Юрий Жигалкин: Что сулят Америке и миру потрясения на фондовых биржах? Трудный путь к исправлению сексуальной ориентации. Таковы темы уик-энда в рубрике «Сегодня в Америке».
Что могут сулить миру, который превращается в единый глобальный рынок, потрясения прошлой недели, произошедшие на фондовых биржах, потрясения исторических пропорций, если судить по амплитуде колебаний курсов акций. Ничего подобного Уолл-стрит не испытывал, по крайней мере, пять с лишним лет со времени терактов одиннадцатого сентября. Что это - естественный побочный продукт рынка, рвущегося вверх четыре с лишним года и одаривающего инвесторов щедрыми прибылями, или за прыжками курсов акций можно разглядеть нечто более зловещее, скажем, канун рецессии, падение на биржах и удешевление недвижимости, как считает небольшая, но заметная группа скептиков, к которой, кстати, принадлежит бывший глава американского Центрального банка Аллан Гринспэн?
Я попытался найти ответ на этот вопрос вместе с профессором экономики, сотрудником Гуверовского института Михаилом Бернштамом.
Михаил Бернштам: Дело в том, что потрясения последних дней, скорее всего, не вызваны внутриамериканскими тенденциями. Они вызваны глобальными тенденциями, и прежде всего той большой коррекцией, которая происходит на рынке в Китае и через Гонконг передается на мировой рынок и на американский рынок. Но при этом существуют несколько показателей, скажем, растущая инфляция, которая говорит о том, что, возможно, будет некоторое замедление экономического роста в США, и об этом говорит Аллан Гринспэн, бывший председатель Федеральной резервной системы. Последние данные за прошлый год и за начало 2007 года говорят о том, что происходит некоторое замедление, тем не менее, в годовом исчислении экономический рост в 2006 году был 3,3 процента, то есть это вполне достойный рост.
Юрий Жигалкин: Профессор, если с точки зрения экономической науки эти цифры не кажутся страшными - небольшое замедление, небольшое ускорение, то почему на них так экстраординарно реагируют рынки?
Михаил Бернштам: Дело в том, что рынки стали глобальными, и это естественная реакция, потому что те люди, которые вложили деньги в азиатские рынки, потеряли деньги, они должны себя компенсировать, они продают акции, и рынки падают. Но, в принципе, рынки живут краткосрочными ожиданиями, и рынкам, в общем-то, свойственно поддаваться панике.
Юрий Жигалкин: Профессор, но, помнится, азиатский кризис 1998 года начался, казалось бы, незначительным событием - девальвацией таиландской валюты. И сегодня инвестиционный мир переполнен слухами о том, что, скажем, китайский фондовый рынок, по сути, пузырь, который может лопнуть в любую минуту, потянув за собой развивающиеся рынки.
Михаил Бернштам: Ничего общего с тем, что было 10 лет назад, нет, потому что 10 лет назад рушились валюты, это был прежде всего кризис валют, и рушились долговые обязательства целых стран, таких как Индонезия, Южная Корея, потому что они занимали в долларах, и когда рухнули их валюты, они не смогли платить по долгам, и рушились банковские системы. То, что происходит сейчас, это как раз скорее результат того ускоренного роста, который дал рынку, как это часто бывает, несколько неоправданные ожидания. Вы правильно упомянули китайский рынок, давайте посмотрим статистику. Простая статистика. Китайская экономика в 2006 году выросла на 10,7 процента - это огромный рост, почти 11 процентов. Но рынок китайский вырос на 130 процентов. То есть рынок вырос в 2,3 раза, а экономика только в 1,1 раза. Рынок рос более чем в два раза быстрее, чем экономика. Такой рост был неоправданным, и несколько раз коррекции были в пределах 10 процентов капитализации китайского рынка. Поэтому то, что происходит сейчас, это не крах, а это коррекция на их быстрый рост.
Юрий Жигалкин: То, что вы отчасти сказали о Китае, видимо, относится и к России, о даже не крах, а значительная коррекция 1998 года привела, скажем, в России к серьезным и тяжелым последствиям. Насколько такой поворот, такая тяжелая коррекция сейчас вероятна?
Михаил Бернштам: Для России последствия могут быть очень серьезными, потому что есть очень большая разница между Россией и Китаем. В Китае основные инвесторы - внутренние, в России основные инвесторы - западные. Значит, если, скажем, падает рынок в Китае и в Гонконге, и люди теряют деньги и должны каким-то образом заработать деньги, чтобы платить по своим краткосрочным обязательствам, они будут сбрасывать акции тех или иных развивающихся рынков, прежде всего России, то есть российский рынок может рухнуть в результате вот такого рода мировых колебаний, потому что основной инвестор - западный.
Юрий Жигалкин: А все-таки какова вероятность такого поворота, как вы считаете?
Михаил Бернштам: Она не очень велика, потому что есть другой фактор, который повышает ценность российского рынка, - это стабильно высокие цены на энергоносители. Не надо забывать, что российский рынок - это в основном такие предприятия, как "Газпром", "Роснефть" и другие, которые являются предприятиями энергетического сектора. И до тех пор, пока они дают стабильную прибыль, инвесторы, в общем-то, будут за них держаться.
Юрий Жигалкин: Профессор Михаил Бернштам комментировал потрясения на финансовых рынках.
