Виктор Резунков : Несколько дней назад моя коллега Елена Рыковцева посвятила очередной выпуск программы «Час прессы» опубликованному в газете «Коммерсант» письму банкира Алексея Френкеля, обвиняемого в заказном убийстве первого заместителя председателя Центробанка России Андрея Козлова. Мы продолжаем эту тему.
На этой неделе 29 января в «Коммерсанте» было опубликовано второе письмо этого банкира, в котором Алексей Френкель уже назвал имена чиновников из Центробанка России, которые, по его словам, получали колоссальные взятки от банкиров при отборе банков в систему страхования вкладов. Это письмо уже не могло не привлечь внимания Генеральной прокуратуры. Вчера состоялся первый допрос Алексея Френкеля, который длился семь часов.
Насколько же серьезны те обвинения, которые опальный банкир предъявил Центробанку России? Какие механизмы отмывания денег вообще существуют? Кто формирует в России спрос на так называемый «черный нал»? Об этом и многом другом мы поговорим сегодня. В петербургской студии Радио Свобода в гостях создатель первого в постсоветской России коммерческого банка – банка «Викинг» - банкир Владимир Устаев и редактор отдела экономики газеты «Санкт-Петербургские ведомости» Виктор Николаев.
Предлагаю послушать обзор некоторых публикаций о том, что пишет в своем втором письме банкир Алексей Френкель, которого подозревают в убийстве первого заместителя председателя Центробанка Андрея Козлова.
Диктор : «Второе послание Алексея Френкеля, озаглавленное «О надзоре и надзирателях» оказалось много короче и гораздо конкретнее первой статьи, - отмечает «Коммерсант». – Самое интересное в нем – персональные обвинения. По имени назван зампред ЦБ, отвечающий за взаимодействие с Росфинмониторингом, Виктор Мельников. Хотя никаких конкретных обвинений ему господин Френкель не предъявляет, описанные им ситуации невозможны без участия чиновника, - подчеркивает «Коммерсант». - Френкель также отмечает негативную роль, сыгранную "Добровольческим корпусом по оказанию финансовых услуг" (некоммерческой организации из США, специализирующейся на оказании технической помощи развитию финансовых рынков в странах с переходной экономикой) в развитии банковского надзора. В 2001-2002 годах его управляющим директором в России был именно Андрей Козлов. Кроме того, как отмечает господин Френкель, "механизм приема пожертвований был быстро налажен через департамент лицензирования". Его бывший руководитель Михаил Сухов в минувшую пятницу, когда было обнародовано письмо Френкеля, стал членом совета директоров Центробанка.
В письме приводятся и конкретные оценки взяток, платившихся за вступление в систему страхования вкладов (ССВ) и ежемесячной прибыли "крышевателей" бизнеса по обналичке. По данным господина Френкеля, вступление банка в ССВ стоило его хозяевам от 150 тысяч до 5 миллионов долларов. Суммарный объем взяток, по оценке банкира, только за "период приема банков в ССВ" составил 250 миллионов долларов, доходы неназываемых "кураторов" – 100-120 миллионов долларов в месяц.
При этом опрошенные «Коммерсантом» предприниматели, знакомые с практикой обналички и банковского надзора, анонимно заявили, что второе письмо Алексея Френкеля содержит информацию и данные, совпадающие с общим мнением о происходящем на рынке и в ЦБ. "Это слишком правдоподобно, чтобы это комментировать",– цитирует газета одного из участников рынка».
Виктор Резунков : Владимир, скажите, вы согласны с теми цифрами, которые приводит Алексей Френкель в своем втором письме?
Владимир Устаев : В первом приближении это может быть. Это может быть. Я читал внимательно оба письма. Они абсолютно написано профессионалом, знающим предмет. У меня, как у Высоцкого, «ясновидцев, как и очевидцев во все века сжигали люди на кострах». Для меня Френкель – человек, который детально прописал ту болезнь, которая сейчас существует. Об этом, кстати, знают, не побоюсь этого слова, все банкиры, но молчат. Потому что бороться с Центральным Банком, в принципе, это значит потерять свой бизнес.
Виктор Резунков : Владимир, вы уже больше восьми лет судитесь с Центральным Банком России, скажем так. Могли бы вы вкратце рассказать свою историю?
