Программу ведет Михаил Саленков. Принимает участие политолог Андрей Пионтковский.
Михаил Саленков: О саммите «большой восьмерки» в Германии мы побеседовали с известным политологом Андреем Пионтковским.
Андрей Пионтковский: Официальная программа – это вопросы борьбы с глобальным потеплением, помощь Африке и вообще борьба с бедностью. Но вся мировая пресса ждет очередного выступления Владимира Владимировича. Он уже, начиная в февраля, со своей мюнхенской речи приучил публику. Я думаю, что он снова отличиться какими-нибудь смачными выступлениями по адресу Запада. Мы видим, что делает он это с большим удовольствием, от души. И, видимо, такая вот истерика, - например, сравнение Запада с Третьим рейхом, угроза нацелить ракеты на европейские города, - она является такой управляемой, сознательной и решает какие-то цели, мне кажется, прежде всего внутриполитические. Нагнетание атмосферы угрозы России, с тем чтобы воззвать к сплочению вокруг вождя, вокруг правящей партии, что особенно актуально в период предвыборной кампании.
Михаил Саленков: Андрей Андреевич, многие эксперты, ваши коллеги, политики и политологи отмечают, что между Россией и Западом звучат в основном заочные обвинения, заочная критика, а на встречах говорится, что есть проблемы, но в принципе все нормально. Как вы считаете, на этот раз будет так же?
Андрей Пионтковский: Те настроения, о которых вы говорите, они в основном исходят из западных столиц. Помните, приезжала Кондолиза Райс, договорились снимать уровень риторики, а после этого прозвучала совершенно сенсационная пресс-конференция Путина с журналистами членов «восьмерки». Такое ощущение, что с Путиным разговаривают как с таким опасно-возбужденным пациентом, которого стараются успокаивать, не раздражать: да что вы, все нормально, мы немножко расходимся… Ну куда уж больше, если США сравниваются с Третьим рейхом?
Михаил Саленков: А как бы вы прокомментировали предложение исключить Россию из «большой восьмерки» и не пускать на этот саммит?
Андрей Пионтковский: Ну, они, как мы знаем, исходят не от партнеров Путина по «большой восьмерке», а из третьих стран. Мне кажется, что в поведении Москвы звучат совершенно противоположные нотки, что мы сами уйдем из «большой восьмерки», если страны Запада будут продолжать враждебную политику в отношении России, так как она представляется Кремлю. Путин заявил, что он остался последним демократом в мире, и после смерти Махатмы Ганди ему не с кем и поговорить. То есть не Москва не достойна «восьмерки», как утверждают некоторые, а «восьмерка» не дотягивает до тех высоких принципов демократии, которые демонстрирует Россия и в первую очередь лично Путин.
Михаил Саленков: И на этот саммит приглашены представители стран, которые не входят в «большую восьмерку», и, тем не менее, говорят о ее расширении. Эти перспективы каковы?
Андрей Пионтковский: Мне кажется, это было бы естественным. «Восьмерка» задумывалась как клуб единомышленников, но ясно, что Россия просто сама сознательно противопоставляет себя другим членам «восьмерки», поэтому «восьмерка» приобретает как бы совершенно другой характер, уже входит не как бы в страны, разделяющие определенные ценности, а в очень важные страны, очень важные экономически. Например, Россия – это крупнейшая энергетическая держава, без нее трудно решать очень многие вопросы, например, те, которые сегодня официально стоят в повестке дня. Что тогда препятствует участию в «восьмерке» Китая, Индии, экономический вес которых громаден? Эволюция «восьмерки» в некий всемирный экономический совет, мне кажется, была бы естественно.
