Программу ведет Дмитрий Казнин. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская. Гости студии - директор Общественного благотворительного фонда социальной реабилитации и помощи инвалидам "Кедр" Александра Сердитова и руководитель правозащитной группы петербургской Ассоциации общественных объединений родителей детей инвалидов Борис Кривошей.
Дмитрий Казнин: 7 декабря в Петербурге пройдет форум некоммерческих организаций «Социальный Петербург: новые решения - 2006». Уже 4-й год на этом форуме собираются представители некоммерческих организаций, власти и бизнес-сообщества для решения социальных проблем.
Татьяна Вольтская: Форум «Социальный Петербург: новые решения» - это крупнейшее городское социальное мероприятие, которое показывает вклад некоммерческих организаций в городскую жизнь и создает пространство для профессионального общения разных секторов общества. На форуме во второй раз будут подведены итоги Конкурса годовых отчетов НКО. Организаторы форума считают, что сейчас НКО становятся равноправным партнером для государства и бизнеса. В Петербурге около 13000 НКО, которые помогают незащищенным слоям населения, создают рабочие места, привлекают в город больше 20 миллионов долларов ежегодно.
Для каждой некоммерческой организации очень важно выстроить свои отношения с государством. Фонд Возрождения Петербурга строит их почти 20 лет, - говорит директор фонда Ирина Чижевская.
Ирина Чижевская: Много мы на это положили сил, и не только для того, чтобы мы эти отношения построили, но и для того, чтобы те организации, а мы работаем со многими общественными организациями, тоже попытались это сделать, и такого нормального сотрудничества, как сейчас, не было еще никогда. У нас не все гладко, бывают проблемы, иногда мы не понимаем друг друга, но это нормальные рабочие отношения.
Татьяна Вольтская: Кто приходит работать в НКО?
Ирина Чижевская: Это непрофессионалы, но у них не всегда сложились какие-то отношения в тех или иных структурах. И вот здесь вот эта свобода самовыражения, она дает совершенно другой качественный профессиональный рост. И мы это видели неоднократно.
Татьяна Вольтская: В оказании услуг населению некоммерческие организации хотят участвовать на конкурсной основе с государственными структурами, - говорит исполнительный директор организации «Ночлежка» Максим Егоров.
Максим Егоров: Когда мы будем заниматься одним общим социальным бизнесом, будем выступать на одном поле конкурентном, и тогда будет понятно, кто делает работу эффективнее, кто может экономить в отношении цены и качества. Сейчас пока ситуация, к сожалению, не такая. Могу сказать про свой сектор, бездомные, к сожалению, не такая популярная категория для благотворительности. В бюджете 2005 года только 7 процентов - это были деньги российские, из них половина - деньги государственные. То есть в прошлом году мы первый раз за 15 лет нашего существования получили небольшую субсидию от Комитета по труду и социальной защите. Эта ситуация тоже нуждается в изменении.
Татьяна Вольтская: В этом году в форуме НКО примут участие более 200 представителей НКО.
Дмитрий Казнин: У нас в гостях Александра Сердитова, директор Общественного благотворительного фонда социальной реабилитации и помощи инвалидам "Кедр", и Борис Кривошей, руководитель правозащитной группы петербургской Ассоциации общественных объединений родителей детей-инвалидов (ГАООРДИ).
Тема нашей программы - роль общественных объединений в решении социальных проблем.
Начнем с того, чем занимаются ваши организации. О вашем конкретном опыте я попросил бы вас рассказать. Давайте начнем с Александры Ильиничны.
