Юрий Жигалкин: Кондолиза Райс начинает трудные переговоры в Москве. Вирджинский технический университет вручает дипломы выпускникам, некоторым – посмертно. Таковы тему уик-энда в рубрике «Сегодня в Америке».
В понедельник Государственный секретарь Кондолиза Райс начинает двухдневные переговоры в Москве с российским руководством. Согласно официальной программе, Госсекретарь должна обсудить в широкий круг вопросов, включая иранскую, косовскую проблемы, израильско-палестинский конфликт и размещение элементов глобальной противоракетной обороны в Восточной Европе. Но многие американские комментаторы прежде всего обращают внимание на символический подтекст визита Кондолизы Райс. Это первые масштабные переговоры в Москве одного из высших лиц американской администрации после того, как Владимир Путин несколько месяцев назад публично бросил обвинение США в том, что они пытаются навязать миру свою волю. Госсекретарь задала тон визиту в конце прошлой недели во время слушаний в Сенате, где она заявила о том, что Белый дом, как и весь мир, обеспокоен внутренним курсом России, о том, что Кремль сворачивает реформы, целью которых было создание сильного парламента, независимой судебной власти и свободной прессы, о том, что Россия не может смириться с новой реальностью – с тем, что у ее соседей тесные и крепкие связи с США. Вопрос дня: найдет ли отражение этот новообретенный критический тон Белого дома в его отношениях с Кремлем?
Некоторые влиятельные наблюдатели считают, что США обязаны публично критиковать Кремль за подрыв демократии, поскольку утверждение демократии в России гораздо важнее для мира, чем сиюминутные политические заботы. Другие же сильно сомневаются, что это произойдет. Вот что говорит профессор Стэнфордского университета Майкл Макфоул.
Майкл Макфоул: Я думаю, Кондолиза Райс искренне верит в то, что она говорит. Но практические действия администрации расходятся с заявлениями. Простой пример: Белый дом заложил в бюджет на будущий финансовый год 26 миллионов на расходы по статье «помощь в создании правового государства», в 2006 году на российские программы по этой статье было выделено 43 миллиона долларов – на 40 процентов больше. По крайней мере, в том, что касается этого вопроса, мы видим большой разрыв между словом Белого дома и делом.
Юрий Жигалкин: По мнению профессора Макфоула, Госсекретарь Райс, скорее всего, посвятит свои два дня в Москве решению, так сказать, текущих вопросов.
А вот что говорит о целях визита в Москву Кондолизы Райс в интервью моему коллеге Ян Рунову, Клифф Капчан, директор вашингтонской евразийской группы.
Клифф Капчан: Госсекретарь попытается развеять беспокойство россиян, связанное с планом размещения американских антиракетных комплексов в Центральной Европе. Я не думаю, что усилия Кондолизы Райс увенчаются успехом в ближайшее время, хотя пытаться делать это надо. Руководящая российская элита очень недовольна нынешним курсом США и я не ожидаю, что правительство России пойдёт на улучшение отношений в Вашингтоном в обозримом будущем. Так что задача госсекретаря в Москве будет трудной.
Ян Рунов: Какие козыри есть у Кондолизы Райс в переговорах с Путиным и Лавровым?
Клифф Капчан: Вопрос о противоракетной защите будет сопровождаться очень долгими и трудными переговорами, тем более что он тянет за собой и проблему Ирана, и нефтяную проблему... Но при этом пытаться улучшить отношения необходимо, и как раз в этом состоит сверхзадача Кондолизы Райс. Это даже важнее, чем противоракетная оборона, по которой вряд ли удастся договориться в ближайшее время.
Ян Рунов: Есть ли шансы на успех в других спорных вопросах?
Клифф Капчан: Вопрос об Иране возникает во время любых американо-российских переговоров. По впечатлениям моей недавней поездки в Москву могу сказать, что об этом вопросе с Россией можно говорить, поскольку у России есть в этом свой интерес. Проблема Косово гораздо сложнее. Российская позиция по Косово в Совете безопасности и угроза вето ещё больше осложнили отношения с Америкой. Думаю, все эти темы будут затронуты, к лучшему или к худшему.
Ян Рунов: Могут ли переговоры быть настолько откровенными, что госсекретарь поднимет вопрос об отходе от принципов демократии в России?
Клифф Капчан: Моё личное мнение: о демократии лучше говорить с Путиным в частной беседе и не публикуя результаты обсуждения. Открытая критика российского руководства со стороны американского руководства приносит лишь обратные результаты. Прогресса в вопросе о демократии следует добиваться настойчиво, откровенно, но при закрытых дверях.
Ян Рунов: Некоторые политологи считают, что американо-российские отношения деформированы из-за высоких цен на нефть, которые дали Кремлю ощущение силы. Были бы отношения менее конфликтными, если бы не нефтедоллары?
Клифф Капчан: Я полагаю, Россия переживает сейчас период большой, я бы сказал, энергетической самоуверенности. Но задиристость Кремля только отчасти связана с нефтью. Тут ещё и 7 лет общеэкономического роста, превышающего в среднем 7 процентов. А экономика США, действительно, страдает из-за войны в Ираке.
