Михаил Соколов: Вместе со мной в Московской студии Радио Свобода - первый заместитель председателя Российской партии жизни Николай Левичев.
Ну что ж, Николай Владимирович, давайте начнем с простого вопроса. Когда, собственно, появилась у Партии жизни идея объединяться с партией «Родина»? По-моему, прошли уж две недели, а комментаторы так и не разобрались.
Николай Левичев Николай Левичев: На самом деле я хотел бы оговориться, что на пресс-конференции 25 июля в Доме журналистов, когда Александр Михайлович Бабаков, председатель партии «Родина» нынешний, и Сергей Михайлович Миронов вместе выступили, то речь шла не о слиянии двух партий, как это подается сейчас в тех комментариях, которые заполонили информационное пространство.
Речь шла о том, что публично было заявлено о начале консолидационного процесса, который должен привести к созданию новой политической силы, которая, условно, будет в политическом коридоре, который мы обозначили «Актуальные левые - настоящая Россия», и которая должна составить реальную конкуренцию тем партиям, которые сегодня представлены в Государственной Думе. Вот о чем было заявлено.
Михаил Соколов: Да, я понимаю. Но вот этот процесс, он возник после встречи с президентом двух лидеров или эти консультации шли месяц-два-три? У многих сложилось впечатление, что главный толчок дал Владимир Путин на этих двух встречах с Бабаковым и Мироновым в Кремле.
Николай Левичев: Ну, я думаю, было бы бессмысленно утверждать, что общение с президентом для председателей российских политических партий – это, вообще говоря, проходной сюжет.
Я думаю, что на этих встречах обсуждались те планы, которые вынашивали председатели этих двух партий.
Михаил Соколов: Скажите, но откуда все-таки появилось это слово «левые», да еще и «актуальные»? Знаете, я был на съезде вашей Партии жизни и спрашивал Сергея Михайловича Миронова о направлении партии. И, собственно, спросил: «Идете ли вы в сторону социал-демократии?». И он что-то невнятное ответил, что «мы не демократы, мы не социал-демократы, а мы за жизнь, мы – гуманистическая партия», и что-то не очень для меня понятное в политическом смысле было им произнесено.
Переменились ли взгляды? Или что вообще случилось-то с идеологией и с платформой вашей партии?
Николай Левичев: Ну, наверное, мы просто немножко устали бороться с теми клише и с теми стереотипами, которые существуют на сегодняшний день и которые успешно транслируются, в том числе, и средствами массовой информации.
Я напомню, что на учредительном съезде в 2002 году Российская партия жизни продекларировала, что она отказывается указывать свое место в одномерном, условном политическом спектре слева направо. Мы считали, что эти координаты политические не описывают всей сложности политического процесса XXI века. И тогда мы провозгласили, что мы – партия нового измерения, и мы провозглашаем определенную систему ценностей, которые этими координатами впрямую не описываются.
Но политика – это искусство возможного. И реальность всегда возвращает нас с небес на землю.
Михаил Соколов: То есть из третьего измерения в два, да?
Николай Левичев: Да. И если уж так приходится нам в этих условных, одномерных координатах найти свое место или свою проекцию на эту координату, то мы ее обозначили таким понятием как «актуальные левые», отстраиваясь тем самым от «вечно вчерашних левых», которых представляют, на наш взгляд, сегодня Коммунистическая партия Российской Федерации и другие коммунистические партии, существующие де-юре на сегодняшний день. Потому что мы считаем, что актуальность заключается в том, что мы готовы формировать актуальную повестку дня для сегодняшней России.
Михаил Соколов: А на социал-демократический бренд вы претендуете все-таки или нет?
Николай Левичев: Вы знаете, дело ведь не в бренде, потому что в России исторически так получилось, что этот социал-демократический бренд был, можно так сказать, слегка дискредитирован. И на сегодняшний день есть партия, которая это словосочетание имеет в своем названии.
Михаил Соколов: Ну да, Социал-демократическая партия России Михаила Горбачева (СДПР), и есть у них еще формальный лидер Владимир Кишенин.
Николай Левичев: Да. Тем более что каким-то электоральным ресурсом этот бренд в России на сегодняшний день не обладает.
Но опять же если говорить о соотнесении тех ценностей, которые мы исповедуем, с теми ценностями, которые исторически, скажем, в европейской политике связаны с трендом социал-демократическим, то мы там находим много общего. В частности, мы проводили сравнение политических программ германских социал-демократов и Российской партии жизни. И там, поверьте, больше общего, чем различий.
Михаил Соколов: Скажите, а что вам не нравится в КПРФ? Вот вы говорите: «не актуальные, вечно вчерашние». Но они даже частную собственность признают. А некоторые тихо, шепотом говорят: «Ну, мы на самом деле социал-демократы, вообще-то, или социалисты, просто уж такое название нам досталось. Зачем нам отпугивать тот электорат, который у нас всегда был – пенсионеры, люди заслуженные, ветераны? Ну, мы и с красным знаменем можем пройтись, и с розовым».
Николай Левичев: Ну, по части охраны частной собственности, мне кажется, целый ряд видных деятелей этой партии больше, наверное, преуспели в личном плане в этом направлении.
Ну, мы не претендуем на сокрушение основ идеологических КПРФ. Мы просто будем конкурировать и соревноваться в формулировании повестки дня сегодняшней России.
