Программу ведет Андрей Шарый. Принимает участие обозреватель "Новой газеты" Роман Шлейнов.
Андрей Шарый: Чехарда в силовых структурах России часто объясняется необходимостью борьбы с коррупцией, с "оборотнями в погонах" или с неэффективностью ситуации в этом вопросе. О способах борьбы с коррупцией после недавнего выступления в Государственной Думе генерального прокурора России Юрия Чайки я беседовал с обозревателем "Новой газеты" Романов Шлейновым. Он специализируется на журналистских расследованиях, связанных с крупными коррупционными скандалами, вроде "дела "Трех китов".
Роман Шлейнов: Вчера состоялось выступление генерального прокурора Российской Федерации Чайки перед депутатами Государственной Думы. У меня есть текст этого доклада полностью. Что можно отметить позитивного в этом докладе по сравнению с тем, что было при предыдущем генеральном прокуроре Устинове? Дано, по крайней мере, очень четкое определение коррупции. Прокурор, наконец-то, отметил и признал, что коррупция у нас имеет системный характер, признал также, что большинство из пойманных на сегодняшний день чиновников составляют низовые звенья этой коррупции. Прокурор также признал, что отсутствуют в законодательстве конкретные определения компетенции должностных лиц, что способствует коррупционным проявлениям, и потребовал возможности для Генеральной прокуратуры выходить с законодательными инициативами.
Андрей Шарый: Вы связываете эти положительные изменения, по крайней мере, на таком стратегическом уровне, с личностью нового генерального прокурора? Чайка лучше Устинова?
Роман Шлейнов: По сравнению с тем, что заявлялось раньше, это, безусловно, прорыв. Но давайте отметим, что это пока все еще только слова и теоретические объяснения. Да, у нас действительно существует ряд уголовных дел, которые в последнее время несколько продвинулись. Допустим, наконец-то получило развитие уголовное дело "Трех китов", о котором мы очень много писали. Но ведь в "деле "Трех китов" арестованы только его какие-то основные звенья, там нет обвиняемых среди государственных служащих. По-прежнему не предъявлены обвинения каким-то лицам, которые наверняка были в этом деле, поскольку вы знаете, что в уголовном деле были материалы прослушивания телефонных переговоров, где говорилось о значительных суммах, которые должны были принести в Генеральную прокуратуру. Так вот, на скамье подсудимых и среди обвиняемых мы пока не видим государственных чиновников. Это, конечно, пока не корреспондируется никак с заявлениями генерального прокурора. Несмотря на те прекрасные заявления, которые были сделаны, я пока не вижу особой системной работы по выявлению протекционизма среди государственных служащих достаточно высокого ранга, не вижу работы по предприятиям государственным или подконтрольным государству, в которых служащие так или иначе используют свое положения для проведения в определенные слои бизнеса определенных фигур, связанных с ними. На эту тему была масса публикаций в России, отмечались множество компаний, так или иначе связанные с нашими монополистами или подконтрольными государству предприятиями, в чем состоят эти связи на уровне ли депутатов Государственной Думы или на уровне более высоких госслужащих российских. К сожалению, пока мы не имеем реакции никакой от новой Генеральной прокуратуры.
Андрей Шарый: Одно из направлений борьбы - это назначение на освободившиеся от коррупционеров места в системе силовых структур, МВД, Федеральной пограничной службы, таможенного управления чиновников из ФСБ, из спецслужб, близких по духу и президенту Путину, о которых говорят, как о таком отряде государственных чиновников наименее коррумпированных. Прослеживаете ли вы эту тенденцию и, если да, насколько она вам представляется плодотворной?
Роман Шлейнов: Это давняя болезнь России. Это было и при предыдущих президентах, это прослеживается и сейчас. Единственная разница в том, что, пожалуй, именно при президенте Путине мы наблюдаем очень большую волну миграции государственных чиновников из Санкт-Петербурга. Мы даже вели подсчет, какое количество государственных служащих переместились из Санкт-Петербурга на руководящие должности в министерства и ведомства российские. По крайней мере, в 30 крупнейших министерствах и ведомствах 60 руководящих постов (а мы считали только топ-менеджеров) занимают чиновники из Санкт-Петербурга. Они пришли вместе с Владимиром Путиным. Мы наблюдали эту динамику в течение нескольких лет, как это происходило. Разумеется, это все непродуктивно, поскольку, когда близкие друзья, бывшие сослуживцы начинают руководить огромным количеством сфер, у них постоянно возникает искушение точно таким же способом посодействовать и своим друзьям, и возникает ситуация такого царского двора. Первый, кто прибежал к уху первого лица и сообщил свою информацию, оказывается в более выигрышной ситуации.
Андрей Шарый: Есть ли основания полагать, что борьба с коррупцией или кампания по борьбе с коррупцией завершится фактически накануне или сразу после выборов в Государственную Думу, выборов президента? У вас нет такого впечатления?
Роман Шлейнов: Конечно, ощущение того, что это всего лишь кампания, есть, именно потому, что пока, несмотря на то что мы имеем позитивные декларации, мы не имеем конкретных и громких уголовных дел, мы не видим, чтобы расследовались достаточно крупные и серьезные уголовные преступления и мы не видим движения прокуратуры, Генеральной прокуратуры в данном случае, по отношению ко всем известным здесь и весьма высокопоставленным чиновникам.
