как она проявляется в образовательной политике. Если тратить деньги в основном на оборону, то мы превращаемся опять в тоталитарную страну, и сама же оборона выпадет из игры, потому что не придут те, кто может решать те или иные современные задачи для обороны. Поэтому я бы сказал, что тучность – это вопрос теории относительности.
Тамара Ляленкова: Многое сейчас отдано на усмотрение региональных властей. Что в возможностях регионов?
Ольга Шиян: Вот разговор про компьютеризацию, он такой показательный, потому что компьютеры – это такой индикатор, проявление, он виден. Понятно, что лучше, если компьютеры есть, но качество образования, на самом деле, с этим напрямую не связано. Новые образовательные технологии есть, и у нас в этом плане огромный ресурс. Развивающее обучение, культурно-историческая психология – это обнаружено нашими западными коллегами, что это нужно развивающемуся миру, а у нас это уже есть, и есть школы, которые реализуют эти стандарты давно.
Тамара Ляленкова: Но, к сожалению, авторских школ становится все меньше.
Ольга Шиян: Такой статистики у меня нет. Авторская школа – это было уникальное явление 90-х, и она останется в каком-то смысле всегда, пока будут авторы.
Тамара Ляленкова: У нас автор – директор, а его можно уволить сегодня ни за что!
Александр Асмолов: Что сегодня нужно, чтобы стандарты стали реальности, - прежде всего нужна школа и директор. Пока директор школы не будет мотивирован, он не создаст образовательную среду для учителей. Второе, авторские школы не исчезли. Незаметно происходит следующее: идеология развивающего образования стала прозой, и сейчас возникает другая инициация, другой рывок. Третье, мы владеем уникальными культурно-деятельностными технологиями образования, которые не сводятся ни к доскам, ни к железкам, ни даже к мелу. Они сводятся к искусству общения между учителем, который не авторитарен, а который собеседник ученика, и возникает диалог. И в этом диалоге с продвинутым сверстником, с учителем, с родителем появляется та самая мотивирующая, развивающая среда. И наконец, я был бы утопистом, если бы не поддержал то, что сказал Саша. Без стандартов, где условия нами делаются, проектируются, мы будем заниматься профанацией. Отсюда у региональных властей ключевая задача – посмотреть, сделали мы эти условия или нет, мотивировали учителя или нет, будем ли мы вкладывать деньги в учителя, которые ничего не делает и не хочет… У нас если учитель придет в класс как работодатель, мы проиграем!
Я не обвиняю учителя, но тут на сцену все в белом выходят министры образования и люди под названием губернаторы. При оценке деятельности любого губернатора и региона надо ввести особого рода тест зрелости губернатора по отношению к тому, как он относится к образованию. Такую диагностику можно разработать, она может быть создана. Я бы с удовольствием проверил губернаторов! И губернатор входит в конфликт с образованием, приходит психолог и говорит мою любимую фразу: "Я вас бить не буду. Я вас просто проанализирую".
Тамара Ляленкова: Ольга, у вас прогимназия, и дети дальше должны плавно войти в стандарты средней школы. Мы как-то с этим соизмеряетесь, что-то про это думаете?
Ольга Белова: У нас уже действует основное звено, сейчас самые старшие – 7-е классы, и с 2012 года мы участвуем в эксперименте – внедряем стандарты среднего образования в рамках пилота. Несмотря на то, что у нас только в следующем году придут дети, которые официально встали в пилоте стандартов начального образования, мы уже до этого работали и какие-то элементы внедряли. И я уже вижу по детям, которые пришли к нам в этом году, в прошлом году, что это совершенно другие дети. Это дети, для которых обычная та же исследовательская деятельность, это думающие дети, говорящие дети. Это дети, которые настроены на сотрудничество. Я с предвкушением жду, когда придут дети, получившие новый стандарт в полной мере. И надеюсь, что все получится.
Тамара Ляленкова: Действительно ли стандарты начальной школы плавно перетекают в стандарты средней школы?
