Ссылки для упрощенного доступа

Владимир Жириновский: "Мавзолей оставить. Прах убрать!"


Михаил Соколов: Вместе со мной в нашей Московской студии лидер ЛДПР, вице-спикер Государственной Думы России Владимир Жириновский.


Владимир Вольфович, я так понимаю, что вы к нам из турне по России. Как впечатления? Что нового увидели?




Владимир Жириновский

Владимир Жириновский: Нового ничего.



Михаил Соколов: Все старое? Ничего не меняется?



Владимир Жириновский: А что будет меняться?



Михаил Соколов: Люди лучше живут теперь?



Владимир Жириновский: Нет, мы едем по тем регионам, где все-таки еще сохраняется старый уклад. Это глухие районы, провинция, не центры субъектов Российской Федерации. Маленькие районные центры. И там проблема – безработица. Крупные заводы стоят. Допустим, завод был – 1700 человек, сейчас – 40. Где остальным работать? И основная масса – пенсионеры, которые получают самую маленькую пенсию – 1500 рублей. И, естественно, проблема с жильем. Там ничего не строится. И вот такая злободневная проблема – лекарства. У людей и денег мало, и туда мало завозят, и реже они могут получить свои бесплатные лекарства.



Михаил Соколов: А Зурабов докладывает президенту, что все замечательно, все решено.



Владимир Жириновский: Ну, решено в крупных городах, может быть. И для них бы решено…



Михаил Соколов: Теоретически.



Владимир Жириновский: … теоретически, но все-таки есть эти проблемы, они сохраняются. Конечно, плюс есть: если 10 лет назад жаловались на невыплату пенсий – сейчас регулярно выплачивается, на задержку зарплат – это выплачиваются. Просто жалуются те, у кого нет работы. Но не так, чтобы совсем безработица, все-таки это меньше, раньше больше шумели, больше недовольных было. Вот детское событие где-то уже 110-140 рублей, а там до сих пор – 70. В этом смысле как бы болячки старые, но плюс тот, что регулярность есть уже. Уже то, что положено, они получают, и все-таки цены, хоть и растут, но не так уже резко. В этом году хлеб подорожал опять, они это ощутили, а так относительно тихо было с ценами.



Михаил Соколов: А вы можете сравнить из того, что вы видели, где хуже всего, а где лучше всего – регион?



Владимир Жириновский: Ну, Волгоградская, наверное, к югу относится – там получше. А рядом переезжаем – Воронежская и Курская – сразу похуже, чувствуется, более обозленные люди. Ленинградская – получше, потому что все едут на работу в Питер. Какие бы ни были проблемы, все-таки всегда там строили, все делали больше. Новгородская – опять уже плохо, Рязанская. Саратовская область – например, завели поросят, а кому продать? То есть люди готовы производить, у них есть возможность заниматься сельским хозяйством, проблема – со сбытом.



Михаил Соколов: Вези в Москву.



Владимир Жириновский: Ну, вот в Москву, если бы они знали, куда привезти. Ведь это далеко. Мы на поезде почему едем туда – добраться из областного центра тяжело 200-300 километров. В Курской области мы были, в Касторной, туда даже губернатор не приезжал никогда. Губернатор этой области в этот поселок не приезжал. Но мы как раз запланировали остановки в тех местах, где мы никогда не были. Туда и мы, может быть, на машине не приехали – север Волгоградской области, Урюпинск, Ялань, почти 250 километров от Волгограда. Мы бы тоже, наверное, на машинах не поехали. Я специально проехал, чтобы хоть один раз побывать в тех местах, где никогда не были. Поэтому южнее – лучше, потому что теплее, больше возможностей. Ближе к Москве, Петербургу – тоже получше. А вот такие между, как Новгородская (и от Питера далеко, и от Москвы) или Курская – тоже уже тяжело. Хотя тоже ссылаются на то, что стараются в Москву ездить на работу или в Курск.



Михаил Соколов: Так плохо же, если все тянется к Москве. Тогда Россия оскудевает.



Владимир Жириновский: Конечно плохо! Поэтому и нужно, чтобы там создавали рабочие места, и самое главное, они есть. Если сельское хозяйство взять, помочь со сбытом, организовать снова эти закупочные кооперативы. Была же эта «Роспотребкооперация», они все объезжали, забирали, сами продавали и рассчитывались с производителями. Но вот убрали, решили, что в новой экономике не нужна, поэтому пробел есть.



Михаил Соколов: А мне кажется, что проблема еще в том, что все-таки доходы делятся непропорционально. Знаете, когда 70 процентов уже почти забирает федеральный центр, а 30 остается на местах, то и у регионов нет интереса свою экономику развивать.



Владимир Жириновский: Ну, не везде 70. Бывает 40 на 60. В одном районе Волгоградской области, пожалуйста, глава администрации района: доход – 6 миллиардов рублей у этого района, все забирают, а обратно – 100 миллионов всего. Получается в 60 раз меньше. В 60 раз меньше они имеют!



Михаил Соколов: Так губернатор копирует те же манеры, что Москва по отношению к губернатору.



Владимир Жириновский: Да, губернский центр забирает все из районов, а из губерний – все в Москву. И потом они подачками получают. И даже если бы они просто возвращались, но время уходит: пока все придет в областной центр, пока в Москву, пока перераспределят. Это проблема наша. Естественно, был бы идеальный вариант, чтобы все оставалось по максимуму на местах. Они бы, конечно, все это быстрее могли использовать, а так им не хватает денег ни на мост, ни на дорогу, ни на поликлинику, и тоже это становится проблемой. Потом, мелкие районы, может быть, надо их объединять, чтобы бюджет был больше и быстрее они что-то делали. Все ведь хотят дома культуры, какие-то спортивные сооружения, и, конечно, не у всех на это хватает денег. А где-то строят, но не везде.



Михаил Соколов: Вот вы едете и опять деньги раздаете, по 40 тысяч за встречу, говорят. Перед выборами подкупаете народ…



Владимир Жириновский: Конечно, вот миллион раздал. С выборами это не связано, это мы постоянно делаем. По почте присылают письма, 300 писем в день, и процентов 20 просят о материальной помощи. Ну, вот женщина подошла в Мичуринске, 80 лет, пожилая. Вот, юбилей – 80 лет, две-три подруги – естественно, я ей дал денег. Она же накроет стол, пригласит их, и действительно, у нее, видимо, близких родственников нет.



Михаил Соколов: И за вас проголосует потом.



Владимир Жириновский: Это уже ее дело. Но людям очень нужны деньги, так как там, где 1500, и у них лишних 100 рублей нет в кармане, они как раз с трудом живут, рублей на 30-40 в день. А если он получает 100, то он получает денег разу на три дня, у него добавка. И вот миллион раздал за пять дней, по 200 тысяч в день, по 30-40 тысяч на каждой остановке, 7 остановок в день.