Михаил Соколов: Николай Владимирович, вот вы задели частную собственность вождей Компартии, но вы ведь тоже не с улицы пришли. Вот я читаю в Интернете, что вы якобы являетесь совладельцем инвестиционной компании, которая, в свою очередь, совладелец крупного предприятия «Нижнекамскнефтехим». Это правда или нет?
Николай Левичев: Ну, вообще говоря, это инсинуация. Потому что с 2001 года я никакого отношения к этой инвестиционной компании не имею.
Михаил Соколов: А они тоже могут сказать, что про их частную собственность – это тоже инсинуации.
Но в комсомоле-то вы служили, в ленинградском?
Николай Левичев: И в ленинградском, и в ЦК ВЛКСМ.
Михаил Соколов: Так что все-таки вам не привыкать на таком левом поле выступать, правда?
Николай Левичев: Не привыкать.
Михаил Соколов: Это хорошо.
И у нас уже есть звонок из Петербурга. Дмитрий, пожалуйста, ваш вопрос Николаю Левичеву. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Вопрос у меня чисто экономический. Если можно, немножко истории, буквально в двух словах. Осенью 1998 года после того, как Евгений Максимович Примаков вступил в должность премьер-министра, он встречался с представителями науки. И вот я помню, когда вот эти ученые мужи, люди заслуженные, я думаю, тонко понимающие экономику, просили Евгения Максимовича помочь в снижении налога на добавленную стоимость. Просили они его снизить хотя бы до 12 процентов.
Сегодня у нас 2006 год. И я думаю, что вопрос о снижении налога на добавленную стоимость касается не только предприятий научно-технического комплекса, но и малого бизнеса в больше степени, среднего бизнеса.
И экономический вопрос стоит даже не столько для представителей бизнеса, сколько экономически играет роль и для простых людей. Потому что этот налог, он «сидит» в каждой нашей покупке, в каждой нашей услуге. Это 18 процентов. Что бы мы ни покупали, за что бы мы ни платили, этот налог присутствует.
Вот ваше отношение к этому налогу? И согласны ли вы этот вопрос обсуждать? Потому что в нашей экономической жизни это какое-то табу. Вот президента убедили Греф и Кудрин, что налоги снижать они в течение ближайших трех лет не будут. А каково ваше мнение, надо ли снижать налог на добавленную стоимость, надо ли его отменять? Надо ли вводить налог с продаж? Надо ли вводить повышенный налог с продаж на предметы роскоши? Будьте любезны, ответьте на эти вопросы, ну, хотя бы кратко – да или нет.
Михаил Соколов: Пожалуйста, Николай Владимирович. Кстати, Фрадков, между прочим, тоже за снижение этого налога как-то вяло выступил, а потом затих.
Николай Левичев: Я могу сказать, что еще в 2003 году была разработана «Экономическая программа практических действий Российской партии жизни». И в разработке этой программы принимали участие ведущие экономисты России. В частности, в числе многих других проблем – таких как реструктуризация экономики, трехступенчатое изъятие природной ренты и так далее – ставилась проблема снижения налога на добавленную стоимость. Поэтому мы не только готовы обсуждать эту проблему, но и готовы после получения права законодательной инициативы отстаивать эти подходы и в Государственной Думе.
Михаил Соколов: А у вас же там есть несколько депутатов, по-моему, членов Партии жизни в Думе.
Николай Левичев: На сегодняшний день нет.
Михаил Соколов: А Евгений Ройзман, например? Он возглавляет ваш список в Екатеринбурге.
Николай Левичев: Ройзман – это независимый депутат, на сегодняшний день таков его статус в Государственной Думе. Он один из немногих независимых депутатов, не входящих ни в одну фракцию. Он возглавил список Российской партии жизни на выборах в Законодательное собрание Свердловской области, потому что один из декларируемых нами принципов – после введения пропорциональной системы на выборах, в том числе и региональных: Российская партия жизни готова предоставлять места в своих партийных списках беспартийным. На сегодняшний день мы можем это делать и для представителей других партий, но только на октябрьских выборах. А с января вступят в силу поправки, принятые Государственной Думой и уже утвержденные подписью президента. В марте это уже будет невозможно. Но для беспартийных, мы считаем, нужно сохранить канал участия в активной политической жизни. И Российская партия жизни этот принцип воплощает на практике.
Михаил Соколов: Я вот читаю комментарий, что создается объеденная партия из Партии жизни и «Родины» (или возникнет), «которая ставит задачи защищать интересы широкого круга россиян, рабочих, бюджетников, пенсионеров, многодетных, инвалидов, составляющих большинство населения страны». Так что, получается партия передела бюджета? И чем это будет отличаться от левого крыла «Единой России»? Там есть такой профсоюзный деятель Андрей Исаев, которого уравновешивают правые, но он, в общем, выступает вполне с ваших позиций. Я так посмотрел, программно очень даже близко.
Николай Левичев: Во-первых, насчет крыльев, мне кажется, руководство партии «Единая Россия» их недавно подрезала, не знаю, надолго ли.
А что касается деклараций Исаева в отношении программ социальной защищенности граждан, ну, мы готовы поддерживать все позитивное, что идет на пользу, что называется, простому человеку. Другое дело, что не всегда эти декларации реализуются на практике.