Александра Сердитова: Спасибо. Я хотела бы сказать о том, что наша организация осуществляет свою деятельность с 1994 года. Учредителями фонда были профессиональные художники, искусствоведы, историки. И, собственно говоря, это вначале определяло базовое, основное направление деятельности, которое мы хотели осуществлять в тяжелое начало 90-х годов. Одно из основных направлений, мы думали, будет у нас связано с помощью как раз людям творческих специальностей, у которых имеется инвалидность и затруднены способы к выживанию. Но так получилось, что в 1994 году я оказалась на острове Каневец, где как раз тоже начинал возрождение Каневский Рождество-Богородичный монастырь, у нас состоялась счастливая встреча с настоятелем, архимандритом Назарием, и в результате разговора нам было предложено здание - бывший работный дом монастырский, чтобы мы его подремонтировали и осуществляли социальную деятельность, направленную на помощь детям. И вот это в корне перевернуло и скорректировало вообще всю будущую нашу работу. Все наши сотрудники, вся наша работа была повернута именно на оказание помощи детям-сиротам, детям-инвалидам. Но учитывая то, что у нас такой колоссальный потенциал профессиональный, творческий, помощь как раз была направлена на творческую реабилитацию, на обучение народным ремеслам. Учитывая то, что мы получили еще в таком прекрасном месте на Ладоге этого особняк, который в свое время отремонтировали, то еще и появилась возможность летнего отдыха, помощи монастырю. То есть здесь так красиво и творчески слились многие направления на пользу детям, скажем так. Потому что само пребывание детей на острове, их посильная помощь возрождающемуся монастырю само по себе имеет такое великое гармонизирующее свойство. И для детей это замечательно.
Дмитрий Казнин: Сколько человек находятся в этом центре?
Александра Сердитова: За лето у нас бывает 250-300 человек по заездам. Сейчас это все уже имеет стабильно выраженные отношения. Мы участвуем в конкурсах, получаем путевки, в общем-то, все уже организованно. А начинали, конечно, тяжко.
Дмитрий Казнин: Борис Кривошей, вы тоже работаете с детьми-инвалидами. Расскажите о специфике вашей работы.
Борис Кривошей: Мы работаем не только с детьми, но и с молодыми людьми. К сожалению, хотелось бы больше уделять внимания молодым людям, но из-за отсутствия помещений это трудно. В городе существуют центры реабилитации детей-инвалидов, и они могут принимать молодых людей до 21-23 лет, но не более. Нашей организации в июне будет 15 лет. Это крупнейшая организация, может быть, даже в стране, объединяющая 81 общественную организацию по различным патологиям детей-инвалидов. Одна из наших основных программ - это летний отдых. За лето мы успеваем дать возможность отдохнуть 6-7 тысячам семьям с детьми-инвалидами. Причем это городская программа, которую правительство нам доверило. И это чрезвычайно сложная работа, потому что желающих намного больше, и подыскиваются базы и в Ленинградской области, и на юге. Это сложнейшая работа, которую власть нам доверила, и вот уже какой год достаточно успешно все это дело проходит по линии Комитета по делам молодежи.
Что касается направлений работы и роли в процессе правовой защиты, жизненного устройства инвалидов, сделано достаточно много в тесном контакте с властью в отношении детей-инвалидов. А вот что касается молодых инвалидов и в первую очередь самой незащищенной части - это молодые люди с нарушениями интеллектуального развития - здесь еще только-только начинается этот процесс. Ощущение такое, что будто бы власть долго не понимала, что умственно отсталый ребенок, который формально считается ребенком до 18 лет, в 18 лет и 1 день не умнеет, а он остается таким же беспомощным, таким же незащищенным, и его защита - это семья. А что может сделать семья, которая постоянно думает только об одном: а что будет, когда меня не будет? Я достаточно долго занимаюсь этим вопросом, и у меня такое ощущение, что власть предъявляет нам очень странный счет. Разве мы вам не предлагали оставить ребенка в роддоме? Предлагали. Причем в такой форме, что мать могла месяцами не выходить из шока. Разве мы не предлагали вам детский дом-интернат, а потом взрослый дом-интернат? Почему же вы не воспользовались? А потому что у нас не хватило мужества и на первое, и на второе, и на третье. В результате не только дети вычеркнуты из жизни на сегодня, но и родители. Мы, как граждане России, живем и трудимся в полсилы. И это, я считаю, национальный позор.
Я знаю, что у вас на передаче была наш руководитель Маргарита Алексеевна Урманчеева, мы вместе начинали работать, так вот, у нее возникла мысль подготовить и направить господину Медведеву пятую национальную программу. Я лично писал концепцию для нашего уполномоченного по правам человека господина Лукина. Ответа никакого не получил. Хотя там были изложены основные концептуальные вещи, без которых эта семья остается выброшенной на обочину. А меня умудрялись обвинять... не обвинять, а говорили с укором, когда первая книжка вышла под названием "Несуществующий народ": ну, как это так... А вот так. А они были в статистических отчетах - умственно отсталые люди - до 80-х годов? Не были! Они всегда скрывались в стране, потому что считалось, что вообще не может быть у нас никого, кроме "хомо советикус".
