Ссылки для упрощенного доступа

"Это пропагандистское вранье". Интервью под дулом невидимого автомата


Кадр из "интервью" Станислава Асеева телеканалу "Россия 24"
Кадр из "интервью" Станислава Асеева телеканалу "Россия 24"

Союз журналистов Украины, организация "Репортеры без границ", Украинский Хельсинкский союз по правам человека и другие общественные и журналистские организации осудили в специальном заявлении показ в эфире телеканала "Россия 24" интервью с арестованным в самопровозглашенной "Донецкой народной республике" публицистом и писателем Станиславом Асеевым. В нем Асеев, которого специально для съемок вывезли из тюрьмы в донецкую республиканскую библиотеку, признается в шпионаже и работе на украинскую разведку.

Станислав Асеев после начала российско-украинского конфликта не покинул Донецк и под псевдонимом Васин публиковал репортажи и эссе о ситуации на неподконтрольной официальному Киеву территории Украины, в том числе как внештатный сотрудник Украинской службы Радио Свобода. Асеев не раз рассказывал о ситуации в Донецке и слушателям русской службы радио (читайте эти интервью здесь и здесь).

В июне 2017 года Асеев был задержан сотрудниками так называемого "МГБ ДНР" и обвинен в шпионаже. В вышедшем в эфир 17 августа 2018 года сюжете телеканала "Россия 24" Асеев снят в одном из помещений Донецкой республиканской библиотеки. Автор интервью, Александр Сладков, признается в начале видео, что Асеева привезли сюда в наручниках и сняли их только перед записью разговора. Главный момент видео – признание Асеева в том, что вскоре после начала войны в Донбассе он начал сотрудничать с Главным управлением разведки Украины.

В Киеве уверены, что это признание было сделано под давлением, а обнародование интервью с публицистом противоречит базовым этическим нормам.

"В материале отсутствуют факты как таковые: ничего не известно ни об условиях содержания Асеева, ни о его доступе к возможностям защиты, ни о состоянии его здоровья или наличие реальных доказательств "нарушения", которое ему инкриминируется. Материал построен исключительно на личном мнении автора о заложнике. Учитывая формат и содержание видео, цель этого материала – не информирование аудитории, а донесение до общественности сообщения, выгодного как самопровозглашенной "власти" части Донецкой области, так и российской власти", – говорится в заявлении украинских журналистов и правозащитников.

Схожей позиции придерживается и руководство Радио Свобода/Радио Свободная Европа: "Мы ставим под сомнение обстоятельства этого так называемого "признания". Мы не имеем никакого представления о том, когда и при каких обстоятельствах оно было сделано и стало ли оно результатом принуждения, – заявила представитель корпорации Джоанна Левинсон. – Мы продолжаем требовать, чтобы Станислав Асеев был немедленно освобожден из-под стражи".

Многолетний друг Станислава Асеева, бывший депутат Верховной рады Украины Егор Фирсов также уверен, что признание в работе на украинскую разведку было сделано арестованным публицистом в результате давления – как морального, так и физического. Главным итогом выхода интервью с Асеевым на российском ТВ Фирсов считает документальное подтверждение того факта, что его друг жив.

– Какой была ваша первая реакция, когда вы увидели сюжет со Станиславом Асеевым, показанный в эфире российского телеканала?

– Мы этого ожидали. Еще летом прошлого года я неоднократно заявлял о том, что такие инсинуации с помощью русских телеканалов будут, что Стаса заставят признаться в каких-то злодеяниях, как будто шпион, или агент, или убийца. Единственное, прошло уже больше года после того, как его арестовали. Меня часто спрашивают – почему это интервью появилось именно сейчас? Мне сложно сказать. Во-первых, я считаю, что показанное российским телевидением – это абсолютно наглое вранье, хотя в этом сюжете есть, конечно, некие черточки правды. Но в целом это пропагандистское вранье, цель которого – обозначить, что Стаса задержали как бы правомерно. Одно дело, когда задерживают журналиста, а другое дело, если он якобы какой-то агент.

Цель этого интервью – убить любую какую-либо независимую журналистику в "ДНР" и "ЛНР"

​Во-вторых, цель этого интервью – убить любую какую-либо независимую журналистику на территории так называемых "ДНР" и "ЛНР", чтобы никто не занимался каким-то блогерством, журналистикой и не играл с огнем, потому что завтра к нему придет МГБ, арестует и посадит на 15 лет. И в-третьих, это вообще запугивание всего населения, у которого еще есть какое-то более-менее независимое мнение.