Михаил Соколов: Давайте примем еще звонок из Петербурга. У нас сегодня Петербург проявляет активность похвальную. Александр, пожалуйста. Здравствуйте.
Николай Левичев: С чего бы это?..
Михаил Соколов: Слышно хорошо, наверное.
Слушатель: Добрый день. Вот мне понравилось выражение «актуальные левые». Вот были в 1968 году... во французском мире он звались «новыми левыми», а вот англосаксонском они звались «актуальные левые».
Вот вопрос к «актуальному левому». Поразительная вещь, вы тут обсуждали социал-демократические программы Германии. У нас мощнейшая проблема, которую вам все равно предстоит решать, на левом ли вы поле играете, проекция ли вы на левое поле в многомерном мире, - это вопрос по дикой диспропорции между богатыми и бедными. Это не просто третья страна, латинская, та же Африка... Вот вы эту проблему должны будете решать, хотя бы даже декларируя. Вы можете рассказать, как вы ее будете решать, хотя бы тезисно?
Михаил Соколов: Вот социальная дифференциация. Пожалуйста.
Николай Левичев: Действительно, мы считаем, что это одна из основных проблем на сегодняшний день в России. Поэтому мы считаем, что основное решение этой проблемы должно быть связано с серьезной реформой доходов населения. Мы должны добиться того, чтобы в России исчезло понятие «работающие бедные» - то, чего не существует ни в одной цивилизованной стране. На сегодняшний день у нас, к сожалению, люди, - как правило, это бюджетники, которые добросовестно работают, - не в состоянии прокормить себя и свою семью. Мы считаем это совершенно нетерпимым. Вот это та задача, которую предстоит решить прежде всего.
Михаил Соколов: А вы знаете, как на местах решают эту задачу сейчас? Вызывают предпринимателей в налоговые инспекции и требуют увеличить фонд зарплаты и зарплату увеличить. Они это все увеличивают. После чего часть работников просто увольняют. И все довольны. Одни отчитались, что они поработали за повышение зарплат, а другие тоже довольны, что они сэкономили на персонале. Не довольны только те, кого уволили.
Николай Левичев: Ну, правильно. Надо понимать, что простых решений не бывает. Поэтому нужно эту проблему решать комплексно.
У нас, по сути, особенно на предприятиях частных на сегодняшний день профсоюз не имеет права голоса, а в большей части, вообще говоря, нет и понятия такого.
Михаил Соколов: Ну как же?! А вот забастовки в Ленинградской области как раз, по-моему, на частном предприятии « Ford» , где иностранный капитал. И профсоюз там имеет право голоса, и очень активно действует. А как раз, по-моему, на предприятиях, где государства много, там люди и голову не поднимают.
Николай Левичев: Там есть профсоюз, но он не дает...
Михаил Соколов: Он независимый. Он не Федерация независимых профсоюзов все-таки. Так что, знаете, тут сложный вопрос.
И вот еще какой вопрос интересный. Мы все-таки говорили о социал-демократии. А вы не обратили внимание на то, что все социал-демократические, «розовые» проекты, они проваливались, если их не скрещивали с такой разной долей, я бы сказал, национализма или патриотизма, что-то такое посередине, то, что демонстрировала и «Родина»? И вот, кстати говоря, вас не смущает то, что некоторые люди из «Родины», они имеют политический «коричневатый» оттенок? Ну, я могу назвать фамилии, а могу и не называть. Вы же сами знаете. Эти люди раскручивали разные идеи. Кто-то «поскользнулся на арбузной корке», как теперь говорят, на этом ролике на московских выборах. Но идейно-то они остались там, например госпожа Нарочницкая, ура-патриотами.
Николай Левичев: Я вам могу сказать, что мы хорошо понимаем, что процесс объединения, а я еще раз подчеркну, мы ведем речь о процессе создания новой политической силы на основе двух существующих сегодня партий, кто-то останется и за бортом этого процесса.
Михаил Соколов: А кто, знаете?
Николай Левичев: Я думаю, что радикальные националисты, например, те, которых вы назвали или не назвали.
Михаил Соколов: Вот господин Андрей Савельев, депутат, насколько я понимаю, сообщил, что покидает партию и в этом проекте участвовать не будет.
Николай Левичев: Ну, я этого пока не слышал. Я пока слышал, что он собирается побороться с Бабаковым за партию «Родина».
Михаил Соколов: На съезде?
Николай Левичев: Да.
Михаил Соколов: Это интересно. И мы с удовольствием будем освещать, как это будет.
Скажите, а в новой партии или в новом этом проекте есть место для Дмитрия Рогозина, который сейчас ушел в тень?
Николай Левичев: Честно говоря, мы над этой персональной проблемой не занимались...
Михаил Соколов: А почему? Яркая личность.
Николай Левичев: Я думаю, что, прежде всего, это будет проблема Дмитрия Рогозина.
Михаил Соколов: То есть он сам должен решить для себя?
Николай Левичев: Да. Процесс вступления в политическую партию у нас описан в законодательстве. Поэтому главное, чтобы человек был дееспособным, то есть не отбывал наказание по приговору суда, не состоял на учете в соответствующих диспансерах, и он может совершить акт волеизъявления.