Владимир Устаев : Не совсем с Центральным Банком я сужусь. Центральный Банк был привлечен в качестве третьего лица. Ситуация очень проста. В двух словах – приходит вкладчик с договором банковского вклада. Я конкретно, банкир, профессионал, у которого есть юристы, прихожу в банк за своим вкладом. Мне говорят о том, что компьютерный сбой, все потеряно, первичку не вели. Абсолютный бред! А вас, как вкладчика, никогда не было в банке, таких вкладчиков не было. Пришлось подавать в суды. Естественно, наши суды выносят такое же решение, что вкладчика такого не было. Дальше пришлось апеллировать в Центробанк, пришлось возбудить уголовное дело, провести несколько экспертиз по оригиналам, которые на руках у вкладчиков. Все, естественно, подтвердилось, что вкладчики были, деньги похищены. Все это доказали.
Но меня в этой ситуации возмутила и удивила именно позиция Центробанка. Не просто вкладчиков отфутболивали, было написано два письма президенту России. Из администрации президента были направлены письма в Центробанк Игнатьеву, чтобы провели проверку. Были проведены две проверки – тематическая и инспекционная. И обе проверки (проверяющие Ушаков, Голубева и Некрасова) пишут в своих выводах, что таких вкладчиков не было. Это полный абсурд. Я 13 лет был вкладчиков. Все доказано уже было экспертизами в рамках уголовного дела. Меня удивляет, как банкиры, проверяющие, делают такие выводы.
Дальше начинается переписка с Центробанком. В этой ситуации еще удивила замначальника следственного управления Рябинина. Она пишет представление в Центробанк, чтобы провести проверку по документам, которые были изъяты в ходе выемки. Центробанк отвечает через прокуратуру, что такую проверку проводить не будем, потому что на это нет согласия совета директоров Банка России. Несколько миллионов долларов похитили у вкладчиков, все показано и доказано, но бороться с этой машиной, с Центробанком, невозможно.
Вот такая, если в двух словах, история.
Виктор Резунков : Виктор, пожалуйста.
Виктор Николаев Виктор Николаев : Владимир Яковлевич, вот мне, например, как журналисту, который занимается экономикой, а не криминалом такая ситуация кажется довольно странной. Потому что у нас в стране все время декларируется, что выстроена вертикаль власти, что, соответственно, президент, губернаторы все в нее встроены. И вдруг такая мощная центральная структура как Центральный Банк, оказывается, неподсудна, не выполняет решения суда, не выполняет запросы прокуратуры, не выполняет распоряжения президента. Как такое может быть? Ведь тут, может быть, два варианта – либо они настолько большие, что и президент им не президент, соответственно, никакой вертикали власти у нас нет, либо это просто такая вот борьба нанайских мальчиков, когда президент делает вид, что запрашивает, а Центральный Банк делает вид, что отказывает. Тут два варианта только, по-моему, может быть. Или есть какой-то третий?
Виктор Резунков : Хороший вопрос.
Владимир Устаев : Здесь ситуация, на самом деле, на мой взгляд, не так уж непонятна. Понятная ситуация, что в судах, в правоохранительных органах, страшная коррупция. Так почему Центробанк в одном и том же государстве, те же люди, они что, не коррумпированы? Вся та же ситуация.
Что касается вертикали власти. Слава богу, какая-то вертикаль власть выстроена, я имею в виду президент, губернаторы. Вот эта вертикаль она начинает работать. Слава богу, эти 8 лет какой-то порядок в стране появляется. А все, что касается Центрального банка, то в свое время, видно, так были написаны законы. Френкель ведь пишет, что даже это даже не госучреждение. Их нельзя даже обвинить в коррупции. Так были написаны законы, так постоянно пишут конструктивные письма, грамотно все это дело делается, чтобы эту организацию было ни привлечь, ни заставить исполнять законы. Они очень удачно этим пользуются.
Виктор Резунков : Владимир Яковлевич, скажите, после того, как у вас произошла эта история с банком «Викинг», вы попытались создать и создали другой банк – «ПетроТресБанк».
Владимир Устаев : Да.
Виктор Резунков : Андрей Козлов конкретно его закрыл.
Владимир Устаев : Наш банк не пустили в систему страхования вкладов. На самом деле, причина комичная. Почитав письмо Френкеля, я подумал, что у нас еще, что называется, не так все страшно получилось. Мы, условно говоря, не сформировали резерв в 30 долларов. Нам послали штраф 10 рублей. На основании вот этого штрафа Козлов написал нам письмо, что так как у банка были штрафы, то вас в систему страхования вкладов мы не принимаем. Естественно, все показатели, все баллы мы набрали. Банк никогда никакой обналичкой не занимался, а занимался только ипотекой, вернее, только начал заниматься ипотекой. Мы давали под 9 процентов кредиты на покупку жилья. У нас до сих пор эти кредиты работают. Правда, я уже перепродал банк, потому что я стоял в прямом противостоянии с Центробанком. В этой ситуации развивать бизнес, имея такой надзорный орган, - это самоубийство. Половина штата банка писала отписки в Центробанк. Постоянные комиссии, проверки, нервотрепка. Поэтому я продал этот бизнес. Мне бы не дали работать.
