Программу ведет Кирилл Кобрин . Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Бабицкий.
Кирилл Кобрин : Мой коллега Андрей Бабицкий только что побеседовал об обстоятельствах смерти Александра Литвиненко живущим в Великобритании чеченским политэмигрантом Ахмедом Закаевым, который в последнее время регулярно общался с покойным. По словам Закаева, в деле Литвиненко есть много странных обстоятельств, неизвестных широкой публике.
Андрей Бабицкий : Ахмед Закаев одним из первых узнал о смерти Александра Литвиненко. Они были друзьями, соседями по дому, единомышленниками и единоверцами. Три недели Закаев почти постоянно находился в лондонском госпитале.
Ахмед Закаев : Я почти все три недели буквально со 2-го числа я все время был рядом с Александром. Мы были близкими друзьями. То, что произошло с ним - это чудовищное преступление. Я не сомневаюсь в том, что Скотленд-ярд установит истину, и у нас будет возможность знать, кто совершил этот теракт, и кто заказал этот теракт. Просто я в это верю. Потому что это не Чечня, это не Катар, не Россия. Это все-таки Великобритания. Саша был гражданином этой страны. То, что можно сейчас безошибочно утвердительно заявить - те методы, которые использовались в Чечне, они были перенесены на территорию России. Сейчас мы можем утверждать, что они перенесены на улицы Лондона, а, может быть, еще других европейских суверенных стран. Это была та черта, за которую они переступили. Должная реакция, адекватная реакция того, что произошло здесь, я уверен, будет.
Андрей Бабицкий : Российские средства массовой информации утверждают, что британские врачи, в конечном счете, отвергли версию отравления, и лондонская полиция записала гибель Литвиненко в разряд смерть по не установленной причине. Означает ли это, что смерть могла стать следствием болезни, а не отравления.
Ахмед Закаев : Действительно, первая версия, которую объявили врачи, госпиталь объявил, о том, что обнаружен таллий, потом радиоактивный таллий. В последующем они отошли от этого. Потому что симптомы, которые были у Саши, по одной части совпадали, а в другой части не совпадали ни с радиоактивным таллием, ни просто с таллием. Буквально вчера ночью, то есть это было 3 часа утра, инспектора и следователи, которые ведут это расследование (это передано сейчас в антитеррористический центр), были оттуда представители. Они встречались с женой Александра Литвиненко с Мариной. Они заявили о том, что вещество, которым был отравлен Александр, относится к разряду каких-то урановых ядовитых веществ. Я просто не знаю терминологию, которую они использовали. Это очень серьезно. Сегодня же утром они семью полностью проверили на радиацию - сына, отца, Марину, и даже нас, кто присутствовал и часто бывал в этом доме. Они оцепили дом, выставили охрану. На нескольких машинах приехали люди с очень странным оборудованием. Они уже где-то с 4 утра по сегодняшний момент занимаются осмотром. Ни у кого нет сомнения, что он был отправлен.
Андрей Бабицкий : И недоброжелатели, и друзья с разными чувствами, задаются вопросом: "Кто следующий?" И Ваша фамилия едва ли не первая в списке.
Ахмед Закаев : Все эти три недели мне задают вопрос: Боюсь я или не боюсь? Кто следующий? А это не мы решаем. Решают там. Поэтому мы не можем сказать, кто следующий. Но мы можем быть абсолютно уверены в том, что практика уничтожения свободы слова, уничтожение политической оппозиции, уничтожение всех тех, кто сегодня критикует действующий режим, не зависимо от их места нахождения, у них большой риск оказаться в положении Александра Литвиненко. Я, действительно, не боюсь. Потому что страх, боязнь - это не есть гарантия твоей безопасности. С этим нужно что-то делать. С этим нужно бороться. Об этом нужно говорить. Даже если тебя не слышат пока, нельзя переставать говорить. Нужно добиваться, чтобы тебя услышали.
Андрей Бабицкий : Что вообще происходит? Россия уже давно, если вспомнить подрыв Зелимхана Яндарбиева , возродила практику политических убийств за пределами собственной территории и это становится обыденным явлением?
Ахмед Закаев : Это был не сюрприз - убийство или покушение на Александра Литвиненко. Для нас - нет. После того, как российская Госдума приняла два закона: первый закон - тех, кто критикует власть или чиновников приравнять к экстремистам и пособникам террористов, и второй закон, дающий право российским спецслужбам ликвидировать тех, кого записали в террористы или пособники... Российский президент об этом заявил на весь мир! Это же все произошло в канун "большой восьмерки в Санкт-Петербурге. Ни один из лидеров демократических стран не заявил, не сделал протест по этому поводу, и не сказал ни президенту российскому, ни российским спецслужбам - мы не позволим переносить варварские законы, гангстерскую политику в наши суверенные страны. Конечно, и Кремль, и его подручные восприняли молчание Запада, как согласие с тем, что произошло.
Андрей Бабицкий : Перед смертью Александр Литвиненко обвинил в убийстве Анны Политковской Владимира Путина. Что содержалось в тех бумагах, которые ему были переданы до того, как он попал в больницу с отравлением, и где сейчас эти бумаги?
Ахмед Закаев : Я не хочу говорить о подробностях этих документов. Они сейчас находятся в полиции, в Скотленд-ярде. Но информацию, которую Александр Литвиненко получил, была очень интересная для тех людей, которые хотят провести объективное расследование и добиться истины, кто стоял за убийством, даже кто был исполнителем убийства Анны Политковской. Он очень был взбудоражен этой информацией. Как раз в этот день мы с ним вместе приехали из города, когда он только получил эти документы. Он мне позвонил и сказал: "Ахмед, мы уже можем даже называть имена тех, кто организовал и совершил убийство Анны Политковской".
Мое мнение относительно этих документов. Там есть очень серьезная, очень интересная информация. Этим заинтересовались в Скотленд-ярде. Даже еще больший интерес это вызвало у Скотланд-Ярда - имена, которые указываются в этом документе, оказывается, упоминаются в письме, который написал адвокат Ходорковского, который на вертолете взорвался в Лондоне. Перед своей гибелью, оказывается, он тоже писал и подавал какие-то списки людей в полицию.
