Врач для больного друг или враг? Этот коварный вопрос обычно приводил моих пациентов к двусмысленному вилянию виртуальным хвостом, типа, ну, все же говорят – "друг". Правильный ответ всё-таки не так однозначен просто потому, что тема врачевания (телесного, душевного, духовного, социального и другого вспоможения как содействия чему-то и кому-то) изначально конфликтна и всегда актуальна. Намеренно не буду касаться регистра "классических" болезней: травматических, инфекционных и аналогичных им несчастий от внешних причин, так как канон клятвы Гиппократа в этих случаях незыблем. Расстанется ли пациент с врачом нейтрально, или они станут друзьями, зависит от многих конкретных обстоятельств.
В других медицинских случаях всё-таки требовалось объяснять суть планируемых отношений с пациентом примерно так:
Каждый из нас живёт в своей теории жизни, сам решает проблемы со здоровьем, сам справляется с "вредными" событиями и привычками, но... иногда почему-то происходит управленческий сбой. Человек сам пробует и так, и сяк – не получается; советы родных и друзей не помогают; клин клином не вышибается. Попытки исправить болезненную ситуацию заходят в тупик, и это логическое поражение аналогично краху личной теории жизни. Страдающие душа и тело продолжают искать выход в мир свободных действий, но многие медлят с визитом к специалисту психоаналитику, считая это признанием в глупости.
Мой опыт свидетельствует о том, что больше всего люди стыдятся почувствовать себя глупыми и укутывают проблемную луковицу в цветастую шелуху слов. В этом случае врач становится не просто свидетелем, но и вершителем болезненной процедуры отшелушивания кривды от горькой луковичной правды, и в этом он – явный враг несчастного страдальца. В реальной дилемме "друг или враг" мы с вами этически равноценны как люди, но не равны друг другу как специалисты, поэтому договорные конфиденциальные отношения в паре "пациент – врач" являются непременным условием для успешной помощи в вашем случае, и это соответствует принципу "не навреди" в клятве Гиппократа. Как правило, с пациентами мы остаемся добрыми знакомыми, а с некоторыми даже и друзьями, которые присылают уже своих друзей и знакомых за биосоциальной помощью, такое вот "сарафанное радио".
Поясню читателю, что речь в статье идет о лечении мутной логики "неправильных" болезней. Это реальные страдания людей от мировоззренческих травм, в которых личная этика и общественная мораль индивида получают удар "вражеского смысла" такой силы, которая приводит к потере здоровья, вплоть до смерти. Антон Чехов гениально описал механизм смертельных страданий чиновника, нечаянно чихнувшего на лысину генерала. Этот издевательский сценарий в прогрессивно деградирующей России закономерно перелицевался в обратное посмешище: теперь уже "генералы" российских цивильных и церковных карьеров "смертельно" страдают от едких чихов обманутых и сердитых граждан и прихожан. Почему так стало или уже так было?
Дело в имущественной жадности и властолюбивой сущности человека, привычно порождающих коррупцию для утверждения себя во власти. Да, да, дело именно в порочном круге чиновничьей жадности, о которой почему-то умалчивают все, начиная с кремлевской головы, а зря. Например, цивильный лист президента России спрятан от народа-налогоплательщика. Только чрезмерной жадностью Владимира Гундяева можно объяснить его хвастовство про ударное церковное строительство по три храма в день за последнее десятилетие. Начальственная жадность ненасытна, не имеет конца и принимает утонченные формы. Так, например, партийная комиссия по этике "Единой России" посчитала, что сенатор Андрей Клишас в интервью о своём дорогостоящем имуществе никак не нарушил этические нормы, а только защитил свои честь и достоинство.
Грех жадности – это известный социальный порок, "неправильная" болезнь, страдание инфантильной личности
Властная логика понятна: чем богаче чиновный человек, тем он достойнее и честнее, а счастье – это когда тебя обирают по закону Попова из фонда Якунина. А что народ? Народ точно так же считает и люто ненавидит тех, кто богаче; это почти на генетическом уровне, к великому сожалению умеренных и совестливых граждан, потому что опасна вероятность бунта, бессмысленного и беспощадного – бунта обделённой жадности, смертного греха в христианстве. В мусульманстве жадность входит в категорию "грехов сердца"; в буддизме жадность отнесена к "грехам мысли", наравне с завистью, злобой и ложными воззрениями. Следовательно, грех жадности – это известный социальный порок, "неправильная" болезнь, страдание инфантильной личности.
Методы лечения людских страданий от ущемлённой жадности существуют, они разные, от словесного порицания до отрезвляющей тюрьмы, от лечения люстрацией до разорения революцией. Известны и имена врачей-харизматиков, лечащих больной социум, – они тоже разные; схематично рассмотрим их ключевые действия на примере великодержавной жадности в России и Украине. После 1917 года Ленин, Троцкий и Сталин со товарищи лечили её простым способом изъятия имущества с помощью штыков и пулеметов. Хрущев и Брежнев этот метод осудили, Горбачёв от него совсем отказался, но и нового не предложил. Ельцин же вообще вознесся к верховной власти на осуждении чиновного чванства и советской роскоши. Но алкогольная потребность постепенно смирила его пыл, и возродившаяся жадность назначила на его место своего целителя-осведомителя для очередного передела державных богатств. Однако тот грамотно воспрянул в роли лекаря наоборот – и переформатировал обманувшихся благодетелей в личных доноров безразмерных имущественных потребностей. Вроде бы так им, греховодникам, и надо, но надолго ли хватит действия завоевательных чар великого лекаря-имперца? Что-то тускнеть и плесневеть они стали в одурманенных глазах российского населения, которое медленно впадает в недоумение: кто там и чем там разоренную Украину-то лечит?
Да все просто: народ в Украине другой, и поэтому лечащего врача для избавления от наследственных грехов коррупционной жадности он выбрал сам, по своему образу и подобию свободных граждан здравомыслящей страны на серьезном историческом перепутье. Владимир Зеленский грамотно и творчески отрефлексировал народные чаяния и предъявил избирателям долгожданный образ честного и добросовестного целителя социальных страданий. Лечение будет трудным, однако есть основания полагать, что оно может оказаться успешным.
Может ли в России произойти нечто подобное украинскому варианту? Уверенно отвечаю: нет! В обозримом будущем имперская супердержавная жадность власти и агрессивно-послушного народа будут облапошивать имущественную нищету и раболепствующую слепоту россиян, вполне себе довольных телепилюлями от кремлевских и думских целителей. Сам же творец ложных истин будет осмеян своими же согражданами как враг их несбывшихся иллюзий; он этого боится и цепляется за липовые рейтинги в надежде остаться в истории хотя бы добрым гением сказочного ночного хоккея и величавого вставания с колен.
Георгий Юрьев – эксперт по биосоциальным проблемам личности, доктор медицинских наук, кандидат психологических наук
Высказанные в рубрике "Блоги" мнения могут не отражать точку зрения редакции
