В эфире Кисловодск, Лада Леденева:
В отличие от других городов Кавказских Минеральных Вод, за последние годы общественность Кисловодска не раз пыталась взять под контроль работу местной власти. Эти попытки чаще были безуспешными, но весной 2006 года со сменой городского руководства у кисловодчан появилась надежда на лучшую жизнь. По словам представителей общественных организаций города, на то были очевидные основания. Говорит председатель совета политических партий и общественных объединений Кисловодска Радий Физиков.
Радий Физиков : Буквально в конце прошлого года образовался небольшой профицит нашего бюджета по собственным доходам за счет как раз наших национальных проектов. Если увеличивают заработную плату нашим, допустим, работникам здравоохранения и работникам образования, то, естественно, 13 процентов подоходного налога увеличивается. Часть его идет в местный бюджет, который тоже, соответственно, увеличивается. Дальше у нас местная наша представительная власть, то есть совет города, приняла решение просто о поднятии налога на землю до, скажем так, максимальной точки. Поэтому образовался профицит где-то в 28 миллионов.
Как распорядились этими средствами? Сегодня на 10 с лишним миллионов администрация купила себе персональных машин. Это тогда, когда у нас в преддверии зимы текут крыши, в ужасающем состоянии подъезды, когда у нас люди по колено в сырости живут, когда у нас по дорогам невозможно проехать, вот такие вот принимаются решения.
Лада Леденева : Несмотря на все чаяния кисловодчан, за последний год их жизнь отнюдь не улучшилась. Уникальный город чистого воздуха и «Нарзана» поражает плачевным состоянием домов и дорог. Не все благополучно со льготными лекарствами, социальными пособиями, невозможно найти работу. При этом куда уходят бюджетные средства – неизвестно, говорят жители города-курорта:
Житель : Работы нет в городе Кисловодске, а жизнь очень дорогая. Бюджет города. Где бюджет города? Дороги разбиты. Я хорошую машину имею. Я поездил по этим дорогам, разбил машину, тут же попадаю в ремонт. За что я плачу налоги?
Житель : Есть аптека 281. Льготникам должны около 300 тысяч. Люди не получают зарплату, увольняются с работы, и за это никто не отвечает.
Жительница : Я стою в очереди на квартиру уже почти 20 лет. И не знаю – получу ее или нет. Сейчас у меня 108 очередь. Я уже на пенсии. Я с одним глазом, поэтому тяжело устроиться. Пойдешь в собес, попросишь 500 рублей, которые они должны были давать, - у нас нет денег, у нас нет денег.
Лада Леденева : На защиту своих прав встали пенсионеры - самая незащищенная часть горожан. О своем участке работы состоянии жилищно-коммунальной сферы города мне рассказал военный пенсионер Николай Поликарпов.
Николай Поликарпов : Канализация. Канализационные трубы текут. Водопроводные трубы старые, все приходит в негодность. В аварийном состоянии дома. На собрании летом – будем реконструировать, будем трубы менять и так далее. Есть ли средства? Изыскали средства. Средства есть – будем делать. Дело в том, что люди не верят никому.
Лада Леденева : По словам кисловодчан, верить в подобные обещания властей они давно перестали. Именно поэтому, когда по краю прокатилась волна объединения отделений трех политических партий, пенсионеры Кисловодска приняли свое решение.
Геннадий Попков : Мои пенсионеры не хотят вступать туда. Поэтому мы провели другое мероприятие. В Кисловодске мы создали общественное движение, обозначили его «Вече», и будем на нем решать все наши городские проблемы.
Лада Леденева : Рассказал бывший председатель кисловодского отделения Партии пенсионеров Геннадий Попков. По его словам, городское отделение партии насчитывало около 800 человек. 250 из них поддержали новое общественное движение. К такому решению их подтолкнула полная закрытость местной власти в ответ на все попытки диалога.
Геннадий Попков : Нас практически вообще никуда не приглашали. Нас вычеркнули из активной жизни полностью, целиком. Ни одного требования не выполнили. Ничего – никаких встреч, ни ответов! Берут бумаги, положили, спасибо и до свидания.
Лада Леденева : В планах организаторов движения вовлечь в него общественность всех городов Кавказских Минеральных Вод. Только так, по их словам, можно заставить власть прислушаться к голосу избирателей и отремонтировать дома и дороги. Но для начала - отчитаться, куда идут деньги налогоплательщиков, на которые, кроме всего прочего, и существует местная власть.
Геннадий Попков : Мы приняли такое требование - выполнить обещание о выводе за пределы города всех игровых заведений, игровых автоматов, выполнить предвыборные требования о проведении открытого конкурса на замещении должности муниципальной службы среди жителей города Кисловодска, решить вопрос о выдаче взамен денежного пособия проездные билеты для лиц, имеющих льготы по проезду в общественном транспорте.
Лада Леденева : Что же до иномарок, их можно продать, а на вырученные деньги сделать город лучше и чище, считают жители Кисловодска.
Геннадий Попков : Приобрести отечественные автомобили – их посадить, а оставшиеся средства направить на приобретение коммунальной техники для уборки улиц города. Центр города развален. Там поющие фонтаны – никто, ничего не делает. Люди приезжают, курортники, смотрят на нас и говорят, что у вас здесь после войны и то, такого не было. Разруха.
Лада Леденева : Впрочем, исходя из опыта последних лет, кисловодчане слабо надеются, что городские власти захотят сесть с ними за стол переговоров. Тогда у жителей Кисловодска останется лишь один выход:
Радий Физиков : Сегодня мы должны сказать власти, что, уважаемые друзья, вы ответственны за то, что взялись, что сегодня есть механизмы и рычаги точно также как вас туда поставили, так и снять вас.