Михаил Соколов: Партийная касса-то не оскудеет теперь?



Владимир Жириновский: Ну, а какая разница, мы партийную кассу и формируем, чтобы людям обратно отдать. Потому что это как бы наш долг. Мы же не на казино даем поиграть. Это самые непосредственные расходы: протезы, костыли, слуховой аппарат, кто-то давно не кушал, что-то надо купить. Дневники раздавали бесплатно школьникам, учиться с 1 сентября, диски, книги, брошюры, кепочки наши фирменные, маечки. Вот не только деньги, целый набор вещей.



Михаил Соколов: Видно, что вы готовитесь, действительно, к парламентской кампании. Но мы еще об этом поговорим. Владимир Вольфович, давайте немножко о Думе.


Что вы считаете главным событием этого весеннего сезона, за что проголосовала ваша фракция, партия? Вот мне так кажется, что эти поправки по экстремизму – теперь любого можно посадить за критику власти, любого можно подслушивать без всяких разрешений. А у вас, может быть, другое мнение?



Владимир Жириновский: Конечно, закон тяжелый, я согласен, но вопрос выборы. Чтобы не допустить резкого обострения обстановки, чтобы не допустить какого-то коллапса, гражданской войны, каких-то столкновений – из-за этого, только из-за этого. Ведь посмотрите, сколько желающих покидать камни, а может быть, где-то и оружие взять, и к силовым действиям перейти. Поэтому перестраховка. Я согласен, идеальный вариант – чтобы не было вообще никаких ограничений для человека, но здесь ведь ограничение идет по линии тех, кто склонен к насильственным действиям, только в отношении их. Никого тотально никто не будет прослушивать.



Михаил Соколов: А вы знаете, тут был опрос на «Эхе Москвы». Конечно, не репрезентативный, тем не менее, там больше 80 процентов слушателей именно вас считают экстремистом.


Вот придут такие люди к власти, предположим, и они покажут вам кузькину мать, как раз опираясь на этот закон, скажут: Жириновский – экстремист, давайте мы его куда-нибудь тоже засунем, отправим, ограничим.



Владимир Жириновский: Так это универсальность закона. Закон не имеет выборочного действия, раз он на всех распространяется.



Михаил Соколов: Как дышло, да?



Владимир Жириновский: Если чьи-то действия будут признаны экстремистскими, ну, возьмите, 23 февраля – митинг около Думы, у памятника Марксу, коммунисты, и – прямой призыв к вооруженной борьбе. Вот это экстремизм. Они же прямо говорят: давайте, пора браться за оружие. Ну, что это такое? Мы уже испытали все это. Мы видим, что натворили за все эти десятилетия. Или нацболы захватывают здания, администрацию.



Михаил Соколов: Ну, как захватывают – пришли, покричали, ушли… Это такая акция.



Владимир Жириновский: Нет, ну, покричали, врывались в кабинеты. Тем не менее, речь идет о…



Михаил Соколов: Преувеличивают эти опасности.



Владимир Жириновский: Ну, потому что мы испытали с вами горькие моменты, когда Керенский не преувеличивал – и чем все кончилось? Поэтому я согласен.



Михаил Соколов: Гайдар изучил опыт Керенского, видите, в 1993 году разобрался с так называемыми экстремистами, правда?



Владимир Жириновский: Видите, без закона без всякого пальнули.


Да закон не будет особенно действовать, он как бы предостерегающий, как ядерное оружие. Его пока еще никто не применял, он как бы настораживает.



Михаил Соколов: Один раз применили.



Владимир Жириновский: Ну, это Япония, Хиросима, Нагасаки, это как бы окончание Второй мировой войны, а после этого – ни разу не было, уже почти 62 года.



Михаил Соколов: Ну и слава Богу.



Владимир Жириновский: И хорошо. Так что этот закон, я думаю, тоже особо применяться не будет.



Михаил Соколов: Хорошо, вот еще вопрос. Кризис в отношениях России и Великобритании. Вы призываете выслать как можно больше дипломатов, устраиваете митинг у посольства завтра. Зачем? Вот полониевый след ведет, по мнению многих, в Москву, Москва не хочет поднимать шум. А потом кто же поверит таким сказкам, что коварный Альбион злобится на поднявшуюся с колен сверхдержаву?


Слушайте, может быть, замять все хотят. Вот власть до сих пор, кроме полетов Ту-95, никаких мер не приняла, российская.



Владимир Жириновский: Мы должны ответить на эти меры, это обычная дипломатическая практика: если чьих-то дипломатов высылают, то страна, чьих выслали, тоже высылает дипломатов этой страны. Но мы должны все-таки здесь более жестко действовать.



Михаил Соколов: А может быть, более мягко? Вот вам визу не дают иногда – обидно.



Владимир Жириновский: Вот смотрите, дали визу в том году они с большим трудом, не хотели давать. Есть такая практика, когда можно взять от нашего посла, наш посол дает приглашение – и в этом случае они обязаны. То есть с трудом визу выбили. Прилетаю в аэропорт Лондона, полтора часа держат просто так. Они издеваются над нами, понимаете, все время.



Михаил Соколов: Вы знаете, я когда прилетаю в аэропорт Шереметьево, я вижу иностранцев, которые не по полтора часа, а по три часа стоят в очередях. И они считают, что над ними издеваются.



Владимир Жириновский: Но очереди не было. Именно было желание как-то меня оскорбить, унизить.



Михаил Соколов: Да вы не расстраивайтесь. Они не верили, что вы – это вы.



Владимир Жириновский: Потом, если они хотят Лугового в Британию, почему нам Березовского не передать? Это наш гражданин.



Михаил Соколов: А там суд был, суд отказал. Суд независим.



Владимир Жириновский: Что это за суд такой? Значит, у нас конституция решает не выдавать наших граждан.



Михаил Соколов: А там суд не дает.



Владимир Жириновский: А там суд. Так конституция выше суда, и это на гражданин.



Михаил Соколов: Но в Британии нет конституции, как вы знаете.



Владимир Жириновский: Вот именно!



Михаил Соколов: У них есть суд, и суд решил.



Владимир Жириновский: А он – наш гражданин, он совершил преступление.



Михаил Соколов: А вы знаете, что Россия выдавала своих граждан Узбекистану и Таджикистану, были прецеденты.



Владимир Жириновский: Ну, вот они везде есть.



Михаил Соколов: Одного, правда, вернули потом, а одного не вернули.



Владимир Жириновский: Есть везде разного рода практика. В данном случае, зачем британцам использовать дипломатов как заложников? Не отдаете Лугового – мы высылаем ваших дипломатов. Дипломаты при чем здесь?



Михаил Соколов: А может быть, они шпионили. Может быть, на них уже набралось всякого компромата.



