Несомненно, наиболее ожидаемым событием начала января в США было выступление президента Обамы в формате так называемого городского митинга, когда президент встречается и в неформальной обстановке беседует с гражданами по актуальным политическим темам. На этот раз таун-митинг проходил в университете "Джордж Мэйсон" в городе Фэрфакс, штат Вирджиния. Темой митинга была инициатива президента по ужесточению правил покупки и приобретения огнестрельного оружия американцами. Право на владение оружием является конституционной прерогативой американцев, утвержденной в так называемой Второй поправке к Конституции, принятой еще в конце XVIII века.
В те далекие времена, когда в молодых Соединенных Штатах еще не было развитых институтов государственности – полиции, армии, эффективных орудий общественного самоуправления, права граждан на защиту осуществлялись непосредственно самими гражданами, что и давало им право приобретать и держать оружие. Исторически это было идеей вооруженного народа как демократического инструмента, противопоставленного деспотическому правлению монархов с их армиями и прочими инструментами государственного насилия. Интересно, что идея вооруженного народа была действенной силой во всех народных революциях. "К оружию, граждане!" – пелось в "Марсельезе", гимне Великой французской революции. Как курьез необходимо отметить, что такое же требование вооружения народа и ликвидации профессиональных правительственных армий выдвигалось даже в пресловутых "Апрельских тезисах" Ленина. Будущие узурпаторы власти большевики тоже примеряли демократическую маску, естественно, сброшенную и забытую, как только они захватили власть и создали лояльные режиму вооруженные силы.
Идея вооруженного народа кажется многим непоправимо устаревшей, а вторая поправка к Конституции США – глубоким анахронизмом в эпоху развитых государственно-общественных институтов правовой защиты граждан. Тем не менее, американцы в основном страстно защищают эту правовую норму и поднимают голос каждый раз, когда делается попытка каким-то образом и в какой-то степени ограничить владение оружием. Кандидатам на выборные должности трудно одержать победу, если они бескомпромиссно выступают за такие ограничения. Между тем вопрос становится все острее: насильственные действия с применением огнестрельного оружия стали в США бытовым явлением. И речь идет не только о таких экстраординарных событиях, как терроризм, так или иначе мотивированный. Массовые убийства в Сан-Бернардино или в школе "Сэнди Хук" вызывают громадный резонанс и служат поводом в очередной раз поставить вопрос о правомерности владения оружием.
Для американской жизни револьвер не менее важен, чем автомобиль
Но все такие случаи – исчезающе малая часть практики вооруженного насилия в стране. В Америке каждый год происходит до 30 тысяч убийств при помощи огнестрельного оружия. И чаще всего – это не политические или квазиполитические акции, а всего лишь бытовые ссоры, заканчивающиеся смертоносной стрельбой. К этой печальной цифре можно прибавить еще 3 тысячи самоубийств, совершенных при помощи огнестрельного оружия.
Таким образом, проблема не исчезает, хотя при каждой новой вспышке домашнего бытового терроризма бурно в очередной раз обсуждается. Характерно, однако, что стойкому большинству американцев любого политического спектра чужда идея запрещения оружия или его изъятия. Речь чаще всего идет о контроле за продажей оружия, за ужесточением условий этой продажи, о мерах по проверке личности покупателей оружия. Да, в США оружие можно купить, только получив на это лицензию, но дело в том, что лицензии раздаются вне жесткой системы контроля. Еще одна цифра: только в 18 американских штатах существует требование проверки психического состояния или биографических обстоятельств потенциальных покупателей. Сплошь и рядом оружие приобретают лица с изъянами в психике.
Президент Обама на таун-митинге больше всего говорил именно об этом. Он отнюдь не ставил вопроса о запрете на владение оружием, а призывал ужесточить и сделать более эффективной систему контроля за продажей. Он даже сказал, что примет подобные меры в обход Конгресса в порядке так называемого исполнительного решения – у президента есть такая прерогатива, употребляемая, кстати, очень редко. Вся обстановка таун-митинга была весьма далека от принятия каких-то экстраординарных мер, и наиболее интересным сюжетом этого собрания были выступления граждан, высказывающих мнения, отличные от президентского.
Чрезвычайно впечатляющим было выступление женщины, десять лет назад подвергшейся изнасилованию. Она вышла замуж, растит троих детей, и эта женщина сказала, что право иметь и применять оружие является для нее требованием прямой ответственности за жизнь и безопасность ее детей.
Президент заявил: у него нет оружия, он никогда не владел им. Но однажды, когда молодожены Мишель и Барак Обама жили на отдаленной ферме, супруга президента говорила, что нужно бы завести оружие. При этом важна одна подробность: насильственные преступления с применением огнестрельного оружия считаются чертой и пороком жизни в так называемых "иннер сити", в городских бедняцких гетто. Но не менее важно, что большинство американцев живут не в многонаселенных городах, а в частных домовладениях, расположенных в малонаселенных местностях. В этих условиях любое жилище приобретает характер осажденной крепости, требующей оружия для защиты. Это аргумент, который не обойти ни в какой дискуссии о праве американцев на оружие.
При всей развитости общественных институтов Соединенные Штаты Америки – страна, альфой и омегой которой является частная жизнь, протекающая в удаленных местностях. Для такой жизни револьвер не менее важен, чем автомобиль. Можно считать такой образ жизни издержкой сверхразвитости этой страны. Но это факт, который не обойти и с которым приходится считаться как руководителям страны, так, что еще важнее, и ее свободным гражданам.
Борис Парамонов – нью-йоркский писатель и публицист
Высказанные в рубрике "Право автора" мнения могут не отражать точку зрения редакции Радио Свобода