Но то, что случилось с «Содбизнесбанком», когда расстреляли семью банкира и его самого. Понятно, что банк привлекает деньги, и раздает, есть обязательства. Если в один момент этот банк закрывают, какие остаются проблемы у руководства банка?! Никто же не будет спрашивать. Это твои проблемы, что тебя закрыли. Ты у нас принял деньги, будь добр, давай нам за эти деньги проценты и так далее. А учитывая специфику России, что здесь есть криминальные аспекты, вот… всю семью расстреляли. Я считаю, что это на совести чиновников Центробанка.
Виктор Резунков : Скажите, а в принципе, если бы у вас не было, скажем так, войны с Центробанком, вы бы имели возможность откупиться от этого наезда, если выражаться таким языком, то есть куда-то прийти, заплатить деньги? Собственно говоря, механизм такой существует?
Владимир Устаев : Механизм существует, Френкель об этом пишет, что «прийти и отдаться на панель» (у него есть такое выражение). Как-то не с руки мне было «отдаваться на панель». Поэтому я решил, что буду заниматься строительством, стройкой, а обналичивать, воровать, заносить никогда не делал этого, и не буду делать.
Виктор Резунков : Виктор, прошу вас.
Виктор Николаев : Владимир Яковлевич, а вот объясните, как банкир, мне вот непонятно, с точки зрения формальной логики. Зачем Центральному Банку заставлять фактически коммерческие банки обналичивать что-то, прокручивать деньги, я имею в виду то, что пишет Френкель? По-моему, гораздо проще создать какой-то банк-однодневку. Быстро через него что-то прокрутить и закрыть его, на подставных лиц зарегистрировать. Почему такой механизм? Почему они входят в противостояние с банкирами? Зачем они так давят людей? Ведь понятно, что если людей унижают, то будет противостояние, будет стрессовая ситуация у тех же чиновников. Зачем это?
Владимир Устаев : На самом деле, не так просто создавать банк. Там есть ограничения – сейчас капитал нужен 5 миллионов экю. Это время занимает. Потом, понимаете, наверняка в Центробанке есть много порядочных людей. А тот, кто занимается этой ситуацией… Френкель об этом пишет, что есть банки, которые аффелированны с теми или иными чиновниками. В этой ситуации, на самом деле, законы пишут так, что по большому счету… У нас была ситуация, где клиенты снимали наличные. Мы звонили в Центробанк и говорили – что с ними делать? У него на счете деньги. Он хочет их снять наличными. По закону мы не имеем права отказать. Закрыть его? У нас там есть требование – не имеем права закрывать счета клиентов. В этой ситуации нам посоветовали в Центробанке – поднимите им, условно говоря, тарифы, чтобы они сами ушли. Вот так мы и сделали.
Поэтому законы пишутся так, что банк выполняет свою функцию и обналичивает. Если бы с этим хотели бороться, это можно было бы победить за очень короткое время – издать те или иные нормативные письма. Центробанк может это делать. При желании они могли бы эту всю ситуацию закрыть. Другое дело, что нет желания, когда такие в месяц зарабатываются суммы. Конечно, понятно, что с этим никто бороться не будет. Но беда-то в чем? Беда в том, что это все за собой тянет целый шлейф проблем. Потому что, действительно, зарплаты серые, и серая таможня, и взятки. Тут все завязано. Везде нужен нал. Как только с наличными стали бороться, как бы бороться, цены на обналичку выросли в несколько раз – уже 7 процентов и так далее. Это слишком хороший бизнес для тех или иных непорядочных людей. Его, конечно, никто просто так не хочет.
Виктор Резунков : Виктор, скажите, а как вы думаете, почему до сих пор, пока дело Алексея Френкеля не появилось, никакой информации такой не было? Или это просто идет какой-то наплыв обсуждений писем Алексея Френкеля?
