Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода в Москве Юрий Багров.
Андрей Шарый: Анализируя съемки камер видеонаблюдения в супермаркете "Рамстор" на Фрунзенской набережной, откуда вернулась Анна Политковская незадолго до гибели, следователи пришли к выводу, что у убийцы была сообщница. В магазине за Политковской следила женщина примерно 30 лет, среднего роста. Камеры видеонаблюдения также засняли молодого человека ростом около 180 сантиметров, худощавого телосложения, одетого во все темное, именно он позже появился на видеозаписи с камеры, установленной над подъездом дома на Лесной улице, где Политковская снимала квартиру. За журналистом довольно долго следили, выясняя маршрут и время поездок, утверждает следствие, и в день убийства просто навели убийцу.
Около половины пятого в субботу свидетели видели молодого человека в черной куртке, который вышел из подъезда, где произошло убийство, и сел в бордовый автомобиль "Митцубиси". Он и есть подозреваемый убийца журналистки Анны Политковской. Таковы новости следствия, которые стали известны в понедельник. Тем временем политики и общественные деятели в России обсуждают ситуацию, сложившуюся после убийства обозревателя "Новой газеты". Многие требуют, чтобы президент страны Владимир Путин взял под личный контроль ход расследования. Подробнее о том, над какими темами работала Анна Политковская, рассказывает корреспондент Радио Свобода Юрий Багров.
Юрий Багров: С 2002 года Анна Политковская совместно с родственниками погибших в "Норд-Осте" заложников проводила собственное расследование трагедии в Театральном центре на Дубровке. О фактах, которые не вошли в официальные протоколы следствия, Радио Свобода рассказала сопредседатель организации "Норд-Ост" Татьяна Карпова.
Татьяна Карпова: Нам удалось перефотографировать несколько томов материалов уголовного дела, которое ведет Московская прокуратура, и там очень много кричащих фактов, которые мы, естественно, вместе с Аней эти листочки вместе видели, читали, изучали, и Аня просто имела смелость опубликовывать всю эту правду, которая скрывалась от людей, на страницах своей газеты. Все делалось наугад. Дело в том, что мы с Аней пытались доказать, что штабы, которые вели операции по спасению заложников, все дело пустили просто на самотек. У них не было плана спасения заложников, не было такой официальной бумаги, которой нет и в материалах уголовного дела. Всех штабистов скрыты фамилии, это считается гостайной, примененный газ, до сих пор прокуратура не выяснила и не собирается выяснять, какой газ был применен.
Юрий Багров: Часть обязательных следственных мероприятий, как выяснила Анна Политковская, прокуратурой вообще не была проведена.
Татьяна Карпова: То, что мы могли с Аней делать, мы с ней делали, делали совместно с нашей организацией. Какие-то бумаги, которые попадали к нам, очень интересного плана бумаги, Аня тут же их публиковала. В частности есть очень интересный документ, гласящий о том, что прокуратура не стала проводить расследование так называемого помещения гей-клуба, который был там же в зале на Дубровке, только по той причине, просто в документе написано, что, так как членами этого гей-клуба были очень известные сотрудники Государственной Думы и известные госчиновники, "которые имели…" (это я вам цитирую), "которые имели очень крепкую крышу", прокуратура считает невозможным проводить расследование помещения гей-клуба, которое, предполагается, что именно там террористы и готовили теракт в "Норд-Осте".
Юрий Багров: Большую часть публикаций Анны Политковской занимали события в Чечне. Она активно сотрудничала с местными правозащитниками, совместно проводила мониторинг ситуации в республике. Правонарушения, похищения людей, преступления военных и новой республиканской власти были главными темами ее репортажей. Рассказывает руководитель аналитическо-правозащитного центра "Демос" Татьяна Лакшина.
Татьяна Лакшина: Она работала очень рисково. Шла на самом деле страшная опасность, ей было важно узнать правду, и она до этой правды всегда пыталась докопаться любым способом. Видимо, за это так дорого заплатила. Знаете, это, может быть, звучит очень странно, но Аня так долго работала по этой очень опасной теме и шла на такие серьезные риски, что с какого-то момента стало казаться, что она переступила порог опасности, что она столь для многих читателей в Чечне, в России, на Западе воспринимается фактически как икона, она стала настолько знаменита, как основной журналист, пишущий по этой теме, что вот появлялось это ложное ощущение, что ну уж с ней ничего произойти не может, потому что это слишком большой скандал, это просто нереально. Конечно, те из нас, которые так думали, они, к несчастью, глубоко ошибались.