Помочь избавиться от нежеланного влечения к представителям своего собственного пола - такую некогда редкую услугу предлагает все большее число специальных центров, количество которых стало резко увеличиваться по мере того, как однополые отношения становятся более приемлемым с точки зрения многих американцев стилем жизни. Впрочем действенность терапии, предлагаемой для избавления от нетрадиционных наклонностей, остается под вопросом. В клинике, открытой не так давно в Джерси-Сити, побывала моя коллега Рая Вайль.
Рая Вайль: На прошлой неделе Нью-Джерси стал третьим штатом, где разрешили однополые гражданские союзы, включающие все легальные права, которые имеет обычная семья. Но если вы хотите жениться по-настоящему, со всеми соответствующими церемониями, то это позволено пока только в штате Масачуссетс. Об этом решении масачуссетских властей тогда говорили много, одни ликовали, другие, и таких было большинство, пришли в ужас - а что будет дальше? Может, поэтому повсеместно стали возникать центры, предлагающие антигомосексуальную терапию. В Вашингтоне в 2005 году был даже основан Международный фонд « Healing Homosexuality », в рамках которого сейчас открываются центры терапии по всей стране. В специально изданной брошюре директор этого фонда Ричард Коэн пишет, что люди могут изменить и меняют свою сексуальную ориентацию, что он это сделал и помог многим другим сделать то же самое.
Что же предлагается в качестве средства против влечения к представителям своего пола. Я позвонила в один из таких центров, расположенных в городке Джерси-Сити, где живу уже много лет, и договорилась о встрече с работающим там психологом Девидом Матесоном. Высокий, симпатичный, моложавый, он оказался тоже из бывших...
Девид Матесон: Когда-то и у меня была гомосексуальная ориентация, еще со школьной скамьи меня привлекали мальчики, и тогда я еще даже не понимал почему. А когда понял, решил, что мне это не подходит, что я хочу жить нормально, иметь семью, детей, что могу перестроиться, и, вопреки распространенному мнению, изменить свою карму. И я изменил. 16 лет назад я преодолел свою гомосексуальность и с тех пор помогаю избавиться от нее другим молодым людям, запутавшимся в своих сексуальных влечениях и ищущим таких же перемен.
Рая Вайль: В разговоре выяснилось, что Девид работает только с мужчинами, ибо, как он сказал, лучше понимает мужскую психологию, их желания, их сомнения, их проблемы. И еще выяснилось, что у него довольно много пациентов. Что заставляет их обращаться за помощью к психотерапевтам сегодня, когда гомосексуализм перестал быть ярлыком? Вот и Лоретта Вейнберг, сенатор штатной легислатуры, выразила уверенность, что и Нью-Джерси не остановится на достигнутом, что пойдет дальше и разрешит в скором времени настоящие браки между гомосексуалами. Это ханжество, сказала она, умалять всякими словесными символами, типа гражданский союз, чувства двух людей, которые любят друг друга. И замечательно, и дай бог им всяческих благ. Это не наши пациенты, - улыбается Девид.
Девид Матесон: У мужчин, которые приходят к нам, должно быть сильное желание измениться. Я думаю, есть две главные причины, побуждающие молодых людей, да и не очень молодых, искать сегодня помощи у специалистов. Первая - это религиозность. Верующие, не важно, христиане они или евреи, понимают, что их сексуальная ориентация не сочетается с их верой, о чем недвусмысленно сказано в Библии. И вторая причина, не менее важная, - это просто не для них. Однополый союз, пусть даже и со всеми легальными правами, это не то, чего они хотели для себя в жизни. У них это, может быть, никак не связано ни с верой, ни с религией, а, скорее, с неким набором жизненных правил, которые каждый сам для себя выбирает, и их гомосексуальные влечения не сочетаются с их моралью, культурой. А порой к нам приходят ребята, которые просто не хотят быть гомосексуалистами, причем за этим, может, не стоит никакой моральной подоплеки.
Рая Вайль: Сам Девид уже давно женился. Причем жена с самого начала знала о сексуальных предпочтениях своего супруга и помогала ему на каждом этапе его, так сказать, переориентации. Сейчас ему за сорок, он до сих женат, и у них с женой взрослая дочь, которая учится в колледже, и два сына.
Ну, а как же наука, утверждающая, что человек рождается с гомосексуальными наклонностями и изменить это практически невозможно?
Девид Матесон: Я с этим не согласен. Ничего наука не доказала. Ученые до сих пор толком не знают, что это за штука - человек. Не говоря уже о его психике. Но если бы даже доказала, это не может изменить веры человека. Мало ли с какими задатками мы рождаемся, но если нам что-то в себе не нравится, мы ведь способны это в себе изменить. Так почему не гомосексуальную ориентацию?
Рая Вайль: Мы говорили еще долго, благо тема богатая. А когда я уходила, в приемной, опустив глаза, как будто молясь, сидел совсем молоденький парнишка в спортивной куртке и с кипой на голове. "Вам помогло?" - спросил он меня с надеждой...
Юрий Жигалкин: Это был репортаж Раи Вайль.
Первыми революционерами поп-культуры познакомившими широкие массы с гей-стилем, с тем, что до тех пор, то есть до семидесятых годов, было маргинальным явлением, скрытым за стенами клубов Гринвич Виллежд, была группа "Вилледж Пипл" с их популярными хитам, среди которых YMCA ...