Ирина Лагунина: Смоленская область попала в центральные новости на этой неделе после того, как были опубликованы предварительные результаты переписи населения России. Население области за 8 лет – по предварительным данным – уменьшилось на 65 тысяч человек. И при этом лишь 27 процентов населения остается на себе – идет урбанизация. Мы продолжаем сегодня исследование регионов России – состояния их экономики, качества управления и настроений в обществе. В дискуссии участвуют профессор, доктор географических наук Наталья Зубаревич и общественный деятель, председатель отделения партии "Яблоко" по Смоленской области Борис Парфенов. Цикл "Российские регионы" ведет Игорь Яковенко.
Игорь Яковенко: Я хочу отступить от традиционной для нашей передачи схемы – экономика, политика, общество, и первый вопрос задать о демографии. Я сравнил результаты переписи 1926 года и двух последних российских переписей 21 века. К сожалению, не все легко сравнимо, потому что регионы России меняли свои очертания, меняли границы. Но из того немногого, что удалось проанализировать, у меня получился самый удручающий, самый впечатляющий результат по депопуляции, по убыли населения для Смоленской области. В 1926 году население составляло 2166 тысяч, сейчас 965 тысяч, то есть осталось 44% населения. Наталья Васильевна, я понимаю, война прошлась по Смоленску особо частным гребешком, Москва близко высасывает. Но в аналогичной ситуации и некоторые другие регионы. Есть ли какие-то особые причины такой убийственной депопуляции?
Наталья Зубаревич: Помимо особо сильного влияния войны - это надо учитывать, она ходила гребешком так, что мало никому не показалось, достаточно вспомнить котлы военные. Вторая причина – это отсутствие крупного сильного центра, хотя бы такого как Тверь, полумиллионника, Смоленск же маленький, чтобы стягивать свое население внутрь, а не отдавать его вовне. И третья причинаЕ если посмотрим на карту, за границей начинается Белоруссия, где в 70 годы, например, уровень жизни был прилично выше, и многие смоляне переезжали на жительство туда. И даже в 90 - начале 2000 сальдо миграции было в пользу Белоруссии. Вот такой расклад. И конечно, влияние Москвы тоже сыграло очень большую роль. Но могу еще раз сказать, что эта ситуация типична для Смоленской области, похожая Тверская, похожая Псковская.
Игорь Яковенко: Борис Иванович, губернатор Смоленской области Сергей Антуфьев четыре года назад назначен руководить областью. Насколько он контролирует ситуацию в своей области, каков политический расклад в регионе особенно после того, как мэра Смоленска Эдуарда Качановского обвинили в вымогательстве?
Борис Парфенов: Дело в том, что, на мой взгляд, ситуацию Сергей Антуфьев контролирует слабо. Во-первых, 131 закон о местном самоуправлении не позволяет это делать, во-вторых, в 2009 году 2 ноября на заседании областной думы был зачитан отчет руководителя контрольно-счетной палаты. Прямо сказано, что Смоленская область нарушает бюджетное законодательство, допускает масштабное нецелевое использование бюджетных средств. Более того, воровство имеет место даже в такой важной сфере, как строительство нулевого цикла федерального медицинского средства травматологии, ортопедии и эндопротезирования. Второй факт: за что федеральный центр поставил Смоленской области неуд. Наша область находится на 79 месте из 83, и было указано конкретно - в рейтинге здравоохранения, здоровья населения мы на 67 месте.
Игорь Яковенко: На 79 по какому показателю?
Борис Парфенов: За 2008 год.
Игорь Яковенко: Это интегральный показатель?
Борис Парфенов: Контрольно-счетная палата Смоленской области о работе ведомства за 2008 год, где указано было о том, что бюджетные деньги разворовываются и не направляются на те цели, на которые были выделены.
Игорь Яковенко: Борис Иванович, это все пока не показатель того, что губернатор не контролирует область. Потому что коррупция вполне может уживаться с тем, что контроль есть, вертикаль есть, и деньги идут наверх. Так что здесь может быть другое.
