Владимир Путин выступил сразу за бундесканцлером Ангелой Меркель, так что фактически открыл конференцию. И открыл такими словами: «Формат конференции дает мне возможность избежать излишнего политеса и необходимости говорить округлыми и приятными, но пустыми дипломатическими штампами».
Он действительно не говорил пустыми дипломатическими штампами и действительно немножко шокировал собравшихся. Но прежде несколько цитат из этого выступления.
Прежде всего, Путин сказал, что предлагавшийся после холодной войны однополярный мир не состоялся. Что же такое, по Владимиру Путину, однополярный мир? Это один центр власти, один центр силы, один центр принятия решения – это мир единого, одного хозяина. «И это не имеет ничего общего с демократией», - сказал Путин. - Однополярная модель невозможна, так как в ее основе нет морально-нравственной базы цивилизации».
По мнению российского президента, односторонние, зачастую нелегитимные действия не решили ни одной проблемы. В результате число человеческих жертв в мире только возросло.
Далее он отметил, что в мире появилось «гипертрофированное применение силы». Эта риторика времен «холодной войны» заставила зал слегка вздрогнуть, потому что из выступления Путина было видно, что НАТО вряд ли можно считать партнером России. Он НАТО предостерег от приближения к границам России.
Коснулся Путин и такой темы, как договор по обычным вооруженным силам и вооружениям в Европе, в рамках которого Россия, по его словам, выполняет так называемые фланговые ограничения, то есть выводит войска из Грузии, причем убыстренными темпами. В Молдове войска лишь охраняют военные базы, тогда как НАТО и Соединенные Штаты, наоборот, размещают новые базы на территории, в частности, Болгарии и Румынии.
Среди вопросов, которые задали Путину после выступления, оказалось несколько любопытных. Присутствующие в зале были озабочены тем, что российское правительство и структуры власти становятся все более однопартийными. Был вопрос о том, насколько Россия готова действовать ответственно в сфере энергетики; о том, как идет расследование убийства Анны Политковской; о действиях российских военных в Чечне.
Судя по тому, что на самом деле волновало собравшихся здесь достаточно авторитетных людей в области политики, безопасности и военной области, реакция на горячие слова российского президента могла показаться довольно холодной. Скорее, она была смешанной.
По словам лидера Социал-демократической партии Германии, его в кулуарах спросили, как он воспринимает это новое объявление «холодной войны», однако он предпочел говорить не о «холодной войне», а об откровенном желании России завязать диалог по тем проблемам, которые она считает главными.
Примирительный характер носили и слова министра обороны Германии Франца-Йозефа Юнга, который сказал примерно следующее: «нам все равно нужно сотрудничество с Россией, например, если мы хотим оставаться в Афганистане, мы должны сотрудничать, поскольку мы летаем над территорией России». Эта прагматическая составляющая немного снизила накал эмоций после выступления Путина.
