В Петербурге снова разгорается война инвесторов и градозащитников: речь идет о городе Пушкине и его парках, по которым гулял Пушкин, учившийся в Царскосельском лицее. Им грозит опасность, если воплотятся планы городских властей построить рядом с городом Пушкином город-спутник Южный. Причем в этом случае погибнуть могут парки не только Царского Села, но и Павловска – все они являются жемчужинами садово-паркового искусства и охраняются ЮНЕСКО.
Место для Южного уже выбрано – это Кондакопшинское болото и Кондакопшинский лес. Болото питает две речки – Кузьминку и Поповку, а эти речки дают жизнь парковым водным системам, речкам и прудам, без которых эти романтические пейзажи будут уничтожены, а там, где затейливые барочные павильоны или колонны античных ротонд отражались в воде, останется только зловонная тина. Чтобы этого не произошло, защитники города Пушкина и парков Царского Села и Павловска создали общественную организацию "Гражданин Пушкин". Ее активисты, воспользовавшись общественными слушаниями по изменениям в Генплан Петербурга, подали туда свои поправки. Одна из ключевых поправок касается Кондакопшинского болота – его предлагается учесть в качестве водного объекта и придать ему статус особо охраняемой природной территории.
У активистов нет иллюзий, что их поправки пройдут – об этом свидетельствует ход слушаний по Генплану в Красносельском районе:
– Они эти слушания проводят по обычной схеме, приводят своих подставных лиц, которые изображают семьи, живущие в этом районе, – говорит руководитель общественной организации "Гражданин Пушкин" Александр Беляев. – Я потом пробил этих людей по Интернету, они у нас не живут, это просто актеры. Я поймал организаторов за руку, привел им доказательства, но они ничего не хотят слушать. Мне слова в этом зале так и не дали, но все, что я хотел сказать, мы теперь оформили в качестве поправок в Генплан. Мы уже протестовали, устраивали митинги, после этого нам якобы пошли навстречу, создали общественный совет при городе-спутнике Южный, но туда не вошел ни один житель Пушкинского района, и вообще, непонятно, как с этим советом связаться.
Битва вокруг Генплана началась не сегодня – еще прошлой осенью депутаты Законодательного собрания Петербурга одобрили внесение изменений в Генплан, позволяющих построить город-спутник Южный на 2 тысячах гектаров земли. На его возведение отводится 19 лет и 179 миллиардов рублей, в результате между городом Пушкиным и Гатчиной должно быть построено 4 миллиона 300 тысяч квадратных метров недвижимости, рассчитанной на проживание 134 тысяч жителей. Реализовать проект собирается компания Захара Смушкина "Старт Девелопмент", о которой много интересного может рассказать руководитель Центра экспертиз ЭКОМ Александр Карпов.
– Господин Смушкин – один из совладельцев копании "Илим Палп", которая занималась лесным бизнесом. Сейчас совладельцы этой компании Захар Смушкин и братья Зингаревичи довольно активны в Петербурге как инвесторы, и их активность объясняется не только тем, что у них накоплен капитал, который они хотят разместить выгодным образом, но и наличием серьезного административного ресурса, ведь нынешний глава правительства некогда работал в этой фирме. Вообще проект строительства города-спутника Южный чисто спекулятивный: эти сельхозугодья были скуплены по цене, видимо, не сильно превышающей кадастровую стоимость, которая на тот момент составляла 6 рублей 49 копеек за квадратный метр. Затем покупатели этой земли стали лоббировать изменения в Генеральный план Петербурга, и эти изменения были скоропостижно внесены – они предполагают создание еще одного огромного спального района без какой-то внятной городской организации. Сюда из бюджета города придется выделять десятки миллиардов рублей на создание инфраструктуры, школ, детских садов, больниц, объектов культуры, и для города все это неподъемно, а, главное, не нужно. У нас уже есть такие "выселки" – Колпино, которое как было отрезано от всех городских благ, так и осталось отрезано, есть и только что построенный район Славянка, который уже имеет славу гетто для гастарбайтеров. Но все это никого не волнует, главная идея – землю, купленную по 6,50, продать инвесторам по 6 тысяч.
Этим звездным планам может помешать только одно – присутствие Кондакопшинского болота, водного объекта, и леса, на которых строить ничего нельзя. Это болото было хорошо известно еще в XIX веке, да и в советские времена его исследовали, определяли его глубину, там добывали торф, сейчас местные жители ходят в лес, растущий на этом болоте, собирают грибы и морошку. Кстати, о местных жителях. Среди них есть те, кто всю жизнь прожили в Кондакопшино, а есть и такие, кто продали свои городские квартиры и переехали сюда, осуществив свою мечту жить на природе. И вдруг они узнают, что вместо леса, ради которого они сюда стремились, у них под боком вырастет огромный спальный район. Понятно, что такая перспектива людей не радует, и они готовы защищать свои права на благоприятную окружающую среду. Они говорят чиновникам: куда вы? Смотрите, здесь же болото, здесь же наш лес! А чиновники, как будто ослепнув, отвечают: где лес, где болото? Их нет в наших бумагах, значит, их нет в природе.
