Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Андрей Шарый.
Михаил Саленков: Бывший диктатор Ирака Саддам Хусейн повешен сегодня утром в Багдаде. Он был приговорен иракским судом к смертной казни за преступления против человечности. В связи с казнью в стране приняты беспрецедентные меры безопасности. Как сообщается, Хусейна казнили в штаб-квартире военной разведки Ирака в Багдаде. Все это время место казни держалось в тайне.
Ряд мировых лидеров – противников смертной казни ранее призывали иракские власти не приводить приговор к исполнение. Сегодня, уже после известия о приведении смертного приговор в исполнение президент США Джордж Буш заявил, что казнь Хусейна – пример справедливости, в которой иракцам было отказано при его режиме. Министр иностранных дел Великобритании Маргарет Беккет сказала, что бывший диктатор «заплатил по своим счетам». МИД Франции назвал казнь «решение властей Ирака» и призвал иракский народ к примирению и единству. Руководители правозащитных организаций «Международная амнистия» и «Хьюман Райтс Уотч» осудили случившееся и подчеркнули, что процесс по делу Хусейна и его приближенных проходил с существенными нарушениями.
Российская реакция на казнь бывшего иракского диктатора такова. Официальный представитель МИД России заявил, что казнь Хусейна может привести к дальнейшему обострению конфликта в Ираке. Цитирую по агентству «Интерфакс: «Россия принципиально выступает против применения смертной казни, независимо от мотивов принятия соответствующих судебных решений. К сожалению, призыв представителей различных государств и международных организаций к иракским властям воздержаться от высшей меры наказания остались неуслышанными». Глава Комитета по международным делам Совета Федерации Михаил Маргелов считает, что казнь Хусейна приведет к эскалации военных действий в этой стране: «Приведенный в исполнение смертный приговор в отношении Хусейна лишь разожжет огонь гражданской войны в Ираке. Более того, это даст начало новому витку джихадизма». Несколько депутатов Государственной Думы России назвали казнь Хусейна ошибкой. Такова российская реакция.
О последствиях казни Саддама Хусейна для развития политической ситуации в Ираке и арабском мире в целом мой коллега Андрей Шарый побеседовал с главным редактором радиостанции «Свободный Ирак» Сергеем Данилочкиным и обозревателем Радио Свобода Ириной Лагуниной.
Андрей Шарый : Как изменится ситуация в Ираке после казни диктатора? Мой вопрос к главному редактору радиостанции "Свободный Ирак" Сергею Данилочкину.
Сергей Данилочкин : Это вопрос, на который практически невозможно ответить. Это из серии гаданий на кофейной гуще. Первый сценарий - ничего не изменится. Все будет продолжаться, как оно и есть. Для большинства иракцев казнь Саддама Хусейна это всего лишь одна из составных частей некоей цепочки событий. С мыслью об этой казни они уже давно смирились. Ничего это в их жизни не изменит. Миллионных демонстраций на улицах ожидать вряд ли придется. Второй сценарий связан с тем, что это будет своего рода политическим толчком к дальнейшему витку насилия в стране. Разные силы заинтересованы в этом. Однако им просто необходим некий импульс. Это и будет таким импульсом. Саддам Хусейн уже давным-давно не является активным игроком на иракской политической сцене. Все ссылки на него - это лишь просто для оправданий действий тех или иных групп.
Андрей Шарый : Ирина Лагунина, я читал несколько заявлений влиятельных американских экспертов. Все они сходятся во мнении о том, что Саддам не является главным фактором дестабилизации. Если он и символ сопротивления, то только морально и только для части тех, кто сопротивляется. Больше американские эксперты говорят о иранском и сирийском факторе.
Ирина Лагунина : Это, действительно, так, что Саддам не играл какой-то роли, хотя он пытался последнее время. После того, как была возрождена партия БААС, он пытался встать во главе этой партии. Это было заметно по его поведению, прежде всего, в суде. Если в начале процесса он пытался кричать, он пытался срывать ход суда, то в последнее время, по крайней мере, после возрождения партии БААС, Саддам Хусейн выступал с такими общегражданскими, общеполитическими заявлениями с призывами к национальному согласию, к примирению. Он пытался вновь стать лидером хотя бы той небольшой части суннитского общества, которое готово вновь вступить в партию БААС. У него не хватило на это времени физически.
