"Сейчас просто людей убивают. Это норма сегодняшнего дня", – отвечает один из опрошенных на московской улице на вопрос корреспондента Радио Свобода, почему убивают журналистов.

Солнечным июльским утром в центре Киева взорван в машине направлявшийся на работу Павел Шеремет. Белорус, украинец, россиянин? Человек, несший в себе лучшее, что есть в каждом из этих таких близких и таких разных национальных характеров, – нечто неуловимо теплое, человеческое. Журналист, воплощавший это в профессии.

Взрывчатка якобы была самодельной. Однако подложили ее вполне профессионально – в нужном месте, в нужный момент. Чтобы наверняка.

Убийство как способ решения проблемы? Сколько их уже было за последние два десятка лет – и в России, и в Украине? Счет идет на десятки. Скольких наказали – исполнителей или, может, заказчиков? Вопрос риторический. Отнять жизнь у конкретного человека? Легко – всегда найдутся нуждающиеся в том, чтобы заказать, желающие на этом подзаработать и создающие видимость борьбы с первыми и вторыми. Убийство как вариант нормы? Почему бы и нет, если истинных норм почти не осталось, а мнимые пекутся как пирожки, во всяком случае, на российском думском принтере их жарят, что в общепите. Убийство как политический пиар? И тут мастеров хоть отбавляй.

Пресс-секретарь президента Песков вдруг вспомнил, что погибший Шеремет – гражданин России, а значит, это – повод для "очень серьезного беспокойства в Кремле". Глас МИДа Мария Захарова тут же не без злорадства нафейсбучила, что Украина, мол, становится братской могилой журналистов и журналистики, а украинские власти-де сами "дестабилизировали ситуацию долго, методично, периодически впадая в майданный ажиотаж". Спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко немедленно заохала о судьбе журналистов в Украине (в России-то все с этим давно замечательно) и назвала гибель Павла Шеремета "поводом для принятия соответствующих мер со стороны всего международного сообщества". Создается ощущение, что российские политики только и ждут очередной гадости "там", чтобы намекнуть, как же все хорошо обустроено здесь.

Вот и "слетевший с катушек" тунисец, несущийся в грузовике по телам гулявших по набережной курортной Европы, – чем не повод порассуждать, как плохо французские власти борются с терроризмом? Не чета нашим, вовремя сажающим "итернет-экстремистов" за перепосты и вольнодумство в сети, пока они все дружно не выехали на улицы давить мирных граждан.

Похоже, Россия обрела какую-то свою, особую "гармонию" – насилие и в отношениях между государствами (вспомним, российское вторжение в Крым и российских "военных отпускников" на востоке Украины), и в отношениях между людьми, и в отношениях власти к гражданам. Кто считает, сколько людей полегло в Украине из-за провокационных и противоправных действий Москвы? По данным ООН, к марту 2016 года в результате конфликта в Донбассе погибли 9187 человек – как военных, так и мирных жителей, 21085 – получили ранения.

Правители вроде Путина или Эрдогана укрепляют режим личной власти, выстраивая вокруг себя пространство насилия и приучая сограждан воспринимать его как "вариант нормы". Эрдоган, похоже, только и ждал, когда его горячие "поклонники" в рядах военных сорвутся с цепи, и бросил всю мощь репрессивной машины не только и не столько на провинившихся военных, а на своих главных противников в рядах судей, профессоров, учителей, журналистов. Все они теперь на крючке и в перспективе у них – смертная казнь за "государственную измену" и участие в террористических формированиях. 60 тысяч человек задержаны, 15 тысяч преподавателей отстранены от работы.

У России здесь собственный путь, своя траектория падения в бездну безнаказанности и вседозволенности, куда кремлевские власти все еще надеются утащить за собой тех, кто поближе, – Украину и Беларусь, в первую очередь, вместе-то лететь веселее. Эксперты рассуждают о какой-то отвлеченной от жизни геополитике, а политики с помощью натасканных пропагандистов приучают людей не считать жертвы.

Многие сегодня задаются вопросом: почему Павел Шеремет?

Я верю в искреннее желание нынешних украинских властей найти и наказать преступников. И я не верю, что мы когда-нибудь узнаем всю правду об этом преступлении. Точнее, и об этом тоже не узнаем. Однако в одном убеждена твердо: следуя той самой жуткой логике, по которой лишение жизни стало "нормой сегодняшнего дня", убивают не тех, кто орет громче других, а тех, кто способен успокоить, заставить задуматься, размышлять, кто вызывает доверие своей искренностью, умеет слушать и говорить со всеми на языке правды и уважения. Политики, журналисты, правозащитники и правдозащитники – такие как Анна Политковская, Георгий Гонгадзе, Юрий Щекочихин, Наталья Эстемирова, Борис Немцов... И вот теперь Павел Шеремет…

Галина Сидорова – московский журналист