Владимир Жириновский: Нет, им нужно было отомстить, вот они и отомстили.



Михаил Соколов: Я считаю, что более интересная месть – это не давать визы российским правительственным чиновникам. У многих семьи в Лондоне, у многих там дети учатся – вот теперь им обидно будет, действительно. Это сильный удар.



Владимир Жириновский: И им не давать.



Михаил Соколов: Но у них дети в Москве не учатся, правда, и собственности в Москве нет особенной.



Владимир Жириновский: Есть чиновники, которые тоже сюда приезжают. Вот это опять показывает их озлобленность против России. В данном случае они начинают вот такие санкции.



Михаил Соколов: Владимир Вольфович, если бы в «Макдональдсе» в центре Москвы распыляли полоний, наверное, в России тоже бы все не ушах стояли.



Владимир Жириновский: Это ничего не доказано, все это дело Ми-6, они сами все делают, и Березовский – их агент.



Михаил Соколов: Сами себе насыпали на хвост…



Владимир Жириновский: Все они сами делают. А возьмите дело Пеньковского, Гордиевского туда сагитировали.



Михаил Соколов: Но это при Советском Союзе было, а вы сами Советский Союз не любите, точнее, коммунистов не любите.



Владимир Жириновский: Тем не менее, они. А вспомним 1801 год, Павла Первого кто, Крымскую войну, Герцен там сидел…



Михаил Соколов: Подождите, ну, Герцен – борец за освобождение России, либерал.



Владимир Жириновский: Ну и что дальше? Сидел там.



Михаил Соколов: Вы же тоже либерал.



Владимир Жириновский: И второй съезд большевики там провели.



Михаил Соколов: Они в Брюсселе начали.



Владимир Жириновский: А продолжили в Лондоне, и там у них произошел раскол.



Михаил Соколов: Ну, может быть, им пиво не понравилось в Брюсселе.



Владимир Жириновский: И первую русско-японскую войну кто организовал? Британцы.



Михаил Соколов: Японцы организовали.



Владимир Жириновский: Нет, британцы, они подстрекателями были. А Первую мировую кто устроил? А Вторая мировая?



Михаил Соколов: Ну, слушайте, кайзер Вильгельм-то точно виноват.



Владимир Жириновский: А против Египта агрессия была тройственная.



Михаил Соколов: Так, вся мировая история на вашей стороне. Я сдаюсь, я не могу спорить.



Владимир Жириновский: Все сделала Британия! Поэтому и след полония нужно искать везде, а британский след – во всех антироссийских акциях.



Михаил Соколов: Ох, какая беда у нас, ну, что ж, не переспорить вас, потому что перекричите.


Давайте про партию вашу. Малышкин ваш замечательный, боксер и кандидат в президенты, бросил вас? За что?



Владимир Жириновский: Не бросил. Мы сами и Соломатина за финансовые злоупотребления выгнали.



Михаил Соколов: Что, крал?



Владимир Жириновский: А Курьяновича и Малышкина мы убрали за нарушение партийной дисциплины. Они не участвовали в местных выборах. Я их всех направляю на места, сам выезжаю, а они не ездили. Значит, мы не можем держать в команде людей, которые нарушают партийную дисциплину, вот и все.



Михаил Соколов: Ну, это какое-то мелкое нарушение.



Владимир Жириновский: Ну, как мелкое, если несколько лет человек не делает то, что ему положено делать? Он же не для отдыха в партии.



Михаил Соколов: Я подозреваю, что для вас было лучше, если Курьянович не участвовал в местных выборах, а то сказали бы, что точно ваша партия экстремистская. Потому что то, что он периодически произносит, попахивает…



Владимир Жириновский: И это тоже было одной из причин, мы тоже ему говорили: «Не говори так, не делай так, не езди туда, не принимай этих людей в Госдуме». Это все было связано с нарушением им партийной дисциплины. Не выполнял моих указаний. Поэтому это не они от нас ушли, а это мы их убрали.



Михаил Соколов: Миллиардер Сулейман Керимов сбежал в «Единую Россию». Его, правда, сейчас в список, вроде, не берут. Берете обратно?



Владимир Жириновский: К нам он не обращался, а там берут или не берут – мы не знаем.



Михаил Соколов: А за что же он вас так тоже? Вы, наверное, в деньгах потеряли.



Владимир Жириновский: Опять, никаких политических моментов нет и никаких потерь в деньгах нет. Это его как бы маневры, ему, видимо, выгоднее с партией власти. И в этом смысле здесь опять ничего политического, чисто его личное дело. Ему так выгодно. Кстати, он дважды по нашим спискам проходил и так же сделал в 1999 году – пошел нашим списком и вышел. Он тоже думал, что ему как независимому будет удобнее, учитывая большой объем его бизнеса и нашу практику относительно Ходорковского и еще кого-либо. Так что это в чистом виде его личные дела. А остальные трое – это нарушение партийной дисциплины, это я их убрал, поскольку нежелательно, чтобы они это делали.



Михаил Соколов: То есть в списках их не будет. Все, исключено.



Владимир Жириновский: Конечно, не будет. Все.



Михаил Соколов: Сегодня прочитал печальную новость в питерской «Фонтанке.Ру»: «На автотрассе Швейцарии погиб экс-депутат Государственной Думы Михаил Монастырский, бывший соратник Владимира Жириновского. На вопрос, чем Монастырский более всего дорожил в жизни, его двоюродный брат ответил, не задумываясь: «Дружбой с КГБ»…» Вот умер бывший депутат Думы, «король антиквариата», как его звали, несколько лет разыскивавшийся Интерполом.


Ваша эпитафия, Владимир Вольфович, что скажете?



Владимир Жириновский: Он был у нас депутатом и больше не стал, все, именно исходя из этих вещей. Я же всего не могу знать обо всех депутатах.



Михаил Соколов: «Миша-Фаберже» у него была кличка.



Владимир Жириновский: Да, но это все нужно узнать с годами. Поэтому мы с ним расстались в 1999 году. И все. Прошло уже 8 лет, и если там случилось несчастье, что делать…



Михаил Соколов: Венок на могилу не посылаете?



Владимир Жириновский: Нет. Поскольку мы расстались с ним тоже вот именно по этим основаниям.



Михаил Соколов: Да, жестокий вы человек.



Владимир Жириновский: Правильный человек, справедливый, честный, открытый, мужественный.



Михаил Соколов: Ну, сам себя не похвалишь… «Владимир Вольфович, как вы оцениваете ситуацию вокруг мэра Архангельска? Сегодня его арестовали, - спрашивает Алексей. Господина Донского, как раз после того, как он обнародовал компромат на губернатора Киселева архангельского, как тот берет – на пленочке – пачки долларов карандашиками.



