Выйдет ли Грузия из СНГ?
Ирина Лагунина: Грузинский парламент собирается в конце этой недели рассмотреть вопрос о членстве Грузии в СНГ, однако уже в понедельник и представители кабинета министров, и пропрезидентского парламентского большинства ясно выразили свое отношение к этой проблеме: Вопрос не проработан, выход из СНГ может крайне неблагоприятно отразиться на экономической ситуации в стране, а потому пока говорить об этом рано. Каковы причины изменения в позиции грузинского руководства, которое еще год назад утверждало, что в СНГ - мертворожденное образование, которое сдерживает движение Грузии к независимости. Я передаю микрофон Андрею Бабицкому.
Андрей Бабицкий: Грузинский экономист Резо Сакиваришвили считает, что на сей раз имеет место сугубо прагматический подход: многие связи в составе СНГ пришлось бы менять на двусторонние отношения, и чем бы закончился этот процесс - никому неизвестно.
Резо Сакиваришвили: Изначально, когда этот вопрос начал активизироваться, было ясно, что он носил в большей степени характер политического демарша. Поэтому что это все началось как раз в то время, когда российско-грузинские отношения начали ухудшаться быстрыми темпами. Исходя из этого, тогдашнее заявление президента Грузии и то задание, которое он дал правительству, подготовить почву для выхода из СНГ, в принципе оказалось безрезультатно, исходя из того, что сегодня выясняется, что ничего конкретного сделано не было. И наоборот, сейчас грузинское правительство и правящая партия всячески торпедируют инициативы политической оппозиции по инициированию вопроса выхода Грузии из СНГ.
Аргументы тут разные, но самый серьезный аргумент в том, что при выходе из СНГ автоматически аннулируются все те договора, которые существуют в рамках этого объединения. Исходя из этого, Грузии придется заново оформлять двусторонние контракты, двусторонние договора со всеми странами-участниками СНГ. И неизвестно на сегодняшний день на самом деле, все ли страны готовы сотрудничать с Грузией на тех же условиях в режиме двухсторонних отношений, на каких они сотрудничали в рамках содружества независимых государств. Это раз. И второе: в принципе оказалось, что разрыв экономических отношений с Россией оказался очень сильным ударом для Грузии, и исходя из этого при выходе из СНГ появляется большой шанс того, что этот процесс еще может усугубиться с учетом того, что Грузия моет потерять и другие рынки сбыта своей продукции.
Андрей Бабицкий: И наконец дело даже не в самом СНГ, которое так и не стало реальным политико-экономическим союзом, говорит Резо Сакиваришвили, а в том, что выход из состава содружества – это очередной шаг на пути ухудшения отношений с Россией. А сегодня Грузия позволить себе этого не может.
Резо Сакиваришвили: В Грузии в данный момент существуют более серьезные проблемы, которые требуют решения в очень краткосрочной перспективе. Допустим, наступает зима с ужесточенными условиями энергообеспечения со стороны России, в условиях всякого рода блокады со стороны российского государства. Исходя из этого заявления, что вопрос остается в повестке дня – это тоже, наверное, пустые заявления. Вопрос всегда оставался в повестке дня, но ничего конкретного не было сделано и не будет сделано. СНГ – это эфемерное создание, но несмотря на это, выход из него Грузии может создать очень серьезные проблемы.
Андрей Бабицкий: Российский политолог Алан Касаев уверен, что речь идет о налаживании некоторого политического диалога между двумя странами, и вопрос о членстве в СНГ здесь только символ.
Алан Касаев: Кое-что изменилось за последние две недели не только в Грузии, но и в России по отношению к Грузии. На какую кнопку ни нажмешь, какую программу ни выберешь, обязательно в студии или приглашен какой-то артист грузинской национальности или фильм идет грузинской студии или как-то еще в позитивном плане затрагивается грузинский сюжет. Это такой некий телемесседж, что кампания по борьбе с грузинами закончилась. Я думаю, что этот телемесседж уловили и в Тбилиси. Я думаю, что то решение о том, чтобы внести в план заседания парламента 10 ноября в Тбилиси обсуждение вопроса о членстве СНГ, оно впервые за время, когда это решение поднимается грузинским парламентом последние года два, принадлежит инициатива оппозиции, а не проправительственным фракциям.
Андрей Бабицкий: Грузинский политолог Гия Нодиа считает, что само членство Грузии в СНГ настолько незначительный факт биографии страны, что он не стоит усилий по выходу из содружества.
Гия Нодиа: Я думаю, членство в СНГ не было принципиальным вопросом для Грузии в последние годы. То есть руководство сегодняшнее Грузии не считает, что этот вопрос сам по себе очень важный, скорее всего это символический вопрос, который часто поднимает оппозиция, что нам нужно выйти из СНГ. А правительство не хочет противиться этому движению выхода из СНГ, но не считает, что это так уж важно. Поэтому мне не кажется, что вопрос об СНГ сейчас является особенно проблематичным или приоритетным. Я и сейчас считаю, что эта организация не имеет большого значения. Но именно потому, что она не имеет большого значения, слишком стараться из нее выходить и хлопать дверью – это как-то неактуально.
Андрей Бабицкий: У Алана Касаева ест иное мнение: реформировать СНГ пойдет по пути уточнения гуманитарных функций содружества и ослабления интегрирующей роли России. Возможно, в новой организации Грузия угадывает и свое место.
