Ночь, Белград. Два огромных парка перед автобусной станцией заняли сотни мигрантов или беженцев из Афганистана, Пакистана, Cирии и еще нескольких арабских стран. Ситуация развивается с начала лета, но к середине сентября потоки беженцев увеличились в разы. Белград – пересылочный пункт: здесь стараются не задерживаться больше, чем на сутки, практически все без багажа, но уже с билетами до Суботицы, пограничного с Венгрией города.
Не хочется вступать в дискуссию о судьбах Европы, исламизации и идентификации потенциального террориста в каждом из несчастных, двинувшихся в поисках новой жизни. Я родилась в России, я не могу влиять на политику власти в моей стране, я не могу исключить возможности начала войны или закрытия границ в моем государстве.
В середине лета мне приснился сон. Я нахожусь в Италии, и в этот момент узнаю, что границы России закрыты. Я не хочу жить в Италии, но прошу политического убежища. Я не хочу воевать и не хочу терять близких, я хочу свободно перемещаться по миру и не знать границ. Хочу иметь возможность общаться с представителями разных национальностей и разных государств, не скрывая того, что я из России. Такая эгоистическая позиция – вы можете назвать ее "либеральной" – так или иначе в каждом из нас.
Больше половины беженцев в парке перед зданием экономического факультета Белградского университета – студенты и молодежь. У них совсем немного денег, у них есть вкус к жизни, и им очень страшно. Почти все они проделали один и тот же путь: из Турции через Средиземное море в Грецию, без документов. Белград – последний транзитный пункт, где можно выдохнуть и набраться сил перед решительным рывком в Европейский союз. Никто не дает гарантий. Европейская демократическая система – единственный шанс эти гарантии получить.
Вот картинки этой белградской ночи. Эта женщина не говорит по-английски, она немолода, но вынуждена понимать и как-то отвечать на вопросы. Она разрешает себя сфотографировать, исламские традиции отходят на второй план. Она не выпускает из рук билет автобусной компании "БАСтурист" до Суботицы.
Молодые люди сидят, образуя кружок, на асфальте, человек двенадцать. Мы говорим, что приехали из России. Они реагируют агрессивно: уверены, что Россия – одна из стран, поддерживающих войну в Сирии. Сорок минут мы сидим с ними рядом, и ни на минуту напряжение не спадает. Почти все они – студенты, будущие инженеры и врачи, оставившие учебу надежде на продолжение обучения в Европе. Они берут с собой школьные аттестаты вместо паспортов.
Мужчина из Бангладеш переписывается с родными, которые остались дома. В парке есть бесплатный wi-fi.
Знакомимся с семьей Ахмада, это 24-летний молодой человек с хорошим английским. Мы говорим полчаса, подходят все новые и новые его родственники – сестры и братья, им всем по 17–20 лет. Они проделали путь через море: одиннадцать дней без отдыха, нормального сна и душа. После 12 часов сна в парке Белграда они улыбаются и шутят. Фатима, 17-летняя сестра Ахмада, стесняется, но кокетничает, снимает-надевает бейсболку брата поверх хиджаба. На вопрос "Готовы ли вы снять хиджаб, если это облегчит вам жизнь в Европе?" отвечает: "Нет".
Каждый хочет рассказать свою историю. Подходит Мохаммед, его четырехлетний сын упал с лодки в море и полчаса был без сознания. Турецкая полиция не вмешалась. Сейчас мальчик спит в палатке.
На скамейке – юноши, возможно, тоже студенты. По виду – типичные бэкпекеры, туристы из Амстердама или Парижа. Улыбаются, смеются, просят нас показать только что сделанные снимки.
Разноцветные пакеты от выпечки поднимаются в воздух при редких порывах ветра. Типичная балканская картинка – мусор вокруг. Не хватает мусорных баков?
Весь парк сегментирован по национальному принципу: отдельно сирийцы, отдельно пакистанцы, отдельно афганцы…
Подходит девушка в спортивном костюме, с непокрытой головой. Она держит путь в Германию, говорит, что там живет часть ее родственников.
Она не знает, кто мы, не хочет скоротать время, просто подходит и говорит без остановки. Эта девушка – одна из немногих с пирсингом и без хиджаба.
Мы забираем из машины термос с кофе и снова направляемся к семье Ахмада. Они обсуждают план перехода через границу: как только стемнеет, им придется бежать, примерно два часа. Предпочтительно попасть в Голландию, поскольку в этой стране якобы можно получить новые документы в самые короткие сроки. Германия остается на крайний случай. А также Италия, Швейцария и Австрия.
Мы подружились в фейсбуке. Неделю спустя я увидела новые посты от Ахмада. Они добрались до Австрии. В Венгрии неоднократно случались стычки с местным населением. Я жду, когда Ахмад позвонит.
Фото Ольги Матвеевой и Ильмара Кокнаева
Ольга Матвеева – фотограф и художник
