Идея же европейского футбольного чемпионата в Украине принадлежит Григорию Суркису, украинскому «олигарху», спасителю киевского «Динамо», главе украинской футбольной федерации. Он высказал её несколько лет назад, был сразу же поддержан тогдашним президентом Кучмой и, кажется, сам немного испугался. Во всяком случае, так можно было понять его обращение к президенту России: давайте, мол, вместе поборемся за то, чтобы наши страны на пару стали хозяйками чемпионата-2012. Это было во время встречи Кучмы и Путина с «олигархами» двух стран в Крыму в 2004 году. Украине, как всегда, когда этот российский президент берётся за её дела, повезло. Он сказал «нет» - причём довольно грубо. Россия, мол, вполне самодостаточная страна, чтобы обойтись без пары. Суркис был убит горем, но не настолько, чтобы забыть о существовании Варшавы. У него, кстати, блестящий украинский язык и еврейское происхождение. А украинский еврей, как известно, - это украинец в квадрате и еврей в кубе. Его убедительность, если ему что-то очень нужно да притом задето его самолюбие, бывает неотразимой.
Сближение с Польшей на сей раз не грозит Украине полонизацией, как было бы во времена польских королей. Годы подготовки к совместному проведению футбольного чемпионата завершат историческое примирение двух народов. Это поистине великое дело, если учесть, сколько крови, взаимных обид и предвзятости у них в прошлом. В связи с этим невольно думается, как было бы хорошо, если бы можно было разделить чемпионат на две пары: Украина и Польша – с одной стороны, Хорватия и Венгрия – с другой. Для этих стран задача сближения тоже не надуманна, что и подразумевалось, когда они решали выступить претендентками на чемпионат. И сколько их ещё на свете, таких пар, которым очень не помешало бы что-нибудь такое, как совместное проведение футбольного чемпионата!
Не сговариваясь, президент Украины Ющенко и президент украинского футбола Суркис заявили, что принятое в Кардиффе решение поможет объединению страны. В Украине - разгар очередного политического кризиса: такого острого, что его здесь называют сумасшествием, и это слово звучит уже почти безоценочно, как звучало бы, например, «землетрясение». В действительности никакого сумасшествия нет. Речь идёт, как и в дни «оранжевой революции», о выборе исторической судьбы: двигаться в сторону Запада или в сторону Азиопы. Набивая шишки, страна приобретает опыт, без которого на Западе делать нечего, - опыт современной демократии. «Современная» - единственное определение, которое украинские «западники» согласны принять в противовес «суверенной» российской демократии, картинки которой не сходят в эти дни с экранов.