Алан Касаев: Казахстан получил в свои руки проект реформирования организации и выдвинул несколько тезисов, которые сейчас должны быть наполнены жизнью. Первое: что Казахстан хочет сохранить СНГ. Второе: что основная цель СНГ - это сохранение механизмов встреч руководителей большинства постсоветских государств. Третье: сохранение общего гуманитарного, культурного, безвизового и так далее пространства, которое позволяет действительно и экономить странам большие средства и в общем-то продолжать нормально общаться в тех вопросах, которые не составляют предмет супернационального приоритета и гордости. Для этого в проекте Казахстана специально оговаривается, что экономические, таможенные и прочие вопросы решаются приоритетно на двусторонней основе, но тем не менее, вписываются в рамки содружества. То есть это достаточно прагматичная, во всяком случае по заявлениям, идея, которая от Назарбаева исходит, посмотрим, в какие документы она выльется и выльется ли.
В данном случае, внимательно вчитавшись в те бумажки, которые Казахстан тезисно представил на рассмотрение общественности и которые готовятся Астаной к саммиту СНГ, который намечен 27-28 ноября, то становится понятным, для чего вообще сейчас кому бы то ни было из членов содружества этот самый СНГ нужен.
Андрей Бабицкий: Экономист Резо Сакиваришвили уверен, что диалог между руководствами двух стран неизбежен.
Резо Сакиваришвили: Россия являлась и является по сей день еще самым крупным торгово-экономическим партнером Грузии – это раз. В России живут десятки тысяч жителей Грузии. Исходя из этого, дальнейшее обострение российско-грузинских отношений чревато тем, что Грузия элементарно потеряет большие денежные потоки, и Грузия получит новый виток мигрантов. Грузия может серьезно замедлить свой экономический рост. Исходя только из этого, существует прагматические интересы, конечно, уже появляется желание диалога. Я не знаю, насколько это делается из сердца, но те проблемы, которые должны быть решены в ближайшей перспективе, подталкивают грузинское руководство к тому, чтобы искать новые механизмы диалога с российским руководством.
Андрей Бабицкий: С этой точкой зрения, но со стороны руководства России, абсолютно согласен российский политолог Алан Касаев.
Алан Касаев: Россия перестает держаться на СНГ как за некий символ бывших и будущих интеграционных побед, сохраняет его как удобный инструмент для разговоров, переговоров и для вещей, которые не требуют жесткости - общее пространство для русского языка, что на сегодняшний день очень важно. Это резерв миграционный для России. Россия будет нуждаться и с каждым годом все больше и больше в притоке рабочей силы. И естественно, в первую очередь она нуждается в притоке рабочей силы, знакомой с русским языком, с русской культурой и с русскими принципами работы. А где ее взять, как не в СНГ?
Андрей Бабицкий: Грузинский аналитик Гия Нодия считает, что отношения между двумя странами развиваются по принципу: ночь, улица, фонарь, аптека. За кризисом следует потепление и ничего в это схеме не меняется.
Гия Нодия: Можно сказать, что Саакашвили начал с прагматизма. Когда он пришел к власти, он говорил о том, что необходимо приоритет придавать отношениям с Россией. Он даже говорил, что вопрос баз можно не слишком остро ставить на этом этапе, его за это критиковали. Так что мне не кажется, что идет глобальная тенденция от эмоционализма к прагматизму. Мне кажется, скорее сами отношения между Грузией и Россией по своему характеру таковы, еще во времена Шеварднадзе, что чередуются периоды кризисов с периодами некоторых улучшений отношений, смягчения напряженности.
Андрей Бабицкий: Как бы там ни было, все эксперты отвечают, что кризис в отношениях между двумя странами, если не преодолен, то прошел пиковую точку. Но на очереди новая проблема: российский газ для Грузии с нового года дорожает в два раза.
Насколько оправдан запрет экстремистских партий. Опыт Испании.
Ирина Лагунина: Премьер-министр Испании Хосе Луис Родригес Сапатеро призвал запрещенную баскскую леворадикальную партию «Батасуна» легализовать свою деятельность. Без участия «Батасуны», считают местные наблюдатели, наметившееся недавно мирное решение баскской проблемы невозможно. Насколько оправдан в принципе запрет радикальных партий? Об опыте Испании рассказывает наш мадридский корреспондент Виктор Черецкий.
Виктор Черецкий: Левых баскских националистов из партии «Батасуна» поддерживает примерно 12 % избирателей в Стране басков. Это процент немалый, учитывая разнообразие партий, которые действуют в относительно небольшом регионе на севере Испании. Батасуна была поставлена вне закона четыре года назад усилиями правительства правящей в Испании до весны 2004 года консервативной Народной партии. Причина запрета - якобы имеющиеся у «Батасуны» связи с вооруженными сепаратистами из баскской группировки ЭТА. Сделано это было, по мнению независимых наблюдателей, довольно сомнительным для демократического общества способом: не по решению суда, а административным путем - на основании принятого накануне так называемого Закона о политических партиях. Такой метод даже не позволил адвокатам «Батасуны» выступить в защиту партии – ведь никакого суда не было. Влиятельная политическая сила фактически была приравнена к террористической группировке.
Лидер Народной партии Мариано Рахой сказал по поводу запрета «Батасуны»:
Мариано Рахой: Речь идет о террористической незаконной группе, которая угрожает испанскому государству. Я требую применить к «Батасуне» закон. С ней должен общаться прокурор, а не политики.
Виктор Черецкий: Действительно ли «Батасуна» причастна к террористической деятельности ЭТА? Как ни старались следователи, выполнявшие политический заказ властей, найти подобные связи не удалось. Говорилось лишь, что отдельные члены партии в свое время отдали дать вооруженной борьбе или на одном из митингов когда-то выразили солидарность с отбывающими наказание баскскими экстремистами.
Адвокат «Батасуны» Жон Гойриселайа:
Жон Гойриселайа: Нынешнее правительство социалистической партии должно изменить ситуацию, ликвидировать несправедливость. Баскское общество знает, что сегодня «Батасуна» - левые националисты, делают все от них зависящее, чтобы добиться мира в регионе. Это должно позволить «Батасуне» беспрепятственно осуществлять свою политическую деятельность. Мы предлагаем властям обдумать ситуацию и быстрее решить вопрос о легализации. «Батасуна» должна участвовать в решении существующих проблем в регионе наравне с другими партиями.