Юрий Багров: Анна Политковская оставалась одним из немногих журналистов, которая говорила правду о бесчинствах в Чечне.
Татьяна Лакшина: Мне кажется, что если сегодня в России, да и не только в России, но и на Западе вообще что-то знают, что-то понимают о том, что происходит в Чечне, о том, в какой отчаянной ситуации оказались мирные жители республики, знают о страшных массовых казнях, о похищениях людей, о пытках, очень во многом это заслуга именно Ани Политковской.
Юрий Багров: Своими материалами Анна Политковская не могла не вызывать раздражение местной власти и у руководителей силовых ведомств. Однако для абсолютного большинства жителей республики Политковская была другом, так считает руководитель центра "Антитеррор" Руслан Мартагов.
Руслан Мартагов: Для нас это была какая-то своеобразная отдушина. Можно сказать, единственный журналист, который освещал эти события, может быть, фактологически не так уж и документально, но вот в той эмоциональности, с которой мы сами рассматривали вот эти истории, о которых она писала. Для нас это была какая-то... вот как психолог, к которому приходит больной человек и который получает от него какое-то утешение. Я был в свое время чиновником, а чиновников, вот я, допустим, представлял чиновничий корпус в правительстве Кошмана, Завгаева, ну никогда она о нас хорошо не писала. Но, тем не менее, мы как-то умели отделять свое восприятие творчества Ани от того, как воспринимает ее народ. Поэтому я ее лично два раза возил в Чечню, как говорится, на свой страх и риск, для меня было важно то, что она пишет. Для меня было важно, чтобы общество в России, в мире узнало, что там происходит.
Андрей Шарый: За последние 15 лет в России, по данным Союза журналистов, совершено около 250 убийств журналистов по разным причинам. Убийство Анны Политковской, пусть и одно из самых громких, но все же, увы, почти рядовое преступление. Почему в России столь опасно заниматься независимой политической журналистикой? Этот вопрос я обращаю к руководителю Центра экстремальной журналистики Олегу Панфилову, он в прямом эфире программы "Время Свободы".
Олег, добрый вечер.
Олег Панфилов: Добрый вечер. Я должен все-таки поправиться и сказать, что из всей этой огромный цифры погибших журналистов в России большая часть - это убийства, не совсем связанные или совсем не связанные с профессиональной деятельностью. Может быть еще, как бы ни цинично это не звучало, не так много журналистов, которые занимаются такими горячими темами, какими занималась Анна Политковская. Но, тем не менее, мы каждый год сталкиваемся с преступлениями, которые напрямую связаны с профессиональной деятельностью. И самое последнее преступление до убийства Ани Политковской - это было убийство Пола Хлебникова. Почему это происходит?
В первую очередь все последние за шесть лет преступления против журналистов, кроме самых тяжелых, то есть убийств, совершается в среднем по 200 или около 200 нападений на журналистов, когда журналистов избивают, когда их ранят. И самая сложная сейчас категория нарушений прав журналистов - это юридические преступления. Почти каждый год мы фиксируем до 50 уголовных дел, которые возбуждаются против журналистов и журналистов уже начали сажать в тюрьму. Я связываю это, прежде всего, с безразличием власти, а точнее с заинтересованностью власти в том, чтобы независимой прессы в России не существовало. И, как пример этому, очень плохой пример - это безмолвие президента и высших руководителей страны, в отношении убийства Анны Политковской никто так и не сделал никаких заявлений, никто не выразил публично соболезнования семье Ани.
Андрей Шарый: Олег, ваша организация внимательно следит за ходом расследования подобного рода процессов, вы упомянули Пола Хлебникова, есть в этом скорбном ряду и другие имена, Дмитрий Холодов и другие. На основании той информации, которая у вас есть, как вы полагаете, есть ли надежда на то, что это преступление будет расследовано со всей тщательностью и внимательностью?
Олег Панфилов: К сожалению, нет. Ни одно из убийств журналистов в связи с их профессиональной деятельностью так и не расследовано. Есть несколько примеров, когда осуждали убийц, но не находили и не старались даже находить заказчиков этих убийств. И поэтому надежд на то, что будет раскрыто преступление в отношении Ани Политковской, у меня никаких нет. Единственная надежда - это на журналистское расследование, на возможность найти какую-то информацию, которая бы подтверждала ту или иную версию.
Андрей Шарый: Благодарю вас. Олег Панфилов, руководитель Московского центра экстремальной журналистики.
Анна Политковская будет похоронена 10 октября на Троекуровском кладбище в Москве.