Я думаю, что международные партнеры настолько сильно давили и на Россию, и на эти квазиреспублики, что им нужно было представить хоть какое-то оправдание, придумать какую-то историю: "А давайте расскажем о том, что он занимался шпионажем". Конечно, чтобы придумать такую историю, чтобы заставить Стаса ее рассказать, чтобы все это сделать, нужно было время. Я не знаю, как это происходило, но я понимаю, что это не неделя, может быть, даже и не месяцы. И последнее: конечно, этот пропагандистский продукт был направлен на российскую аудиторию. Слова о "националистических группировках", "киевских спецслужбах", которые якобы подготавливают врагов вроде Стаса под видом каких-то журналистов. Это очередная страшилка, из тех, которые российское телевидение выпускает каждый день. Я знаю Стаса с 2006 года. 12 лет я с ним дружу. Это не знакомый, не приятель – мы друзья. Я знаю обо всех этапах его жизни, о том времени, когда он учился в университете, работал на каких-то разных работах. И то, что было сказано в сюжете, что его учили украинские спецслужбы, что у него фотографическая память, что он прошел "курс молодого бойца", – я даже не хочу это комментировать, потому что это просто чьи-то грязные фантазии, которые используются исключительно в пропагандистских целях.

Станислав Асеев
Станислав Асеев

– Вы говорите, что не догадываетесь, как удалось людям, задержавшим Станислава, уговорить сделать эти признания на видео. Многие проводят параллели между этим интервью и интервью Надежды Савченко, которое она дала ныне уже не существующему российскому телеканалу "Лайф" незадолго до того, как была освобождена и обменяна. Она дала его из российского СИЗО. Я знаю людей, которым кажется, что интервью Станислава тоже позитивно в этом плане: это знак его возможного скорого освобождения или обмена, а одной из вещей, которые пообещали Станиславу за эти признания, как раз может являться его скорый обмен.

Я вижу, насколько он изможден в этом интервью, насколько ему тяжело

– Я бы, наверное, не говорил, что Станислава "уговорили". Я убежден, что на него было оказано существенное психологическое и физическое давление. Это был шантаж. Это не были какие-то убеждения, аргументы и так далее. Это огромное-огромное давление. Зная человека 12 лет, я вижу, насколько он изможден в этом интервью, насколько ему тяжело, насколько он закрепощен. Мне страшно даже представить, как это было, но это было очень больно и сложно, в первую очередь, для него. Это первое. Второе. Позитивным тут является тот факт, что впервые после его исчезновения нам удалось получить какое-то реальное доказательство того, что он жив, что он у них. Это оставляет надежду на его обмен, на его освобождение, на различные способы по его возвращению в Украину. Было бы очень сложно, если бы та сторона говорила, что никакого Асеева или Васина они не знают.

Станислав Асеев
Станислав Асеев

В пользу моих слов о том, что это было существенное психологическое и физическое давление, я бы хотел сказать, что до сих пор ни одного официального представителя ни Красного Креста, ни ОБСЕ, ни какой-либо другой организации к Стасу не допускают. Если вы посмотрите видео, то видео – это своего рода сериал, где нам демонстративно показывают, что ему дают есть, что он не голодает, что на столе лежат какие-то таблетки, какие-то пузырьки якобы с лекарством, что Стас листает какую-то книгу, то есть у него нормальные условия: он может читать, никто на него не давит. Это сделано специально. Я знаю из своих источников, что Стас болел, что Стас пытался голодать, что у Стаса не было медикаментов. И еще раз подчеркиваю, что до сих пор к нему не имел доступа ни один официальный представитель, чтобы своими глазами убедиться, в каком формате он находится, где он содержится. Его сравнивают с Надеждой Савченко или с Олегом Сенцовым... Как бы это ни было некорректно, я считаю, что Стасу даже в чем-то тяжелее: все-таки Савченко и Сенцов содержатся в официальной тюрьме. Россия – агрессор, но тем не менее, это официальная тюрьма, где есть какие-то официальные институции и так далее, есть какая-то общая ответственность. В тюрьмы "ДНР" и "ЛНР" никто не имеет доступа. Эти тюрьмы могут представлять из себя что угодно, подобие какого-нибудь немецкого концлагеря времен войны. То, что мы увидели на видео, – это одно, но то, что никто не дает доступа посмотреть, в каком состоянии и где содержится Стас, – это говорит о том, что реалии совершенно другие.

– Насколько убедительным вам показалось признание Станислава в шпионаже и в работе на Главное управление разведки Украины? Удалось ли авторам этого сюжета добиться своей цели и представить Станислава Асеева человеком, несущим ответственность, например, за гибель детей в Донбассе, как об этом говорится в сюжете?