Михаил Соколов: Но он же уже состоит в партии, которая будет с вами объединяться или сливаться. Или вы считаете, что «Родина» должна распуститься, а все желающие должны вступить в переименованную или улучшению Партию жизни?
Николай Левичев: Нет, мы считаем, что, скорее всего, этот процесс будет носить другой характер. Скорее всего, дело будет идти к объединительному съезду.
Михаил Соколов: То есть сначала пройдут два съезда, которые примут решение, а потом они сольются?
Николай Левичев: Да. А потом будет решение о создании новой политической партии на каких-то новых условиях.
Михаил Соколов: А вы не опасаетесь, что в процессе этого объединения... я понимаю, что это звучит немножко смешно, если одну из партий возглавляет председатель Совета Федерации, но, тем не менее, будут какие-то юридические проблемы? И вот я заметил, что в некоторых регионах вашу партию, несмотря на фигуру господина Миронова, тем не менее, довольно здорово административно давят где-нибудь в Татарстане, например, или в Туве ваше отделение пытались то ли ликвидировать, то ли не зарегистрировать.
Николай Левичев: Не зарегистрировать.
Михаил Соколов: Но зарегистрировали?
Николай Левичев: Зарегистрировали 1 августа.
Михаил Соколов: Вот видите, как хорошо иметь все-таки председателем партии главу Совета Федерации.
Но мне кажется довольно странным вот что. Крупный государственный деятель, формально третье лицо в государстве объявляет себя оппозиционером по отношению к партии большинства Государственной Думы. Какие для этого все-таки есть основания?
Николай Левичев: Во-первых, начнем с трактовки понятия «оппозиционер». Почему-то у нас в это слово любят вкладывать смысл ниспровергателя всего и всех. На самом деле, как мне представляется, оппозиция должна играть в обществе определенную, если хотите, корректирующую роль. Она должна устанавливать те рамки, которые обеспечивают баланс интересов. Поэтому совсем не обязательно ставить знак равенства между оппозиционером и революционером.
Михаил Соколов: Нет, я не ставлю знак равенства. Я просто смотрю по делам. Вот господин Миронов не позволил себе, насколько я понимаю, ни одного реального оппозиционного действия. В Совете Федерации не был заветирован ни один из не только спорных, каких-то ярких проектов, исходивших из «Единой России», но даже и относительно безобидных. Например, я знаю, что господин Миронов выступал против 7-процентного барьера на выборах. Тем не менее, это решение легко прошло через Совет Федерации. Он же мог проголосовать против и сказать: «Я лично голосовал «против».
Николай Левичев: Не надо забывать, что Сергей Михайлович Миронов такой же член Совета Федерации, как и все остальные.
Михаил Соколов: Ну, не такой же.
Николай Левичев: Он представляет Законодательное собрание Санкт-Петербурга. И он просто является как бы первым среди равных. Он имеет один голос.
Михаил Соколов: Там у вас есть группа членов Партии жизни, человек 10, наверное.
Николай Левичев: Да, 19. И при этом членов партии «Единая Россия» в Совете Федерации, кто не знает, около 100 человек.
Михаил Соколов: А вот было бы интересно посмотреть на голосование в Совете Федерации, где было бы 100 голосов «за» «Единой России» и 19 «против» Партии жизни. Ни разу не было. Обычно 120 «за» и один или два «против». Вот это такой факт в биографии политической вашего лидера.
Николай Левичев: Факт в биографии нашего лидера, что, например, недавно, когда голосовались поправки к избирательному законодательству, Сергей Михайлович Миронов и до голосования публично выступал против того, чтобы исключить графу «против всех» из избирательного бюллетеня, и голосовал лично против. И после этого голосования, которое все-таки эту поправку приняло, продолжает настаивать на том, что это ошибочный шаг.
Михаил Соколов: Давайте я все-таки немножечко погадаю на кофейной гуще. Еще один вопрос. Николай Владимирович, я так подозреваю, что объединением с «Родиной» дело не закончится. Кто у вас все-таки на очереди? Я слышал, что идут всякие переговоры. Есть социал-демократы, Народная партия, Партия пенсионеров, «зеленые», аграрии.
Николай Левичев: Вы знаете, мне за последние 15 лет не известно ни одного случая удачного объединения структур.
Михаил Соколов: А Союз правых сил 1999 года, в общем, удачно втянул тогда несколько структур, и прошел на выборах хорошо.
Николай Левичев: Ну, тем не менее, мы считаем, что нужно объединять на основе некоторого политического коридора, который обозначен какими-то программными целями и какими-то установочными лозунгами. Поэтому партия «Родина» и Российская партия жизни, начав этот процесс, должны в ближайшее время продемонстрировать вот тот самый политический коридор, о котором я сказал. А кто уже и в каком качестве будет присоединяться – это покажет сама жизнь.
Мне кажется, что политическая жизнь должна оживиться этой осенью, вопреки некоторым прогнозам о том, что она, вообще говоря, сходит на нет.
Михаил Соколов: Вам тут уже название придумали: «Социал-патриотическая партия «Родина» пенсионеров жизни». Нравится?
Николай Левичев: Ну, я думаю, что мы придумаем что-нибудь поинтереснее.