Виктор Николаев : Думаю, что письма Френкеля, в первую очередь, информационный повод. То, что он их передал в средства массовой информации, то, что они были опубликованы, это, безусловно, такой способ защиты. Потому что мне представляется, что естественно такое давление, которое он оказал с помощью этих своих писем и на Центральный Банк, и на следственные органы, оно должно ему помочь. Другое дело, что, по всей видимости, эти письма действительно были написаны до его ареста. Потому что они содержат такие конспирологические теории о том, что Ценробанк хочет подсидеть президента, какого-то другого кандидата провести вместо его преемника и для этого переводит деньги за границу. Мне показалось, что это был такой способ привлечь внимание к деятельности Центрального Банка, если, действительно, он эти письма, как и говорит, рассылал депутатам Государственной Думы и в различные надзорные органы.
Виктор Резунков : Наш слушатель Логинов пишет: «Финансовые махинации в стране зависят от отношения к этим преступлениям первых лиц».
Владимир, скажите, насколько, по вашему мнению, все эти махинации в Центробанке, если они существуют, могут контролироваться высокопоставленными чиновниками, допустим, из Кремля?
Владимир Устаев : Нет, понятно, что при таких деньгах уровень лоббирования достаточно высок. Но вся вот эта сейчас ситуация, связанная с борьбой с коррупцией, хоть мне и говорят, что это как бы выпускают пары, но мне почему-то кажется, что сегодняшняя власть всерьез решила бороться с коррупцией. Потому что это не просто аморально, это опасно. Это уже опасно. Потому что то, что сейчас творят чиновники… По сути дела, идет тихая гражданская война. Представляете себе, если суды коррумпированы, правоохранительные органы коррумпированы, то отсюда и рейдерство, отсюда и отъем предприятий. Если у человека нет никаких возможностей добиться справедливости законным способом, все эти споры и конфликты выливаются во всякие убийства, подъезды и так далее.
Государство должно выполнять свои функции. Об этом уже все кричат. Я, например, слышал фразу Жириновского - «Независимых судов не будет». Она меня в шок повергла. Как это так независимых судов не будет?! Я два дня назад слышал, была передача Соловьева с Примаковым. Примаков говорил о том, что когда первый человек говорил о том, что надо что-то сделать, то это исполнялось мгновенно. Когда есть распоряжение президента, то это уходит в песок, все это растворяется. Это чиновничество, которое сейчас… Лисовский выступал. Самые большие сделки по недвижимости – это чиновники. Все из телевизора. Все об этом говорится. С этим надо бороться. Потому что последствия просто страшны, на мой взгляд.
Виктор Резунков : Виктор, пожалуйста.
Виктор Николаев : Мне кажется, что в данной ситуации немножко все складывается по-другому. Действительно, коррупция страшная и коррупция растет. Но мое убеждение, что коррупция и безнаказанность чиновников как раз следствие того, что выстроена вертикаль власти, свернуты демократические институты. В принципе, за властью нет никакого контроля. За чиновником нет никакого контроля. Его назначают. Он ответственен только перед теми, кто его назначил. А что могут простые люди, простые граждане, и даже не простые, а богатые вкладчики? Да, собственно, ничего. Обращаться в суд, который тоже, как известно, вынесет нужное решение. И даже, если вынесет ненужное, то его решение все равно можно и не выполнять. Это мне так кажется.
Виктор Резунков : Сегодня в газете «Ведомости» опубликована редакционная статья под заголовком «Наличная жизнь». Она как раз посвящена “бессмысленной в России борьбе с обналичиванием денежных масс».
Диктор : «Борьба с обналичиванием денежных средств бессмысленна, пока в России существует массовый спрос на подобные услуги, в том числе формируемый и государственными служащими.
Прокуратура решила среагировать на “тюремные письма” банкира Алексея Френкеля, арестованного по обвинению в организации убийства первого зампреда Центрального Банка Андрея Козлова. Френкель, кроме обвинений чиновников ЦБ в коррупции, указывает на системные ошибки. Например, утверждает, что законодательная и нормативная база позволяет Центробанку крайне субъективно решать судьбу банков: кого пускать в систему страхования вкладов, а у кого — и в какой момент — отзывать лицензию. Центробанк отзывает лицензии у тех банков, которые обналичивают слишком много средств и вовремя не представляют в контролирующий орган — Росфинмониторинг — соответствующие объяснения. Но само обналичивание не является преступлением, и едва ли подавляющая часть денег, проходящих через “плохие” банки, идет на теракты или отмывку.
Спрос на черный нал есть и в других областях, и во многом его формирует само государство с помощью несовершенных законов и специфических правил игры.