Ян Рунов: Таково мнение Клифа Капчена, научного сотрудника исследовательской «Евразийской группы».
Юрий Жигалкин: В прошедшие выходные прошли выпускные церемонии в американских университетах и колледжах. Получили дипломы и студенты Вирджинского технического университета, пережившие кровавую бойню. Девять стали выпускниками посмертно.
Рассказывает Аллан Давыдов.
Аллан Давыдов: Немногие в университетском городке пришли в себя после того как 16 апреля психически больной 23-летний студент Чо Сен Ху расстрелял 27 своих товарищей и пятерых преподавателей. Точкой притяжения все последние четыре недели служит место, где установлены 33 небольших серых камня в память обо всех жертвах трагедии. Поляна украшена цветами, флажками, открытками и свечами. У камня с именем самого убийцы лежит листок, на котором начертана библейская заповедь «Не убий». На плакатах - тысячи подписей студентов других американских вузов. Вывешенный неподалеку флаг штата Вирджиния остается приспущенным.
На пути на университетский стадион, где проходит торжественная выпускная церемония, студенты и их родные замедляют здесь шаг и останавливаются. Один из выпускников – Брюс Брэдфорд.
Брюс Брэдфорд: Тяжело радоваться преодолению важного этапа в своей жизни, тяжело поздравлять самого себя, когда знаешь, что сегодня этого лишены твои друзья, которых уже никогда не будет среди нас.
Аллан Давыдов: На поляне памяти - фотографии всех погибших. Один из них - 22-летний студент-старшекурсник Райан Кларк. За гигантский рост его звали «Скирда». Райан был старостой студенческого общежитии и саксофонистом в духовом оркестре, игравшем на всех университетских массовых мероприятиях. Директор оркестра Дэвид Макки говорит, что «Скирда» был всеобщим любимцем.
Дэвид Макки: Пятиминутный переход с ним из одного корпуса в другой мог растянуться на два часа. Потому что Райан то и дело останавливался, чтобы поприветствовать кого-то из своих многочисленных друзей. Я уверен, «Скирда» не хотел бы, чтобы эта выпускная церемония прошла печально. Он обязательно сделал бы так, чтобы мы танцевали и подтрунивали друг над другом. Райана нам никто не заменит, как и всех ребят, погибших в тот день.
Аллан Давыдов: Направляясь на выпускную церемонию, Дэвид Макки намерен передать музыкантскую форму, Райана, в которой он играл в оркестре, его родителям, приехавшим из штата Джорджия.
Преподающая в университете английскую словесность поэтесса Никки Джиованни говорит о том, что и студенты, и преподаватели еще не скоро войдут в привычную колею.
Никки Джиованни: Сегодня я не вижу особого ликования. Наше торжество окутано печалью. Нас призывают мужаться, не скисать. Но нам еще нужно какое-то время, чтобы от сердца отлегло.
Аллан Давыдов: Выпускные торжества в университете проходят в несколько этапов. Сначала – в крытом актовом зале, затем – на многотысячном университетском стадионе. Охрана проверяет сумки гостей. Вооруженные полицейские патрулируют территорию и стоят у каждого входа. Однако гостей не просят проходить через металлодетекторы. Все выглядит как на обычном футбольном матче.
Дипломы Вирджния-Тек получают свыше 900 новоиспеченных магистров, более 200 докторов наук, а также три с половиной тысячи бакалавров. Дипломы девяти погибших выпускников получают их родители. Им вручают также памятные университетские перстни. Профессора и деканы обнимают их по очереди. Многие утирают слезы. Однако не все родные и близкие погибших нашли в себе силы приехать на церемонию.
Президент Вирджиния-Тек Чарльз Стигер, ведя выпускное торжество, сказал: «Наши сердца в печали, наш разум в смятении». Он зачитал специальное послание президента США Джорджа Буша.
Чарльз Стигер: «Ваши действия перед лицом огромной трагедии продемонстрировали силу сострадания и непреклонный дух этого гордого университета. Мы всегда будем помнить тех, чья жизнь прервалась, и мыслями будем вместе с их родными и близкими. Ваша учеба в университете Вирджиния-Тек проложила вам дальнейший путь в вашей карьере. Перед вами - все возможности. Лора и я поздравляем вас и шлем вам наилучшие пожелания. Да благословит вас Господь. Джордж Буш».
Аллан Давыдов: На выпускной церемонии в Вирджиния-Тек выступил также бывший председатель объединенного комитета начальников штабов генерал Джон Абизейд.
Юрий Жигалкин: Это был репортаж Аллана Давыдова.
Рок-звезды объединяются с правозащитной организацией, пытаясь остановить геноцид в Дарфуре. По инициативе «Эмнести Интернэшнл» звезды поп-музыки, среди них Ю ту, Аэросмит, Кристина Агилера, записали песни Джона Леннона. Диск, доходы от которого пойдут на помощь Дарфуру, появится в конце мая. Песню Леннона « Working class hero » («Герой пролетариата») записала для этого диска группа «Грин дэй».