Заведующий группой гидрологии болот Государственного гидрологического института Владимир Батуев утверждает, что в их институт никто за справкой по поводу болота не обращался:
– Формально Кондакопшинское болото никто не исследовал, есть оно там или нет. На мой взгляд, болото, конечно, есть. Оно частично осушено – в 1918 году торфом оттуда топили Петроград. Так что часть этого места – торфяник, а часть – болото. Они говорят, что если водного объекта нет в реестре, значит, его нет вообще, но это не так. Когда топографы, геодезисты делают съемку участка для его продажи, они обязаны указать там все водные объекты. Так что защитники этих мест должны подавать в суд не на собственника, а на тех, кто продал эту землю с нарушениями, кто оформлял кадастр, не указав болото. Иногда бывает трудно определить, существует водный объект или нет, тогда нужно обратиться к нам, гидрологам. Но в данном случае к нам никто не обращался. Обратите внимание, ведь вокруг этого клочка леса и болота, питающего водные системы парков, сплошные поля – пожалуйста, застраивайте! Но им понадобился именно этот кусок земли. А ведь его не зря сохранили нетронутым даже в советское время.
В городе Пушкине живет литератор Андрей Арьев, который чрезвычайно возмущен и обеспокоен опасностью, нависшей над его родными местами:
– Полтора века создавались эти дворцы и парки – то, что никогда и нигде в пределах Северо-Запада не могло быть создано больше ни при какой власти. Понятно, что все это делалось для императоров подневольным трудом, но ведь это уже создано, а разрушить то, что создавалось полтора века, можно за полтора года. Самое поразительное и самое ужасное – то, что все это делается в тайне. Какие-то неведомые фирмы отчуждают от нас самое главное культурное наследие здесь, под Петербургом, и делают это хамским образом. То есть где-то там вдалеке во благо нового города хотят уничтожить никому не известное болото, которого к тому же якобы вообще не существует. Но ведь в результате этого строительства весь наш пушкинский и отчасти павловский замечательный ансамбль просто исчезнет. Без воды все эти парки не могут существовать, они-то как раз и превратятся в болото. Погибнут пруды, погибнут речки Кузьминка и Славянка, воспетые Пушкиным, Вяземским, Ломоносовым, Тютчевым – вплоть до самых современных поэтов. Потом, конечно, все спохватятся и бросятся восстанавливать утраченное, но в прежнем блеске все это вернуть не удастся.
Место для Южного уже выбрано – это Кондакопшинское болото и Кондакопшинский лес. Болото питает две речки – Кузьминку и Поповку, а эти речки дают жизнь парковым водным системам, речкам и прудам, без которых эти романтические пейзажи будут уничтожены, а там, где затейливые барочные павильоны или колонны античных ротонд отражались в воде, останется только зловонная тина. Чтобы этого не произошло, защитники города Пушкина и парков Царского Села и Павловска создали общественную организацию "Гражданин Пушкин". Ее активисты, воспользовавшись общественными слушаниями по изменениям в Генплан Петербурга, подали туда свои поправки. Одна из ключевых поправок касается Кондакопшинского болота – его предлагается учесть в качестве водного объекта и придать ему статус особо охраняемой природной территории.
Болото питает две речки – Кузьминку и Поповку, а эти речки дают жизнь парковым водным системам, речкам и прудам, без которых эти романтические пейзажи будут уничтожены
У активистов нет иллюзий, что их поправки пройдут – об этом свидетельствует ход слушаний по Генплану в Красносельском районе:
– Они эти слушания проводят по обычной схеме, приводят своих подставных лиц, которые изображают семьи, живущие в этом районе, – говорит руководитель общественной организации "Гражданин Пушкин" Александр Беляев. – Я потом пробил этих людей по Интернету, они у нас не живут, это просто актеры. Я поймал организаторов за руку, привел им доказательства, но они ничего не хотят слушать. Мне слова в этом зале так и не дали, но все, что я хотел сказать, мы теперь оформили в качестве поправок в Генплан. Мы уже протестовали, устраивали митинги, после этого нам якобы пошли навстречу, создали общественный совет при городе-спутнике Южный, но туда не вошел ни один житель Пушкинского района, и вообще, непонятно, как с этим советом связаться.
Битва вокруг Генплана началась не сегодня – еще прошлой осенью депутаты Законодательного собрания Петербурга одобрили внесение изменений в Генплан, позволяющих построить город-спутник Южный на 2 тысячах гектаров земли. На его возведение отводится 19 лет и 179 миллиардов рублей, в результате между городом Пушкиным и Гатчиной должно быть построено 4 миллиона 300 тысяч квадратных метров недвижимости, рассчитанной на проживание 134 тысяч жителей. Реализовать проект собирается компания Захара Смушкина "Старт Девелопмент", о которой много интересного может рассказать руководитель Центра экспертиз ЭКОМ Александр Карпов.