Виктор Черецкий: Между тем, «Батасуна» никогда не скрывала своей идеологической близости с группировкой ЭТА. К примеру, обе организации ратуют за обретение басками права на суверенитет, а в будущем хотели бы построить некую модель баскского социализма.
Тем не менее, в отличие от ЭТА, делавшей до недавнего времени ставку лишь на вооруженную борьбу, «Батасуна» всегда занималась лишь политической деятельностью - имела своих депутатов во всех органах самоуправления Страны басков, включая местный парламент, а также нескольких депутатов в центральном парламенте в Мадриде.
Лидер Батасуны Арнальдо Отеги:
Арнальдо Отеги: Наша страна, наш народ нуждаются в многостороннем демократическом диалоге, который бы привел нас к политическому соглашению с учетом интересов всех сил нашего общества. Это соглашение, выработанное басками – и мужчинами, и женщинами – должно будет соблюдаться и уважаться всеми.
Виктор Черецкий: Идея диалога как инструмента баскского урегулирования возникла давно. «Батасуна» ее поддержала после того, как в регионе наметились перспективы мира. Группировка ЭТА заявила в конце марта, после 38 лет вооруженной борьбы, о «постоянном прекращении огня», и высказала желание вступить в мирные переговоры с правительством.
Эта инициатива была поддержана нынешними испанскими властями, представленными Социалистической рабочей партией, которая пришла на смену консерваторам. Однако, лидер этой партии - испанский премьер Хосе Луис Родригес Сапатеро предупредил, что переговорный процесс будет не простым:
Хосе Луис Родригес Сапатеро: Покончить с терроризмом, насчитывающим 40 лет истории, – это задача, не допускающая спешки. По пути переговоров следует идти не спеша, осторожно, проявляя принципиальность, но одновременно с уверенностью, что существуют условия для того, чтобы навсегда покончить с насилием.
Виктор Черецкий: Правительство Испании намерено начать в ближайшем будущем мирные переговоры с ЭТА. Одновременно центральные власти поддерживают план баскской автономной администрации, предусматривающий проведение так называемого «баскского круглого стола» с участием всех политических сил региона, включая «Батасуну».
Мирен Аскарате, представитель баскской автономной администрации:
Мирен Аскарате: Мы хотели бы, чтобы «Батасуна» могла принять участие в политической жизни без каких-либо ограничений. Ну а руководство «Батасуны» прекрасно знает, что ему надо активнее участвовать в мирном процессе.
Виктор Черецкий: В ходе «круглого стола» планируется обсудить политические аспекты мирного урегулирования в Стране басков, в то время как на переговорах между правительством и ЭТА, вероятнее всего, будут решаться лишь технические вопросы, связанные с разоружением сепаратистской группировки и судьбой ее членов.
Председатель баскского правительства «леендакари» Хуан Хосе Ибаррече:
Хуан Хосе Ибаррече: Я полагаю, что мы сможем продвинуться по пути к миру. Я от всей души верю, что мы достигнем мира. Для этого мы созовем «круглый стол» партий – добьемся важных соглашений, в которых будет отражено мнение всего общества. Если я перестану верить во все это, я уйду с поста «леендакари».
Виктор Черецкий: Итак, «Батасуна» должна принять участие в политической жизни, без нее невозможно, по мнению наблюдателей, всеобъемлющее урегулирование. Этого же мнения придерживается как местное баскское правительство, так и правительство центральное. Премьер-министр Родригес Сапатеро:
Хосе Луис Родригес Сапатеро: Только демократическим путем диалога, только в условиях свободного обсуждения можно защищать свои идеи – любые идеи. В этом состоит достоинство открытого общества. Правительство и правящая соцпартия искренне хотят, чтобы «Батасуна» представляла своих сторонников в баскском обществе. И чтобы она способствовала тому, к чему стремится большинство басков: миру. Чтобы можно было мирно жить в столь прекрасной стране, какой является Баскония, с ее возможностями, с ее богатой историей, с ее сегодняшним днем, стране, которая может развиваться только в условиях демократии, мира и свободы.
Виктор Черецкий : Предварительным условием для легализации и возобновления участия «Батасуны» в политической жизни, по мнению правительства, должно стать «публичное осуждение ею террористической деятельности ЭТА».
Ну а лидер «Батасуны» Арнальдо Отеги требует отмены, как он считает, незаконного запрета на деятельность своей партии без каких-либо предварительных условий. Вместе с тем, в последнее время он неоднократно высказывал сожаление по поводу «невинных жертв вооруженной борьбы», осуждая таким образом, хоть и косвенно, терроризм.
Арнальдо Отеги: Баскские левые националисты выступают за демократический путь решения конфликта, который переживает наша страна. Но путь этот возможен лишь в том случае, если будут отменены старые репрессивные меры против нашей партии.
Виктор Черецкий: Инициаторы запрета «Батасуны», которые называют эту партию «политическим крылом ЭТА», рассчитывали, что запрет ослабит позиции баскских левых националистов. Эффект получился обратный – партия, попав в разряд «жертв произвола», лишь усилила свои позиции в баскском обществе.
Это произошло не случайно. Ведь запретив «Батасуну», консерваторы не смогли поставить под запрет множество общественных организаций и коллективов - профессиональных, женских, спортивных, фольклорных, на которые она опиралась в своей деятельности.