Михаил Соколов: Хорошо. Давайте послушаем вопрос из Москвы. Алла Павловна, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Вот я лично являюсь сторонницей «Яблока». Я очень хорошо знаю их программу и знаю их социальную политику в программе, с которой я согласна от и до. Каково ваше отношение к нынешней власти, к нынешней антисоциальной политике? Пример, пожалуйста. С 1 августа нам, пенсионерам от больших щедрот на 100 рублей повысили пенсии, в то время как госслужащим – на 8-10 тысяч. Это не олигархи. Так вот, каково ваше отношение к нам, к пенсионерам, что нас фактически выбросили за грань жизни?
Михаил Соколов: Вот тут на пейджер тоже пришло сообщение: «Что с нами возиться (имеются в виду пенсионеры и инвалиды)?.. Вот недавно узнала, что нас лишат еще и субсидий на оплату жилья».
Николай Левичев: Уважаемая Алла Павловна, поверьте, что с большим уважением мы относимся и к вам, и ко всем пенсионерам, и ко всем лицам с ограниченными физическими возможностями. Вот только что завершился автопробег, который с нашей помощью организовали инвалиды-колясочники, как их принято называть, которые проехали на пяти автомобилях от Москвы до Сахалина для того, чтобы привлечь внимание к положению этих людей. Поэтому мне кажется, что тут нечего и комментировать. Нетерпимо такое положение. И нужно социальную политику в нашем государстве выводить на новый уровень.
Что касается партии «Яблоко», ну, достаточно много уважаемых людей в этой партии и до сегодняшнего дня состоят. Но, честно говоря, достаточно много людей, политическая судьба которых была связана с этой партией, сегодня находятся уже в наших рядах, либо еще не в наших рядах, но в наших избирательных списках.
Михаил Соколов: У вас был, действительно, опыт. Вот в Амурской области был такой блок, правда, под прикрытием губернатора, «Мы за развитие Амурской области». «Яблоко» и Партия жизни набрали почти 18 процентов. И еще был блок «За родной Таймыр» - почти 22 процента голосов, тоже с «Яблоком».
А что вам мешает, действительно, если вы такие социальные, провести какие-то переговоры с Явлинским и попытаться найти общую почву на этой... Тем более что, видите, он тоже, как и вы, Владимира Путина персонально не критикует, он режим критикует, что нехороший, а к президенту, в общем, претензий больших не имеет.
Николай Левичев: Ну, я бы аккуратно сказал, что мешает этому, наверное, прежде всего, то, что в партии «Яблоко» алфавит начинается с буквы «Я».
Михаил Соколов: Понятно, опять персональный вопрос.
Хорошо. Давайте еще вопрос послушаем. Владимир из Петербурга, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Уважаемый ведущий, я хочу, чтобы ваш гость ответил на один вопрос. Не аморально ли в связи с последним законом, который давал право Вооруженным силам и спецслужбам наказывать или убивать людей, ушедших за границу? Ведь половина из них – это граждане других иностранных государств. А оставшиеся находятся как бы под юрисдикцией иностранных государств. Это во-первых.
И все говорят почему-то про Закаева. Но ведь Закаев же не птичкой перелетел через границу, его же кто-то туда выпустил. Правильно?
Михаил Соколов: Понятно. В общем, ваше мнение об этом законе, позволяющем применять силу против людей, которых власть России будет считать террористами за границей, что вы думаете?
Николай Левичев: Ну, честно говоря, я думаю, что уважаемый Владимир как-то очень вольно трактует эту законодательную норму. Ни в отношении Закаева, ни в отношении каких-то других персон на сегодняшний день мне не известно о том, чтобы по этой законодательной поправке были произведены какие-то действия, лишающие их жизни.
Михаил Соколов: Хорошо. А вот скажите, пожалуйста, почему Партия жизни, она такая жизненная, но как-то очень неактивна в темах, связанных с Вооруженными силами и с теми безобразиями, которые там творятся. Вот было раскрученное, шумное дело Сычева. Суд идет. Но ведь дедовщина, пытки и прочие нарушения прав военнослужащих, они стали нормой. Вот сегодня опять было сообщение, что кого-то офицер забил насмерть. Что-то вы как-то помалкиваете по этому поводу.
Николай Левичев: Нет, мы не помалкиваем. Если честно, эту тему где-то месяца полтора назад вот я лично обсуждал в прямом эфире программы «Маяк». Вы знаете, наверное, проще всего кинуть камень, когда 100 человек уже кинули, и быть 101-ым.
На самом деле у нас есть разработанная программа по воспитанию патриотизма, по воспитанию у молодежи готовности к службе в Вооруженных силах. Мы примерно полгода назад писали письмо министру обороны Сергею Борисовичу Иванову с предложением активнее внедрять в Вооруженных силах программу дистанционного образования. Потому что мы считаем, что во многом проблемы дедовщины связаны с тем, что люди не заняты каким-то делом. И если у них находится свободное время от несения собственно военной службы, то нужно предоставить им возможность для того, чтобы повышать свой образовательный уровень. Сегодня есть и технические возможности, и средства для этого. У нас в рамках Национального комитета «Интеллектуальные ресурсы России» разработана обширная программа развития дистанционного образования. Она вполне может быть применима в Вооруженных силах. И мы такие предложения туда направили.