– Господин Смушкин – один из совладельцев копании "Илим Палп", которая занималась лесным бизнесом. Сейчас совладельцы этой компании Захар Смушкин и братья Зингаревичи довольно активны в Петербурге как инвесторы, и их активность объясняется не только тем, что у них накоплен капитал, который они хотят разместить выгодным образом, но и наличием серьезного административного ресурса, ведь нынешний глава правительства некогда работал в этой фирме. Вообще проект строительства города-спутника Южный чисто спекулятивный: эти сельхозугодья были скуплены по цене, видимо, не сильно превышающей кадастровую стоимость, которая на тот момент составляла 6 рублей 49 копеек за квадратный метр. Затем покупатели этой земли стали лоббировать изменения в Генеральный план Петербурга, и эти изменения были скоропостижно внесены – они предполагают создание еще одного огромного спального района без какой-то внятной городской организации. Сюда из бюджета города придется выделять десятки миллиардов рублей на создание инфраструктуры, школ, детских садов, больниц, объектов культуры, и для города все это неподъемно, а, главное, не нужно. У нас уже есть такие "выселки" – Колпино, которое как было отрезано от всех городских благ, так и осталось отрезано, есть и только что построенный район Славянка, который уже имеет славу гетто для гастарбайтеров. Но все это никого не волнует, главная идея – землю, купленную по 6,50, продать инвесторам по 6 тысяч.
Смотрите, здесь же болото, здесь же наш лес! А чиновники, как будто ослепнув, отвечают: где лес, где болото? Их нет в наших бумагах, значит, их нет в природе
Этим звездным планам может помешать только одно – присутствие Кондакопшинского болота, водного объекта, и леса, на которых строить ничего нельзя. Это болото было хорошо известно еще в XIX веке, да и в советские времена его исследовали, определяли его глубину, там добывали торф, сейчас местные жители ходят в лес, растущий на этом болоте, собирают грибы и морошку. Кстати, о местных жителях. Среди них есть те, кто всю жизнь прожили в Кондакопшино, а есть и такие, кто продали свои городские квартиры и переехали сюда, осуществив свою мечту жить на природе. И вдруг они узнают, что вместо леса, ради которого они сюда стремились, у них под боком вырастет огромный спальный район. Понятно, что такая перспектива людей не радует, и они готовы защищать свои права на благоприятную окружающую среду. Они говорят чиновникам: куда вы? Смотрите, здесь же болото, здесь же наш лес! А чиновники, как будто ослепнув, отвечают: где лес, где болото? Их нет в наших бумагах, значит, их нет в природе.
Заведующий группой гидрологии болот Государственного гидрологического института Владимир Батуев утверждает, что в их институт никто за справкой по поводу болота не обращался:
– Формально Кондакопшинское болото никто не исследовал, есть оно там или нет. На мой взгляд, болото, конечно, есть. Оно частично осушено – в 1918 году торфом оттуда топили Петроград. Так что часть этого места – торфяник, а часть – болото. Они говорят, что если водного объекта нет в реестре, значит, его нет вообще, но это не так. Когда топографы, геодезисты делают съемку участка для его продажи, они обязаны указать там все водные объекты. Так что защитники этих мест должны подавать в суд не на собственника, а на тех, кто продал эту землю с нарушениями, кто оформлял кадастр, не указав болото. Иногда бывает трудно определить, существует водный объект или нет, тогда нужно обратиться к нам, гидрологам. Но в данном случае к нам никто не обращался. Обратите внимание, ведь вокруг этого клочка леса и болота, питающего водные системы парков, сплошные поля – пожалуйста, застраивайте! Но им понадобился именно этот кусок земли. А ведь его не зря сохранили нетронутым даже в советское время.
В городе Пушкине живет литератор Андрей Арьев, который чрезвычайно возмущен и обеспокоен опасностью, нависшей над его родными местами:
В результате этого строительства весь наш пушкинский и отчасти павловский замечательный ансамбль просто исчезнет
– Полтора века создавались эти дворцы и парки – то, что никогда и нигде в пределах Северо-Запада не могло быть создано больше ни при какой власти. Понятно, что все это делалось для императоров подневольным трудом, но ведь это уже создано, а разрушить то, что создавалось полтора века, можно за полтора года. Самое поразительное и самое ужасное – то, что все это делается в тайне. Какие-то неведомые фирмы отчуждают от нас самое главное культурное наследие здесь, под Петербургом, и делают это хамским образом. То есть где-то там вдалеке во благо нового города хотят уничтожить никому не известное болото, которого к тому же якобы вообще не существует. Но ведь в результате этого строительства весь наш пушкинский и отчасти павловский замечательный ансамбль просто исчезнет. Без воды все эти парки не могут существовать, они-то как раз и превратятся в болото. Погибнут пруды, погибнут речки Кузьминка и Славянка, воспетые Пушкиным, Вяземским, Ломоносовым, Тютчевым – вплоть до самых современных поэтов. Потом, конечно, все спохватятся и бросятся восстанавливать утраченное, но в прежнем блеске все это вернуть не удастся.
