Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Кирилл Кобрин.
Андрей Шарый: В русском Интернете громкая детективно-литературная история - кто-то выложил в Сеть объемное сочинение, которое, как утверждают многие, является то ли черновиком, то ли даже беловиком нового романа культового писателя Виктора Пелевина. Издательство, где должен выйти роман, заявило о краже рукописи, читатели обсуждают достоинства и недостатки загадочного текста, а культурологи говорят о принципиально новой ситуации, возникшей в результате вторжения высоких технологий в мир "бумажной литературы".
Кирилл Кобрин: В русском Интернете выложено довольно большое сочинение, которое называется Empire V (или Empire Five ). Автор не указан. Однако тут же появились слухи, что это новый роман Виктора Пелевина "Ампир В", который готовится к публикации в издательстве "Эксмо". Версий множество - от предположений, что неизвестные злоумышленники украли черновик романа (и "Эксмо" действительно вроде бы подтвердило факт кражи) до полной уверенности, что это замысловатый и даже новаторский рекламный трюк.
На интернет-сайте Lenta . Ru появился комментарий, посвященный загадочному сочинению, выложенному в Сети. Автор комментария Александр Амзин, похоже, считает, что Empire V действительно написал Пелевин: "Новый роман по своей структуре выглядит спорно и непричесанно, будто он написан на коленке... В нем полно конъюнктуры, вроде сочинения стихов на албанском. В нем проводятся явные параллели к одинокому мальчику из "Омона Ра", кровососам из "Жизни насекомых", умообразам из "Шлема ужаса" и антуражу из " Generation П"… "Ампир В" как бы соединяет все идеи и сюжеты, которые Пелевин рассказывал читателям в течение последних десяти лет, но сверх этого ничего своего в романе нет. Есть только фирменный юмор Пелевина".
Есть ли сейчас, в эпоху интернет де-авторизации, какая-то разница, кто написал тот или иной текст? Стоит ли вообще спорить, Пелевин ли это или не Пелевин? Я спросил об этом Ирину Каспэ, литературного критика и историка культуры.
Ирина Каспэ: Если говорить о сетевой среде, мне кажется, напротив, это важно. Авторство - и мы это сейчас видим на примере блогов - напротив, приобретает повышенное значение и чем неопределеннее коммуникативная ситуация, чем таинственней автор, тем возрастает, мне кажется, желание узнать, кто же это. Естественно, если бы ситуация не прояснилась, то, в общем-то, дискуссия бы продолжалась. Я думаю, что это, безусловно, важно.
Кирилл Кобрин: Есть ли разница между реально существующим, физически существующим Виктором Пелевиным и сетевым Пелевиным для читателя и, может быть, для самого Пелевина?
Ирина Каспэ: Я думаю, что подтверждение бренда, подтверждение причастности, подтверждение подлинности того, что вот это реальный Пелевин, настоящий Пелевин, мне кажется, безусловно, остается важным.
Кирилл Кобрин: Предположим, что то, что сейчас выложено в Сеть, это черновой вариант действительно романа Пелевина. Проблема канонического текста возникает тогда.
Ирина Каспэ: Интересно то, что читатель получает возможность увидеть, как текст выглядел до публикации. И, конечно, это очень сильно расшатывает вообще представление о писательской работе, расшатывает, скажем, авторитет автора.
Кирилл Кобрин: Можно ли себе представить такого, знаете ли, абсолютного Пелевина, который специально все продумал, специально допустил или сам сделал так, чтобы этот текст появился в Интернете, сейчас он читает замечания, критику, всевозможные мнения по поводу своего черновика и будет исправлять или переписывать роман в зависимости от того, как публика приняла первый вариант? Вот что вы скажете по поводу этого?
Ирина Каспэ: Такой хитрый Пелевин, может быть, исключен, но не исключена, хотя очень маловероятна версия, что издательство предприняло такой способ рекламы своего издания. Маловероятно, потому что неизвестно, как сработает эта кампания, будут ли читатели покупать книгу или наоборот, это только оттолкнет. Но, во всяком случае, исключать этой версии, что вот такое полуприватное, полупубличное сетевое пространство, с его домашним и дружеским общением, оно было использовано и, с другой стороны, такая скандалообразующая среда были использованы именно для того, чтобы вбросить информацию о приближающейся книге.