Владимир Жириновский: Ну, везде конфликт между мэрами городов и губернаторами.



Михаил Соколов: Сажают, правда, мэров почему-то.



Владимир Жириновский: Да потому что у губернатора больше возможностей, и «крыша» лучше.



А здесь, я думаю, он до суда посидит, может быть, мера пресечения – содержание под стражей, но приговор будет – условное наказание, и он выйдет на свободу. И главное, что ему инкриминируют, это все-таки поддельный диплом, это у нас случается, очень много людей не хотят учиться.



Михаил Соколов: А арестовывают-то зачем?



Владимир Жириновский: И второй факт – это все-таки непроведение нужных тендеров, аукционов по распределению земельных участков, очень хороших, местная Барвиха.



Михаил Соколов: А может быть, из-за того, что он в президенты собрался, правила нарушает?



Владимир Жириновский: Это как повод. То есть если бы он не стал активно заниматься политикой, он оставался бы мэром, как и многие другие. А когда они себя проявляют во вне…



Михаил Соколов: А что же тут хорошего-то? Высунулся человек – и его ба-бах по голове. Любого, кто занимается хозяйственной деятельностью в России, можно прихватить. И законодательно чудовищное, я вам скажу, сколько бизнесменов жалуется. Ходят к вам, наверное, и жалуются.



Владимир Жириновский: Жалуются постоянно. Малый и средний бизнес – им тяжело, они готовы работать, но очень трудно бороться с местными чиновниками. Вот еще одна проблема, с которой я постоянно сталкиваюсь на местах. Мешают. Люди хотят, у них есть деньги, но слишком долго приходится бороться с чиновниками.


Про мэра Архангельска – здесь я согласен. Я просто говорю, что если у тебя есть компромат, и ты о нем знаешь, ты хотя бы соизмеряй тогда свое положение. Если у тебя фальшивый диплом, и ты знаешь, что ты участки земли отдал… Ведь он не просто так отдал, наверное, раз он избегал тендера.



Михаил Соколов: Не знаем, не пойман.



Владимир Жириновский: Поэтому нежелательно, конечно, идти в большую политику. Вот я в чем опять чист? Я никогда ничем не занимался, я ничего не продал, не купил, я не был получателем кредитов.



Михаил Соколов: А водка?



Владимир Жириновский: Не я, бизнесмены без меня, ни одной копейки, ничего.



Михаил Соколов: А партии не платили разве?



Владимир Жириновский: Ничего, все чисто. В этом смысле я почему и активный человек, и в оппозиции – ко мне нельзя ни в чем прицепиться.



Михаил Соколов: Про оппозицию, Владимир Вольфович, это рискованно.



Владимир Жириновский: Жесткая оппозиция во все времена – и Горбачев, и Ельцин…



Михаил Соколов: И голосование за все, что предлагает «Единая Россия».



Владимир Жириновский: Нет. Это потому, что законы надо принимать. Бюджет – он же намного больше, чем предыдущий, мы его критиковали, но он все равно лучше, чем бюджет 2007 года.



Михаил Соколов: Я не вспомню ни одного закона в последнее время, принципиального, где вы «против» голосовали.



Владимир Жириновский: Голосуем часто и «против».



Михаил Соколов: Сами не вспомните.



Владимир Жириновский: Ну, вот за бюджет я не голосовал лично.



Михаил Соколов: То есть партия голосовала, а вы нет?



Владимир Жириновский: Как позиция партии мы против такого бюджета, поскольку слишком много денег замораживается – почти 25 процентов бюджета. И уже третий год подряд, и это все идет на три года вперед еще – 2008, 2009, 2010 год.



Михаил Соколов: Запасать надо на черный день.



Владимир Жириновский: Мы требовали больше денег на сельское хозяйство, на дороги, стипендии, зарплаты и пенсии. Но не пошли нам навстречу.



Михаил Соколов: Владимир Вольфович, сегодня есть последний опрос Юрия Левады, результаты такие: «Единая Россия» - 54 процента голосов потенциальных, КПРФ – 19 (рост), «Справедливая Россия» вас обошла – 9 процентов, ЛДПР – 8 процентов, ну, дальше идут «Яблоко» - 5, СПС – 3 процента. Ну, что, вы на грани просто 7 процентов балансируете. Что-то у вас не очень хорошо…



Владимир Жириновский: Никакой грани нет. Если указали 8 – значит, 16. В два раза всегда занижаются показатели ЛДПР. И вообще, все эти опросы, я ни разу не видел, где бы они проходили. У меня впечатление, что достаются папочки и в определенный период эта информация выдается. И у всех спрашиваю – никто никогда не видел, где эти 1500 городов, чтобы на улице кто-то из каких-то социологических центров кого-то опрашивал.



Михаил Соколов: Ну, может быть, они не на улице, у них отобранная какая-то выборка по науке.



Владимир Жириновский: Ну, вот, выборка. В любом случае около 20 процентов – потенциал ЛДПР. А КПРФ проедает наследство КПСС, этой партии 90 лет, и все время она у власти, включая сегодняшнее время, несмотря на то, что, может быть, не все считаются коммунистами. А «Справедливая» и «Единая» - кремлевские партии. Что же вы хотите, покажут ЛДПР больше всех? Если дать полностью свободные выборы, я вас уверяю, «Единая Россия» - 25 процентов, «Справедливая» - 7.



Михаил Соколов: А «Другая»?



Владимир Жириновский: «Другая» 5 процентов может набрать.



Михаил Соколов: А 10 может?



Владимир Жириновский: И 10 может набрать. ЛДПР – от 15 до 20. Вот такие параметры.



Михаил Соколов: Ну, давайте мы слушателей подключим. Николай Иванович из Петербурга, пожалуйста, ваш вопрос Владимиру Жириновскому?



Слушатель: Владимир Вольфович, будьте здоровы, доброго вам здоровья!



Владимир Жириновский: Спасибо.



Слушатель: И всем работникам Свободы.



Михаил Соколов: Спасибо.



Слушатель: С вами говорит Кузутов Николай Иванович, Санкт-Петербург. Я вот по какому вопросу. Я участник Великой Отечественной войны, ветеран, мне 89 лет. Я с января месяца не получаю бесплатных лекарств. Сегодня президенту докладывал Зурабов, так он его обманывает! В Санкт-Петербурге до сих пор бесплатных лекарств почти что нет!



Михаил Соколов: Вот так, Владимир Вольфович, видите, что происходит-то…



Владимир Жириновский: Видите, даже не надо ездить в малые города, это вторая столица. Я вас очень прошу, вы направьте мне письмо, я вам куплю лекарства и вышлю. Не надо бегать по аптекам, искать бесплатные. И остальные.



Слушатель: Владимир Вольфович, не надо мне покупать, я сам покупаю.