По подсчетам “Ведомостей”, основанным на выборке из 25 банков, у которых в 2005-2006 годах были отозваны лицензии по соответствующим поводам, среднемесячный объем обналички “плохого” банка — 7,5 миллиардов рублей, а средний срок существования такого банка после начала крупных проводок — около 6 месяцев. Таким образом, объем “плохой” обналички может составлять от 2,2 триллионов рублей (49 обналичивающих банков) до 2,7 триллиона рублей (все 60 банков). Это чуть больше 10 процентов ВВП России за 2006 год. На что могут идти столь внушительные объемы наличности?
Кроме отмывания преступных денег и финансирования терактов черный нал используется при даче взяток, откатах и уклонении от налогов. Впрочем, первый замгенпрокурора Александр Буксман в ноябре оценил объем коррупции в 240 миллиардов долларов.
Уклонение от налогов— не менее значимый фактор. По подсчетам Максима Миронова, докторанта Чикагского университета, в прошлом эксперта по оптимизации налогов, в 2003 году уклонение от налогов российскими компаниями с помощью обналичивания достигло 6,2 процентов, в 2004 году — 7,5 процентов ВВП. Такой массовый спрос обусловлен не только низкой правовой сознательностью граждан, желающих сэкономить, но и низкой правовой сознательностью государства, желающего подзаработать».
Виктор Резунков : Таково в целом содержание редакционной статьи «Наличная жизнь» в сегодняшнем номере газеты «Ведомости».
Послушаем наших слушателей. Иван из Архангельска, пожалуйста.
Слушатель : Добрый день! У меня вот какой вопрос. Дело в том, что в декабре 2001 года при помощи Министерства юстиции Госдепартамента Фокиной у нас при краже из сейфа документов учредительских и ценных бумаг на 12 миллионов рублей, Фокина отказалась дать дубликаты документов юридическому лицу, в лице председателя, и способствовала тому, что рейдеры, захватив документы и сделав подложные, в течение целого 2002 года удерживали решение вопроса в судах Москвы. Потом они сумели сделать регистрацию этого профсоюза, изменив название.
Виктор Резунков : Простите, Иван. Какой у вас вопрос?
Слушатель : Вопрос заключается в чем? Мы судились четыре с лишним года, и не смогли решить вопрос, не смогли добиться нигде, хотя выиграли два третейских суда, которые вступили в законную силу. Регистрация признана ими незаконной. Никто не стал исполнять это решение.
Виктор Резунков : Есть какие-нибудь комментарии, Владимир?
Владимир Устаев : Комментарии простые. При сегодняшнем уровне коррупции в судах так вот решить вопрос… Таких историй сейчас тысячи. Это, что называется, хлебная тема для рейдеров, судей нечистоплотных, работников МВД. Поэтому эта тема известная.
Виктор Резунков : Давайте, вернемся к той статье, обзор которой мы сейчас прослушали. У меня к вам, как к банкиру вопрос, сложно создавать банк, в котором можно обналичивать деньги? Откуда берется обналичка?
Владимир Устаев : Наличные деньги берутся из Центрального банка. Ты делаешь заявку, и тебе дают наличные деньги. Ты выдаешь их клиенту. Другое дело, что Центробанк абсолютно четко видит, сколько в день берет банк. Все потоки наличности Центробанку известны в режиме реального времени. И так, чтобы – ах! – такой-то банк полгода обналичивал, а теперь мы узнали… Все видится в режиме он-лайна, что называется. При желании, я повторяю, вопрос с наличностью можно было бы решить за очень короткое время. Этого делать не хотят. Вот и все.
Виктор Резунков : А как можно было бы решить этот вопрос?
Владимир Устаев : Существует масса способов. Юридически – письма ЦБ, рекомендательные письма. Френкель же пишет об этом – не выдавали просто наличные. Никто ничего не сделает. Есть и законные, естественно, пути. Но я бы здесь говорил о том, что бороться с обналичкой… Френкель же абсолютно правильно пишет, что здесь не отмывание доходов преступным путем. В России нет спроса. Черные деньги прекрасно все берут на покупку машин, яхт и так далее. В России из «белых» денег делают «черные». Если на Западе наоборот, то у нас это как раз из белого делают черное. В этой ситуации надо так регулировать налоги, чтобы не было выгодно платить в конвертах, а было спокойно и выгодно платить зарплату официально. Налоги на прибыль с предприятий, с таможней. А при современном уровне техники разобраться со взяточниками и коррупционерами тоже никакого труда не составляет.