В эфире Ижевск, Надежда Гладыш:
Полтора десятка садовых массивов поглотил Ижевск в 70-80-е годы, в период бурного роста. Теперь эти зеленые зоны стали предметом вожделения частных строительных компаний. Больше года идет уже даже не «холодная», а вполне «горячая» война владельцев участков трех массивов – Строитель, Учитель и Любитель по улице Холмогорова - против вторжения строительной фирмы «Альянс». До сих пор городские власти поддерживали застройщика тем, что подписывали ему разрешительные документы и по одну сторону стояли в судах. В середине января вышло постановление главы администрации Ижевска номер 15/7, в котором говорится о принудительном изъятии садовых участках на этих массивах для муниципальных нужд. Постановление комментирует депутат городской думы, единственный, кто представляет в ней протестное движение Ижевска, Андрей Коновал.
Андрей Коновал : А формулировка такая: «Изымаются участки для дорог общего пользования, объектов электросетей, газовых коммуникаций и ливневой канализации». Чувствуется, что документ составляли специально для того, чтобы все запутать. Статья 49 Земельного кодекса перечисляет достаточно жестко перечень оснований и целей, под которые может проводиться изъятие для муниципальных нужд. Тех моментов, которые там обозначены, в этом списке нет.
Наша линия защиты будет (я имею в виду политическая линия, не судебная) на том, что из текста постановления администрации четко явствует, что изыматься будут как раз под проект, который разработал «Альянс» - строительство шести зданий. Само вторжение «Альянса» на эти территории стало возможно, благодаря включению данных территорий в Генеральный план города Ижевска в качестве зон коммерческой жилой застройки.
Когда мы требовали не включать садоводческие земли в зону жилой застройки коммерческой, то нам администрация говорила, что Генплан не повлечет решения о принудительном изъятии. Теперь мы видим нечто иное. Мы считаем, что глава администрации и его подчиненные цинично нарушили свои обещания.
Надежда Гладыш : Еще осенью 2005 года собственники огородов в городской черте смогли объединиться в Комитет защиты прав садоводов Ижевска. Эта общественная организация активно участвовала и участвует в массовых акциях протеста, выходя на них с лозунгами против альянса чиновников с вторгшимися на их массивы строителями. Комитетчики держат связь между собой, консультируют друг друга по юридическим вопросам.
Алексей Ильин - председатель одного из трех массивов, где сейчас хозяйничает «Альянс». Он рассказывает о том, как неделю тому назад с огромным трудом проник в мэрию Ижевска на брифинг, посвященный как раз тому постановлению, которое напрямую касается его прав собственника.
Алексей Ильин : Мне преградили путь два охранника. В это время часть людей, наших представителей, пошли напролом. Я хотел обойти охранников. Меня схватили за руку, начали выворачивать. Я вырвался, и тут их как раз заблокировали эти женщины. Я пошел спокойно наверх. Я зашел и сел в отдалении – сидел и слушал. Минут через 10 зашли еще четыре собственника. Каким образом они прорвались, я не знаю. Как мне пояснили потом, когда я уже спустился, что как только я прорвался туда, сразу мне вдогонку побежали три милиционера, хотели меня фиксировать. Но женщины начали кричать – если вы его хоть пальцем тронете, мы вам тут это все разнесем. Тут же была дана отмашка – отбой. Милиционеры остановились. К несчастью, в это время случился гипертонический приступ у председателя нашего массива «Строитель». Она начала падать, покраснела вся.
Надежда Гладыш : Но не только в залах судов и кабинетах чиновников идет борьба садоводов за свои права. Начали гореть дома на участках, куда целится «Альянс». Алексею Ильину в январе пришлось участвовать в тушении такого пожара. Он подчеркивает то обстоятельство, что стройплощадка создала непреодолимые препятствия для пожаротушения.
Алесей Ильин : Подъездные пути – они полностью блокированы этот участок бетонным забором. Пожарники были вынуждены со стороны двух массивов… Они объезжали вкруговую. Они смогли только подъехать на территорию «Учитель». Они были вынуждены оставить машину на территории «Учителя» и по снегу пробиваться туда через чужие земельные участки. Поставили пожарных в такие условия. Они вынуждены были запитывать воду со скважины нашей. Она на это дело не рассчитана совершенно. Дом практически сгорел при полном отсутствии тушения. Пытались баграми разбросать, рискуя своей жизнью. Применялись самые примитивные методы тушения. Собственница, она, видимо, болела, не была на участке месяца полтора.
На массиве отключено электричество. Никакого замыкания быть не могло. Сразу, когда пожарники пришли, мы установили, что причина возгорания – действия третьих лиц.
Надежда Гладыш : В офисе продаж фирмы «Альянс», расположенном в центре Ижевска, я увидела выставленный на обозрение красивый макет новостройки. Это пять 10-этажных домов и 6-этажный паркинг. Как мне сообщила девушка-менеджер, сейчас продажа квартир приостановлена. Причины она не назвала, но сообщила, что уже продано почти 60 процентов квартир в том доме, под который вырыт котлован. Предложила зайти месяца через полтора. По всей видимости, приостановка продаж связана с тремя проигранными «Альянсом» судами по земле. Представившись встревоженным вкладчиком, я позвонила в офис «Альянса».
Сотрудница «Альянса» : Если бы у нас была земля не оформлена, мы бы не смогли договор ваш зарегистрировать в Регпалате. Мы бы не смогли заключить и не имели бы права заключать договор с участием в долевом строительстве. Потому что, в первую очередь, у нас должны быть оформлены все документы, в том числе на землю, и получено разрешение на строительство. У нас все документы в наличии, все документы в порядке. Под этот дом все документы на землю оформлены. Потому что, если бы не было документов, нам бы Регпалата не зарегистрировала ваш договор долевого участия. У нас все делается по закону.