Борис Парфенов: Тут вопрос в том, что, во-первых, он не может контролировать, потому что у нас главы муниципальных образований избираются, и они на местах являются князьки местные. И множество вопросов, проводит селекторное совещание Антуфьев с главами и единственное, что пеняет - почему не исполняете? И тут сразу аналогия: проводит Путин и пеняет глав администрации области, почему не выполняется. У нас, например, за время правления Антуфьева был снят только один руководитель муниципального образования за хулиганство. Тогда было возбуждено уголовное дело. А многие главы муниципальных образований творят, что хотят, один едет на бюджетные деньги за границу, за что Антуфьев ему делает указание, второй занимается самоуправством, и на него прокуратура начинает вести дела. Поэтому даже такой беглый взгляд показывает, что в области творится анархия, и Антуфьев не может контролировать власть. Даже такой мелкий пример, когда у нас были публичные слушания выборов мэра после того, как Качиновского арестовали, то среди депутатов 24 члена "Единой России", один сочувствующий два месяца не могли избрать. И только с прямым вмешательством Антуфьева избрали главу города и построили вертикаль.
Игорь Яковенко: Видите, все-таки что-то он контролирует в пожарном порядке. Спасибо, Борис Иванович. Наталья Васильевна, что происходит в экономике области?
Наталья Зубаревич: Давайте я свяжу экономику с политикой. Область, когда началась вся эта переходная ситуация, пострадала очень сильно, потому что смоленское машиностроение нежизнеспособно, ни холодильники, ни авиапром. Выжил завод "Кристалл", который делает огранку алмазов, твердыней стоит атомная электростанция, а во всем остальном в области начал формироваться такой странный конгломерат малого бизнеса, остатков советской производственной базы. И бизнес, который был сначала малым, очень часто превращался в бизнес бандитский. Потому что через Смоленскую область проходит "дорога жизни" - дорога на Запад. И очень многие сферы, связанные с дорогой, контролировались так называемым авторитетными предпринимателями. С ними сосуществовали и часто сменявшиеся главы этой области. Там были и бывшие комсомольцы, и кагэбешники, и новый глава. Но порядка в области не было никогда. И проблема здесь, конечно, не в том, как губернатор управляется с главами муниципалитета, проблема в том, что в самой областной власти никогда не было внятной системы управления.
Но должна сказать, что федеральная власть область никогда не бросала с точки зрения поддержки. Это среднеразвитый по всем критериям регион, кризис он так же прошел средне, не было страшного падения. Потому что атомная электростанция работает всегда, огранка алмазов тоже продолжалась, а все остальное упало до того. Например, "Смолмясо", крупный актив, за который дрались в начале 200 очень наши большие бизнес-холдинги крупнейших московских корпораций. То есть это живой достаточно регион с очень сильном окрасом неформальной экономики. Я надеюсь, меня поняли. Потому что реальные деньги там делаются именно в экономике обслуживания дороги в первую очередь, а теперь и в распиле бюджетных денег. Денег прибавилось. За кризисный период, тоже характеристика, расходы бюджета Смоленской области к 8 году в 10-м выросли на треть.
И вот, простите, бардак в управлении еще появляется в одной сфере. Я всегда смотрю, как за кризисный период изменились расходы на госуправление. Так вот, в Смоленской области они выросли ровно на ту же треть. То есть бюрократия себя не обижает. В целом по России они не выросли вообще. И это говорит о том, что меняются губернаторы, не меняются губернаторы, качество управления территориями остается очень низким. Но при этом власть имеет все правильные инстинкты. Она тратит на себя деньги – раз, поэтому нацэкономика, расходы на нее выросли на 80%, и это, я думаю, с хорошими откатами, в основном это были дорожные расходы. Но самое главное, что социальные выплаты населению за два года кризисных выросли в 2,1 раза, электорат будет спокоен.
Игорь Яковенко: Борис Иванович, что из себя представляет общественная жизнь в регионе, средства массовой информации, какая-то публичная активность, все это существует?
Борис Парфенов: В общем-то существует. И на наших сайтах газет "Рабочий путь", "Смоленские новости" постоянно публикуются негативные и положительные стороны жизнедеятельности нашего региона. Если брать общественную сферу политическую, то здесь в общем-то народ начинает просыпаться. И особенно муссируется вопрос на сайтах по поводу долевого участия, точечных застроек, строительства не там, где положено, нарушающее права деятельности экологии. И как говорил один знакомый хороший: Борис Иванович, все делается для того, чтобы меня разбудить (а он пассивный человек), но чуть-чуть осталось "Единой России" сделать один шаг, и они добьются, что меня разбудят.
Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, ваша реплика.
Наталья Зубаревич: Забыла добавить очень важную вещь. Смоленские игроки не будут определять ситуацию в области. Уже в середине 2000 в нее пошел большой столичный капитал. Это же соседняя с Московской областью территория, и агломерационное влияние очень четко чувствуется по той же самой "дороге жизни", она уже не будет бандитской. Уже вдоль Гагарина, Вязьмы, Ярцева выстраиваются логистические центры, какая-то переработка. То есть шанс на развитие частично реализован, хотя, к сожалению, этому очень сильно помешал новый кризис. Но все равно вот это преимущество – преимущество транзита на Запад, оно будут использоваться бизнесом. Но, скорее всего, не в Смоленске.
