Биография Альберта Эйнштейна, которую с таким искусством написал Уолтер Айзаксон (Walter Isaacson), возбудила новый интерес к ее герою. Впрочем, он в Америке никогда и не утихал, напротив, еще и возрос с тех пор, как Эйнштейна объявили лучшим умом ХХ века. Не удивительно, что в ХХI столетии к нему продолжают обращаться за уроком, причем — не только — и не столько — уроком физики.

Как раз на днях, в своей колонке о правах человека в Китае, один из самых влиятельных публицистов Америки Томас Фридман, ставя в пример китайским властям эту книгу, цитирует ее автора:

Бунт был главной темой всей жизни Эйнштейна. В детстве он не принимал суровых правил авторитарной германской школы. В зрелости он бежал от Гитлера, в старости осуждал Маккарти и сталинизм. Эйнштейн всегда верил, что творчеству необходима свобода. Только она позволяет цвести воображению, которое великий ученый ценил больше знаний.

О книге «Эйнштейн: его жизнь и его мир» рассказывает обозреватель Радио Свобода Марина Ефимова.

Walter Isaacson. Einstein: His Life and Universe — Уолтер Айзаксон «Эйнштейн: его жизнь и его мир»

— В новой биографии Эйнштейна есть одна особенность (хотела сказать «недостаток», но передумала): в ней физика практически остается за скобками. Автор книги, Уолтер Айзаксон, пишет прямо и честно: «О’кей, для нас это слишком трудно. Поэтому из нас и не получилось Эйнштейна. А из него — получился». Это отношение кажется мне очень американским — прямодушным и не озабоченным собственным невежеством. И, кстати сказать, признание автора напоминает реальный случай из жизни Эйнштейна в Америке. Они с его второй женой Эльзой были приглашены на обед в дом писателя Аптона Синклера (Upton Sinclair), и там, в разговоре, миссис Синклер решительно оспаривала какое-то мнение Эйнштейна. Возмущенная такой наглостью Эльза сказала: «Мой муж — величайший ум современности!» На что американка невозмутимо ответила: «Но ведь он не может знать все!».

Читатель новой биографии и без физики легко держит в голове тот факт, что Эйнштейн — гений — это было признано всеми великими учеными. В Америке, куда в 1932-м году Эйнштейн переселился, преклонение ученых трансформировалось в восхищение широкой публики. Он стал здесь суперзвездой. Чарли Чаплин сказал Эйнштейну на премьере «Огней большого города»: «Публика любит меня потому, что я ей абсолютно понятен. А вас — потому, что вы абсолютно непонятны».

В новой биографии Эйнштейна читатель, вместо того, чтобы натужно пытаться понять теорию относительности может следить за тем, как поразительно функционирует неординарный разум, как неразрывно он связан с психикой, как многогранен, как сверхчувствителен в одних сферах и почти бесчувственен в других, как физически неспособен к конформизму, как не может жить без полной свободы самовыражения.

Уже в мюнхенской средней школе учителя жаловались, что Альберт не способен подчиняться немецкой дисциплине — даже ее мягкому, баварскому варианту. Сам Альберт (который родился в Ульме) в юности шутливо называл себя «смелый шваб» — цитируя поэта Уланда. В 16 лет он уехал из Германии в Швейцарию, потому что не желал следовать академическим правилам, и четыре следующих года жил в такой бедности, что не мог заплатить за швейцарское гражданство. Его, уже женатого человека, финансово поддерживали родители — до тех пор, пока цюрихский математик Марсель Гроссман не выхлопотал для него должность в Бернском Патентном бюро.

«Многие, — пишет Айзаксон, — считают эти годы в патентном бюро потерянными для Эйнштейна. Я с этим не согласен. Если бы Эйнштейн поступил как ответственный семьянин и принял должность ассистента профессора (на условиях, принятых в немецких университетах), это обрекло бы его на необходимость печатать безопасные статьи, и очень может быть, что он никогда бы не решился бросить свой беспрецедентный вызов общепринятым научным представлениям. А в патентном бюро, не связанный никакими условиями, он дал полную свободу своей гениальной мысли, зародыш которой проявился у него в раннем детстве».

Когда Эйнштейну было пять лет, отец принес ему компас. Альберт был так потрясен этим механизмом, что у него начался озноб. По его собственным поздним воспоминаниям именно тогда у него появилась уверенность, что за видимостью обычных предметов всегда что-то таится — некое явление, глубоко спрятанное и невидимое. Эта уверенность, судя по всему, и привела его сперва к нескольким величайшим научным открытиям, а потом к бесконечным и безуспешным поискам одной всеохватной теории, которая объединила бы все известные законы природы и продвинула бы человеческий интеллект в недосягаемые ныне области познания.

В характере Эйнштейна неправдоподобно перемешивались обычные человеческие качества и слабости с суперменскими — то есть с недоступными или даже с недозволенными для человека обычного. Влюбленный клерк патентного бюро, он писал своей будущей жене Милеве обычные шутливые стишки типа: «Ночью парнишку так мучили желанья, что его подушку охватило пламя». Но в качестве мужа он составил список немыслимых правил, которые жена не смела нарушать: «Ты прекращаешь всякий разговор со мной, как только я попрошу тебя об этом. Ты не будешь настаивать на интимности, и не будешь позволять себе упреки в мой адрес». Еще до замужества Милева родила от Эйнштейна дочь Лизет, которая никогда не фигурировала в жизни юных супругов и судьба которой неизвестна. Брак был мучительным и пришел в 1919 году к разводу. При этом Эйнштейн письменно обещал жене деньги, причитающиеся за Нобелевскую премию, к которой он еще даже не был представлен. И она их получила — в 1921 году. Уверенность Эйнштейна в себе была предметом шуток: на его известное mot: «Бог не стал бы принимать решения с помощью игры в кости», Нильс Бор ответил не менее знаменитой фразой: «Эйнштейн, прекратите указывать Богу, что Он может делать, а что нет».

И в первом, и во втором браке Эйнштейн отвоевал себе полную свободу отношений. Его любовные связи были многочисленными, хотя часто остается неясным, насколько далеко они заходили. Зато про его последний роман (уже после смерти второй жены) известно довольно много, потому что за ним пристально наблюдало ФБР. Это был роман с советской шпионкой Маргаритой Коненковой.

Жена Эльза умерла безвременно, довольно молодой, в 1936-м году. Эйнштейн пережил ее почти на 20 лет, и, по свидетельству Айзаксона, перенес смерть жены неожиданно тяжело (неожиданно даже для него самого). Вывод биографа:

Многочисленные романы Эйнштейна происходили на поверхности брака, а то, что таилось в его глубинах, было незаметно наблюдателю. Этому второму партнерству, безусловно, помогало то, что, в отличие от Милевы, Эльза не была физиком, поэтому там не было ни соперничества, ни критики. При этом Эльза была, по-своему, умна и проницательна. Они с Альбертом нравились друг другу и постоянно удивляли друг друга. Поэтому их не очень романтический союз был, тем не менее, крепок и нерушим.

Вывод биографа, которому хочется, чтобы у его героя все было хорошо. Однако уже в старости, в письме по поводу смерти друга юности Михеля Бессо, Эйнштейн, в частности, писал семье покойного:

Меня больше всего восхищало в Михеле то, что его жизнь проходила в полной гармонии с женщинами — умение, которое сам я никогда не приобрел, и обе свои попытки провалил самым жалким образом.

«Смелый шваб» добился свободы во всем, но, похоже, эта свобода дорого обошлась и ему самому, и всем, кого он любил, и кто любил его.