Надежда Гладыш : Теперь уже чиновники оказались заинтересованными в том, чтобы погасить напряженность вокруг массива «Любитель-2». На днях представителей от всех садовых кооперативов, расположенных в городской черте, пригласили в мэрию. Граждане настроены решительно. Во всяком случае, постановление об изъятии их участков якобы для муниципальных нужд они собираются оспорить в судебном порядке. И написать новые лозунги для уличных манифестаций.
В эфире Вятка, Екатерина Лушникова:
Анна Яговкина : Хотели взяться за этот дом, снести, но нас здесь много жильцов. Побоялись они.
Екатерина Лушникова : В деревянном доме постройки начала прошлого века живет Анна Михайловна Яговкина. По внешнему виду этот дом больше всего напоминает сарай или барак. В нем протекает крыша, провалился фундамент, а по коридору вольно разгуливают крысы. Они даже выгнали одного из жильцов в подъезд, на лестницу, а сами поселились в квартире.
Анна Яговкина : Его крысы выселили в подъезд. Он спит на верхней площадке. Его покусали крысы одно время. Он их травил, а им сейчас раздолье.
Екатерина Лушникова : Там, где крысам раздолье, людям - бедствие. Пенсионер Виктор Козлов ночует в подъезде, ближе к чердаку, сжавшись на табуреточке.
Виктор Козлов : На табуретке в сидячем положении я сплю уже некоторое время.
Екатерина Лушникова : Так ведь тяжело так, Виктор Михайлович.
Виктор Козлов : Как сказать… Я надеюсь, что это временно. Надо немедленно сносить его и строить чего-то…
Екатерина Лушникова : Но сносить дом с крысами никто не собирается. Так, по мнению Бюро технической инвентаризации, он имеет всего 20 процентов износа. О своих злоключениях в контролирующих органах рассказывает Анна Яговкина:
Анна Яговкина : Так вот в БТИ я ходила. Говорю – как же так, у нас износ. Ведь уже 30 скоро после ремонта. Они сказали, что 22 процента износа. Я говорю – как же так, все-таки деревянный дом, фундамента почти нет, часть провалилась. А мне говорят – вызывайте. Если вам нужен процент износа больше, платите 5 тысяч, и мне поставят какой у нас процент износа. Я говорю – у меня таких денег нет.
Екатерина Лушникова : Таких денег у Анны Михайловны нет. И это несмотря на то, что муж ее Сергей Ильич получает повышенную пенсию как ветеран локального конфликта. В 21 год он воевал на улицах Будапешта, подавляя антикоммунистическое восстание.
Сергей Яговкин : Никто не мог отказаться в то время. Это было все… Мы даже подписку давали о том, что было там…
Екатерина Лушникова : О неразглашении.
Сергей Яговкин : Да. Приходилось, что в Афгане, что в Чечне – везде так. А там, в основном, были уличные бои. Улицы узкие. Как вспомнишь, так все…
Екатерина Лушникова : Несколько лет назад Сергей Ильич пережил инсульт и с тех пор почти не встает с кровати. За ним ухаживает жена, и соседи помогают, а вот государство не спешит помочь, бросив больного старика в полуразвалившемся доме с крысами. Хотя согласно федеральным законам Яговкин и его семья имеют право на улучшение жилищных условий.
Анна Яговкина : Дети были маленькие, мы встали на очередь. Сейчас уже у нас внуки. Первоначально, я считаю, мы во второй сотни где-то были. Как всегда – идет и идет очередь. Мы были четвертые в начале перестройки. Потом ходим, смотрим – списки-то выкладываются – четвертые, четвертые, четвертые. Нигде ничего. Потом мы вдруг третьи. Пошла узнать – все-таки продвигается? «А мы ничего не строим, сейчас муниципального жилья нет».
Екатерина Лушникова : Последний раз Анна Яговкина была на приеме у заместителя губернатора Кировской области Александра Галицких.
Анна Яговкина : Выслушал меня. Я говорю: «Я написала бумагу, прочитайте, пожалуйста, иначе я просто расплачусь». Он прочитал: «Все, я вас понимаю, я вам сочувствую, но помочь ничем не могу». Нет слов. Все. Я еще старалась где-то какие-то доводы ему сказать, хотя они уже встают, типа уходить пора, уже все сказано. Дети на меня обижаются, что мы их воспитали не так, что мы не можем хапать, не можем где-то что. Честные люди.
Екатерина Лушникова : Перед выборами в городскую думу Анна Михайловна хочет попробовать обратиться к кандидатам в депутаты сразу от двух Россий – «Единой» и «Справедливой». Вот только очень сомневается что «слуги народные» народу помогут.
В эфире Обнинск, Алексей Собачкин:
Купить в Обнинске мастерски написанную картину практически невозможно. Даже если деньги есть – это мало поможет, потому что негде. Хотя в Обнинске есть два магазина, торгующих живописью – и картин в них полно, и цены неискушенному покупателю могут показаться солидными. Некоторые работы стоят 10 тысяч рублей и больше. Но там не представлено ни Александра Шубина, ни Василия Трушкина, ни супругов Яковлевых, ни других. Василий Трушкин объяснил отсутствие его работ в местных художественных салонах так:
Василий Трушкин : Вопрос-то не ко мне, а к ситуации, в которой мы оказываемся. Картины должны стоить денег. А если это творческая вещь, то она должна стоить достойных денег. Если мы движемся в цивилизованном направлении, то и цены должны быть соответствующими. Иногда доходит до смешного. Если я даже и захочу продать и поставить цену, которую она стоит, то только для того, чтобы насмешить публику и вызвать лишний раз разговоры. А когда человек, приходящий в Обнинске в салон, всего имеет в кармане 5 тысяч, то о каком смысле выставлять в Обнинске работы?! Тут и речи быть не может.
