На 82-м году жизни скончался американский сатирик Арт Бухвальд. Он написал более тридцати книг. В 1982 году его удостоили высшей в США журналистской премии Пулитцера. Юмор, по словам Бухвальда, был его спасением.
Арта Бухвальда я читал еще мальчиком — в еженедельнике «За рубежом», который отец выписывал за соблазнительное название. Фельетоны нравились, но подозрительным казалась избирательность критики, которая совпадала с нелицеприятным мнением власти о «ястребах из Белого дома».
Лишь намного позже, став читать Бухвальда в Америке, я понял, что его мнение не совпадает ни с чьим, кроме собственного. Ядовитый и безжалостный, он никого не щадил, но на него редко обижались. Бухвальд обладал уникальным для сатирика даром: он был, что называется, добряком, обожавшим смешить окружающих. Все остальное - даже политика! - отступало на второй план перед этой целью. Ее он выбрал решительно и сознательно в возрасте шести лет, когда оказался в сиротском приюте после того, как мать посадили в сумасшедший дом, а отец разорился в Великую депрессию. Жизнь была так ужасна, что над ней оставалось только смеяться.
Это он и делал — полвека, трижды в неделю.
Как многих американцев, писателем Бухвальда сделал Париж, куда он приехал в 1949-м, чтобы следовать к славе по стопам Хемингуэя. Но на самом деле его учителем стал Марк Твен. Первые колонки 23-летнего юмориста напоминали дебютную книгу классика — «Простаки в Европе». Бухвальд писал от лица незатейливого янки, который бродит по старой Европе, вооружившись наивностью и оптимизмом Нового Света. Так, объясняя читателям, почему его не пригласили на свадьбу Грэйс Келли с монакским принцем Райнером, он написал, что «из-за феодальной распри Гримальди и Бухвальды не разговаривают друг с другом с 9 января 1297 года».
В Вашингтон Бухвальд вернулся таким же известным, как знаменитости, над которыми он потешался. В американской столице началась уже беспрецедентная слава: синдикализованные колонки перепечатывали 400 газет в ста странах мира. Поразительно, что, основав индустрию юмора, Бухвальд умудрился его не растерять. Он никогда не повторялся, шутки его не казались вымученными, стиль был всегда узнаваем, но не монотонным.
Проведя жизнь, как хотел и умел, Бухвальд увенчал ее подлинным шедевром, которым стала карнавальная смерть автора. Год назад, узнав о неизлечимой болезни почек, Бухвальд отправился умирать в хоспис, не забыв взять с собой корзину с шампанским. Огорченные друзья и поклонники приходили прощаться – много раз. Вскоре палата умирающих стала шумным салоном писателя. К лету по неизвестным причинам болезнь отступила, Бухвальда из хосписа выставили и он отправился, как обычно на дачу, где успел написать очень смешную книгу о своем неудачном опыте умирания.
Теперь, наконец, болезнь взяла свое. Перед кончиной близкий друг спросил писателя:
— Что бы ты хотел после себя оставить?
— Радость! – закричал Бухвальд.
Так оно и вышло.