Между тем, консерваторы, ныне находящиеся в оппозиции, категорически против и легализации «Батасуны», и мирного решения баскской проблемы в целом. Перспектива того, что баскские левые националисты могут сесть за стол переговоров с представителями других партий, в том числе, и с ними, вызывает у представителей Народной партии бурный протест. Депутат Игнасио Астарлоа, представитель консервативной оппозиции:
Игнасио Астарлоа: Подобная встреча - аморальна, она будет представлять собой атаку на демократию и человеческое достоинство. Речь идет об измене демократическим принципам.
Виктор Черецкий: Как отмечают местные наблюдатели, испанских правых ничему не научил горький опыт истории – провал политики борьбы с терроризмом лишь полицейскими методами. Политики, которая осуществлялась на протяжении почти 40 лет.
Лидер консерваторов – председатель Народной партии Мариано Рахой не делает различия между «Батасуной» и ЭТА. Он считает, что для баскских левых националистов мирный процесс – это лишь прикрытие для осуществления сепаратистских планов:
Мариано Рахой: Пришло время решительно заявить – с нас довольно провокаций ЭТА! Правительство обязано защитить достоинство Испании. Пора кончать с так называемым мирным процессом и вернуться к решительной борьбе с терроризмом.
Виктор Черецкий: Одновременно, оппозиция намерена бойкотировать любые решения, связанные с ненасильственным умиротворением Страны басков. Об этом постоянно заявляют ее руководители. Генеральный секретарь Народной партии Анхель Асебес:
Анхель Асебес: Мы никогда не признаем ни одно политическое решение, которое будет принято на переговорах с участием «Батасуны».
Виктор Черецкий: Консерваторы в попытках сорвать мирный процесс не прекращают нагнетать напряженность вокруг Страны басков. С помощью некоторых работников юстиции, своих сторонников, им удалось даже привлечь к судебной ответственности «леендакари» Ибаррече за встречу с руководством «Батасуны». Дескать, раз эта партия числится под запретом, то встречаться с ее представителями - преступление.
Руководителю правящей в Стране басков Националистической партии Жосу Жон Имасу пришлось обратиться к работникам правопорядка, чтобы они прекратили, по указке консерваторов, воздвигать барьеры на пути к миру:
Жосу Жон Имас: Если мы хотим достичь мира и согласия в Стране басков, нам необходим диалог, в том числе с «Батасуной». Поэтому я призываю работников юстиции проявить здравый смысл, хотя, как показывают последние события, он есть далеко не у всех.
Виктор Черецкий: Тем временем, попытки помешать мирному процессу продолжаются. За «восхваление терроризма» к суду были привлечены даже члены популярной баскской рок-группы «Алкогольное общество».
Дело против рок-группы было возбуждено полгода назад по иску «Ассоциацией жертв терроризма», которая фактически является филиалом Народной партии.
Ассоциация усмотрела в репертуаре группы признаки «оскорбительного пренебрежения» в адрес жертв терроризма, поскольку в одной из ее песен – «Северный синдром» - «без уважения» упоминается премьер-министр времен фашистской диктатуры Карреро Бланко, убитый басками в 1973 году. Дело рок-группы, после рассмотрения весной этого года, было закрыто за «отсутствием состава преступления».
Недавно оно было вновь открыто прокурором-консерватором Бланкой Родригес. Это решение вызвало возмущение баскской общественности. А баскская молодежь начала устраивать уличные беспорядки.
Секретарь социалистической рабочей партии Хосе Бланко:
Хосе Бланко: В один прекрасный день Народная партия вынуждена будет дать объяснение испанцем, почему она не поддержала правительство в его усилиях покончить с терроризмом.
Виктор Черецкий: Епископ баскского города Сан-Себастьяна Хуан Мария Уриарте, который, как считают наблюдатели, склонил ЭТА к отказу от террористических методов борьбы, считает, что Народная партия, противясь миру в Стране басков, исходит лишь из желания угодить наиболее консервативным кругам в Испании. Он призвал их осознать ситуацию и не мешать открывшейся возможности для решения затянувшейся на десятилетия баскской проблемы. Хуан Мария Уриарте:
Хуан Мария Уриарте: Благородный, открытый диалог во имя всех жертв терроризма, во имя прекращение насилия – все это выше любых политических интересов, предвыборных амбиций любой партии.
Виктор Черецкий: Однако слова уважаемого деятеля церкви правые проигнорировали, а некоторые преданные им судьи приказали закрыть в эти дни даже таверны, в которых собираются левые баскские националисты. В Стране басков это распоряжение воспринято как очередная провокация, как желание спровоцировать баскских радикалов на возобновление вооруженной борьбы.
«Холодная война» как предмет изучения. Симпозиум в Вашингтоне.
Ирина Лагунина: С момента начала «холодной войны» прошло 60 лет. И 15 лет – после ее окончания. В связи с этими датами в Вашингтоне собрались ее участники, исследователи и просто очевидцы. Эта война могла привести к гибели человечества в любую минуту, но закончилась почти бескровным крушением огромной транснациональной общественно-политической системы под названием «социалистический лагерь». Наш вашингтонский корреспондент Аллан Давыдов присутствовал на этом собрании.
Уинстон Черчилль: «От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике, железный занавес протянулся поперек континента. Коммунистические партии, которые были очень небольшими во всех восточных государствах Европы, дорвались до власти повсюду и получили неограниченный тоталитарный контроль... Это, конечно, не та освобожденная Европа, за которую мы боролись».
Аллан Давыдов: Так заявил бывший премьер-министр Великобритании сэр Уинстон Черчилль, выступив 5 марта 1946 года в Вестминстерском колледже, что в американском городке Фултон, штат Миссури. Принято считать, что именно Фултонской речью Черчилля впервые отмечено начало эпохи военно-политического противостояния Запада и Востока, которая длилась почти всю вторую половину ХХ века и получила название «холодной войны». Формально эта эпоха завершилась подписанием 1 февраля 1992 года российско-американской декларации о завершении «холодной войны». Но общественное осмысление данного исторического периода продолжается. В Вашингтоне на днях прошел однодневный общественный симпозиум под названием «Холодная война глазами очевидца». Организовало его Национальное управление архивов и документации, являющееся не только крупнейшим хранилищем документов, но и авторитетным просветительским учреждением, позволяющим широкой публике с этими документами знакомиться.