Алексей Собачкин : Заслуженный художник России Александр Шубин тоже не жалует местные художественные салоны.
Александр Шубин : У меня нет такой особо потребности - участвовать на рынке в Обнинске. Я работаю под заказы издательства. У меня хороший есть заказ и многолетний.
Алексей Собачкин : При средней зарплате около 9 тысяч рублей, обнинцы если и позволяют себе купить картину в салоне, то очень недорогую. Подавляющее большинство картин в магазинах – пейзажи, виды родных и знакомых мест. Заведующая салоном при городском музее Татьяна Леонова объясняет:
Татьяна Леонова : Когда принимаем картину на реализацию, немножко же мы знаем, какой у нас покупательский спрос у населения. У нас почему-то в Обнинске не идет графика, не идет абстракция. Поэтому мы такие работы не принимаем. У нас больше любят пейзажи. Соответственно, от этого и формируется наша продукция.
Алексей Собачкин : А что же богачи, которых в городе не так уж и мало? По мнению художника Василия Трушкина, они не испытывают потребности в мастерски написанных картинах. Поэтому и не готовы платить за них большие деньги.
Василий Трушкин : Когда заходишь к человеку, он за сумасшедшие деньги купил крокодила, а на стенке у него висит китайская поделка, которую напыляют и продают за 1200 рублей. Когда он ездит на суперсовременном автомобиле, понимаешь, когда галстук его стоит дороже, чем та картинка, которая висит у него на стене, его сознание еще не готово к тому, чтобы выложить за картину деньги. И не пришло то время оценки, когда это станет необходимостью. До тех пор рынка не будет. Спроса на подлинное творчество нет пока. Есть спрос на сувениры. Пожалуйста, он удовлетворен. Есть спрос в пределах конкретной суммы. Свыше 10 тысяч стоимость вещей в пределах города Обнинска не подымается. Это, кажется, сумасшедшие цифры.
Алексей Собачкин : А что же власть, которая традиционно была в нашей стране главным меценатом? С одной стороны, обнинский муниципалитет поддерживает местных художников. Часть из них безвозмездно пользуется мастерскими. За это, разумеется, художники благодарны. Но, с другой стороны, нет практики закупки картин для городского музея. Об отношениях местной власти и художников рассуждает Александр Шубин.
Александр Шубин : Управление культуры, Художественный музей или галерея областная закупают работы высокого художественного уровня для своих коллекций. В Обнинске этой практике нет. Одно из предложений наших, чтобы какие-то деньги городские использовались для закупки интересных, сильных произведений, которые прозвучали на художественных выставках.
Алексей Собачкин : Обнинские маститые художники предпочитают работать на сторону. Они стараются получить заказы в больших городах, выставляют свои работы на продажу в Москве, а там уж как повезет. Александр Шубин считает, что провинциальному художнику завидовать не стоит.
Александр Шубин : Труден путь художника, труден. Естественно, бывают и какие-то успехи и материальные, а бывают очень тяжелые времена. Как-то я стараюсь об этом не говорить, не показывать никому. Труден путь.
Алексей Собачкин : И получается, что сложившаяся на обнинском художественном рынке ситуация опровергает постулат – спрос рождает предложение. В данном случае, предложение родилось и развивается вне зависимости от спроса.
В эфире Подмосковье, Вера Володина:
Джулия : Мы даже не знаем, почему нас не регистрируют. Мы уже столько лет здесь живем! Люди, которые работают, их предупредили, что если в ближайшее время не принесете справку о том, что вы зарегистрированы, мы вас уволим. Люди не получают медицинской помощи. Многих останавливают на улице.
Вера Володина : Джулия, беженка из Баку, ныне гражданка России, в эти выходные будет стоять в пикете в защиту прав беженцев, проживающих в общежитиях. Организаторы этой акции – «Движение общежитий Москвы и Московской области», Революционная партия России и «Молодежное правозащитное движение». В пикете примут участие представители беженцев из нескольких общежитий. Этим людям грозит выселение.
Один из организаторов акции, Михаил Дороненко, подтвердил, что у граждан числа заблокированы карточки москвича, они не получают пенсий и лишены медицинской помощи. Общежитие, в котором живет Джулия (там 24 беженца), вскоре должно перейти в муниципальный жилищный фонд - в управление государственного унитарного предприятия «Жилищник-1», а с жильцами общежития будут заключать договор социального найма.
Михаил Дороненко : Известно, что в список жильцов, с которыми будет заключаться этот договор, беженцы не попали. Их просто не хотят ордеровать. А если будет меняться статус дома, то они рискуют быть выселены оттуда.
Вера Володина : Вот уже второй десяток лет им ежегодно продлевают временную регистрацию в общежитии, люди не знают, на что они имеют право и, тем более, не знают планов хозяев здания. Джулия:
Джулия : Передали собственнику, не передали собственнику, на какой стадии находится – мы ничего не знаем. Я знаю только одно, что мы здесь 16,5 лет живем, каждый год нам говорят, что «мы вас выселим». Вот это я знаю. Я знаю, что, наверное, в любом другом государстве, если человек столько лет живет, в любой другой стране отнеслись бы по-другому.
Вера Володина : Михаил Дороненко рассказал, что на письма жильцам-беженцам с вопросом - почему не продлевают регистрацию? - чиновники отвечают, будто те незаконно занимают жилплощадь, не имея на нее никаких прав. Хотя, объясняет Михаил, заселение в общежитие прошло по решению Моссовета в 1990 году. Опасение, что люди будут выселены на улицу, сегодня небеспочвенны. В 2004 году общежитие на улице Молодцова было взято штурмом. Беженцев выгнали, они ютятся сегодня кто где. Общежитие, в котором пока живет Джулия, находится на окраине Москвы - в Новопеределкино. Это женское общежитие было построено для работавших по лимитному набору. Джулия объясняет, как странно основные обитатели относятся к двум десяткам беженцев.