Михаил Соколов: Вам надо было с Ходорковским в свое время договориться об общем начинании. Но, видите, уже, наверное, поздно.
Николай Левичев: Ну, не успели.
Михаил Соколов: Вы знаете, я прочитал еще об одном предложении Российской партии жизни, что вы собираетесь пробивать трудовой статус для воспитания детей в семье, то есть приравнять рождение и воспитание детей чуть ли не к государственной службе, за которую положена зарплата, прибавка к пенсии и какие-то льготы. Это что, ордена, типа «Мать-героиня», выдавать и соответствующее пособие, как в сталинские времена, или что-то другое?
Николай Левичев: Речь идет о том, что в рамках демографической концепции сегодняшней мы считаем, что все изменения, которые вносятся в российское законодательство, какие-то существенные действия, которые предпринимает исполнительная власть, должны рассматриваться через демографическую призму сегодня. И мне представляется, что даже сам моральный климат вокруг этой проблемы существенно изменится, если мы будем стараться быть тщательными в мелочах. Те средства, которые выделяются государством из бюджета на поддержание уровня семейной обеспеченности, даже называть не пособиями, потому что пособие – это что-то близкое к подачке, а если мы считаем, что труд по воспитанию детей полноценными гражданами общества – это важно, это ценно для общества и для государства, то давайте говорить о том, что, может быть, не сегодня, но в ближайшей перспективе можно ввести понятие «родительская зарплата». То есть дать возможность человеку не только на профессиональную карьеру, но и на семейную карьеру.
Вы знаете, вот недавно мы проводили форум многодетных семей Московской области. И я находился в аудитории, где присутствовало примерно 250 родителей многодетных семей. И вышла на трибуну женщина очень миловидная, очень обаятельная, которой 37 лет, у которой пятеро детей, которая имеет два высших образования и которая посетовала: «Почему к нам так относятся? Что, мы какие-то маргиналы, что, мы заслуживаем только какого-то презрения? Вот у меня пятеро детей, а я хочу еще шестого родить». Жизнь многообразна. И совсем не обязательно это делать примером для всех. Но если есть такие люди, которые способны воспитать 5-6 полноценных граждан, то почему не считать это достойным, вообще говоря, жизненным смыслом для этого человека.
А если говорить о стимулировании многодетности, то сегодня президент своими инициативами сделал первый шаг, стимулируя появление второго ребенка. Но понятно, что даже для простого воспроизводства этого недостаточно. Нужно, чтобы умножалось количество семей, имеющих троих и более детей. Поэтому мы смотрим уже вперед.
И почему бы не ввести к пенсии (а мы считаем, что пенсионное законодательство на сегодняшний день несправедливо), при разработке новых принципов пенсионного законодательства не ввести бы какую-то надбавку, допустим, за определенное количество внуков. Вот если у человека пятеро внуков и больше, то мы думаем, что вполне можно ввести какую-то «внучатую» добавку к пенсии, потому что человек свой жизненный ресурс потратил на благо общества, и общество должно компенсировать ему эти затраты.
Михаил Соколов: Ну ладно. Спорно, конечно.
Давайте слушателей еще подключим. Владлен Андреевич из Петербурга, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. Скажите, пожалуйста, что это за партия, рейтинг которой и рейтинг ее главы, третьего человека в государстве, находится в районе статистической погрешности? Это неудачный проект господина Суркова?
Михаил Соколов: Николай Владимирович, обидеть вас хотят.
Николай Левичев: Ну, нас трудно обидеть.
Уважаемый Владлен Андреевич, вот вам так не повезло, что я имею еще и профессиональное социологическое образование. И как говорится, всех социологов, как пастух оленей, в России знаю, что называется, в лицо. У нас есть другие сведения о рейтингах и нашей партии, и нашего председателя. Я обращу внимание, чтобы никого персонально не дискредитировать, на то, что, скажем, на выборах в регионах нашей партии ни один из популярных социологических центров не давал больших процентов. Тем не менее, мы набираем и больше 7 процентов в Курской области, и 9 процентов в Горном Алтае, и 10 процентов во Владимирской области.
Михаил Соколов: 18 процентов в Ингушетии, я вас похвалю, в начале вашего пути.
Николай Левичев: Да. Поэтому это, как принято говорить, достаточно лукавые цифры на сегодняшний день.
Михаил Соколов: Ну, лукавые цифры... Понимаете, вот я, как человек, который на эти выборы ездит, могу в каждом отдельном случае объяснить, каким способом эти проценты достигнуты. Везде было либо какое-то, скажем так, соглашение с местной властью, или довольно хитрый ход, или личное участие Сергея Миронова в избирательной кампании, как это было в Горном Алтае, куда я ездил. Так что здесь есть субъективные региональные успехи, а есть объективные цифры, но 2003 года, которые были у вас, по-моему, в блоке с Партией возрождения России Селезнева. Вы там двух процентов недобрали даже. 1,88, по-моему, - маловато. А уж про президентские выборы, где Сергей Михайлович Миронов выступал в качестве дублера нынешнего президента, ну, в общем, про эти цифры, наверное, и вам вспоминать не хочется.
Николай Левичев: Отчего же? Это все вписано в историю.
Михаил Соколов: То есть сейчас начинается новая жизнь, вы хотите сказать?
Николай Левичев: Она продолжается.
