В России подводятся итоги прошедших в воскресенье выборов в законодательные собрания 14 регионов. По предварительным данным, в 13 из них лидирует партия «Единая Россия». Предварительные итоги состоявшегося вчера голосования комментирует политический обозреватель Радио Свобода Михаил Соколов.
- Прошедший единый день голосования называют генеральной репетицией предстоящих в этом году выборов в Государственную думу. Можно ли по предварительным результатам региональных выборов судить о том, каким будет новый состав российского парламента?
- Для политических элит, которые активно участвовали в этих выборах, это, безусловно, была репетиция. Не случайно, как подчеркивают многие эксперты, партии вели унифицированные идеологические кампании, практически не учитывая многих региональных особенностей. Пропаганда, которую вели и «Единая Россия», и особенно «Справедливая Россия», явно примерялась к декабрьским выборам в Думу с тем, чтобы посмотреть, насколько общие лозунги, не размытые этой местной спецификой, воздействуют на электорат. Собственно, по тем результатам, которые мы видим, можно предполагать, каков будет состав основных игроков на выборах в Государственную думу России. Это, естественно, большая четверка («Единая Россия», «Справедливая Россия», компартия, ЛДПР); и есть еще потенциальное место для пятого игрока, на которое сейчас по результатам этих выборов не очень уверенно, но все-таки претендует Союз правых сил.
- Означает ли результат, который показал Союз правых сил, что это теперь прокремлевская партия, которая договаривается с Кремлем наравне с другими участниками российского политического процесса?
- По крайней мере, часть руководства Союза правых сил, безусловно, участвует в этом процессе переговоров, хотя некоторые элементы СПС, безусловно, вызывают недоверие в Кремле, чем и объясняется такой результат, который получен партией. Мы до сих пор не знаем, прошел или нет Союз правых сил в парламенты Московской и Ленинградской областей – все решают десятые доли процента. Собственно, неуверенность в результатах - это и есть неуверенность административного ресурса. Многие региональные руководители не очень понимают сейчас, как им вести себя с правыми: то ли это партия, которая вернулась к своему состоянию образца 1999 года, когда ее лидеры говорили о том, что армия возрождается в Чечне; то ли за всем этим просматривается возможность выдвинуть новую группу господина Барщевского «Гражданская сила». В общем, устойчивости в этом вопросе пока нет.
- «Яблоко» нигде никуда не попало. Означает ли это, что партии предстоит выработать новую стратегию своей жизнедеятельности или это просто констатация политической ситуации, которая сейчас сложилась в России?
- «Яблоко» не может в этой жесткой административной системе действовать так, как действуют партии, имеющие связи с бизнесом и властью, и превращается в своего рода правозащитную организацию. Кроме того, эта партия - идеологическая, она не может выбросить свою идеологию за борт, не может пойти на многие компромиссы. И в связи с этим она выходит из этой игры в «управляемую демократию». Если она где-то и прорывается, то только на местном уровне, как, например, в Петрозаводске, где она взяла реванш за поражение в кампании на выборах в Законодательное собрание осенью, когда партию так же, как и в Петербурге сейчас, тоже сняли с выборов, боясь результатов. На выборах в Петросовет партия, точнее ее региональный лидер и его союзники Василий Попов смогли получить 40 из 60 мест в городском совете. Но это уникальный случай. Если СПС окончательно договорится с властью о своем участии в системе, то «Яблоко» будет окончательно выдавлено из игры.
- Таким ли уж безоговорочным (если не считать ситуацию в Ставропольском крае) было лидерство «Единой России» на этих выборах?
- Я обратил бы внимание на то, что у «Единой Росси» были не очень убедительные результаты в Ленинградской области (35 процентов), так же как и в республике Коми, где, видимо, есть достаточный все-таки потенциал и спрос на справедливую левую политику, которую выражают и КПРФ, и партия Миронова. Я бы так же отметил, что у Союза правых сил за счет технологических приемов появился определенный потенциал для преодоления 7-процентного барьера на тех территориях, которые считались для него безнадежными, например, в Орловской области (здесь у СПС было почти 7 процентов), в Омской области (6 процентов). И еще я бы обратил внимание на довольно привычную уже ситуацию: как только Владимир Жириновский сам включился в региональные кампании, получил доступ к телеэфирам в регионах, то он вытянул партию, которая пережила на прошлых выборах определенный провал, был кризис, была смена менеджмента избирательных кампаний. Тот потенциал, который показала ЛДПР, в среднем порядка 11-12 процентов, при выходе Жириновского на федеральное телевидение на выборах в Думу может быть даже и повышен.
- Как вы считаете, кто голосует за «Справедливую Россию»?
- Во многих случаях за эту партию голосуют как за альтернативу «Единой России», за разрешенную альтернативу. Безусловно, здесь есть и чиновники, которые выпали из обоймы «Единой России», но есть и новое поколение представителей среднего и мелкого бизнеса, есть люди, которые не вписались в старую номенклатуру во многих регионах. Вот раскол элиты в Ставрополе - это как раз показатель того, что старый номенклатурный руководитель, еще родом из комсомола, прошедший через компартию, фактически выбит из седла мэром Ставрополя Дмитрием Кузьминым. То есть, это такая разрешенная «розовая» позиция для достаточно успешных людей, которые понимают, например, опасность перегнуть палку в демократических процедурах, в монополизации системы бизнеса региональной властью. Это люди, в общем, разумные, но не готовые к конфронтации с режимом.