Джулия : Они постоянно агрессивно настроены. Им кажется, что если бы нас здесь не было бы, то они бы получили квартиры. Я была в Главмосстрое и спросила: «Скажите, пожалуйста, мы являемся причиной того, что они не получают квартиры?»
Вера Володина : Ответ на этот вопрос дает Михаил Дороненко.
Михаил Дороненко : В таких случаях, это все время собственники и управляющие компании просто людей натравливают друг на друга. Одни говорят – вот мы вам то-то дадим, если вы поможете нам вот этих убрать. Это, на самом деле, достаточно распространенные вещи, особенно, что касается ГУП «Жилищник». Он очень умеет вбивать клин между людьми, когда одним, допустим, улучшает жилищные условия, а другим ухудшает.
Беженцев не так уж и много в общежитии живет. Можно было вполне закрепить за ними жилье. Просто все дело в том, что в Москве за жилплощадь сами знаете, какая война идет. Просто никакой собственник не упустит возможности кого-нибудь выселить или уплотнить.
Когда речь идет о переводе общежития в муниципальный жилищный фонд. Дело в том, что все жильцы общежития как бы находятся в некоем подвешенном состоянии. А когда с ними заключается договор социального найма, тут уже получается четкий юридический статус. Человека просто так выкинуть нельзя. Поэтому, конечно, собственники заинтересованы, чтобы как можно меньше людей этот договор получили. Во-первых, давят на то, что они все права как беженцы потеряли. Потому что статуса беженца у них уже нет. Они как бы российские граждане. С другой стороны, выселить их (они там прожили более 10 лет), тоже по закону они не имеют права. Там люди есть ветераны войны, которые имеют право вне очереди получить квартиры.
Так что, что будет непонятно. Как с точки зрения закона это будет происходить, тоже не вполне ясно.
Вера Володина : Пока Департамент градостроительства заявляет, что беженцы не имеют никаких прав на эту жилплощадь. Джулия:
Джулия : Мы не претендуем на какие-то квартиры. Лишь бы нас не трогали. Мы приспособились, живем здесь. У всех у нас были квартиры. Мы все горожане. Мы люди из столицы республики. Это большой город, причем интернациональный город. Люди русскоязычные, воспитанные на русской литературе. То, что пережито, невозможно описать. Мне очень плохо. Я перенесла здесь несколько операций, связанные со стрессами. Нас четыре сестры и брат. Четыре квартиры с мебелью, со всем мы оставили и бежали. Отец мой пережил в 1915 году геноцид, и он не знал, что через 70 лет ему придется пережить! Он был 1895 года рождения.
Вера Володина : Ее отец умер в 1996 году. Беженцы из Баку пережили так много, что кажется, всё, теперь-то уж они должны обрести спокойную жизнь вместе с российским гражданством, но - нет. Простой поход в поликлинику для Джулии, медика, кстати, по профессии, каждый раз новое тяжелое психологическое испытание.
Джулия : Я захожу в кабинет. Врач меня очень приветливо принимает, открывает карточку и смотрит. Наверху красными буквами написано и подчеркнуто дважды «Беженка». Все – отношение совершенно меняется. Врач относится совершенно по-другому. Что делать? Куда идти?
Вера Володина : Ответ на этот вопрос Джулия нашла в «Движение общежитий Москвы и Московской области». И первый шаг- участие в пикете в субботу на Пушкинской площади.
Джулия : Все время в таком подвешенном состоянии. Постоянно жить в таком страхе. Какое там сочувствие?! Только попрекают – лица кавказской национальности. Но, тем не менее, мы не озлобились.
В эфире Рузаевка, Игорь Телин:
Работница : Не знаю, от голода помрешь, из-за чего-то еще, грохнут где-нибудь, кого-нибудь подговорит.
Игорь Телин : Уже полгода почти двести работников рузаевского предприятия "Спецмонтажналадка" живут в состоянии постоянного страха. Напуганы люди своим руководителем - директором предприятия Павлом Сафоновым. Отказываются называть свои имена, а чтобы встретиться с ними, надо пройти сложную процедуру опознания "свой-чужой", отвечая на вопросы о том, кто порекомендовал к ним обратиться, не связаны ли вы с директором и другие. Эти люди уже несколько месяцев не получают заработную плату.
Работница : Приходилось, как говорится, насиловать свой организм – работать на голодный желудок – для того чтобы заработать хоть какую-то копейку, хоть какие-то крохи, чтобы можно было на эти крохи хоть чуть-чуть, но поесть.
Игорь Телин : Униженные и оскорбленные – так называют сами себя работники "Спецмонтажналадки", вспоминая роман Достоевского. И при этом, несмотря на то, что говорят, что дошли в своей униженности до последней черты, продолжают бояться говорить о своих проблемах. Причина страха – недвусмысленные угрозы руководителя предприятия: если будете жаловаться куда бы то ни было, вашу проблему будем решать силовыми методами.
Работница : Через мастера он передавал, якобы некие ребята приедут и разберутся.
Игорь Телин : Сами работники не могут понять, почему у руководства нет денег на выплату им заработной платы. Предприятие работает, выпускает продукцию (это кирпич), реализует его строительным организациям. Но на зарплату им денег нет. Хотя сам директор уверяет, что зарплата работникам выплачивается.
Павел Сафонов : Как не платим? Платим мы зарплату. Кто это сказал вам? Почему такие сведения? Почему полгода не платили? Платили мы.