Если говорить о процентах, ну, вы знаете, мы с самого начала, с учредительного съезда нашей партии и даже с процедуры выбора названия для партии всегда опирались на корректные социологические исследования.
Михаил Соколов: Ну что ж, давайте еще слушателей подключим. Пожалуйста, Александр из Москвы. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. «Ни Богу свечка, ни черту кочерга» - так, по-моему, в России говорили раньше. Вот примерно так можно оценить Партию жизни. Всякое политическое движение должно опираться на социальный запрос. В России два социальных запроса – либеральный и правый, консервативный. А эта партия, по существу, находится где-то между. Поэтому электората у нее никогда не будет. Спасибо.
Михаил Соколов: Николай Владимирович, видите, как. Куда-то потеряли и социализм, и коммунизм, и социальную справедливость наши слушатели.
Николай Левичев: Да. Вообще говоря, меня всегда восхищают такие прямолинейные высказывания. Когда человек считает, что он все постиг и все понимает, ну, честь ему и хвала.
Я в своем выступлении на учредительном съезде партии, между прочим, сказал, что по поводу нашей партии будет очень много высказываний политологов о том, что это не соответствует тем представлениям и нормам, которые прописаны в учебниках. Но на этот счет могу сказать одно, что, может быть, учебники политологии будут переписаны не так уж в скором времени, потому что реальность намного сложнее наших представлений о ней.
Что касается идеологии нашей партии, так называемой «идеологии жизни», я, например, был просто изумлен, когда 4 августа в «Российской газете» прочитал большое интервью со Светланой Алексиевич, с талантливой писательницей, с которой я, например, не виделся 20 лет. И честно говоря, я подозреваю, что она даже, наверное, проживая в Гётеборге в настоящее время и являясь подданной Республики Беларусь, насколько мне известно, вряд ли знает о существовании Российской партии жизни. Тем не менее, так много созвучного было в том, что она говорит. Она, во-первых, употребляет это словосочетание «идеология жизни», в которое мы вкладываем необходимость переоценки значимости конкретной человеческой жизни в России.
Меня пугает такое словосочетание, которое сейчас в числе названий, предлагаемых для нашего союза с партией «Родина», возникло – «Жизнь за Родину». Так вот, «Жизнь за Родину» - это на 180 градусов по отношению к тому, что мы проповедуем в нашей «идеологии жизни», прописанной в программе Российской партии жизни. У нас было принято отдавать жизнь за Родину, причем, как правило, чужую жизнь, не сильно считаясь с этим. А мы как раз хотели бы, чтобы результатом деятельности Российской партии жизни в ближайшем будущем было бы повышение ценности жизни конкретного, рядового гражданина нашей страны.
Михаил Соколов: Николай Владимирович, а что вас все-таки разводит с «Единой Россией»? Вот ваш лидер, он стал очень резко в последнее время критиковать «Единую Россию», что она партия чиновников, бюрократов. В общем, как-то это очень неожиданно было для многих.
Николай Левичев: Ну, значит, это проблема тех многих, для кого это было неожиданно.
На сегодняшний день могу так сказать, что мы даже не против того доминирующего положения, которое в силу исторических реалий занимает партия «Единая Россия» сегодня, но нас настораживает, что укрепление этого доминирующего положения начинает осуществляться не вполне корректными способами.
Михаил Соколов: А что вы считаете некорректными способами? Давайте уж тогда поконкретнее.
Николай Левичев: Давайте поконкретнее. Масса фактов, когда людей в партию «Единая Россия» записывают, мягко говоря, добровольно-принудительным способом. Пресловутый административный ресурс используется для того, чтобы результаты выборов, скажем так, превосходили объективные социологические прогнозы и так далее.
Михаил Соколов: Кстати, интересная история в Самаре. Там местная, региональная «Единая Россия» боролась с мэром Лиманским, а сегодня генеральный совет партии принял его в ряды партии и заявил о поддержке на выборах мэра. Интересно, правда?
Николай Левичев: Да, очень интересно. Знаете, так недалеко и до пресловутого «держать и не пущать». Мы это уже проходили в российской истории.
Михаил Соколов: Просто может получиться так, что эти люди придут к вам в Партию жизни и скажут: «Вот видите, у нас в «Единой России» не получилось», - и что вы с ними будете делать?
Николай Левичев: Вы каких людей имеете в виду?
Михаил Соколов: Те же в Самаре, например, критики мэра, они его критиковали за антисоциальную политику, за коррупцию и так далее. А он теперь кандидат «Единой России», против местной «Единой России».
Николай Левичев: Ну, что ж делать-то?..
Михаил Соколов: А в Туве что произошло? Вот сегодня опять же есть сообщения о том, что в Туве несколько руководителей Хурала (это местный парламент) вышли из «Единой России», тоже не соглашаясь с курсом уже местного руководства, считая, что они идут против курса президента и так далее. Я где-то слышал такую версию, что они придут в Партию жизни и будут баллотироваться на выборах.
Николай Левичев: Сегодня состоялась конференция регионального отделения Российской партии жизни в Республике Тува, которая утвердила избирательный список партийный на выборах в Законодательную палату Народного Хурала Республики Тува. И во главе этого списка стоит Василий Оюн, председатель Законодательной палаты, и его заместитель, которые до недавнего времени были членами партии «Единая Россия».
