Девочка Светлана улетела вчера в Даллас, в госпиталь Скоттиш Райт выправлять неудачно сформированную культю и делать новый высокотехнологичный протез ноги. Светлана – одна из десятка уже детей-сирот-инвалидов, которые за счет благотворительной программы "Хочу ходить" получили в Америке высококачественную медицинскую помощь, новые протезы, возможность танцевать, кататься на горных лыжах, рисовать и – что там еще делают люди со здоровыми руками и ногами.

Программа "Хочу ходить" началась лет десять тому назад усилиями очаровательной женщины Наташи Шагинян и нескольких ее знакомых. Тогда они просто ездили в Нижнеломовский детский дом, куда собирались со всей России дети без рук и без ног. Помогали как могли и по одному возили детей в Америку оперировать.

Наилучший способ доставить тяжело больного ребенка в американский госпиталь заключался, разумеется, в том, чтобы найти ребенку американского усыновителя, но детей возили в Даллас и безо всякого усыновления, правдами и неправдами изыскивая на это средства.

Постепенно к осуществлению программы "Хочу ходить" стали подключаться всякие известные люди, и дело пошло. Про детей-сирот, нуждающихся в качественном протезировании, сняли с участием Василия Арканова и Леонида Парфенова документальный фильм "На своих двоих". Благотворительный фонд Евгения Миронова "Артист" стал собирать на программу "Хочу ходить" деньги. Специалисты из госпиталя Скоттиш Райт приезжали в Центр протезирования имени Альбрехта в Петербурге, осматривали детей, приглашали врачей на стажировки… Дело пошло, говорю же…

Но вот возникла неожиданная проблема. Проблема не в том даже, что время от времени "патриоты" наши начинают протестовать против международного усыновления и кричать, что пусть, дескать, американцы не увозят наш генофонд, а пусть, дескать, генофонд сидит в Нижнеломовском детском доме без рук и без ног. От этих псевдопатриотических истерик худо-бедно удается отбиться. Вот и Светлана не насовсем в Америку уехала, а полечиться просто и вернуться обратно со своею приемной мамой, гражданкой России.
Проблема в другом.

Прежде, когда нефть стоила десять долларов, заведующие детских домов старались сплавить детей-инвалидов в специализированные интернаты. Программе "Хочу ходить" достаточно было привезти врача в Нижнеломовский детский дом, чтобы осмотреть детей и отобрать тех, которым можно и нужно в первую очередь оказать помощь. Кроме Нижнеломовского, таких интернатов для детей, нуждающихся в протезировании, было в России еще три. И, повторяю, заведующим детских домов было выгодно сбагривать инвалидов в специализированные интернаты.

Теперь всё переменилось. Деньги появились на детей инвалидов. Любому детскому дому выгодно, чтобы в нем были инвалиды. Никто детей в специальные интернаты не сбагривает. И это, с одной стороны, хорошо – потому что инклюзивное образование, потому что не надо устраивать для инвалидов гетто…

Верно! Только как их теперь найти, детей-инвалидов, нуждающихся в высокотехнологичном протезировании? Они разбросаны по всей России. И заведующим детдомов не вменено в обязанность искать благотворительные фонды, предоставляющие детям шанс на высокотехнологичную медицинскую помощь – танцевать, кататься на горных лыжах, рисовать...

Маленькие инвалиды, нуждающиеся в протезировании, живут безвестно в разбросанных по бескрайним нашим просторам детских домах до совершеннолетия.

А потом отправляются в дома престарелых.

И если вы знаете такого ребенка, расскажите ему или его опекунам, будь они люди или учреждение, о программе "Хочу ходить".