Игорь Телин : Из двухсот работников предприятия только двадцать все-таки решились на публичное возмущение. Они обратились с жалобой на своего директора в районную прокуратуру.
Работник прокуратуры : По десяти из них мы уже направили исковые заявления о взыскании задолженности. Будем решать о привлечении к административной ответственности, то есть уже санкция, за которую предусматривается дисквалификация директора ОАО «Спецмонтажналадка».
Игорь Телин : Реакция со стороны руководства на это своеволие рабочих последовала незамедлительно. Под тем или иным предлогом их стали увольнять с работы, даже высококлассных специалистов, тех, кем по логике вещей должно дорожить любое производство.
Работница : Я работала иногда по две смены, даже сутками иногда бывало не выходила с работы. Так вот получилось – из-за того, что ему не понравилось то, что мы написали в прокуратуру. Вот и все получилось.
Игорь Телин : Сам генеральный директор предприятия Сафонов находится в долгосрочном отпуске, за все приходится отвечать исполняющему обязанности гендиректора Валерию Гордяскину. На него уже наложено несколько штрафов, однако, как считают в прокуратуре, штрафами проблему невыплаты зарплаты не решить.
Работник прокуратуры : Не тот случай, когда наложение штрафов, привлечение каких-то санкций может повлиять на погашение задолженности 100 процентов. Поэтому, я говорю, мы это применяем одновременно с направлением заявлений в суд о взыскании данной задолженности в судебном порядке. Опрошенный мною исполняющий обязанности генерального директора «Спецмонтажналадка» товарищ Гордяскин пояснил, что в нет в настоящий момент финансовых средств.
Игорь Телин : После того, как суд вынес свои решения в пользу десяти работников предприятия, и есть большая вероятность, что иски еще десяти также будут удовлетворены, можно было ожидать, что количество обращений в прокуратуру и суд возрастет, но этого не произошло. Люди продолжают бояться своего руководителя, и характерная деталь – даже те, кто уже побывал в прокуратуре, ни слова не сказали там о запугиваниях и угрозах с применением физической силы. Опять-таки боятся говорить о том, что их заставляют бояться.
В эфире Кызыл, Александр Филатенко:
В Дерзиг-Аксынском детском психоневрологическом доме-интернате, затерянном в глухой тувинской тайге, сегодня проживает 139 человек. Несмотря на то, что рассчитан он на детей до 18 лет, в нем продолжают оставаться воспитанники, которым перевалило за 20, а то и за 30 лет. Их просто некуда переводить.
Поскольку контингент довольно сложный, здесь надолго не задерживаются ни врачи, ни санитары. Текучесть кадров высокая. А те, что остаются работать, в силу удаленности от райцентра и слабого контроля со стороны властей, чувствуют себя безнаказанными. Вот и избивают беспомощных детей за любые проступки и провинности. Во время одного из осмотров медики обнаружили на их телах многочисленные гематомы, ушибы и ссадины, и сообщили в районную прокуратуру.
Все, находящиеся в доме-интернате дети-инвалиды, получают государственные пенсии, 75 процентов от которых поступает в фонд интерната, а остальные (примерно 1200-1300 рублей) выдаются воспитанникам на карманные расходы. Их-то и отбирали у детей санитары. Один из них отнял, таким образом, у инвалидов более 20 тысяч рублей. Как сегодня выяснилось, занимались этим многие недобросовестные сотрудники интерната. В том числе и заместитель директора по организационным вопросам Анатолий Ооржак, который решением районного суда взят под стражу.
Вот что рассказал мне представитель республиканской прокуратуры Василий Кривдик.
Василий Кривдик : Было установлено, что педагог завел одного из воспитанников в кочегарку и, применив силу, отнял у него 400 рублей .
Александр Филатенко : В отношении взятого под стражу заместителя директора Анатолия Ооржака возбуждено уголовное дело по части второй статьи 161-й Уголовного кодекса России – «Грабеж или открытое хищение чужого имущества, совершенное с применением насилия, неопасного для здоровья».
Ранее в мировой суд Каа-Хемского района, на территории которого расположен интернат, переданы еще два уголовных дела по обвинению санитаров этого дома-интерната Аяса Санчи и Елены Тантал в избиении детей-инвалидов и вымогательстве денег.
Вот как, по словам представителя республиканской прокуратуры Василия Кривдика, санитар воспитывал детей-инвалидов:
Василий Кривдик : После его «воспитания», в кавычках, на теле беззащитного мальчишки были обнаружены гематомы, ушибы, ссадины.
Александр Филатенко : Первый из обвиняемых санитар Аяс Санчи сейчас находится в бегах. А санитарка Елена Тантал пока продолжает работать в интернате. Как выяснилось, на этом участке до сих пор не назначен мировой судья, и дела рассматривать пока некому.
В эфире Самара, Сергей Хазов:
30 января в Самаре прошла акция «Отстоим библиотеку». В виде спектакля, главными действующие лицами которого были оказавшиеся ненужными книги и читатели, правозащитники и гражданские активисты попытались обратить внимание самарцев на ситуацию, сложившуюся в областной научной библиотеке. Сначала, актеры, одетые в костюмы «книг» предприняли попытку войти в библиотеку, но были остановлены охраной. Охранник, ожидавший "книги" на входе, потребовал у всех паспорта и читательские билеты. Затем работник службы охраны сообщил, что никого внутрь библиотеки не пустит, и ушел советоваться с руководством. Почему проводилась акция протеста? Говорит один из участников акции, Дмитрий.
Дмитрий : Меня, как читателя, возмущает ухудшение обслуживания на абонементе во втором корпусе и возможная ликвидация этого корпуса и абонемента в этой библиотеке.