Игорь Яковенко: Я хочу отступить от традиционной для нашей передачи схемы – экономика, политика, общество, и первый вопрос задать о демографии. Я сравнил результаты переписи 1926 года и двух последних российских переписей 21 века. К сожалению, не все легко сравнимо, потому что регионы России меняли свои очертания, меняли границы. Но из того немногого, что удалось проанализировать, у меня получился самый удручающий, самый впечатляющий результат по депопуляции, по убыли населения для Смоленской области. В 1926 году население составляло 2166 тысяч, сейчас 965 тысяч, то есть осталось 44% населения. Наталья Васильевна, я понимаю, война прошлась по Смоленску особо частным гребешком, Москва близко высасывает. Но в аналогичной ситуации и некоторые другие регионы. Есть ли какие-то особые причины такой убийственной депопуляции?
Наталья Зубаревич: Помимо особо сильного влияния войны - это надо учитывать, она ходила гребешком так, что мало никому не показалось, достаточно вспомнить котлы военные. Вторая причина – это отсутствие крупного сильного центра, хотя бы такого как Тверь, полумиллионника, Смоленск же маленький, чтобы стягивать свое население внутрь, а не отдавать его вовне. И третья причинаЕ если посмотрим на карту, за границей начинается Белоруссия, где в 70 годы, например, уровень жизни был прилично выше, и многие смоляне переезжали на жительство туда. И даже в 90 - начале 2000 сальдо миграции было в пользу Белоруссии. Вот такой расклад. И конечно, влияние Москвы тоже сыграло очень большую роль. Но могу еще раз сказать, что эта ситуация типична для Смоленской области, похожая Тверская, похожая Псковская.
Игорь Яковенко: Борис Иванович, губернатор Смоленской области Сергей Антуфьев четыре года назад назначен руководить областью. Насколько он контролирует ситуацию в своей области, каков политический расклад в регионе особенно после того, как мэра Смоленска Эдуарда Качановского обвинили в вымогательстве?
Борис Парфенов: Дело в том, что, на мой взгляд, ситуацию Сергей Антуфьев контролирует слабо. Во-первых, 131 закон о местном самоуправлении не позволяет это делать, во-вторых, в 2009 году 2 ноября на заседании областной думы был зачитан отчет руководителя контрольно-счетной палаты. Прямо сказано, что Смоленская область нарушает бюджетное законодательство, допускает масштабное нецелевое использование бюджетных средств. Более того, воровство имеет место даже в такой важной сфере, как строительство нулевого цикла федерального медицинского средства травматологии, ортопедии и эндопротезирования. Второй факт: за что федеральный центр поставил Смоленской области неуд. Наша область находится на 79 месте из 83, и было указано конкретно - в рейтинге здравоохранения, здоровья населения мы на 67 месте.
Игорь Яковенко: На 79 по какому показателю?
Борис Парфенов: За 2008 год.
Игорь Яковенко: Это интегральный показатель?
Борис Парфенов: Контрольно-счетная палата Смоленской области о работе ведомства за 2008 год, где указано было о том, что бюджетные деньги разворовываются и не направляются на те цели, на которые были выделены.
Игорь Яковенко: Борис Иванович, это все пока не показатель того, что губернатор не контролирует область. Потому что коррупция вполне может уживаться с тем, что контроль есть, вертикаль есть, и деньги идут наверх. Так что здесь может быть другое.
Борис Парфенов: Тут вопрос в том, что, во-первых, он не может контролировать, потому что у нас главы муниципальных образований избираются, и они на местах являются князьки местные. И множество вопросов, проводит селекторное совещание Антуфьев с главами и единственное, что пеняет - почему не исполняете? И тут сразу аналогия: проводит Путин и пеняет глав администрации области, почему не выполняется. У нас, например, за время правления Антуфьева был снят только один руководитель муниципального образования за хулиганство. Тогда было возбуждено уголовное дело. А многие главы муниципальных образований творят, что хотят, один едет на бюджетные деньги за границу, за что Антуфьев ему делает указание, второй занимается самоуправством, и на него прокуратура начинает вести дела. Поэтому даже такой беглый взгляд показывает, что в области творится анархия, и Антуфьев не может контролировать власть. Даже такой мелкий пример, когда у нас были публичные слушания выборов мэра после того, как Качиновского арестовали, то среди депутатов 24 члена "Единой России", один сочувствующий два месяца не могли избрать. И только с прямым вмешательством Антуфьева избрали главу города и построили вертикаль.