Владимир Жириновский: Но вы же говорите, что нету.



Михаил Соколов: Николай Иванович хочет, чтобы тем людям, которые не могут купить, наконец, государство помогло, выполнило свой долг.



Владимир Жириновский: Я согласен, если вы можете – вы купите. Но кто-то другой, если нет денег у него или по бесплатному рецепту ему не отпускают, я куплю, в Москве любые лекарства есть.



Михаил Соколов: А может быть, лучше Зурабова уволить?



Владимир Жириновский: Согласен. И требуем уже много лет. Вывожу фракцию из зала заседаний, говорим об этом на всех местах.



Михаил Соколов: Система-то гнилая, правда?



Владимир Жириновский: Согласен. Ну, что мы можем сделать. Мы оппозиционная партия. Пусть за это отвечает «Единая Россия». Грызлов обещал перед мартовскими выборами, до 11 марта, что вопрос решен, скоро он уйдет. Уже три месяца прошло. Никуда он не уйдет, скорее, Грызлов уйдет. Поэтому я согласен в этом смысле, и мы боремся, об этом говорим.


И обманывают президента чиновники. Хотя, может быть, и Зурабова обманывают. Может быть, тоже отвечающий на снабжение Петербурга лекарствами шлет фальшивую информацию в Москву. Здесь трудно определить, где начало обмана. Может быть, аптека, в которую дали лекарства для инвалидов, бесплатные, по бесплатным рецептам, она их придерживает и продает по коммерческой цене, а сообщает, что рецепты отоварены, бесплатные. Поэтому, возможно, идет обман из первичного звена. Но все равно, инвалид, тем более блокадник, участник войны, такой почтенный возраст, 89 лет, - этого человека нельзя ничем беспокоить. И я согласен, дальше будем бороться, чтобы этот вопрос был решен.



Михаил Соколов: Лариса Дмитриевна из Москвы, пожалуйста.



Слушатель: Добрый вечер. Владимир Вольфович, я опять обращаюсь к вам, вы все-таки далеко не последний человек в России, третье или четвертое лицо. Пожалуйста, возьмите на поруки мэра Архангельска. Ну, как же так можно, умрет ведь в тюрьме молодой мужчина. У нас и так возраст средний – 58 лет, вы что. Помогите, возьмите на поруки!



Михаил Соколов: Да вообще в тюрьмах полно людей не за что сидит.



Владимир Жириновский: Объясняю вам. Он был у меня, я при нем звонил Клебанову, полпреду в Северо-Западном округе, звонил в администрацию президента, и везде просил именно в таком ключе, как вы сказали.



Михаил Соколов: То есть на поруки, да?



Владимир Жириновский: И дальше будем стараться помогать. В любом случае, уверяю вас, у него не будет…



Слушатель: Угробят мужика, угробят!



Владимир Жириновский: Уголовного наказания с отсидкой в тюрьме у него не будет. Максимально, что ему дадут, - условное. И он будет находиться дома. Возможно, запретят занимать муниципальные должности, как Ищенко в Волгограде. То есть все в порядке с ним будет, он будет жив, и в ближайшее время его освободят. Но я повторяю, я на вашей стороне, и все, что от меня зависит, я буду делать, обещаю вам.



Михаил Соколов: А что с губернатором-то делать, который доллары там пачками по карманам рассовывал?



Владимир Жириновский: Его уберут. Скорее всего, Вешнякова туда представят, поскольку он оттуда и остался сейчас без должности. Я вас уверяю, после 2-3 марта очень многие потеряют свои посты. Эта вот кадровая стабильность, как бы задержка с зачисткой только для того, чтобы нормально пройти выборы 2 декабря и 2 марта. И буквально уже в марте, апреле, мае следующего года очень многие губернаторы распрощаются со своими должностями, и министры, и многие другие высшие чиновники.



Михаил Соколов: Павел из Саратовской области, пожалуйста.



Слушатель: Здравствуйте. Вот меня интересует, Владимир Вольфович, я так люблю вашу партию, партия отличная. Вот ответьте мне на вопрос, какая мания величия лучше - СССР или вот сейчас чекизма мания величия лучше? Это первый вопрос. И второе, вот нефть была при Брежневе в обмен на трубы, помните, такой яркий пример был?



Михаил Соколов: И на зерно.



Слушатель: Чем больше труб, тем больше нефти. А сейчас вот – нефть в обмен на грязные китайские поношенные трусы. Нефть – в Америке, деньги – в Америке.



Михаил Соколов: А трусы-то свежие, на самом деле, не расстраивайтесь, вся Америка в таких ходит.



Владимир Жириновский: Отвечаю вам. Идеальный вариант – вообще нефть и газ не вывозить из страны. Все это кончится в ближайшие 20-30 лет, потребление растет, запасы исчерпаются. Просто тревогу не бьют, чтобы люди с ума не сходили. Потому что рухнут целые государства, экономики. Поэтому идеальный вариант – нам вообще ничего не вывозить, а накапливать все в хранилищах, чтобы нам хватило еще на дополнительные 10-20 лет. И конечно, если уж мы ее продаем, то эти деньги использовать для модернизации всей нашей страны, а не держать их в банках за рубежом. Может быть, и деньги держат с тем же условием, что если все рухнет, хотя бы будут деньги за рубежом, и на эти деньги будут завозить в Россию товары. Поэтому правду никто не говорит.



Михаил Соколов: А что насчет чекизма-то? Все-таки какой лучше, российский или советский?



Владимир Жириновский: И то и то плохо, нежелательно. Желательно, чтобы была демократия, свобода. Но у нас столько внешних врагов, Россия постоянно воевала, и Советский Союз, что постоянно, конечно, это сказывалось на внутренней политике: зажимали все, суровый режим. Поэтому не всегда это делалось вот именно из желания: пусть будет плохо всем в самой России. Посмотрите, все время нас обкладывают, и с Запада, с Востока, и с Юга.



Михаил Соколов: А может, наоборот, Россия создает себе врагов сейчас?



Владимир Жириновский: Нет. Русско-японская война, что, мы начинали ее? Нет.



Михаил Соколов: Ну, это давно было.



Владимир Жириновский: А русско-чеченская, вот последняя, что, мы сами хотим, чтобы там продолжали стрелять?



Михаил Соколов: Да никто не хочет войны, это правда. А вот зачем назначать на все должности кадровых чекистов? Вот, смотрите, секретарь Совета безопасности – опять исполняющим обязанности назначен Валентин Соболев, кадровый гэбист. А вы, кстати, Сечина обещали. Ошиблись, наверное.



Владимир Жириновский: Так это исполняющий обязанности.



Михаил Соколов: А Сечин будет?



Владимир Жириновский: Поскольку его освободили уже, Иванова, чтобы орган не оставался без руководителя, всегда назначается исполняющий обязанности.