Открыл симпозиум ветеран американской дипломатии Харлан Кливленд, который считается заметной фигурой эпохи «холодной войны». В разные ее годы Кливленд занимал важный посты: он курировал «план Маршалла», затем служил помощником госсекретаря и послом США в НАТО.
Харлан Кливленд: Когда началась «холодная война»? Я бы сказал так: ирония в том, что ответ перекликается с сегодняшними газетными заголовками. «Холодная война» началась решением президента Соединенных Штатов защитить Иран от наших союзников по только что отгремевшей второй мировой войне. Страны антигитлеровской коалиции использовали территорию Ирана для передачи американской и британской помощи Советскому Союзу. На Тегеранской конференции 1943 года все союзники договорились уйти из Ирана к 6 марта 1946 года. Западные державы выполнили это обязательство, а Советский Союз – нет.
Аллан Давыдов: И тогда, как вспоминает старый дипломат, президент Гарри Трумэн, посоветовавшись с госсекретарем Джеймсом Бёрнсом, послал Сталину секретный меморандум, в котором предупредил, что случае неухода Советов из Ирана американские военно-морские и сухопутные силы будут размещены в районе Персидского Залива. Ультиматум подействовал, советские войска были выведены из Ирана. Но стремительную эскалацию противостояния уже было не остановить. Вот как описывает обстановку тех лет бывший сотрудник комитетов палаты представителей Конгресса по внутренней безопасности и по разведке, ветеран расследований об антиамериканской деятельности и автор ряда книг о шпионаже Герберт Ромерстайн.
Герберт Ромерстайн: Мир окунулся в «холодную войну» в тот момент, когда СССР уже накопил огромную военную мощь. Такой же мощью обладали и Соединенные Штаты, располагавшие вдобавок атомной бомбой, которую Советам удалось заполучить лишь три года спустя. Благодаря временной монополии на атомную бомбу мы были тогда неуязвимы. Однако СССР имел превосходство над нами в сфере разведки. Во время войны Запад практически не осуществлял шпионских операций в СССР или на контролируемых им территориях. Советы же держали обширный шпионский аппарат на территории США и их союзников. Многие сотни американских коммунистов были завербованы советской разведкой на волне антинацистских настроений.
Аллан Давыдов: По словам Ромерстайна, задолго до начала «холодной войны» СССР создал на территории США хорошо разветвленную сеть шпионов, которые работали преимущественно не за деньги, а по убеждению. Впервые о масштабе этой сети американские контрразведчики начали узнавать после того, как в 1943 году в рамках проекта «Венона» началась расшифровка сверхсекретных посланий, которыми обменивалось руководство советской разведки со своими многочисленными агентами в США, заброшенными или завербованными. Некоторые открытия «Веноны», в том числе стремление Сталина овладеть американскими атомными секретами, были подтверждены и документами, предоставленными перебежчиком Игорем Гузенко, шифровальщиком Советского посольства в Канаде. Многие историки считают, что именно уход Гузенко на Запад в сентябре 1945 года стал первой ласточкой «холодной войны».
Впрочем, роль шпионажа в «холодной войне» не склонен переоценивать другой исследователь, выступивший на симпозиуме - политолог Тимоти Нафтали, возглавляющий Президентскую библиотеку и музей Ричарда Никсона в Калифорнии. Нафтали принадлежит к более молодому поколению исследователей «холодной войны».
Тимоти Нафтали: Шпионажу в «холодной войне» принадлежала не такая уж важная роль, как многие полагают. Это только в фильмах про Джеймса Бонда шпион-одиночка в очередной раз спасает мир. На самом деле мир шпионажа, оказавший, тем не менее, огромное влияние на массовую психологию и поп-культуру, был весьма забюрократизирован. Благодаря опубликованным после 1991 года материалам стало известно, что шпионы, за исключением нескольких крупных фигур, не влияли на внешнеполитические решения, в принятии которых советские и американские лидеры полагались, скорее, на собственную интуицию. Правда, у нас, в Соединенных Штатах, долгое время предполагали, что зарубежная разведка может использовать в роли пятой колонны национальные меньшинства. Подобные опасения одолевали и советское руководство, а также лидеров ряда крупных стран третьего мира. Но кто, на мой взгляд, заслуживает награды за роль в «холодной войне» - это техника, а не живые люди. Если бы Нобелевскую премию мира можно было присуждать машинам, то ее лауреатами стали бы спутники-шпионы, потому что, в конечном счете, именно они обеспечивали Советский Союз и Соединенные Штаты уверенностью в том, что ни та, ни другая сторона не собираются нападать друг на друга. Это позволяло лидерам двух сверхдержав избегать крайностей и не поддаваться на провокации. А тем временем фильмы про Джеймса Бонда с каждым разом становились все интереснее.
Аллан Давыдов: Ветеран американской дипломатии Харлан Кливленд согласен с тем, что не западный шпионаж развалил мировую социалистическую систему, а выстраданная ее гражданами готовность к переменам, многократно усиленная современными средствами коммуникации. Кливленд прослеживает цепочку событий критически важного 1989 года: горбачевская «перестройка» - майский визит последнего советского генсека в Пекин - удивительно совпавшее с ним подавление студенческих демонстраций на площади Тяньаньмэнь – и, резонансом, серия осенних революций в странах Центральной и Восточной Европы.