Здесь интересны исторические параллели. В свое время вот эту вакханалию Иосиф Виссарионович решил с помощью большой крови – тюрьма, страшные были события. У нашего президента возникли такие же проблемы, когда он брал страну, по сути дела, в такой же вакханалии. Он пытается, насколько я понимаю, решать все эти проблемы без крови. Это очень сложно решать без крови, но можно. Естественно, ему надо во всем этом помогать. Я повторяю, видеокамеры, прослушки, оперативная работа. Всех взяточников можно, на мой взгляд… Желания будет мало у людей брать взятки. Экономически наказывать. Может быть, даже не сажать с конфискациями в тюрьмы, но хотя бы экономически, чтобы люди теряли работу, теряли свой авторитет и так далее.
Виктор Резунков : Нелли Анатольевна из Москвы, пожалуйста.
Слушатель : Здравствуйте! Я хочу задать вопрос. Я с 1993 года являюсь акционером «Межпромбанка». Раньше они назывались инвестиционным чековым фондом. Но буквально вчера я была в главном офисном здании, мне сказали, что они теперь вообще не имеют никакого отношения к этому. Директором раньше был Караулов Владимир Анатольевич. Он до сих пор является там среди директоров. Куда мне обращаться? Что мне делать?
Виктор Резунков : Владимир, может быть, посоветуете?
Владимир Устаев : Тут надо понимать, сколько процентов акций было в этом банке. Если это небольшое количество акций, присутствовать на собраниях и ждать дивиденды, сделать запросы соответствующие, направить письма в администрацию этого банка, который сменил название. Они должны дать ответ.
Виктор Резунков : Сергей Митрофанов из города Москвы спрашивает: «Какие сферы бизнеса в России относительно «чистые»?»
Владимир Устаев : Мы занимаемся реконструкцией зданий с последующей сдачей в аренду. Я считаю этот бизнес «чистым». Нанимаешь, как генподрядчик субподрядчиков. Они ремонтируют. Ты им платишь. Все по безналу. Аренду получаешь по безналу, налоги платишь по безналу. Есть и не один бизнес в России, который можно вести. Было бы желание. У нас не очень высокие, кстати, налоги с предприятий. Если упрощенная система налогообложения, там 6 процентов с оборота. Не так страшны налоги. Конечно, желательно по заработной плате несколько уменьшить. Но если обналичка так будет расти в цене, значит, она будет дороже и дороже, то она потихонечку сравняется с 13 процентами. Уже людям будет невыгодно обналичивать и платить зарплату, а уже будут просто платить 13 процентов и спать спокойно. Большинство бизнесменов хотят спокойно делать бизнес. Я в реальном бизнесе 18 лет. Никому не нужны схемы и так далее. Все хотят спокойно жить в своей стране, зарабатывать, платить налоги. Государство должно помогать в этом.
Виктор Резунков : Николай Петрович Колпин, ваш вопрос, пожалуйста.
Слушатель : Я хотел спросить, старые вклады до 1991 года будет выплачивать «Сбербанк»? Говорят – нет денег. Как так в нашем государстве нет денег?
Виктор Резунков : Это вопрос, наверное, скорее к специалистам из «Сбербанка».
Слушатель : Может быть, вы в курсе дела?
Виктор Николаев : Как-то во время одного из совещаний, я не буду называть фамилии, потому что это было не под запись, один из представителей Центрального Банка (по-моему, еще даже предыдущего состава, до Игнатьева) сказал, что эти деньги не будут выплачены никогда. Это было сказано в такой приватной обстановке. Можете мне поверить на слово. Доказательств у меня нет.
Виктор Резунков : Сергей Анатольевич пишет из Санкт-Петербурга: «Стране надо срочно провести операцию по всем уровням власти – обезвреживание, обезгрязевание. Иначе народ это сделает сам. Терпение закончилось».
Павел из Санкт-Петербурга, пожалуйста.
Слушатель : Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, вы согласны с тем, что сейчас физическому лицу надежнее держать деньги в банке, который принадлежит государству?
Виктор Резунков : Владимир, это к вам, наверное, скорее, вопрос.
Владимир Устаев : С учетом того, как отнимают лицензии у коммерческих банков, то, наверное, лучше держать, действительно, в государственном банке.
Виктор Резунков : Скажите, а много ли вообще коммерческих банков в Петербурге?
Владимир Устаев : Я точно не могу сказать, но, наверное, больше ста, я думаю.
Виктор Резунков : Сколько из них, по вашему мнению, занимаются обналичкой, так на вскидку?
