Все-таки это другое. Чувство юмора – не способность самому уместно рассказать в меру пристойный анекдот или вовремя засмеяться чужой шутке. Такое тоже нужно – но это как различие между вежливостью и деликатностью. Необходимо произносить "спасибо" и "извините", но никак нельзя возводить подобную привычку в нравственное достоинство. В детстве в какой-то забытой книжке я прочел, что если в комнату войдет женщина с заплаканными глазами, вежливый человек предложит ей место, а человек деликатный усадит на стул спиной к свету.
Так вот, чувство юмора не правило этикета, и даже не эстетическая категория, по крайней мере, не только. Это мировоззрение. Человек, обладающий чувством юмора, вряд ли бросится на баррикады, но и не станет забиваться в угол. Ему душевно важна картина мира во всей ее полноте – с красотами, слабостями, вершинами, провалами. С другими и с собой. С друзьями и с врагами. С добром и со злом. С правыми и с виноватыми. Юмор – всегда заинтересованное отстранение: то, что творится вокруг, волнует, и волнует сильно, потому что свое, но по осознании отображается трезво.
Человек с чувством юмора, исходя из вышесказанного, не станет заниматься розыгрышами. Прежде всего, розыгрыш – это жестокость, чуть замаскированный садизм. Как там у Ильфа и Петрова в "Золотом теленке": бухгалтеру Кукушкинду каждое 1 апреля клали на стол приказ об увольнении, и он каждый раз хватался за сердце. Жутко смешно.
В ранней юности я тоже – по глупости и отсутствию чувства юмора (то есть, присутствию того, первичного, убогого) – занимался розыгрышами. Мы звонили кому-то, наугад набирая номер, и говорили, что в их квартире скоро отключат воду. Потом перезванивали и радостно выслушивали отчет о том, что набрана водой ванна и все мыслимые ёмкости. После чего мы говорили что-нибудь очень остроумное: "Теперь можете ставить клизму слону!"
Представлялось, что это только мы были такие юморные. Но как-то я разговорился с поэтом Львом Рубинштейном, и оказалось, что слоновья клизма была в его московской юности, как и в моей рижской. А еще они, на пике эмиграции по израильским визам, звонили людям с еврейскими фамилиями и говорили, что в голландское посольство (представлявшее в СССР интересы Израиля) пришел вызов на их имя. Легко представить, как хватались за сердце кукушкинды 70-х, понимавшие, чем чревато такое сообщение. Но однажды поднявшая трубку женщина твердо сказала: "Молодой человек, посольство может быть только нидерландское, а голландский бывает сыр или хер".
Как жаль, что мне в юности не попалась такая лингвистка. Еще раньше получил бы устойчивое отвращение к жестокости того, что ошибочно считается юмором. Вот другое название 1 апреля – не День розыгрышей, а День дурака – это хорошо. Дурак – правильный: простодушный, доверчивый, внимательный, добрый. До дурака дорасти надо.
