Юрий Жигалкин: Конгрессмены готовы предъявить повышенные этические требование самим себе. Завершилась битва за «Уолл-стрит Джорнэлл». Лекарство или яд: сомнения по поводу популярного препарата. Таковы некоторые из тем рубрики «Сегодня в Америке».
Во вторник демократы - члены Палаты представителей внесли законопроект, предусматривающий более высокие этические требования к законодателям. Они должны будут, среди прочего, более подробно отчитываться о своих отношениях с лоббистами и обнародовать информацию о том, какие проекты были включены по их предложению в расходные статьи бюджета. Демократы представляют эту инициативу как попытку исполнить обещание, данное избирателям.
С подробностями – Ян Рунов.
Ян Рунов: Общественные группы, борющиеся с коррупцией во властных структурах, назвали новый законопроект, который теперь направлен в Сенат, одной из важнейших реформ Конгресса за многие годы. Так ли это? Вот ответ президента вашингтонской независимой исследовательской организации «Демократия-21» Фрэда Уэртхаймера.
Фрэд Уэртхаймер: Это очень важное реформаторское предложение, знаковый законопроект. Он сделает открытыми многие закулисные способы, к которым прибегают лоббисты ради того, чтобы повлиять на правительственные решения. Закон, если он будет принят, станет сводом новых, более строгих правил этики для членов обеих палат Конгресса. Это масштабный, фундаментальный, далеко идущий и очень важный шаг.
Ян Рунов: Если закон будет принят, члены обеих палат Конгресса обязаны будут указывать имена лоббистов, собирающих в избирательный фонд законодателя более 15 тысяч долларов за 6 месяцев. Законодателям и их штатным сотрудникам будет запрещено принимать от лоббистов и их клиентов подарки, включая путешествия, приглашения в ресторан и билеты на спортивные, театральные и прочие зрелища. Им запрещено будет присутствовать на банкетах в их честь, устраиваемых лоббистами во время партийных съездов. Их будут лишать специальных дополнительных пенсий для законодателей, если они признаны виновными во взяточничестве, лжесвидетельстве и других подобных преступлениях. Один из ключевых пунктов предписывает предавать широкой гласности требующие средств проекты, включаемые под шумок в более крупные многомиллионные били, как это было с выделением значительной суммы на строительство никому не нужного моста на Аляске, получившего название «Мост в никуда». Лоббистам придётся также открыто сообщать о своих денежных взносах в президентские библиотеки, в инаугурационные комитеты, в организации, контролируемые членами Конгресса.
За новый закон было подано 411 голосов против 8. Некоторые представители республиканского меньшинства в Сенате выступили с критикой законопроекта, который, по их мнению, слишком мягкий. Но большинство депутатов Верхней палаты, то есть Сената, видимо, одобрят законопроект, который после этого должен быть подписан президентом. В политических кругах рассматривают этот законопроект как одну из важных мер по борьбе с коррупцией и как непосредственную реакцию на недавний громкий скандал, в центре которого были лоббист Джек Абрамофф и конгрессмен-республиканец Рэнди Каннингхем. Оба отбывают сейчас тюремный срок за коррупцию.
Юрий Жигалкин: Рассказывал Ян Рунов.
Крупнейшая бизнес газета мира «Уолл-стрит Джорнэлл» перейдет во владение « News Corporation », компании медийного магната Руперта Мердока. Об этом стало известно вечером во вторник. Попытка Мердока приобрести корпорацию «Доу Джонс», которой принадлежит газета, вызвала шумные публичные дебаты о том, что важнее – свобода прессы или свобода рыночных сил.
Слово – Аллану Давыдову.