Владимир Устаев : Любой банк обязан клиентам выдавать наличные деньги, а вот кто занимается обналичкой – это виднее Центральному Банку. Мне очень трудно сказать. Это услуги – выдача наличных денег. Это входит в услуги банка, который он предоставляет населению. Вот и все.
Виктор Резунков : Дмитрий задает вопрос: «По закону о Центральном Банке он существует фактически независимо от Российской Федерации. Они не отвечают по обязательствам друг друга. У него собственная система бухгалтерского учета и отчетности. Валютные резервы Центрального Банка больше, чем у государства. Есть ли в мире страны с таким положением Центрального Банка? Закон о Центральном Банке был принят Думой за 3 минуты в коридоре, в перерыве между заседаниями».
Владимир Устаев : Вот это очень хороший вопрос. Честно говоря, мне даже сложно ответить. Потому что для меня Центральный Банк не должен быть отделен от государства. Я так это понимаю. А вот в этой ситуации, действительно, так и происходит. Я не могу это даже прокомментировать. Для меня это большой вопрос всегда был.
Виктор Резунков : Виктор, прошу вас.
Виктор Николаев : Я убежден, что таково желание тех, кто имеет соответственно в руках механизмы для реализации. Если бы нужно было прикрыть коррупцию, Владимир Яковлевич правильно сказал, я с ним абсолютно согласен, ее бы прикрыли. Другое дело, что президент у нас уже два срока. За это время ситуация, по-моему, только усугубилась с коррупцией. Соответственно, были проблемы между предыдущим президентом и Думой. Сейчас таких проблем нет. В Думе послушное большинство. «Единая Россия» полностью все контролирует. ЛДПР с ними солидарно голосует. Все замечательно. Любые поправки, любые законы можно принять в течение очень короткого времени. Совет Федерации проголосует, и президент подпишет. Если этого не делается, значит, это нужно не просто кому-нибудь, а на самом высоком уровне. Это просто лежит на поверхности. Та ситуация, та система, которая выстроена, когда народ не может контролировать власть, и приводит к тому, что было сообщение нам, что народ сам разберется. Рано или поздно народ сам разберется, конечно, как же без этого.
У меня другой вопрос. Вернемся к письму Френкеля. Дело в том, что он, еще раз в даваясь в конспирологию, пишет, что Центральный Банк, возможно, давит отечественные банки для того, чтобы показать насколько коррумпирована система, насколько все банки России «грязные», чтобы их все закрыть и пустить сюда зарубежные банки с их огромными капиталами. Насколько, с вашей точки зрения, может быть у Центробанка такая мотивация? Потому что мне, например, как обывателю, кажется, что это будет прогрессивно, когда придут крупные международные банки с огромными капиталами. Банки, в принципе, «чистые», которые работают во всем мире, чья деятельность подтверждена в разных странах. Что же в этом плохого?
Владимир Устаев : Знаете, чтобы я хотел сказать по этому поводу? У меня есть примеры, когда иностранные банки приходили в Питер и сталкивались… Здесь совершенно другая среда. В этой ситуации у западных банкиров есть какие-то такие шоры. Они не понимают всего того, что происходит в России. У них есть фирма, есть баланс, все прозрачно, все чисто. У нас есть управленческая отчетность, вторая бухгалтерия, потом непонятная коррумпированная ситуация в судах, непонятные зарплаты – «белая» зарплата, «черная» зарплата. Какая ипотека?! В Америке, условно говоря, 4-5 процентов – там ипотека работает. Если там 8-9 процентов, там все замирает и ничего уже не строится. У нас тут ипотеки банки выдают под 18 процентов, потребительские кредиты – 30-40 процентов. Колоссальные невозвраты сейчас будут и есть кредитов. Крупные западные банки вроде как сюда и рвутся, но с чем они столкнутся – это большой вопрос.
А все, что касается отечественных банков. На самом деле, хлеб банкира не такой уж и сладкий. На самом деле, это тяжелейший труд в условиях, когда криминальная, по сути дела, обстановка (недаром сколько банкиров гибнет), когда суды коррумпированы. У меня был случай. Мы выдали кредит, сделали как положено по закону. Залог у нотариуса, в ГБ зарегистрировали – все. Нам не возвращают кредит, и выигрывают три суда! Полный абсурд. Потом узнаем, что эта судья коррумпирована. Ты даешь деньги, а потом еще за них борешься. Поэтому хлеб банкиров, на самом деле, очень нелегкий. Я, например, после того, как продал банк, просто семечки строить, реконструировать. Я просто отдыхаю. Одна только переписка с Центральным Банком чего стоит! С одной стороны, чиновники Центрбанка из тебя сосут, с другой – клиенты полукриминальные в этой ситуации, потому что невозвраты. Суды. Чуть начинает Служба безопасности заниматься кредитами, уже тут же на тебя заявление, что мы бедные, пострадавшие. Очень несладок хлеб банкиров. Поэтому добро пожаловать, пожалуйста, приходите!