Игорь Яковенко: Видите, все-таки что-то он контролирует в пожарном порядке. Спасибо, Борис Иванович. Наталья Васильевна, что происходит в экономике области?
Наталья Зубаревич: Давайте я свяжу экономику с политикой. Область, когда началась вся эта переходная ситуация, пострадала очень сильно, потому что смоленское машиностроение нежизнеспособно, ни холодильники, ни авиапром. Выжил завод "Кристалл", который делает огранку алмазов, твердыней стоит атомная электростанция, а во всем остальном в области начал формироваться такой странный конгломерат малого бизнеса, остатков советской производственной базы. И бизнес, который был сначала малым, очень часто превращался в бизнес бандитский. Потому что через Смоленскую область проходит "дорога жизни" - дорога на Запад. И очень многие сферы, связанные с дорогой, контролировались так называемым авторитетными предпринимателями. С ними сосуществовали и часто сменявшиеся главы этой области. Там были и бывшие комсомольцы, и кагэбешники, и новый глава. Но порядка в области не было никогда. И проблема здесь, конечно, не в том, как губернатор управляется с главами муниципалитета, проблема в том, что в самой областной власти никогда не было внятной системы управления.
Но должна сказать, что федеральная власть область никогда не бросала с точки зрения поддержки. Это среднеразвитый по всем критериям регион, кризис он так же прошел средне, не было страшного падения. Потому что атомная электростанция работает всегда, огранка алмазов тоже продолжалась, а все остальное упало до того. Например, "Смолмясо", крупный актив, за который дрались в начале 200 очень наши большие бизнес-холдинги крупнейших московских корпораций. То есть это живой достаточно регион с очень сильном окрасом неформальной экономики. Я надеюсь, меня поняли. Потому что реальные деньги там делаются именно в экономике обслуживания дороги в первую очередь, а теперь и в распиле бюджетных денег. Денег прибавилось. За кризисный период, тоже характеристика, расходы бюджета Смоленской области к 8 году в 10-м выросли на треть.
И вот, простите, бардак в управлении еще появляется в одной сфере. Я всегда смотрю, как за кризисный период изменились расходы на госуправление. Так вот, в Смоленской области они выросли ровно на ту же треть. То есть бюрократия себя не обижает. В целом по России они не выросли вообще. И это говорит о том, что меняются губернаторы, не меняются губернаторы, качество управления территориями остается очень низким. Но при этом власть имеет все правильные инстинкты. Она тратит на себя деньги – раз, поэтому нацэкономика, расходы на нее выросли на 80%, и это, я думаю, с хорошими откатами, в основном это были дорожные расходы. Но самое главное, что социальные выплаты населению за два года кризисных выросли в 2,1 раза, электорат будет спокоен.
Игорь Яковенко: Борис Иванович, что из себя представляет общественная жизнь в регионе, средства массовой информации, какая-то публичная активность, все это существует?
Борис Парфенов: В общем-то существует. И на наших сайтах газет "Рабочий путь", "Смоленские новости" постоянно публикуются негативные и положительные стороны жизнедеятельности нашего региона. Если брать общественную сферу политическую, то здесь в общем-то народ начинает просыпаться. И особенно муссируется вопрос на сайтах по поводу долевого участия, точечных застроек, строительства не там, где положено, нарушающее права деятельности экологии. И как говорил один знакомый хороший: Борис Иванович, все делается для того, чтобы меня разбудить (а он пассивный человек), но чуть-чуть осталось "Единой России" сделать один шаг, и они добьются, что меня разбудят.
Игорь Яковенко: Наталья Васильевна, ваша реплика.
Наталья Зубаревич: Забыла добавить очень важную вещь. Смоленские игроки не будут определять ситуацию в области. Уже в середине 2000 в нее пошел большой столичный капитал. Это же соседняя с Московской областью территория, и агломерационное влияние очень четко чувствуется по той же самой "дороге жизни", она уже не будет бандитской. Уже вдоль Гагарина, Вязьмы, Ярцева выстраиваются логистические центры, какая-то переработка. То есть шанс на развитие частично реализован, хотя, к сожалению, этому очень сильно помешал новый кризис. Но все равно вот это преимущество – преимущество транзита на Запад, оно будут использоваться бизнесом. Но, скорее всего, не в Смоленске.
