Программу ведет Полина Ольденбург.
Полина Ольденбург: 5 августа на 83-м году жизни скончался выдающийся ученый-медиевист, автор классических работ по истории и культуре средних веков Арон Яковлевич Гуревич. Панихида состоится сегодня на Митинском кладбище в час дня. Об Ароне Гуревиче говорит заведующий сектором медиевистики Института всеобщей истории Павел Уваров.
Павел Уваров: Я, пожалуй, немного знаю, может быть, никого не знаю, кого можно было бы поставить рядом с ним просто по силе характера. Начну с конца. Он потерял зрение в начале 90-х годов и продолжал работать, выпускать книги, выпускать статьи и, более вести альманах "Одиссей", который выходит раз в год. Ему читали, он правил, корректировал все абсолютно материалы. То есть это такая несгибаемая сила характера. Есть очень много других вещей - и его ораторский дар, он увлекал всегда аудиторию за собой, и то, что это историк-медиевист. Его по степени известности, по степени цитирования из русских, советских историков, ученых можно поставить вровень с Михаилом Михайловичем Бахтиным, может быть даже больше по индексу цитирования.
Он, будучи медиевистом классической школы, воспитанным в таких классических традициях очень сильной отечественной медиевистики, прекрасно знал марксизм, но он еще при этом стремительно расширил территорию историка. Он ввел впервые в нашей литературе круг интересов человека в целом, не класс, не сословие, не производительную силу только, хотя он никогда от этого не отказывался, но человека в целом. И его книжка, наиболее известная, которую читали уже не только историки, а вся образованная публика, это "Категория средневековой культуры", где впервые заговорили о том, что можно изучать категорию времени, категорию пространства, права, ценностей. Это был медиевист, которого читали не медиевисты, не историки. Вот он стремительно вывел медиевистику в ранг такой читаемой дисциплины.
Он очень плодотворно работал в 50-е, 60-е годы. 70-е годы принесли ему успех, вызванный "Категориями средневековой культуры", потом его исследования по народной культуре, культуры большинства, средневековые люди, которые не оставили письменных документов, высоколобой культуры, но, тем не менее, он делал их предметом своего интереса. Тут можно поставить в ранг с Аверинцевым, с Гаспаровым, вот эти их чтения, которые устраивались в 70-е годы, в начале 80-х, я помню, что конная милиция была тогда, чтобы избежать давки и столпотворения.
Во время перестройки он стал известен уже действительно самым широким слоям публики, вплоть до анекдота. Я помню, меня спросили в начале 90-х годов, "вообще, кто вы по профессии", я сказал, историк-медиевист. "А, - сказали, - ваша фамилия, наверное, Гуревич".
Помимо всего прочего это целая эпоха. Последнее поколение ученых, которых учили еще дореволюционные ученые. Сейчас трудно сказать, что есть фигура такого масштаба личности, во всяком случае, в нашей науке.
