Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие психиатр Михаил Виноградов.
Михаил Саленков: Сегодня мой собеседник - доктор медицинских наук Михаил Виноградов, психиатр и криминалист. Его темы - это проблемы личности и поведение в экстремальных ситуациях. По мнению Михаила Виноградова, в том, что случилось в университете в Вирджинии, есть немалая вина правоохранительных органов.
Раз было известно, что молодой человек проходил лечение в психиатрической клинике, как могли ему продать оружие?
Михаил Виноградов: В психиатрии такие случаи описаны больше 100 лет тому назад. Это психически нездоровый человек, который постоянно ощущал свою ущербность, у которого возникли депрессивно-бредовые идеи и отношения. В сравнении себя с более успевающими и более богатыми студентами он чувствовал себя все время обиженным, униженным, оскорбленным, и каждое, даже простое, замечание, воспринимал, как личную обиду и оскорбление. В психиатрии описан так называемый "случай Вагнера" более 100 лет назад, когда похожий по психотипу человек, крестьянин, обижаемый, высмеиваемый в деревне, взял ружье и расстрелял половину деревни. И вот это - его повторение, которое мы имеем из года в год. Люди психастенического склада, ущербные, ущемленные, они всю обиду, которая накопилась у них, выплескивают в виде агрессии и протеста на окружающих.
Михаил Саленков: Но кажется, что это должно быть как состояние аффекта, то есть вот в этот момент накопилось - взял ружье, взял пистолет, расстрелял обидчиков, но не так, чтобы сначала застрелил двух, потом два часа прошло, в это время он фотографировался и потом совершил...
Михаил Виноградов: Вы правильно определили состояние аффекта, но это не аффект психиатрический, а так называемый "кумулятивный аффект", когда все копится, копится, копится, и человек обдумывает свои ответные действия. Он не вдруг кинулся стрелять и бить кого попало, он постепенно накапливал злобу, постепенно обдумывал план действий, подвел черту заранее под своей жизнью, и он реализовал все на высоте накопительного аффекта по заранее продуманному сценарию. Во многом это преступление могло быть предотвращено полностью, если бы на него реально обратили внимание полиция и психиатры.
Михаил Саленков: Вот из этого следующий вопрос и вытекает. Известно, что этот молодой человек проходил обследование в психиатрической клинике, откуда его выпустили. Где вот эта грань нормальности и ненормальности, опасности и неопасности для общества? Нужно человека изолировать или не нужно?
Михаил Виноградов: Это проблема психиатрического законодательства и его несовершенства, в том числе в нашей стране, потому что мы не имеем права, мы, психиатры в Америке, Франции, где угодно, принимать меры принудительного лечения до того момента, как человек становится реально опасен. Мы знаем, что он опасен, но, по закону, пока он чего-то не совершит, мы не можем принудительно его забрать, выжидаем, пока полиция даст нам знать. Почему я говорю о полиции? Полиция знала, что он купил оружие, они давали ему разрешение, лицензировали его, он лечился у психиатров - уже должен был быть запрет на оружие. Полиция это просмотрела. И еще есть один момент. Если ему давали антидепрессанты, то существует проблема, особенно для Америки: у них есть антидепрессанты, которые провоцируют агрессию. Они не столько снимают депрессию, сколько возбуждают, активизируют. Тоска остается, и на фоне тоски развивается то, что мы, психиатры, называем дисфорией, тоскливо-злобным настроение, очень агрессивным.
Михаил Саленков: Михаил Викторович, а если говорить о еще одном возбудителе агрессивности, я говорю о кино… Американская полиция заявила, что этот молодой человек перед убийством несколько раз посмотрел фильм, в котором было немало жестоких сцен, и даже копировал поведение героев этого фильма.
Михаил Виноградов: Роль кинематографа не только в Америке, но и у нас, очень велика. Все боевики у психически неустойчивых людей вызывают тягу к подражанию.
Михаил Саленков: А как решить эту проблему?
Михаил Виноградов: Здесь вопрос к каждому режиссеру, продюсеру, актерам, которые играют в этих фильмах, которые снимают эти фильмы и, конечно, к прокатчикам. Мы перешли какую-то морально-этическую грань (я не говорю о цензуре, цензура - дело прошлого) и показываем все безобразие, которое существует, не давая оттенков оценочных в этом фильме. Компьютерные стрелялки - дети убивают каких-то компьютерных врагов, моделируя в своем сознании похожий стиль поведения. Фильмы должны быть, как это не парадоксально и по-старинке может прозвучать, в известной степени нравоучительными. Зло должно быть наказано, опорочено, зло должно быть показано злом, а не каким-то геройством. А в кинематографе и положительные и отрицательные герои садистически убивают друг друга и неизвестно, кто из них лучше и кому подражать. Кстати, зло всегда более притягательно для подражания, чем добро.
Михаил Саленков: Особенно, наверное, в подростковом возрасте.
Михаил Виноградов: Да, совершенно верно, особенно в подростковом, юношеском возрасте.
Михаил Саленков: Михаил Викторович, в Америке сейчас опасаются новых подобных случаев, тем более что буквально на следующий день еще один подросток в другом штате, в Северной Каролине, застрелился на глазах одноклассников, перед этим угрожая им пистолетом. Это может спровоцировать волну какого-то насилия?
Михаил Виноградов: Да, такой случай может спровоцировать волну насилия, вызвать подражание у людей, подчеркиваю, психически неустойчивых. И проблема тех государств - и России, и Америки - в том, что нам надо менять законодательство об оказании психиатрической помощи в интересах защиты общества от социально опасных больных.