– Мне, конечно, сложно рассуждать на эту тему, потому что я человек, вовлеченный в эту ситуацию. Могу сказать, что элементы, связанные с детьми, – это точно такая же пропагандистская работа, попытка каким-то образом людей разжалобить, зацепить их за сердце, чтобы они не думали, а сочувствовали, сопереживали, говорили, что, да, смерть детей – это плохо. Чтобы они не думали о сути, о процессе и так далее. Во-вторых, смотря какую аудиторию мы берем в расчет. Если это российская аудитория, то, я думаю, конечно, большая часть поверила, потому что, по их мнению, в Украине хунта, националистические формирования, тут взрывают, тут убивают и, конечно, какой-то журналист мог оказаться шпионом, агентом и кем угодно. Если мы говорим об украинской аудитории, то понятно, что украинская аудитория прекрасно понимает, что такое российские каналы, что такое российская пропаганда. Они сталкивались с этими наглыми, брутальными фейками тысячи раз. Первую свою книгу Станислав издал и подарил мне задолго до войны, в 2010 году. Говорить о том, что человек, который любил публицистику, любил писать, который работал во всех ключевых украинских изданиях, на самом деле шпион, что он просто работал под прикрытием журналиста – это абсурд! В это здесь никто не верит.

Фрагмент из "интервью" со Станиславом Асеевым на телеканале "Россия 24"
Фрагмент из "интервью" со Станиславом Асеевым на телеканале "Россия 24"

– Какова сейчас ситуация с матерью Станислава Асеева, которая по-прежнему живет в Донецке? Удавалось ли вам как-то выходить с ней на связь? Оказывается ли на нее давление?

– Я долгое время был с ней на связи, нам удавалось получать информацию с ее помощью, потому что ни я, ни мои родственники, ни друзья не могут там находиться. Если я приеду в Донецк, то окажусь в камере рядом со Стасом. В этом отношении у нас связаны руки, а там осталась только его мама. Я определенное время с ней общался, но в последнее время связь прекратилась. У нее все должно быть нормально. Я пытаюсь держать с ней контакт, но этот контакт не прямой. Я думаю, что на нее оказывается давление с разных сторон, начиная от общественного давления. Вы же понимаете: когда ты работаешь и коллеги, соседи узнают о том, что твой сын – якобы шпион, это непросто. Я допускаю, что с ней могут работать спецслужбы. Это исключительно мое мнение, каких-то конкретных фактов у меня на этот счет нет.

– Вы утверждали, что фрагменты дневников Станислава Асеева, которые якобы попали в руки "МГБ ДНР" и публиковались на близких к сепаратистам самопровозглашенных республик сайтах, в которых он тоже признается в работе на разведку, – фальшивка, что настоящий дневник есть в вашем распоряжении. Не могли бы вы пояснить, почему вы считаете, что эти публикации – фейк? Как настоящий дневник попал к вам? Допускаете ли вы, что этих дневников и других записей у Станислава может быть много?

– Стас держал меня в курсе, чем он занимается, что он пишет, что он делает. Мы старались периодически выходить на связь. Поэтому я знаю, сколько у него было дневников, какие романы он писал, какие тексты он писал. Я знаю, что тот дневник, который нашли в его квартире при обыске, действительно публиковали. Там часть правдивой информации дана вперемешку с абсолютными фейками, именно так работает пропаганда. Как этот дневник оказался у меня? Это уже моя работа. Я тоже прожил в Донецке 25 лет. Я коренной дончанин, у которого осталось там множество одноклассников, одногруппников, соседей, знакомых и так далее. И у меня тоже есть свои источники и свои возможности. Поэтому всех подробностей, как он оказался у меня, я не могу раскрыть, тем не менее, после того, как его нашли, дневник оказался у меня. Там нет той информации, которая содержится в публикациях "сливных бачков" на территории "республик" (Егор Фирсов пообещал предоставить Радио Свобода фрагменты дневника Станислава Асеева, подтверждающие, что на близких сепаратистам сайтах в текст его записей были внесены изменения и дополнения. – Прим. РС).

– Каковы в целом ваши ощущения после просмотра этого интервью? Надеетесь ли вы на обмен Станислава?

– Я не хочу делать никаких прогнозов. Единственное, чего мы хотим, – через любые источники докричаться, достучаться и сказать о том, что здесь за него борются, здесь его ждут. Здесь никто не думает о нем негативно. Я думаю, что это должно ему помочь, хотя я понимаю, что он не услышит вашу передачу и не прочитает наше интервью. Мы живем по принципу "сделай все, что сможешь, и будь что будет". Мы надеемся на лучшее, надеемся и уверены, что Стас вернется в Украину, - говорит Егор Фирсов.

XS
SM
MD
LG