Я считаю, что мы довольно много сделали, чтобы вышла концепция, подписанная Валентиной Ивановной Матвиенко, где можно предполагать, что к 2010 году в каждом районе может появиться мини-интернат. Да, не такой численностью, как на Коллонтай, на 1200 человек, или ПНИ номер 1 около Смольного на 1400 человек. Мини-интернат - это мини-интернат, и к нему будет привлечена служба сопровождения родителей, это будет маленькое казенное учреждение, еще неизвестно, с каким директором... А я бы хотел напомнить уважаемым слушателям, что когда вам рассказывают на радио или вы читаете в газетах о том, как хорошо на Западе, как они все сделали по защите этих людей, именно они открыватели, - нет, открывали мы. Князь Иван Иванович Бецкий, Екатерина, которая подписала указ о создании первого воспитательного дома в Петербурге, - это с них началось движение, которого Европа не знала в те годы. Это движение открытого общественного призрения. А за 80 лет мы поменяли букву "и" на букву "е" - и пошло-поехало. Так вот, когда я узнаю, что в городе есть фонд возрождения, и Валентина Ивановна Матвиенко говорит о возрождении, я не представляю возрождение, если не будут возрождены 112 приютов для тех, кого мы сегодня называем детьми с ограниченными возможностями. На Руси это были дети, которых называли "генетическими идиотами, страдающими падучей болезнью". Так и назывались приюты на Удельной, по 15 человек, и так далее. Так получались профессии, в 21 год они отправлялись в деревни, они были миротворцами, не только пастухами. Это была забота! И ежегодные отчеты печатались, кто сколько рублей дал в помощь этим людям, громадные отчеты по стране. Вот отношения с нашими спонсорами. Считается, что раз люди не могут внести свою лепту в строительство страны, это лишние люди.
Дмитрий Казнин: Александра Ильинична, по-вашему, каково отношение общества сейчас к инвалидам, в частности, к детям-инвалидам? Действительно это "несуществующий народ"?
Александра Сердитова: Вы знаете, следует все-таки отметить позитивные сдвиги в нашем обществе за вот эти годы перестройки. потому что если взять начало деятельности нашей организации, середину 90-х, когда мы проводили первые творческие выставки изделий инвалидов "Благо", в течение шести лет раз в году проводилась эта большая выставка, то тогда нужно было людям доказывать, что это сделано руками людей с ограниченными возможностями, и это вызывало у некоторых людей недоумение, недоверие, массу эмоций. Прошли годы, и сейчас, на данном этапе уже никому не нужно объяснять, что практически это такие же люди, только с особенностями и, возможно, с особыми талантами, которыми Господь, отняв одно, дал им. Так что если говорить в целом о нашем обществе, то все-таки я в своей работе вижу позитивные сдвиги и надеюсь, что дальше это будет прогрессировать.
И в связи с этим я хотела бы еще сказать о том, что на поверхности здесь лежит вопрос о том, что не хватает информации зачастую. Да, есть справочники телефонные, и к нам очень часто звонят люди, но в справочнике не указывается направление деятельности, поэтому зачастую бывают разговоры о многом, но не конкретно, допустим, по той проблеме, по которой человек позвонил. Вся эта ситуация говорит о том, что в городе должен быть создан информационный добровольческий центр, и позвонив туда, человек четко мог бы выяснить, куда он может приложить свои способности или пожертвовать, или поучаствовать в работе. И мне кажется, что это задача и общественных организаций - обсудить этот момент сейчас, и, конечно, совместно с правительством, с государством создавать такие центры. Потому что они будут способствовать и пропаганде, и благотворительности, и милосердию, и состраданию, и учить людей, как это делать.
Дмитрий Казнин: То есть вы думаете, что общество готово сейчас помогать?
Александра Сердитова: Мне кажется, что такие позитивные сдвиги уже есть, и у молодежи.
Дмитрий Казнин: Борис Кривошей, а вы как считаете?