Виктор Резунков : Геннадий из Санкт-Петербурга, пожалуйста.
Слушатель : Добрый день! Вот эта вся мышиная возня с третьим сроком и с мерами якобы по пресечению с коррупцией – это только лишь причина для того, чтобы была благовидная причина для того, чтобы остаться на третий срок и не более того. Ничего не делается, и никогда не будет делаться до тех пор, пока будет сидеть господин Путин в этом кресле.
Виктор Резунков : Пожалуйста, Владимир.
Владимир Устаев : Вы знаете, ругать и критиковать власть, в принципе, это дело, условно говоря, не очень сложное. Но те задачи, которые решал Путин за эти 8 лет… 10 миллиардов составлял стабфонд, когда он приступил, а сейчас сумма зашкаливает, очень большая. Вторая ситуация. В Индии выступали. Индусы купили миллион машин, мы два миллиона машин купили. В целом ситуация с Чечней определенным образом стабилизирована. Вертикаль выстроена, так или иначе. Нефтянка в основном государственная. «Газпром» к государству отходит. На мой взгляд, позитивных моментов намного больше. Да, есть коррупция. Да, это Ахиллесова пята власти и президента. Да, бороться с ней во всем мире очень сложно. Да, это катастрофа, если с ней не разобраться. Здесь критика власти абсолютно понятна. Но я бы так огульно не ругал все, что было сделано. Потому что, на самом деле, критиковать всегда легче. Вот моя точка зрения.
Виктор Резунков : Виктор, пожалуйста.
Виктор Николаев : Мне кажется, что как раз большинство дорогих и хороших машин покупают как раз коррумпированные чиновники. Все мы их оплачиваем из своего кармана, потому что предприниматели и банкиры вынуждены ходить и платить им взятки. Они эти «черные» деньги берут, покупают на них машины, потому что у нас можно купить все, что угодно, яхты. Именно поэтому Россия начинает по количеству покупок хороших дорогих машин опережать весь мир. Мне так кажется.
Владимир Устаев : Не согласен. Потому что если вы выйдете сейчас на улицу и поедете домой, посмотрите на поток машин. Почти все иномарки. Много очень новых иномарок. У нас что, все взяточники что ли? Так же не бывает. Потом, сейчас машина стоит порядка… Кредиты по машинам работают. Во-вторых, за 15 тысяч долларов можно хорошую иномарку купить. Нет, в принципе, жизнь стала полегче для многих. Зарплаты выросли. Цифры даются. Поэтому здесь я бы так пессимистично не смотрел.
Виктор Резунков : Информационное агентство «Фонтанка.ру» недавно привело такой пример. На днях в Петербурге проходило заседание коллегии Управления внутренних дел. Такого большого скопления очень дорогих иномарок корреспонденты «Фонтанки. Ру» давно не видели, когда пришли туда, на эту коллегию.
Владимир Устаев : Стоянка Государственной Думы. Там вчера номера снимали, по телевизору показывали. Там стоят машины, ну только «Бентли» нет – «Мерседесы», БМВ, «Хаммеры». Как это можно понимать? На самом деле, многие депутаты уже имеют какой-то свой бизнес, не стесняются своих доходов. Ну, что говорить. Мы понимаем, откуда многое что. Я считаю, что миллионеры в стране – это нормально, а вот миллиардеры – это большой вопрос. Миллиарды заработать честно, я считаю, на самом деле… Я 18 лет в бизнесе, что-то миллиардов не заработал, хотя первый банк открыл.
Виктор Резунков : А теперь давайте подведем итоги относительно второго письма Алексея Френкеля и, вообще, той ситуации, которая открылась? Виктор, пожалуйста.
Виктор Николаев : На самом деле, ситуация очень проста с письмом Френкеля. Понятно, что он, как говорится, просто слил информацию для собственной безопасности. Но это стало информационным поводом. Народ это обсуждает. Это хорошо.
Владимир Устаев : “Пророков нет в отечестве своем» - так говорил Высоцкий, по-моему.
Виктор Резунков : Большое спасибо.