Харлан Кливелнд: Информация просачивалась и в том, и в другом направлениях. Уличные демонстрации вскоре перекинулись в Центральную и Восточную Европу. История знает немало других примеров быстрых политических перемен – но в данном случае ускорение было беспрецедентным. Как подметил в 1989 году один из наблюдателей, для отлучения коммунистов от власти Польше понадобилось практически десять лет, Венгрии – десять месяцев, Восточной Германии – десять недель, Чехословакии – десять дней, а Румынии – десять часов. Реальной истории не свойственно составлять события в такой прогрессии, но эта образная формула точно передает череду политических сюрпризов, отраженных на телеэкранах осенью 1989 года, а также осенью 1991 года, когда развалился сам Советский Союз. Ретроспективный взгляд на те перемены усиливает ощущение снежного кома, сметающего языковые барьеры, национальные границы и политические препятствия с помощью информационных технологий. Телефоны и факсы, радио и телевидение, орбитальные спутники и компьютеры многократно усилили воздействие самого древнего и надежного средства коммуникации – живого человеческого слова.
Аллан Давыдов: За полтора десятилетия после падения Берлинской стены и развала Советского Союза выросло совершенно новое поколение, в большинстве своем не имеющее понятия о противостоянии двух систем, державших друг друга под ядерным прицелом. Об этом говорит Фрэнсис Гэри Пауэрс-младший – сын американского летчика, пилотировавшего, разведывательный самолет У-2, сбитый в районе Свердловска советской ракетой 1-го мая 1960-го года.
Фрэнсис Гэри Пауэрс-младший: Многие современные студенты не знают, где находились Советский Союз или Восточная Германия. Им неведом страх существования в обществе, которое может в любую минуту превратиться в пыль в результате ядерной войны. Для нас важно сохранить эту историю и свидетельства ветеранов, чтобы потомки знали, что такое учебные тревоги на случай ядерного нападения и что такое занятия по гражданской обороне, так хорошо знакомые нашему поколению.
Аллан Давыдов: Сам Пауэрс-младший организовал Музей «холодной войны» на бывшей ракетной базе в Лортоне, штат Вирджиния, а также передвижную выставку характерных для того времени экспонатов.
Не все участники симпозиума в Вашингтоне согласились с тем, что «холодная война» окончательно ушла в прошлое. Вот что говорит Сюзан Эйзенхауэр, политический аналитик и руководитель крупной консалтинговой группы, внучка выдающегося военачальника и 34-го президента Соединенных Штатов Дуайта Эйзенхауэра.
Сюзан Эйзенхауэр: Между нашими странами по-прежнему существует ряд коренных различий. Никогда еще не была такой жесткой их конкуренция в экономической сфере. Впрочем, разногласия и трения – дело обычное. Но есть одна угроза, которая явно не способствует доверию и сотрудничеству между Америкой и Россией. Она состоит в том, что Соединенные Штаты сегодня во многом опираются на наследие "холодной войны". В нашем оборонном бюджете до сих пор важное место отведено содержанию множества авианосцев и подводных лодок. В этой связи сохраняет актуальность формула президента Дуайта Эйзенхауэра, выведенная им для Республиканской партии: нашей стране нужен финансово ответственный подход. К словам деда я бы добавила, что мы не можем позволить себе одновременно воевать с терроризмом и вести "холодную войну". Надо помнить, что Соединенные Штаты и Россия по-прежнему готовы в любой момент нажать ядерную кнопку. И это - примечательная черта сегодняшнего мира, хотя формально он распрощался с "холодной войной".
Аллан Давыдов: В конце 50-х годов, когда схлынула волна маккартизма, и открылась космическая гонка, завязался диалог лидеров двух сверхдержав - Дуайта Эйзенхауэра и Никиты Хрущева. Диалог был похоронен полетом самолета-разведчика У-2. Но сегодня его продолжают наследники этих видных политиков. Сюзан Эйзенхауэр связана давней дружбой с сыном первого секретаря ЦК КПСС Никиты Хрущева – Сергеем, который вот уже полтора десятилетия живет и работает в Соединенных Штатах. В кулуарах симпозиума я пытаюсь расспросить Сергея Хрущева, что такое для него «холодная война».
Сергей Никитевич, какой день за все эти сорок лет «холодной войны» вам наиболее памятен?
Сергей Хрущев: Из всех дней мне наиболее памятен день, когда мы пускали нашу первую ракету для подводных лодок. Я только закончил тогда институт, попал в Капустин Яр и было жутко холодно. Очень интересно, когда ты пускаешь что-то, оно полетит или не полетит – это как игрушки.
Аллан Давыдов: Это какой год был?
Сергей Хрущев: Это был 58 год.
Аллан Давыдов: Сергей Никитевич, на ваш взгляд, в чем сейчас сходство и различие оценок «холодной войны» со стороны россиян и американцев?
Сергей Хрущев: Все еще воюем эту войну на самом деле, хоть она закончилась. Это знаете, как фантомная боль. Конечно, среди многих россиян вы находите людей, которые хотели бы ее выиграть. А сходство, я думаю, что сходство состоит в том, что больше и больше людей понимают, что эта война была не из-за чего, то есть это была война из-за имперских амбиций обеих стран, я не хочу сказать политиков, на которую тратились такие огромные деньги, которые в конце концов привели к разрушению Советского Союза. Ведь не зря президент Эйзенхауэр сказал, что если военно-промышленный комплекс возьмет вверх в нашей стране, в Америке, то это будет плохо. Так случилось в Советском Союзе и благодаря этому мы исчерпали свои ресурсы и поэтому от Советского Союза ничего не осталось.
Аллан Давыдов: А можем ли мы говорить, что «холодная война» из гонки вооружений перешла в плоскость жесткого экономического прессинга?
