4 апреля кинорежиссеру Андрею Тарковскому исполнилось бы 75 лет.
Сын известного русского поэта Арсения Тарковского Андрей Тарковский родился 4 апреля 1932 года в селе Завражье Ивановской области. В 1960 году окончил режиссерский факультет ВГИКа, и первый же его полнометражный фильм «Иваново детство» получил многие престижные кинематографические премии. Фильмы «Андрей Рублев», «Солярис», «Сталкер», «Зеркало» давно уже стали классикой мирового кинематографа.
После «Зеркала»
Участники VII Московского кинофестиваля на съемочной площадке фильма «Солярис» беседуют с актером Донатасом Банионисом и режиссером Андреем Тарковским. 23 июля 1971 года
К сожалению, благодаря тому, что в 1982 году Андрей Тарковский уехал из страны, все привыкли больше вспоминать о нем как о диссиденте, а не как о режиссере, — говорит киновед, обозреватель газеты «Коммерсант» Михаил Трофименков: «Если господствует точка зрения, что Тарковский шел от одного шедевра к другому, и его талант крепчал, и если бы не ранняя смерть от рака, он бы еще такое снял, — то, например, я — с этой точкой зрения совершенно не согласен. Потому что я считаю, что уже после "Зеркала" в творчестве Тарковского начался очень тяжелый кризис. И "Сталкер", а тем более "Жертвоприношение" и "Ностальгия" — это, в общем, фильмы тупиковые, свидетельствующие об очень серьезном художественном кризисе. С одной стороны, Тарковский как бы утратил доверие к изображению, которое он создавал, и попытался объяснять то, что приходит на экране, одновременно с показом. И во-вторых, мне кажется, что Тарковский в какой-то степени уже принял тот культ, который начал вокруг него возникать, и чувствовал себя не только и не столько режиссером, сколько мессией и философом».
Определить жанр «Соляриса»
Тем более, — считает Михаил Трофименков, — имеет смысл прослеживать цепь художественных ассоциаций в фильмах Тарковского, говорить о нем именно как о великом режиссере: «Например, говорить о великом фильме "Солярис", определить его жанровую природу — да, это философская фантастика в той мере, в которой Станислав Лем был философом. Если подходить к чисто замкнутой точки зрения, то оказывается, что Тарковский создал какой-то не существовавший до него жанр — это философский фильм ужасов. Или, например, было бы очень плодотворно, по-моему, сравнивать "Зеркало" с "8½". И там, и там есть не только исповедальное обращение к своей жизни, а у Тарковского даже шире — к жизни России в XX веке, но и фильм о невозможности делать фильм».
Михаил Трофименков считает, что наследников, продолжателей у «Иванова детства», «Рублева» или «Зеркала» нет и быть не может — слишком уникальны эти фильмы по своему отношению к истории и к человеку.
Донатас Банионис об Андрее Тарковском
Для известного литовского актера Донатаса Баниониса съемки в фильме Андрея Тарковского «Солярис» в 1972 году стали волнительной встречей с уже известным тогда кинохудожником. Донатас Банионис, приглашенный на главную роль, к тому моменту был уже зрелым 48-летним актером. Но работа в фильме «Солярис», несмотря на опыт, была для него трудной.
«Когда мы стали снимать, — рассказывает Донатас Банионис, — я понемножку стал узнавать, что он хочет. Если я знал — в картинах "Мертвый сезон" или "Никто не хотел умирать" — по жизни все, то с «Солярисом» я не разобрался, не понял, что это такое будет. Когда уже вышла картина, только тогда я целиком увидел это: музыка Баха, хоральная прелюдия фа-минор, потом — «Блудный сын» Рембрандта в конце фильма, когда я на колени падаю, — вот это уже мировое достижение искусства. И я понял, куда я попал и что это такое. Посылает Бог и судьба встретиться с такими людьми».
Принято считать, что Тарковский своим фильмом обессмертил роман Лема. Но это мнение пришло не сразу. В 1972 году, когда вышла картина, рассказывает Донатас Банионис, советский зритель, критика и особенно коллеги режиссера фильм не приняли: «В Каннах на фестивале я видел, как люди уходили во время сеанса. Потом одна критикесса написала на следующий день, что Андрей Тарковский хороший моралист, но очень плохой кинематографист, нет действия, нет action, нет того, что привычно, — всякие любовные сцены и так далее. Но на следующий день уже вышли хорошие рецензии, уже разобрались, уже поняли. Но самое характерное — письмо женщины из какого-то города в России, провинциального, и она просит от всех зрителей (имейте в виду — от всех зрителей!): "Вы такой хороший актер, но больше в такой халтуре, как «Солярис», не снимайтесь, будьте добры". Конечно, я не послушал. Я снимался не только в такой "халтуре", как "Солярис". Для кого предназначался этот фильм? Ведь зритель был очень далеко, зритель еще не дозрел, чтобы думать так глубоко, на все времена, — о философии, которая имеет не только сегодняшний смысл, а обнимает всю человеческую историю: кто такой человек, почему он так поступает. По фильму — человек стремится познать космос. Для того чтобы познать человеческую суть, совесть, он должен разобраться в себе, а не в космосе. Вот это уже пришло ко мне только после того, когда я посмотрел весь фильм. И тогда я понял, что я там делал».