Борис Кривошей: Я сейчас вспомнил, как два года тому назад я опрашивал людей на улице, рядом стоял наш телевизионный режиссер Андрей Ерманчеев, и я задавал прохожим только один вопрос: "Где лучше жить умственно отсталому ребенку, молодому человеку - с нами или в интернате?" Все, как один, и пожилые люди говорили: "Конечно, с нами". Я не думаю, что это идет только лишь от доброты. Это идет от того, что где-то на генном уровне вот это все сидит в нашем человеке. Но количество слухов, в том числе газетных, ведь стоит что-то случиться в интернате со смертельных исходом - все, пошло-поехало. То есть освободить инвалида от ложных обвинений - и есть задача, может быть, главная задача НКО, главная задача СМИ. Вот мы сейчас сидим с Александрой Ильиничной, и нам обязаны поверить. Я не успел просить коллегу, что ее в личной судьбе связывает с инвалидностью, но у меня сын с синдромом Дауна, ему 32 года. И, вы знаете, он много сделал в своей жизни за 10 лет пребывания в интернате. Он помог мне их открыть для вашего посещения, Дмитрий, а в Москве нужно брать разрешение чуть ли не у Зурабова. У нас достаточно открытый город. И чтобы понять проблемы, я готов водить экскурсии по психоневрологическим интернатам. А попробуй сначала добейся, чтобы туда прийти. Но человек, который пройдет по интернату, увидит без толку ходящих людей... Хотя многое делается уже и внутри интернатов, тот же самый знаменитый на Коллонтай, 38 классов там открыли, люди заняты.
Вот в Америке было такое движение, молодые люди бегали с надписями и повязками на лбу, на которых было написано: "Не дашь - такого родишь" - и собирали деньги. Дать проще. А вот понять, что ты живешь в стране, где от тебя зависит очень многое, чтобы депутат понимал, что он - представитель этого народа, чтобы он помог достроить своими деньгами, он их имеет, монастырь, который ремонтирует Александра Ильинична с ребятами, мне помог наконец успокоиться, что я где-то могу кому-то передать свою квартиру стоимостью, может быть, 70-80 тысяч долларов, только лишь за комнатку на двоих, за койку с гарантией, что сын не будет в интернате... Ему там нечего делать. Поэтому я говорю, уважаемые слушатели, вы не верьте особой жестокости интернатов. Там есть другая вещь, более страшная, - там личность уничтожается. И не потому что персонал какой-то варварский, нет, а потому что воспитатель на 100 человек, потому что тяжело. Вот в чем дело. Поэтому знайте, что мы ждем помощи, и наш адрес и телефон в конце мы сообщим.
Дмитрий Казнин: По вашему мнению, что сейчас в первую очередь нужно сделать, чтобы ситуация начала улучшаться или улучшалась бы и дальше, как мы уже говорили? Что должна сделать власть? Что должны сделать люди?
Александра Сердитова : Я бы сказала, что здесь несколько аспектов у этой проблемы. Слава богу, что лед недоверия, который существовал у государственных органов к некоммерческим организациям, тает. Во всяком случае, в нашем городе эти позитивные подвижки мы видим налицо. С общественными организациями говорят на равных. Слава богу, мы становимся партнерами. Это отрадно. В этом направлении, если будем двигаться, то оно все равно вырулит на правильное направление. Потому что это дорога с двусторонним движением. Нет такого, что мы движемся, а от нас отодвигаются. Мы теперь уже в диалоге. Это отрадно.
Если говорить о том, что еще нужно сделать. Да, здесь, конечно, прежде всего, все упирается.... Ни один руководитель общественной организации не скажет, что он полностью удовлетворен своими финансовыми возможностями. Потому что, чтобы мы не говорили о благотворительности, добре, сострадании и прочее, подо всем этим должна быть база. Можно безвозмездно один-два раза организации провести мероприятие и прочее, но постоянно быть в таком напряжении, а тем более, если мы говорим о профессионализме... Если мы говорим о том, что мы партнеры, мы говорим о том, что мы профессионалы. Мы делаем социальную, культурную, любую другую работу не хуже, чем созданное государственное учреждение. Здесь возникает другая проблема - насколько образованы те специалисты, которые приходят в общественные организации. Один из вопросов, я думаю, которые государство не должно отбрасывать, это возможность повышения квалификации в тех требованиях современных, которые нужны и в социальной сфере и в любой другой.