Сергей Хрущев: Холодная война закончилась, но так как всегда в жизни существует конкуренция, и одна страна или другая страна становится доминирующей, то действительно сейчас у нас противостояние происходит в мире не вооружения, не авианосцев и ракет, а валют. И та страна выиграет это противостояние, чья валюта будет более надежна, в которую будут вкладывать третьи страны. Будет зависеть от того, как в Дели, Пекине или Москве финансист решит, куда лучше вложить деньги - в этот банк или в тот.
Аллан Давыдов: Так сын Никиты Сергеевича Хрущева - Сергей Хрущев – думает об итогах «холодной войны» и о том, что пришло ей на смену.
Как действуют правил безопасности в аэропортах Европейского Союза.
Ирина Лагунина: С понедельника все аэропорты Европейского Союза, а также Норвегии, Швейцарии и Исландии ввели новые правила безопасности для пассажиров. Они касаются в основном ручной клади. Отныне и на неопределенное время – временные рамки этих мер не установлены – все жидкости надо помещать в пластиковый пакет (один на пассажира) и предъявлять для досмотра. При этом тюбики и флаконы по объему не должны превышать 100 миллилитров. К жидкостям, кстати, относится и крем-пудра. Подробнее рассказывает мой коллега Владимир Ведрашко.
Владимир Ведрашко: У меня в жизни был только один случай, можно сказать, из ряда вон выходящий, когда я проходил контроль в аэропорту, и на детекторах зазвенело все, что могло звенеть. Тогда из Москвы в Крым я вез рюкзак с подковами для лошадей. Получателем был мой друг – лесничий Карадагского заповедника. Подковы я раздобыл на московской базе Россельхозтехники. Сейчас, конечно, такая транспортировка оказалась бы абсолютно невозможной. Корреспондент Радио Свобода Сергей Хазов рассказывает о правилах перевоза багажа и ручной клади на самолетах самарской авиакомпании.
Сергей Хазов : Авиакомпания «Самара» - одна из крупнейших в Поволжье и России. На всех рейсах авиакомпании «Самара», вне зависимости – междугородний или международный это рейс, действуют единые правила провоза ручной клади. Правила эти довольно простые. На борт самолета можно пронести не более 5 килограмм ручной клади. Пассажирам разрешается брать с собой в салон самолета лекарства и парфюмерно-туалетные изделия в ограниченном количестве, а также алкогольные напитки - максимум 2 литра. Все жидкости, которые пассажир берет с собой в полет, должны находиться в заводской упаковке. При мне работники авиакомпании изъяли у пассажира спиртное, которое находилось в термосе. Также пассажир может пронести на борт лак для ногтей и жидкости для волос в аэрозольной упаковке, и освежающие жидкости, имеющие спирто-лаковую основу. Пассажиру разрешается взять с собой в полет домашний суп или варенье. Но опять же, при условии, что все будет упаковано в компактную – не более пятидесяти сантиметров в длину, кастрюлю или банку. По правилам авиакомпании габариты ручной клади не должны превышать 55 сантиметров в высоту, 45 сантиметров в ширину, и 20 сантиметров в глубину.
Правила по провозу ручной клади в самолетах российской авиакомпании понятны. Как же происходит контроль за тем, чтобы пассажир не провез ничего лишнего?
Проходя контроль перед посадкой в самолет, пассажир обязан отдельно от багажа, который он берет с собой на борт самолета, предъявить сотрудникам аэропорта технику, которую он берет с собой в полет. Это касается сотовых телефонов, ноутбуков, плейеров – того, что обычно пассажиры проносят в салон самолета, не сдавая в багажное отделение. Также досмотру подвергается верхняя одежда и все разрешенные к провозу в салоне авиалайнера продукты. Причем суп или варенье, а также копченую курицу в случае малейшего подозрения могут осмотреть с помощью рентген-установки, чтобы исключить возможность провоза пассажиром внутри продуктов каких-либо запрещенных предметов.
Работники авиакомпании говорят, что в отличие от европейских коллег, не возражают, если пассажиры во время полета употребляют взятые с собой на борт самолета спиртные напитки. Главное требование – чтобы пассажир не нарушал порядок во время полета.
Во время мини-опроса я поинтересовался у пассажиров авиакомпании «Самара» - опасаются ли они за свою безопасность во время полета?
Самарчанка : Чего бояться? Если бояться, жизнь не надо жить.
Самарец : Конечно. Я считаю, что террор возможен. Мало ли, что это такое.
Самарчанка : Я как-то об этом не задумывалось. Страшно, конечно, страшновато стало. Но сейчас передают, что много делают для этого.
Сергей Хазов : В авиакомпании «Самара» пояснили, что введенные с 6 ноября Евросоюзом новые правила провоза жидкостей в ручной клади, вероятно, в ближайшее время не будут касаться российских пассажиров. Однако, в авиакомпании уже разместили информацию о новых европейских правилах. Самара – не Амстердам, но работники авиакомпании сочли нужным в качестве дополнительного сервиса предупредить своих клиентов, вылетающих из Самары за границу, о новых правилах, действующих в Евросоюзе. Ведь не секрет, что часто российские пассажиры, вылетающие за границу, пользуются рейсами нескольких авиакомпаний, с пересадками через какой-либо крупный европейский аэропорт. В этом случае россиянам просто необходимо знать о новых правилах провоза жидкостей в ручной клади, чтобы не возникло конфликтной ситуации с работниками европейских авиакомпаний.
Владимир Ведрашко: «Уважаемые пассажиры, с 6 ноября 2006 года в аэропортах Европейского союза вступили в действие ограничения для ввоза жидкостей. Для подробной информации, пожалуйста, обращайтесь к нашей компании, перевозчикам или работникам аэропорта». Такое объявление с 6 ноября звучит каждые 15 минут в залах пражского аэропорта. В другой стране Евросоюза – Голландии – так же введены новые правила, и о них расскажет Софья Корниенко, корреспондент Радио Свобода в Амстердаме.