Михаил Соколов: То есть теперь они поддерживают вашу программу, получается?
Николай Левичев: Получается так.
Михаил Соколов: Ну что ж, видите, вам повезло – люди переходят из «Единой России»...
Николай Левичев: А может быть, им повезло?
Михаил Соколов: Ну, и им, наверное, тоже повезло.
И еще вопрос слушателя. Алексей из Москвы, пожалуйста. Добрый вечер.
Слушатель: Добрый вечер. Скажите, пожалуйста, как вы думаете, существует ли какое-то «лекарство» против административного ресурса? Это первый вопрос.
И второй вопрос. Как вы относитесь к проблеме третьего срока президента, и почему? Спасибо.
Михаил Соколов: Давайте о «лекарствах» сначала.
Николай Левичев: А давайте с проблем третьего срока...
Михаил Соколов: Да, Сергей Михайлович Миронов предлагал семь лет давать президенту.
Николай Левичев: Вот это опять же досужие вымыслы. Никогда Сергей Михайлович Миронов не предлагал семь лет. Речь шла о пяти годах. И никогда Сергей Михайлович Миронов не предлагал увеличить срок под действующего президента. Он всегда оговаривался, что речь идет о перспективе, о том времени, когда можно будет говорить о внесении поправок в Конституцию. Потому что на сегодняшний день это преждевременно. То есть речь шла не о президенте Владимире Путине, а речь шла об абстрактном президенте, который в будущем будет занимать этот пост.
По проблеме третьего срока президента Путина Сергей Михайлович Миронов тоже высказывался неоднократно, что на сегодняшний день посягать на изменение Конституции было бы неполезно для страны и нецелесообразно.
Михаил Соколов: А «лекарство» от административного ресурса?
Николай Левичев: А «лекарство» от административного ресурса, на наш взгляд, может быть только одно – это внятно действующая оппозиция, которая имеет доступ к средствам массовой информации, которая имеет, желательно, блокирующие пакеты в законодательных органах власти и которая имеет целый ряд оговоренных преференций, которые мы собираемся закрепить в законе об оппозиции, который готовит и наша партия. И я думаю, что реально это будет уже предложение по закону об оппозиции, которое будет вносить новая политическая сила, в создании которой примет активное участие партия «Родина».
Михаил Соколов: Валентина Васильевна из Москвы, пожалуйста. Здравствуйте.
Слушатель: Добрый вечер. Я хочу выразить вам глубокое соболезнование и слушателям, а особенно тем, которые задавали вопросы вашему гостю. Потому что ни на один вопрос он не дал ни одного конкретного ответа.
Михаил Соколов: Это вам кажется.
Слушатель: Нет, мне это не кажется. А те конкретные вопросы, которые задавали ему слушатели...
Михаил Соколов: Так вы задайте конкретный вопрос, Валентина Васильевна, может быть, вы получите ответ.
Слушатель: Это все общие вопрос. А вот конкретно вопросы...
Михаил Соколов: Эх, Валентина Васильевна, придется вас выключить. Потому что вы задавайте тоже конкретные вопросы. Суждения ваши, конечно, интересны. Ну что ж, у каждого может быть свое мнение.
Давайте еще Петра Ивановича послушаем. Здравствуйте.
Слушатель: Здравствуйте. К гостю, социологу ведущему, элитарному, два вопроса. Какой из рецептов вывода России из этого нынешнего тяжелого положения он примет? В истории России было два успешных приема. Первый – это Александр III и Витте, которые, во-первых, национализировали все железные дороги, посчитав, что...
Михаил Соколов: Так, давайте второй вопрос.
Слушатель: И второй вопрос. Китай ничего нового не придумал для своего рывка колоссального, как использование ленинского НЭПа.
Михаил Соколов: Все понятно. Ну что, Александр или НЭП, Ленин или Витте?
Николай Левичев: К сожалению, уважаемый Петр Иванович, ни тот, ни другой. Их рецепты сегодня для России в полном объеме не приемлемы. К сожалению, нам придется искать свой путь.
Михаил Соколов: А вот искать свой путь и говорить о том, что вы поддерживаете курс президента, - это не противоречия?
Николай Левичев: На сегодняшний день не противоречия. Если мы возьмем послание президента Федеральному Собранию, а особенно последнее, ну, еще и в прошлом году, которое не реализовано на сегодняшний день в полном объеме, то мы увидим, что те декларации, которые президент произнес в этих посланиях, вполне устраивают и вписываются, скажем, в ту программу, которую исповедует Российская партия жизни. Другое дело, что до реализации этих положений почему-то мы еще до сих пор не дожили.
Михаил Соколов: Николай Владимирович, не могу не задать короткий вопрос. А как поживает выхухоль, которую ваша партия все-таки обещала защищать? Вы как-то застеснялись этой инициативы.
Николай Левичев: Ну, во-первых, никакой инициативы не было. Я могу дать историческую справку, что эта история возникла в 2002 году еще, когда в одном из заседаний Центра дикой природы принимал участие один из представителей нашей партии. Вот и все. А дальше это все была спланированная, пропагандистская акция по дискредитации партии.
Михаил Соколов: Знаете, она вам рекламу тоже дала, по-моему.
Большое спасибо.