Михаил Соколов: А потом он становится начальником.



Владимир Жириновский: Могут его оставить, а могут и другого назначить. Если бы его назначали, сразу бы по нему был указ. Раз не назначили его сразу, значит, этот вопрос еще прорабатывается. И, возможно, это будет и Грызлов, и Черкесов, и Козак, и тот же Соболев, и Сечин. Там, знаете, очень много людей в резерве, поэтому все взвесят и назначат, в ближайшую неделю мы узнаем имя нового руководителя Совета безопасности.



Михаил Соколов: А этот новый руководитель Совета безопасности не станет новым президентом? Вот вам слушатели уже спрашивают.



Владимир Жириновский: Конечно, может быть. Может быть, дальше вопрос и прорабатывается, чтобы это была бы переходная ступень, как Иванов там был…



Михаил Соколов: Но Совет безопасности был вообще никакой в последнее время.



Владимир Жириновский: Тем не менее, это высокая должность, и там много информации. До 2 марта человек, который будет занимать этот пост, он очень многое узнает. Там информации больше, чем в ФСБ, потому что туда МИД направляет всю информацию, Служба внешней разведки, ну, все там скапливается. И там лучшие специалисты сидят. Поэтому для «стажировки» будущего президента, вернее, не будущего президента, а кандидата в президенты, потому что решать будут все-таки избиратели, и если они мобилизуют себя и изберут из трех-четырех кандидатур другую, значит, будет другой человек, но тем не менее…



Михаил Соколов: Вы на себя намекаете?



Владимир Жириновский: И на меня…



Михаил Соколов: Будете участвовать?



Владимир Жириновский: Обязательно буду. И другие будут кандидаты. Я думаю, что не меньше трех будет и не больше пяти.



Михаил Соколов: Но вы Малышкина больше выставлять не будете, «Малышкина» в кавычках, сами будете?



Владимир Жириновский: Нет, сам буду. Вы поймите, а где брать кадры сейчас? Ведь обычно в рамках партийной структуры кадры формируются.



Михаил Соколов: Сколько уже людей выучили после 1991 года, и Академия государственной службы работает, и есть люди с опытом муниципального и государственного управления, и губернаторов сколько. Где брать кадры? Посмотрите на Россию.



Владимир Жириновский: Согласен, пусть расширяют, и в регионах полно людей, и подготовлено уже немало. Но тем не менее.



Михаил Соколов: А то все питерские да питерские.



Владимир Жириновский: Ну, для безопасности это делается. Все-таки свои люди.



Михаил Соколов: А, Византия, двор.



Владимир Жириновский: А что, таким путем много лет идет Россия, много столетий даже, я сказал бы. А возьмите Горбачева – всех своих ставропольских повел.



Михаил Соколов: Ну, не всех. Что, Яковлев ставропольский что ли был? Шеварднадзе – ставропольский?



Владимир Жириновский: Ельцин – всех уральских.



Михаил Соколов: Да не всех, один Бурбулис был уральский. Не так много их было.



Владимир Жириновский: Почему, а помощники его, а глава администрации? Хватало.



Михаил Соколов: Филатов был глава администрации.



Владимир Жириновский: А до него Петров был одно время.



Михаил Соколов: Ельцин больше черпал из Верховного Совета, это правда.



Владимир Жириновский: Там тоже были, кого он знал по Верховному Совету.



Михаил Соколов: Давайте еще вопрос послушаем, Ижевск нам звонит. Игорь Константинович, пожалуйста, ваш вопрос Владимиру Жириновскому?



Слушатель: Здравствуйте. Владимир Вольфович, очень приятно вас слышать. У нас в удмуртском региональном отделении вы поменяли координатора, как сказал депутат-куратор по региону Броницын, это сделано с целью усиления работы отделения перед выборами. Но вы сами говорили, что у нас одно из лучших отделений в России. Вами было принято решение усилить отделение господином Маркиным – это у нас просто криминальный авторитет по кличке «Маркел», и об этом известно всем в республике. У нового координатора долгая криминальная история, начиная с 90-х годов, и она вся отражена в соответствующих досье ФСБ и МВД. В связи с чем у меня вопрос к вам. Проверяете ли вы координаторов на причастность к криминалитету?



Владимир Жириновский: Обязательно! Обязательно проверяем. И сейчас будем проверять всех кандидатов в депутаты, потому что там будет человек 150-200 кандидатов. Все это делаем. Поэтому, возможно, и здесь, если есть какие-то замечания по биографии… Ведь человек может быть с кем-то связан, но реальных преступлений не совершал, поэтому нужны копии приговоров судов, осужден был за грабеж, за убийства, за кражи. А если просто известно, что кто-то с кем-то как-то связан, то здесь сложнее решать. Тем не менее, все это учтем мы, учтем все возможные варианты. И я сторонник того, чтобы на руководящих постах в ЛДПР были только чистые, проверенные люди.



Михаил Соколов: А где же вы таких возьмете? Вот если джинсами человек фарцевал в советское время, это же нынче не преступление, правда?



Владимир Жириновский: Вот в этом же проблема еще. Потом, ведь я же не имею свой ФСБ, чтобы проверить. Откуда мы знаем? Хорошо, этот товарищ позвонил нам сейчас, что-то сказал. А так несколько лет, бывает, человек находится на каком-то посту, а потом мы узнаем, что когда-то в молодости что-то у него было. В принципе, по конституции он имеет право даже быть избранным на любой пост. Тем не менее, будем стараться бороться за чистоту рядов, это я обещаю.



Михаил Соколов: Александр вам пишет: «Член ЛДПР, глава муниципального образования Колтыши, Ленобласть, уже год в СИЗО только потому, что успешно боролся за власть в «единороссом». Почему вы не защищаете?»



Владимир Жириновский: Вот, пожалуйста, другой вариант. Иногда вот трамбуют наших активистов. Начинают они бороться с коррупцией, а на местах кто-то из местной администрации, в данном случае «единоросс», начинает какие-то фальшивые предлоги искать. Мы защищаем его, стараемся, но ведь дела-то фабрикуются, там есть определенные документы, и прокуратура нам отвечает, что расследуется дело, есть факты какие-то. Вот бывает, что без вины виноватые наши активисты где-то страдают, находятся в местах лишения свободы.



Михаил Соколов: Вот тут Союз православных граждан и другие такие организации собрались и предложили переименовать Ленинградский проспект в Петербургский, станцию метро «Войковская» и так далее. Как вы к этому относитесь?


Коммунисты как-то очень возбудились, Олег Куликов, секретарь КПРФ, заявил: «Когда бьют по коммунизму, бьют по России».



Владимир Жириновский: Это все чушь! Коммунизм – это враждебное России политическое течение. Это и есть экстремисты. Вот закон вы критиковали об экстремизме, вот я почему его поддерживаю – чтобы было против коммунистов.