Софья Корниенко: Амстердамский Схипхол – крупнейший перевалочный пункт. Большинство пассажиров здесь всего лишь пересаживаются на следующий рейс. Таким пассажирам, прилетевшим издалека, не повезло больше всех. Они ничего не знали о новых мерах безопасности в Евросоюзе. Многим пришлось во время пересадки расстаться с косметичками, духами, дорогими спиртными напитками и средствами по уходу за волосами.
Пассажир из Бразилии : Это же особый шампунь, из Бразилии, приготовленный из бразильских трав. Здесь в Европе такого не найдешь. Бедные мои волосы!
Пожилая пассажирка из Японии : У меня здесь немного косметики и глазные капли. На выходе из самолета я должна хорошо выглядеть!
Софья Корниенко : Новые правила не распространяются на детское питание и необходимые во время полета медикаменты, всю остальную жидкую и гелеобразную продукцию требуется уместить в крохотный прозрачный пакетик, объемом 1 литр. Каждая бутылочка в пакете не должна по объему превышать 100 миллилитров. Все что не поместилось – приходится либо срочно перекладывать в багаж (замечу, что у транзитных пассажиров такой возможности нет), либо дарить работникам аэропорта. Директор аэропорта Схипхол Херлах Серфонтейн на пресс-конференции инструкцию по пользованию пакетиком проводил наглядно.
Херлах Серфонтейн, директор аэропорта Схипхол : Вот тюбик зубной пасты, тушь для ресниц, и много самых разных иных жидких косметических средств. Все эти средства следует вынимать из сумки с ручной кладью и проносить через контроль в прозрачном пластиковом пакете. На контроле мы проверяем, сколько миллилитров содержится в каждой бутылочке – если более 125, бутылочка изымается и не возвращается.
Софья Корниенко: Если же Вы из Европы летите дальше в Америку, и совершаете пересадку, например, в Нью-Йорке, то, вероятно, лишитесь и скромного содержимого своего пакетика, так как в США правила в отношении жидких веществ еще строже.
Пассажирка из Голландии : Нет, у меня не все забрали. Флакон лака для волос пришлось пожертвовать одной из сотрудниц наземной службы KLM... Вопрос в том, достаточно ли этих мер, если кто на самом деле хочет сотворить зло? И где предел?
Софья Корниенко: По словам Тиббе Яустры, национального координатора Нидерландов по борьбе с терроризмом, предел еще не достигнут.
Тииббе Яустра, национальный координатор по борьбе с терроризмом : Я думаю, что сегодня гадать о том, что нас ждет в будущем – занятие неблагодарное. На настоящий момент совершенно невозможно судить, какие еще меры могут потребоваться. Однако на мой взгляд, очень вероятно, что придет время, когда будут введены дополнительные ограничения.
Софья Корниенко : Нельзя проносить с собой на борт и бутылки с питьевой водой, которую, как сказано в списке вопросов и ответов, подготовленных Еврокомиссией, сотрудникам безопасности аэропорта сложно на глаз отличить от «иной жидкости». Воду теперь предлагается покупать на борту. Кстати за специальные прозрачные пластиковые пакеты в будущем также придется платить. Первые несколько месяцев их щедро раздают бесплатно. Аэропорт Схипхол закупил таких пакетов полмиллиона. Если учесть, что в день Схипхол принимает и отправляет до 160 тысяч пассажиров, хватит их ненадолго.
Рон Лоуверсе, глава службы безопасности аэропорта Схипхол : Новые правила только что введены, многие переоценили возможности маленьких пакетов, некоторые пробовали захватить сразу три штуки, но разрешается проносить на борт только один пакет на человека. Все, что не помещается в пакеты, нам приходится конфисковывать и уничтожать.
Софья Корниенко : Большинство пассажиров-голландцев недовольны, но считают неудобства необходимостью. В особенно затруднительном положении оказались деловые люди, для которых частые перелеты – рутина. Под прицелом телевизионных камер канала Эр-Ти-Эл мужчина в деловом костюме отчаянно пытается уместить в свой пакетик дезодорант и гель для бритья.
Пассажир из Голландии: Нет, ничего не помещается. Посмотрите, кошмар да и только! А еще, говорят, нельзя, если пакет не закрывается. Пойду пока так, а там посмотрим, что мне скажут.
Другая пассажирка из Голландии : Теперь от нас будет неприятно пахнуть, никакой парфюмерии. А что если Вы – бизнесмен, и Вам надо с самолета прямо на работу? Ужасно!
Софья Корниенко : Ударили новые правила и по карману магазинов «дьюти-фри». ГоворитЯн Окхаузен, представитель магазинов «дьюти-фри» аэропорта Схипхол:
Ян Окхаузен, представитель магазинов дьюти-фри аэропорта Схипхол : Торговля «дьюти-фри», разумеется, не прекращается, покупатели могут приобретать все те же товары. Однако магазинам теперь пришлось вложиться в новые, очень дорогие пластиковые сумки, в которые мы обязаны запечатывать проданный товар.
Софья Корниенко : Для проверки содержимого многочисленных пакетиков в аэропорту Схипхол созданы десятки новых рабочих мест. Ручная кладь, верхняя одежда и обувь подвергаются тщательной проверке, все найденные дополнительные контейнеры с жидкостью изымаются. Или не все? «А что воду нельзя?», – притворился я. Мой отвлекающий маневр сработал. К тому же зазвенел на металлодетекторе ремень. В это время моя сумка с несколькими аэрозольными баллончиками мирно выехала на черном ремне из-под рентгеновского аппарата», - пишет журналист газеты «Харлемс Дахблат», который уже в понедельник не поленился провести свое нехитрое расследование и без труда пронес запретный жидкий груз на борт самолета, вылетающего в Лондон.