Что же касается иранского и сирийского присутствия, да, конечно. И то, что Верховный суд поддержал изначальное решение суда и само исполнение приговора показывает, на самом деле, кто в стране хозяин. А хозяин - шииты. Параллельно с этим процессом, в результате которого был вынесен смертный приговор о массовых убийствах шиитской деревни аль-Дуджайл, шел еще один процесс - по поводу того, что Саддам Хусейн применял химическое оружие, собственно, вел политики геноцида против курдов. Казалось бы, было бы логично задержать исполнение приговора до того, по крайней мере, пока процесс по курдскому делу не завершится, чтобы каким-то образом в стране создать климат национального примирения, но вот курды этого не получили теперь. Это, во-первых, показывает, что шииты абсолютно доминируют в политической жизни, а, во-вторых, показывает, что о курдах никто не заботится, никому они не интересны. Это только усилит центробежные силы.
Андрей Шарый : Казненный диктатор в арабской политической традиции или, может быть, в иракской политической традиции и социальной традиции, насколько это символическая фигура?
Сергей Данилочкин : Тема человека, погибшего за некие идеалы свои или за то, во что он верил в конечном итоге, - это всегда очень импонирует последователям. В ситуации с Саддамом Хусейном, конечно, кто-то попытается разыграть эту карту. Сейчас большинство населения уже считает это решенным вопросом. Если мы имеем в виду нечто подобное, скажем, паломничество к месту гибели Гитлера, конечно, найдутся люди, которые придумают такое место и будут ходить. Но это будет очень ограниченная группа людей, связанная, прежде всего, кровными узами с Саддамом.
В современной истории Ирака любой смещение с власти предыдущего властелина заканчивалось кровавым уничтожением этого властелина, если могли, и потом довольно сильной резней. Это просто лежит в линии общего развития событий за последние, скажем, 6-7 десятков лет. Это опасная тенденция.
Ирина Лагунина : А если говорить о том, будет ли он выступать в качестве как бы мученика в мусульманской традиции, человека загубленного, то тоже, скорее всего, нет. По одной простой причине - Саддам последние годы своего правления, вернее после 1991 года, после войны в Кувейте, действительно, попытался восстановить отношения с арабскими государствами, которые осудили кампанию 1990-1991 года против Кувейта. Он попытался это сделать, он попытался, прежде всего, через поддержку палестинского движения (он выплачивал 25 тысяч долларов семьям террористов-самоубийц в Палестине), но, тем не менее, он не стал частью арабского мусульманского лидерства, мусульманского движения. Он все-таки остался светским правителем до конца.
Андрей Шарый : Коллеги, давайте попытаемся сменить оптику на несколько минут. Что такое казнь Саддама Хусейна для всего процесса политического на Ближнем Востоке последнего, скажем, десятилетия - это точка в конце предложения, это конец этапа, конец периода, конец эпохи? Что это такое, Сергей?
Сергей Данилочкин : Безусловно, это конец эпохи, конец эпохи вот этого самого конкретного диктатора, конец эпохи страха перед страной, которой он руководил, которой он правил, над которой он издевался, в конце концов. Для Ирака это своего рода определенная что ли точка в достаточно серьезной, длительной и болезненной главе истории этой страны.
Ирина Лагунина : Я бы еще сказала с региональной точки зрения, что это тоже точка - исчезла с карты Ближнего Востока еще одно светское государство фактически с казнью Саддама Хусейна. Не хочется говорить это применительно к Саддаму, настолько он был одиозной, зверской и жестокой фигурой, но, тем не менее, это был светский правитель. Именно из-за этого Соединенным Штатам и Европе, которая выступила абсолютно против этой смертной казни, это конец, определенная точка внятно политики. Все-таки против Саддама было легко воевать, это был внятный политик. Там были понятны политические цели, были понятны методы, которыми можно было бороться с этим диктатором. Намного сложнее теперь будет пытаться разобраться все-таки в сплетении конфессиональных элементах, конфессиональных интересах, различных толкований ислама, которые просто растут, как грибы после дождя, которых становится все больше и больше.