Михаил Соколов: Не получится. У них 19 процентов, у вас – 8.



Владимир Жириновский: Нет, это все ложь, что у них 19 процентов. Им специально дают побольше, чтобы они спокойнее себя вели, только из-за этого. Никаких 19-ти нет. Я только что объездил всю страну – ни одного коммуниста не было. Это провинция, это их провинция, в городах давно никто их не поддерживает.



Михаил Соколов: Ну, как, вот в Волгоградской области губернатор – коммунист, мэр города – коммунист.



Владимир Жириновский: Да, а я проехал всю северную часть области – никто их не защищает, коммунистов, абсолютно. Я их жестко критиковал. Раньше защищали, обычно стояли на площади, в домах культуры много членов КПРФ, и они там на меня орали, шумели.



Михаил Соколов: А теперь стоят в очереди за кредитами.



Владимир Жириновский: Сейчас никого нет, никто не говорит «не трогай коммунистов». Поэтому переименовать обязательно, только тяжело для русского языка такое название – Петербургский. Лучше – Петроградский. Петроградский проспект, Петроградское шоссе, и станция не «Войковская», а «Петроградская». Обязательно, и Симбирск вернуть.



Михаил Соколов: А с мавзолеем что делаем?



Владимир Жириновский: Убрать его!



Михаил Соколов: Памятник архитектуры.



Владимир Жириновский: Мавзолей оставить, прах убрать. Труп убрать, сжечь в крематории.



Михаил Соколов: А в мавзолее что?



Владимир Жириновский: Сделать государственную трибуну, пусть там проводятся мероприятия, парады бывают, какие-то празднования, годовщины. Или оставить его как памятник. И я бы убрал все могилы вообще от кремлевской стены. Пусть там молодожены гуляют, хорошее место. И в Александровском саду. В перспективе надо вообще резиденцию президента переводить в другое здание, построить новое.



Михаил Соколов: Вот хорошая идея, между прочим. А в Кремле - музеи?



Владимир Жириновский: А там музей. Музеи, рестораны, места проведения каких-то карнавалов. Там же великолепная площадка, это было бы место отдыха для всех граждан, которые приезжают в Москву. И вокруг Кремля. То есть весь центр Москвы был бы местом прогулок, музеев, картин, художников, выставок, дискотек. Убрать все кладбища оттуда и резиденцию построить новую, скромную, как Белый дом в Вашингтоне, небольшое двухэтажное здание, и все, где-нибудь за Поклонной горой.



Михаил Соколов: В общем, главный пункт вашей президентской программы, я уже вижу, имеется.



Владимир Жириновский: Да, бороться с коммунистами. Это будет, в принципе, самое важное для нас, ибо они наглеют и, вот видите, претендуют даже на то, чтобы стать чуть ли не второй партией власти. А Зюганов объявляют чуть ли не единым кандидатом от оппозиции. Даже демократ Касьянов уже готов согласиться на единого кандидата от всей оппозиции в лице Зюганова. Вот, пожалуйста, вам «Другая Россия», кончилась она сразу. Начали и закончили.



Михаил Соколов: Елена вас спрашивает: «Владимир Вольфович, почему вы не выдвигаете на президентский пост Рыжкова?» А действительно, вот объединитесь с СПС, с либералами, и будет либерально-демократический блок. Чубайс поддержит.



Владимир Жириновский: Я много раз предлагал всем оппозиционным партиям объединиться в стране, всем. Проводил совещания, встречи. Не хотят. У всех амбиции, каждый на своем огороде, на своем болоте. Поэтому, естественно, очень трудно победить другому кандидату в России, пока не будет большой объединенной оппозиции. В первую очередь кто мешает? Явлинский и Зюганов. Зюганов мешает левые силы объединить, Явлинский – демократические. Вот и все, вот эти две подсадные утки – Явлинский, агент Кремля, и Зюганов.



Михаил Соколов: Ну, а вы с Кремлем, что, не в особых отношениях?



Владимир Жириновский: Абсолютно никаких отношений нет. Партию с выборов сняли единственную в 1999 году.



Михаил Соколов: Ну, это когда было-то, давно…



Владимир Жириновский: 8 лет. А когда-нибудь КПРФ отстраняли от выборов, когда-нибудь ей мешали выступать?



Михаил Соколов: В Дагестане пытались недавно.



Владимир Жириновский: Восстановили. А нас не восстановили. Те же протоколы фальшивые мы дали, коммунистов восстановили, в Московской области их восстановили, везде им дали дорогу. То есть коммунистов Кремль подкармливает, он с ними дружит. А с ЛДПР никаких отношений не было никогда.



Михаил Соколов: Давайте еще из Московской области звонок примем. Пожалуйста, Екатерина Егоровна.



Слушатель: Добрый вечер. Владимир Вольфович, непосредственно к вам вопрос. Я буду задавать, а вы мне будете говорить «да» или «нет». А потом – резюме. У вас собственность на Садовом кольце, начиная от Зубовской до Смоленской, - кафе «Маска», бывший кинотеатр «Стрела», - это ваша собственность?



Владимир Жириновский: Нет, это все город или кто-то ресторан держит.



Слушатель: А «Маска»? Вы все время там отмечаете.



Владимир Жириновский: Один раз был, и все. Это чужой ресторан.



Слушатель: Хорошо, не ваш.



Владимир Жириновский: Не мой абсолютно.



Слушатель: Дальше, в Московской области сколько у вас дач, Лесной городок – вот здесь как?



Владимир Жириновский: У меня служебная дача в Одинцовском районе.



Слушатель: В Озерах, нет?



Владимир Жириновский: Нет, это Первое Успенское шоссе.



Слушатель: А в Лесном городке кто у вас, сын?



Владимир Жириновский: Лесной городок – вообще ничего нет там! Там мы проводили мероприятие, день рождения там справляли и проводили мероприятия партии.



Слушатель: Хорошо, вы вначале баллотировались в Одинцовском районе?



Владимир Жириновский: Нет, в Щелковском я баллотировался кандидатом в депутаты.



Слушатель: И вы никаким боком к Одинцовскому району не относитесь?



Владимир Жириновский: Ничего, никакого отношения не имею.



Слушатель: Но тогда, значит, биография ваша совершенно неправильная, абсолютно. Тогда почему же вы только выбираете самых бедных, почему вы решили, что они должны за вас голосовать? Вот вы подачку им – вот тебе, вот тебе. А откуда эти бедные-то взялись, если вы – бывший коммунист?



Владимир Жириновский: Я не был никогда коммунистом.



Слушатель: А кем вы были?



Владимир Жириновский: Я был беспартийный. Меня не принимали. Я критиковал всегда коммунистов.