Александр Адамский: Концептуально стандарты друг в друга перетекают, да. Но стандарты самой школы намного сложнее. Стандарт начальной школы, в нем учебная деятельность как процесс сохранена. А вот в стандартах средней школы принципиально меняется сам подход. У ребенка должна быть среда максимальных проб, выбора, акцент давления снимается. Традиционная наша школа к этому точно не готова. У нас был сильный пресс учителя-предметника, а у подростка в это время совершенно другая мотивация и доминанты, и полное игнорирование естественного этапа развития личности в школе было нормой. Стандарт, который сейчас предложен, меняет эту картину радикально. В этом плане как будет осуществлена переподготовка учителей, изменение среды, где будет возможность у ребенка попробовать себя в различных видах деятельности, - это ключевой замысел этого стандарта. И педагогически это осуществить очень сложно, потому что учителя-предметники должны смириться с тем, что не их роль здесь ключевая. Подростку надо дать себя попробовать себя везде, и здесь дополнительное образование, тьюторство, помощь ребенку в нахождении направлений деятельности успеха – это будет самое главное. Это неимоверно трудно! И подготовка к этим изменениям, должен констатировать, идет очень слабо.
Тамара Ляленкова: Остался год, как дети пойдут в основную школу, а за год школа подготовиться не сможет, скорее всего. Новый стандарт начальной школы даст возможность детям хотя бы психологически чувствовать себя более свободно в средней школе?
Ольга Шиян: Сам стандарт автоматически ничего не сделает. Если он реализуется, если дети выходят более самостоятельными, даже если средняя школа будет к этому не готова, то у детей все равно появятся новые возможности, которые помогут пережить и стрессы подросткового возраста, и основной школы. Если учитель работает по-новому, это хорошо для ребенка в любом случае.
Тамара Ляленкова: Может быть, дети, получив эту прививку свободы и творчества в начальной школе, смогут менять и среднюю школу изнутри уже?
Александр Асмолов: Есть уникальные ресурсы для решения этих проблем. Сегодня самостоятельность, инициативность появляются у детей, ребенок по-другому подготовлен к средней школе. Сегодня, когда мы говорим о Гугле, о поисковых системах, это уже как "дважды два – четыре", и сам ребенок становится поисковой системой. И получается интереснейшая вещь! Сегодня дополнительное образование детей и подростков, как мост между начальной школой, основной и старшей – это "перпетум мобиле" детского развития. Сегодня могут произойти изменения при большей опоре не матасистемное, вариативное образование – ресурсе мотивации при переходе от началки к основной школе. И этот мир должен быть существенно расширен. Поэтому ключевые действия, которые на политическом уровне должны быть предприняты, это опора на метасистемное вариативное образование, которое сегодня называется словом – дополнительное.
Второе, необходимо сегодня бросить силы на профессиональный рост учителя. Те технологии культурной деятельности, о которых мы сегодня говорили, должны стать реальной средой их жизни, и они должны понимать их выигрышность для себя. Мотивируем учителя, мотивируем ребенка, мотивируем родителя – тогда мы справимся. Но если государство будет при этом сладко спать, то мы будем иметь те риски, которые мы сегодня обозначали в нашем общении.
Тамара Ляленкова: Бесплатное дополнительное образование сейчас уходит, а в стандарт начальной школе входит сейчас внеурочное образование – 10 часов.
Александр Асмолов: В начальной школе обязательно заложено то, что называлось раньше дополнительным образованием. Дополнительное образование вошло в пространство школы и стало ее неотъемлемой частью. Вопрос платности или бесплатности – важный, но не думаю, что к нему сводится реальная ситуация. Качество внеурочных занятий оставляет желать лучшего – это факт.
Ольга Шиян: Тем, что они называются внеурочными, уже фиксируется некоторая такая странная ситуация понижения статуса, а с другой стороны, что все остальное – урочное. Вообще в стандартах – в школе не только уроки, а есть и другая деятельность, разрушаются границы урока. Это в стандарте не прописано, но подразумевается, что дети делают проекты, и это другое пространство и время в школе.
Александр Асмолов: Внеурочные занятия по стандарту заложены как обязательные, но здесь возникли многие ситуации. Появились губернаторы и сказали: раз внеурочные – денег не надо давать… И хотя в стандарте это заложено, но некоторые регионы по этому поводу стали импотентны.