Сергей Хазов : Областная библиотека перестала быть центром культурной жизни Самары два года назад, когда директором была назначена Татьяна Кузьмишина. Тогда в библиотеке впервые появился пост охраны, которая с подозрением стала относиться ко всем посетителям, нередко проводя их личный досмотр.
В марте прошлого года у областной библиотеки вновь сменился директор, им стала бывший руководитель библиотеки Новокуйбышевска Татьяна Колоколова. С приходом нового начальства режим контроля за читателями был еще более ужесточен. В здании библиотеки смонтировали пятнадцать видеокамер слежения и около двухсот датчиков охранной сигнализации, а у входа в библиотеку установлен массивный металлоискатель. На «полицейское» оснащение библиотеки из областного бюджета было выделено более полутора миллионов рублей. «Такого «контрольно-пропускного» режима как в областной научной библиотеке, сегодня нет ни в одном публичном учреждении Самары», - поделился почетный читатель, кандидат биологических наук Анатолий Виноградов.
Анатолий Виноградов : Мне, в целом, не нравится ситуация, которая сейчас сложилась в областной библиотеке. Поддерживаю коллектив. Знаю и библиотеку, и коллектив, отдельных людей, меня там знают со студенческих лет. Областная библиотека, если уж говорить прямо, заслуживает большего и лучшего. Я думаю, что это одна из немногих библиотек, а у меня были возможности сравнить с Бурятской республиканской библиотекой, и Красноярской краевой библиотекой, я считаю, что это одна из наиболее крупных и одна из наиболее достойных библиотек в России. Их надо всячески поддерживать. Надо очень осторожными быть с тем фондом литературы и теми людьми, которые обслуживают этот огромный фонд. Я бы сказал, что этот фонд – память не только нашей области, но и память народа. К ней надо относиться очень бережно.
Сергей Хазов : «Для закупки книг отделу редких книг должны выделяться наличные деньги. Эта практика прекращена, в результате для библиотеки, а, значит, для читателей потеряна, по крайней мере, одна уникальная книга - редкое Евангелие. Нотный отдел перенесен в выставочный зал, а выставочный зал ликвидирован. Из 550 посадочных мест в читальном зале осталось 150», - рассказал почетный читатель библиотеки Анатолий Виноградов.
Анатолий Виноградов : Управление управлением, но наша администрация стала забывать, что она должна быть только координатором не более того, а не диктатором. Я думаю, что отдельные подразделения библиотеки такие, как отдел редкой книги, заслуживает еще большего внимания и большего уважения. Люди, которые там работают, это особенные люди, я имею в виду, руководителя Калягина, поскольку это все-таки интеллигенция и интеллигенция достаточно просвещенная, грамотная интеллигенция.
Сергей Хазов : Однако, по словам директора Татьяны Колоколовой, областная научная библиотека в дальнейшем будет расширяться за счет строительства нового здания и увеличения фондов.
Татьяна Колоколова : Фонды библиотеки увеличились. Сегодня они составляют 4,5 миллиона единиц хранения. Количество читателей выросло. Ежегодно к нам в библиотеку записывается около 50 тысяч читателей, а площади остались те же самыми. Площади, которые вокруг библиотеки, пока еще не заняты и позволяют сделать эти пристройки беспрепятственно, безобидно для всех.
Сергей Хазов : Директор говорит о развитии библиотеки, а рядовые работники не могут понять, почему новый директор установила себе зарплату, в десять раз большую, чем у обычного библиотекаря. «Неугодные из-за критики директору Колоколовой сотрудники были вынуждены написать заявления об увольнении. За семь месяцев работы нового директора из 200 работников библиотеки уволилось 50», - сообщили члены профсоюзного комитета. За полгода в библиотеку не поступило ни одной новой книги, а затянувшиеся торги на комплектование фонда привели к тому, что весь массив литературы поступит только в конце этого года. До минимума сокращена подписка на периодические издания, в том числе на реферативные журналы и научные издания, которые в области получала только Самарская научная библиотека. Полностью сорвано комплектование фонда нормативно-технической информации отдела Патентно-технической литературы, который является уникальным и единственным в Самарской области. Говорит читатель Алексей Семенов.
Алексей Семенов : Для чего металлодетекторы ставят? Чтобы определить вынос металла – есть или нет, или внос, или в тюрьме. А в библиотеке?! Глупость какая-то. Вообще, что-то непонятное. Там и студенты занимались, читальный зал урезать. Плохо все это. Здесь что-то ненормальное происходит. Это же абсурд полный.
Сергей Хазов : Сотрудники библиотеки, недовольные действиями ее нового директора Татьяны Колоколовой, намерены судиться с руководством, протестуя против творящегося в библиотеке «культа нового начальства».
Татьяна Колоколова, ранее работавшая директором библиотеки в городе Новокуйбышевске, по опубликованной в нескольких самарских газетах информации, перейдя на работу в Самару, устроила на различные руководящие должности в библиотеке своих родственников. После проверки бухгалтерской отчетности специалисты Контрольного Управления областной администрации обязали директора возвратить в кассу сто тысяч рублей в счет излишне начисленной ей зарплаты.
Библиотека приобрела два новых служебных автомобиля, хотя зарплаты рядовых сотрудников остались на прежнем уровне. Об этом библиотекари написали в коллективном письме губернатору Константину Титову. В ответ на обращение министр культуры области Ольга Рыбакова сообщила, что поводов для беспокойства нет, и областная научная библиотека динамично развивается. Однако сотрудники библиотеки не согласились с этой точкой зрения.