Дмитрий Казнин: А как вы считаете, что нужно сделать в первую очередь, чтобы ситуация улучшалась?
Борис Кривошей : Вот я всегда, когда бывает очень сложно разобраться, что происходит, вспоминаю слова замечательного грузинского философа. Он говорил так, что "зло у нас в стране происходит как-то само собой, и лишь добро - специально". О специальном добре власть должна думать постоянно и понимать, что вот это добро должно быть нравственным. По отношению к инвалидам понятие нравственности у власти должно быть в основе ее деятельности. А получается, на самом деле, что единицы. Эти единицы мы встречаем. Мы помогли им разобраться в наших делах. Они открыты для нас. Но я же не могу сказать, что это вы все блокадниками занимаетесь. Или когда мне говорят, а ты знаешь, сколько у нас беспризорников на улице. Я говорю - все, все, все.
Конкретно, что нужно сделать. Понимать, что нравственность - это для власти должно перестать быть препятствием, которое нужно обойти, а стать критерием выбора своей политики. Под это дело конкретно, что нужно сделать? Это в той концепции, которую подписала Валентина Ивановна Матвиенко, там есть и социальные гостиницы, и социальные квартиры, и кризисные квартиры. Это все нужно осметить, нужно распределить, чтобы мы знали. Главное - подключить нас, поскольку мы, действительно, знаем, где должны жить наши дети, как они должны жить и в каком окружении.
А на сегодня очень странная ситуация получается. Опять вернулись к своим. Умственно отсталый человек независимо от возраста не понимает, что живет в изоляции в силу своей ущербности. Общество, окружение, граждане, не только это понимают. Я не знаю, какой процент, потому что весь город не опросишь, но многие считают изоляцию нормой жизни. Слишком велики ложные слухи о его агрессивности. Ничего подобного. Все это не так.
Тогда может наступить интересный день, когда общественная организация станет не только партнером. На Западе это не только партнер. Ничего нет весомее для западного парламента, чем родители инвалида. Они голосуют. Так что, и нам нужно как можно чаще обращаться любым способом, чтобы каждый родитель знал, ты скрываешь своего ребенка - ты ему вредишь. Мы слишком стесняемся общества.
Дмитрий Казнин: Давайте попробуем принять телефонный звонок.
Слушатель : Доброе утро. Меня зовут Сергей. У меня вопрос по поводу бывшего работного дома Каневице. Если вы знаете, на Каневице проводились испытания - там распыляли радиоактивные аэрозоли довольно-таки длительное время. Как-то вы учитываете это обстоятельство? Делали какие-то независимые экспертизы этого места?
Александра Сердитова : Я могу вам ответить, что в начале 90-х, когда православной нашей епархии был переда Каневский монастырь, его посетили много представителей из скандинавских стран, были представители наших экологических организаций. Результаты забора воды, почвы и прочего всего, что было сделано после ухода военных с острова, были увезены в Швецию, в Финляндию, где были сделаны независимые экспертизы. Те места, которые были заражены, они были дезактивированы. Ни по воде, ни по почве никаких ограничений в посещении и проживании на острове нет.
Дмитрий Казнин: Вы хотели назвать адреса, телефоны.
Борис Кривошей : Я работаю в Центре социальной реабилитации, Чайковского, 60. Мой телефон - 272-69-54. В первую очередь я обращаюсь к родителям. Я и сам принимаю, и юрист у нас есть. Все бесплатно. Приходите. Мы достаточно хорошо знаем ситуацию в городе. У нас такой принцип - не только выслушать, но и помочь.
Дмитрий Казнин: Вы обращаетесь именно к родителям?
Борис Кривошей : Я обращаюсь к родителям. Молодые люди, особенно юридических факультетов, педагогических, нам нужны волонтеры. Мы должны волонтеров иметь в вашей среде. Мне они необходимы для того, чтобы создать, может быть, впервые в России, школу "Сам адвокат", когда молодые люди сами себя защищают, но им нужен помощник, так называемый проводник. Это человек, владеющий знаниями, его сверстник. Ему легче будет подойти к такому человеку.
Дмитрий Казнин: Спасибо.
