На «Другой сцене» театра «Современник» состоялся вечер поэзии. Так была продолжена традиция литературных вечеров в рамках фестиваля искусств «Черешневый лес». Начало ей было положено в 2004 году, тогда стихи читали Алексей Баталов, Марина Неелова, Инна Чурикова и Олег Янковский. Нынче их сменили молодые актеры театра «Современник».
Авторы вечера — актер Алексей Климов и композитор Алексей Чернаков — нынешнюю декламацию задумывали как единую композицию, состоящую из видео фантазий, живого поэтического слова и музыки. Но главными, конечно же, на сцене были актеры, потому что каждый из них сам выбирал стихи, которые звучали на вечере: Ахмадуллиной, Бродского, Дон Аминадо, Высоцкого, Гумилева, Исаевой, Вертинского, Цветаевой, Маяковского. Я спросила у одного из авторов вечера — Алексея Климова:
— Почему вы, молодой актер театра «Современник», решили обратиться к такому старинному жанру как мелодекламация?
— В принципе, это то же самое, что сказать: а почему обращаются к Станиславскому, когда учатся? Это тоже можно к классике отнести. То, что происходит сейчас в искусстве, я сам боюсь, что со мной произойдет, от этой попсы очень страшно. Поэтому спасаешься только традициями. И мы решили, что будет интереснее, если добавится музыка. Мы исполняем просто по-своему, сегодня, здесь и сейчас, и в этом мы современны.
— В театр все чаще приходит экран — проецируемый видеоряд. Вы тоже от этого не отказались. Была концепция?
— Мы тоже занимаемся видео, мне это интересно. Мне показалось, что между блоками стихотворений нужно переходы делать, чтобы музыка была, отражение сделать и еще какие-то ассоциации увидеть. Мы хотим, чтобы зритель пришел, успокоился, остановился, с нами затормозился, и чтобы он о чем-то подумал. Для меня важно, что есть пространство, где каждый человек, каждый актер, который выходит, индивидуальность, он звучит, он и его искусство.
— Актеры сами выбирали стихи?
— Да. Часть — я даже знаю, почему.
Музыка и стихи
Задача музыканта и композитора Алексея Чернакова и его квартета, который исполнял специально написанную для этого вечера музыку, была непростая — объединить очень разные по стилю, ритму, манере исполнения декламации.
Что именно для вас было важнее — стихотворение в чистом виде или то, как его представлял актер?
— Была задача выразить мой взгляд, как музыканта, на эти стихи и на то, как читают их актеры. И потом я просто познакомился со стихами, они все очень разные, и в мою задачу входило связать это все воедино, плюс прибавить каких-то чувств недостающих, чтобы это вместе прозвучало. Эксперимент такой.
— Актеры очень разные, стихи очень разные, интонации разные. Как вы могли все это объединить?
— Я просто попытался идти от того, что эта музыка вообще не нужна, чтобы не испортить, приукрасить, сделать это близким. Допустим, мне очень близок Бродский, Маяковский, Кочетков… Прекрасное стихотворение, всем известное, но я хотел его показать с другой стороны. Я имею в виду «Балладу о прокуренном вагоне». У меня вообще на репетициях местами были мурашки по коже, потому что я осознавал, что это так интересно, то, что мы делаем, то есть это новое. Я не слышал, чтобы музыка просто участвовала в этом процессе. Потому что эти стихи меня тронули, и мне хотелось на них написать музыку. А другие стихи были не столь музыкальны. И у меня была задача каждое слово изобразить.
— Человеческий голос и музыка. Всегда сложно сделать так, чтобы это было интересно, чтобы это было не банально. Декламация под музыку — достаточно известный прием.
— Но я здесь шел от драматургии стихотворения. Для меня было важно, если в стихотворении есть какая-то разорванная фраза, подчеркнуть это музыкой. То есть я не старался почувствовать тембр голоса, а старался идти от стихотворения, а потом уже какие-то краски выбрать, которые могли бы ложиться адекватно на тембр голоса.
— Я заметила, что много актрис, что в программе есть такой уклон в женскую сторону.
— Да, мне тоже так показалось. Но это, мне кажется, очень произвольно получилось. Даже стихотворение «Белый вальс», по сути, посвящено женщинам, и это прекрасно. Если этот спектакль получился такой одой женщинам, то это прекрасно.