На собрании инициативной группы по спасению библиотеки в конце января было принято решение восстановить общественный Совет читателей, уволить директора Татьяну Колоколову, как назначенную на должность вне конкурса единоличным распоряжением министра культуры Самарской области Ольги Рыбаковой. По мнению работников библиотеки, назначать директора нужно на основе открытого конкурса. «Обязательное участие в подведении итогов конкурса должен принимать Совет читателей и коллектив областной библиотеки», - рассказал Анатолий Доровских.
Анатолий Доровских : Мы хотим, чтобы был установлен Совет читателей, который здесь был, соответственно, коллектив библиотеки, чтобы принимал какое-то участие в том, чтобы назначать директора.
Сергей Хазов : В областном министерстве культуры обращение членов инициативной группы комментировать отказались.
В эфире Оренбург, Елена Стрельникова:
С 1 января 2007 года в Оренбургской области цены на услуги ЖКХ выросли на 18 процентов. Со второй половины января жители стали получать квитанции с уже новой квартплатой. Пенсионеры такой финансовой нагрузки до повышения пенсий не ожидали и вышли на акцию протеста.
Пенсионерка : Нас грабят, грабят донельзя. Нам есть не разрешается. Нам не хватает. У нас ровно 10 дней совершенно нет своих денег. Вот что останется – сухари и все. На это мы доживаем.
Пенсионер : Народ настолько бедный сейчас, зарплаты маленькие, пенсии маленькие и вдруг такая надбавка. Тем более, обещают пенсию дать с апреля месяца, а с января цены повышаются.
Пенсионерка : Половину плачу пенсии за все услуги. Как же мне жить на вторую половину на 1,5 тысячи?! Я одна живу. 2,5 тысячи уходит за квартиру, за телефон, за проезд – езжу к дочке и внуку.
Пенсионер : Необоснованные цены на тарифы.
Елена Стрельникова : Борис Моисеевич и Анна Михайловна Ицкины на митинги не ходят. С ними мы встретились в Еврейском культурном центре. Здесь они частые гости. Еженедельные бесплатные встречи с учеными, писателями, музыкантами по душе многим оренбургским пенсионерам. Говорит Борис Моисеевич Ицкин.
Борис Ицкин : А как отдыхаем? Вот сюда приходим, в синагогу, на мероприятия, дома у телевизора. Вот и весь отдых. В те времена, я знаю, пенсионеры уходили на пенсию, 120-132 рубля пенсия была. Это довольно приличные деньги были. Билет в Москву на поезде что-то около 20 рублей стоил, на самолете, по-моему, 37 рублей стоил. То есть пенсионер на пенсии мог куда-то слетать даже, съездить в гости. А сейчас на пенсию… Допустим, мы все время ездили с женой, с ребенком на турбазу «Неженка». Лет 25 подряд ездили. А сейчас, чтобы сюда поехать, нужно где-то рублей 400 за сутки заплатить.
Елена Стрельникова : Когда-то Борис Моисеевич Ицкин работал на оренбургских стройках. Практически все магистральные газопроводы прокладывались его руками, да и жилых ицкинских домов немало. Я попал во время строительного бума, с гордостью рассказывает Борис Моисеевич.
Борис Ицкин : Конечно, допустим, сейчас красивые квартиры, чудесная планировка, большие площади, но не всем по карману.
Елена Стрельникова : Сегодня у Бориса Моисеевича пенсия 2880 рублей. У его жены инвалида второй группы Анны Михайловны – 1800. Если сложить вместе и разделить пополам, то получится чуть выше прожиточного минимума для оренбургских пенсионеров. В четвертом квартале прошлого года он был 2057 рублей. За год даже снизился – на 23 рубля. Итак, садимся с Ицкиными за круглый стол и считаем расходы. На первом месте коммуналка.
Борис Ицкин : Коммуналка где-то порядка 850 рублей, я имею в виду у нас же льготы – у меня и у жены 50 процентов. Жилье, свет, газ и телефон – где-то 850 рублей. У нас двухкомнатная квартира 44 квадрата. Телефон пока 180, но 90 мне компенсирует областная администрация, как ветерану труда. А вот 1 февраля уже будет 290. Тот тариф, на котором мы сидим, что будут компенсировать? Пока непонятно.
Елена Стрельникова : На втором месте - питание. Им заведует Анна Михайловна.
Анна Ицкина : Как планирую? Иду на базар. Прежде чем что-то купить, я сначала все обойду, приценюсь, а потом уже покупаю. Покупаю подешевле, конечно. В основном, конечно, мясо и фрукты. Обычно иду к вечеру, там дешевле отдают. Стараюсь яблоки купить, мандарины, если дешевые, а так не хватает денег.
Елена Стрельникова : А мясо какое покупаете?
Анна Ицкина : Как какое? Грудиночку по 90, по 100 рублей. Молоко – 12 рублей литр.
Елена Стрельникова : Пенсионерам Ицкиным повезло. В их двор из соседнего Сакмарского района сельчане привозят по дешевке муку, сахар, крупы, редьку по шесть рублей да морковку по восемь.
Анна Ицкина : На завтрак картошка у нас всегда, чай. В обед – себе кур варю, а ему борщ. На ужин – чай, иногда сырочек, иногда оладушки картофельные сделаю.
Елена Стрельникова : Если рыба на столе, то минтай или селедка, а по праздникам фирменное блюдо – щука фаршированная. Как инвалид второй группы Анна Михайловна получает лекарства по соцпакету бесплатно. Экономия - 800-1000 рублей в месяц.
Борис Ицкин : Я считаю, что нормальная пенсия должна быть где-то 8-10 тысяч, тогда пенсионер сможет не только нормально питаться, нормально одеваться, но и куда-то съездить один раз в год.
Елена Стрельникова : Рассуждает Борис Моисеевич. И добавляет, что, мол, если и дальше так пойдет, то через два-три года пенсионеры опять все за чертой бедности окажутся.
