Программу ведет Марк Крутов. Принимает участие главный научный сотрудник Института Европы Юрий Барко.
Марк Крутов: Прокомментировать итоги саммита Россия-ЕС я попросил эксперта, главного научного сотрудника Института Европы Юрия Барко.
Создается ощущение, что тема демократии в России уже никогда не вернется в основную повестку саммитов России и ЕС. Почему?
Юрий Барко: Потому что на саммитах обычно обсуждаются те вопросы, которые решаемы в коротком времени, причем не спонтанно решаемы, а подготовлены заранее какие-то решения, документально зафиксированы, и главы только подписывают. Проблема демократии в России - это проблема, ну, ближайших 2-3 десятилетий: медленный, корявый, возможно, но, тем не менее, путь куда-то вперед. Поэтому разговор на саммите непродуктивен. Пусть разговаривает общественность, общественное мнение, парламентарии, ученые, журналисты и так далее, и тому подобное.
Марк Крутов: Такая позиция официальных представителей Евросоюза.
Юрий Барко: Я так ее представляю себе, и это и наша, и их позиция. А на саммите решаются все-таки практические какие-то вопросы, которые можно зафиксировать в документах: соглашения о визовом режиме, о реадмиссии, тому подобное. Поэтому обмен мнениями наверняка есть, но не на саммитах, такие широкие, на двусторонних... Встречаются, скажем, Ангела Меркель с Путиным или Путин с Проди. Там, на двустороннем разговоре неформальном, неофициальном, вероятно, обмениваются они мнениями. Я убежден, что обмениваются мнениями, обсуждают. Но на таком саммите это невозможно просто.
Марк Крутов: Тем не менее, влияние этой темы на остальные вопросы, по которым ведут диалог Россия и Евросоюз, оно существует?
Юрий Барко: Если искренне, то, думаю, в небольшой степени.
Марк Крутов: В таком случае насколько важны эти другие темы, ну, например, тема российско-европейских отношений в области энергетики и энергобезопасности? Что мешает России подписать, например, Энергетическую Хартию и существует ли вообще сценарий, при котором это подписание все-таки может состояться?
Юрий Барко: Возможно, при новом руководстве, но не при нынешнем руководстве, потому что Путин очень тесно связан с "Газпромом" и его концепция заключается в том, что "Газпром", с точки зрения стабильности газовых поставок, с точки зрения стабильности ситуации в России... лучше монополия, нежели разбить сейчас, проводить реформу, которая займет энное количество лет и будет какие-то иметь издержки. На мой взгляд, такова его логика.
Марк Крутов: Отношения России с ее соседями и в первую очередь с Грузией - насколько важна эта тема для лидеров стран ЕС? Ведь Грузия - это потенциальный кандидат на вступление в одну из главных европейских структур - НАТО, а при нынешних отношениях Тбилиси и Москвы перспективы этого вступления практически нереальны.
Юрий Барко: Важна, важна. В чем я абсолютно согласен с нашим президентом, что это все-таки прежде всего проблема отношений Грузии и Абхазии, Грузии и Южной Осетии. Не было бы конфликта, не было бы и соответствующих конфронтаций России и Грузии. А что, конечно, умолчал наш президент, это то, что мы заинтересованы в определенном смысле в том, чтобы отношения между Грузией и Абхазией, Грузией и Южной Осетией не были урегулирования в близком времени, потому что тогда открывается дорога Грузии в НАТО. Естественно, Россия категорически против того, чтобы Грузия стала членом НАТО. Часть того, что сказал Путин, это абсолютно соответствует истине, ну, естественно, часть он не сказал, те нюансы и позиции, существенные нюансы, которые заключаются в том, что, в общем, мы не хотим, чтобы там была война между грузинами и абхазами, грузинами и жителями Южной Осетии, но пусть будет все лучше в таком замороженном состоянии, что позволяет нам отстаивать свою позицию или, вернее, проводить фактически в жизнь нашу позицию по вопросу о вступлении Грузии в НАТО.