Слушатель: Но как же вы могли быть юристом беспартийным? Такого быть не могло!



Владимир Жириновский: В том-то и дело, я был рядовой юрист, в Минюст меня не брали, потому что я не был коммунистом. Не брали в Московскую городскую коллегию адвокатов, я бы рядовой сотрудник на зарплате 165 рублей именно поэтому.



Михаил Соколов: Изучайте биографию Владимира Вольфовича. Тут он говорит правду.



Владимир Жириновский: Ни одного дня и часа не был.



Слушатель: Тогда биографию нужно переписать ему самому, потому что я читала его биографию…



Михаил Соколов: Екатерина Егоровна, давайте мы другим еще дадим слово. Ирина Михайловна из Петербурга, пожалуйста.



Слушатель: Добрый вечер, Михаил и Владимир Вольфович. Владимир Вольфович, вы сказали, что будете принимать участие в президентских выборах, я правильно поняла?



Владимир Жириновский: Да, правильно.



Слушатель: Мне очень интересна ваша точка зрения, что изменится во внешней политике России, если вы выиграете на этих выборах? Что бы вы скорректировали, что бы оставили, что бы изменили?



Владимир Жириновский: Полный нейтралитет. И никому ни в чем не помогать. Со всеми торговать по мировым ценам. И жестко защищать наши интересы. По Косово – никакого нашего разрешения на создание независимого государства, это Сербия.



Михаил Соколов: Так и Путин так же.



Владимир Жириновский: Она спрашивает – что.



Михаил Соколов: Что изменится.



Владимир Жириновский: Я бы сказал, что есть те вопросы, по которым должна быть такая кардинальная жесткая линия. В первую очередь это никому больше не помогать. Мы до сих пор содержим СНГ. У нас полбюджета страны увозят в Грузию, Азербайджан, Украину, Белоруссию, Молдавию, Среднюю Азию.



Михаил Соколов: Вы против Лукашенко? Наши слушатели вас не поймут.



Владимир Жириновский: Против всех! Никому ничего не отдавать, все деньги в Россию, для нас, для нашей страны. У нас речь шла про внешнюю политику. Про внешнюю политику я говорю, ни в какие блоки не вступать, ни в какую войну нигде не ввязываться никогда. И не допускать никакой угрозы для нашей страны, принимать своевременные и более твердые, активные меры, чтобы никакой угрозы.



Михаил Соколов: А дружить с Каддафи и Чавесом?



Владимир Жириновский: Дружить со всеми, с теми, с кем мы можем торговать. И, естественно, больше дружить с теми странами, где более высокий уровень демократии и культуры.



Михаил Соколов: Хороший вопрос, вот еще нам пишут: «Если бы то, что произошло в Лондоне, случилось в Москве, то господин Жириновский уже громил бы английское посольство. Ваша пропаганда рассчитана на маргиналов, на людей, которые имеют одну извилину». Видите как…



Владимир Жириновский: Никто громить не будет, и не имеет право посольство.



Михаил Соколов: А «Наши», которые нападали чуть ли не на посла эстонского?



Владимир Жириновский: Я об этом сказал в Государственной Думе. Вот видите, ничего не дают в эфир, а я об этом задал вопрос замминистра иностранных дел: «Почему мы нарушаем Венскую конвенцию о дипломатическом иммунитете. Нельзя нападать ни на посла, ни на здания, это все чужая страна, чужое государство.


А мы проведем акцию завтра, в 12 часов, у здания посольства Великобритании в Москве. Культурно, тихо и спокойно изложим свою позицию и уйдем. Никого громить нигде не надо. Но мы имеем полное право эту акцию протеста заявить, поскольку эта наглая политика Британии уже давно против России ведется.



Михаил Соколов: «Можно ли отделение ЛДПР открыть в Южной Осетии?» - спрашивает господин Албегов.



Владимир Жириновский: Нельзя по закону, поскольку только на территории Российской Федерации. Граждане России, проживающие в Южной Осетии, имеют полное право вступать в партию, потому что они граждане России. А создавать первичную организацию нельзя, потому что этот считается уже чужое государство формально. Я не говорю какое, пусть это будет даже Южная Осетия, но это не считается территорией Российского государства, поэтому мы не имеем права открывать региональную организацию. А партийную ячейку создать, чтобы люди стали членами партии, - это пожалуйста.



Михаил Соколов: Вот пишут: «Наш город поглотила наркопреступность. Что делать?»



Владимир Жириновский: Пресекать наркопотоки с юга, здесь наркопритоны, точки все тоже известны. Более жесткие меры принимать. Это проблема всего человечества, и она самая, конечно, страшная. Потому что алкоголизм, табак – все-таки легче справляться. Это проблема. Вот это проблема Афганиастана, потому что убрали талибов – в десятки раз возросла поставка героина, самых тяжелых наркотиков из Афганистана в нашу страну. Вот это проблема коммунизма.



Михаил Соколов: Они же не напрямую, правда, идут, через Среднюю Азию?



Владимир Жириновский: Но в основном в Россию. Естественно, и нужно договариваться – Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Узбекистан, чтобы там был более жесткий контроль. Потому что у нас такая огромная граница с Казахстаном – 7 тысяч километров, это больше, чем вся Европа, и нам тяжелее ее контролировать. А если зажать границу Таджикистана с Афганистаном жестко, под жесткий контроль взять, мы сможем пресечь процентов 80 поставок наркотиков. Но это борьба нужна, ужесточать меры будем. Давайте ужесточать еще больше.



Михаил Соколов: Вот спрашивают: «Можете ли вы себе представить, что Владимир Путин вызывает вас в Кремль и назначает преемником? Не Медведева с Ивановым, а вас».



Владимир Жириновский: Вполне возможный вариант. Был бы очень нужный вариант, когда впервые, действительно, от оппозиции человек смог бы стать. И не обязательно ему даже называть кого-то, как раз лучший вариант, если он никого не назовет, а просто Совет Федерации издаст постановление о назначении выборов на 2 марта и все.



Михаил Соколов: А президент будет молчать.



Владимир Жириновский: Он будет молчать. Как и на выборах в Госдуму.



Михаил Соколов: А сможет он так удержаться?



Владимир Жириновский: Сможет. Я уверен, что ему так бы хотелось. Просто команда есть, и есть определенный курс, и он хотел бы стабильности. То есть он из двух зол выбирает меньшее: ради стабильности он вынужден поддерживать «Единую Россию».



Михаил Соколов: И «Справедливую».



Владимир Жириновский: И «Справедливую» частично. И поддержать будущего своего преемника, чтобы он имел больше шансов на победу. Он, естественно, колеблется и боится, что новый президент может слишком многое поменять в его курсе.



Михаил Соколов: Спасибо.


Материалы по теме

XS
SM
MD
LG