Аллан Давыдов: Во вторник состоялись совещания советов директоров компаний « News Corporation », которой владеет Руперт Мердок, и компании « Доу Джонс», контрольный пакет акций которой принадлежит семейству Бэнкрофтов. Совещания вынесли окончательные решения о продаже «Доу Джонс» за пять миллиардов долларов, то есть, по двойной рыночной стоимости, человеку, который создал огромную международную медиа-империю. Многие эксперты опасаются, что Мердок может до неузнаваемости изменить лицо и содержание главной газеты американских и международных деловых кругов – «Уолл-стрит Джорнэлл».
Профессор бизнес-школы Университета штата Мэриленд Питера Мориси считает, что с точки зрения бизнеса сделка абсолютно закономерна и должна была произойти давно.
Питер Мориси: Приобретение Рупертом Мердоком компании « Доу Джонс» означает только одно, что если семья, до сих пор владеющая компанией, остается оторванной от управления бизнесом, то ему трудно выжить в условиях современного рынка. И она не способна осуществить надежды акционеров компании, которые хотят видеть ее преуспевающей. Семейство Бэнкрофт заявляет, что заинтересовано в сохранении своего контроля над компанией и над газетой «Уолл-стрит Джорнэлл» для того, чтобы обеспечить высочайший профессиональный уровень респектабельного издания, однако этот контроль фактически вот уже много лет распылен между несколькими доверительными управителями. Говорить о том, что они как-то способствуют обеспечению независимости редакционной политики газеты - даже смешно. В реальности редакционные приоритеты определяются редакторами «Уолл-стрит Джорнэлл».
Аллан Давыдов: Руперт Мердок заявил, что готов предоставить гарантии своего невмешательства в редакционную политику. Как эти гарантии могут выглядеть?
Питер Мориси: Господин Мердок создал Совет, который будет контролировать штатную политику в « Уолл-стрит Джорнэлл» и исполнять роль барьера между ее владельцами и творческим коллективом. Но я не думаю, что владельцы газеты надолго устранятся от контроля над ее редакционной политикой.
Аллан Давыдов: История с приобретением компании « Доу Джонс» Рупертом Мердоком получила достаточно широкий резонанс. Неужели смена владельца компании что-то сильно изменит?
Питер Мориси: Вся эта история в целом не столь важна для медиа-рынка или для финансового рынка. И я не совсем понимаю, почему общественность проявляет к этой сделке больше интереса, чем она заслуживает. Она ничем не отличается от других выкупов контрольного пакета акций. Результаты деятельности « Доу Джонс» - ниже ожидаемых, ибо она находится под семейным контролем. В «Доу Джонс» менеджмент оказался неспособным превратить старую компанию в преуспевающее предприятие, и сейчас самое время для ее перехода в руки Мердока. Вполне обычная картина: если в течение долгого времени управление компанией не обеспечивает ей рост, соответствующий ее специфическим ресурсам, то компания либо погибает, либо меняет владельцев.
Аллан Давыдов: Так профессор бизнес-школы Университета штата Мэриленд Питер Мориси прокомментировал приобретение медиамагнатом Рупертом Мердоком компании деловой информации « Доу Джонс», которой принадлежит газета «Уолл-стрит Джорнэлл».
Юрий Жигалкин: Агенты ФБР, Министерства внутренних дел и налогового управления провели тщательный долгий обыск в аляскинском доме сенатора Тэда Стивенса, республиканца, который 39 лет представляет Аляску в Сенате. Одновременно секретарь сенатора, на которой лежало ведение домашнего хозяйства законодателя, дала показания большому жюри, рассматривающему потенциально одно из самых крупных дел о коррупции, в котором замешан видный член Конгресса. Следователи пытаются разобраться в том, что связывало сенатора Стивенса с главами нескольких аляскинских корпораций, получивших многомиллионные федеральные заказы. Одна из этих корпораций, например, была ответственна за ремонт дома сенатора, в результате особняк сенатора был увеличен вдвое. Руководитель этой нефтяной компании признался в подкупе местных аляскинских политиков. Некоторые эксперты подозревают, что за десятилетия членства в Комитете по ассигнованиям Тэд Стивенс мог осчастливить многих аляскинских предпринимателей.
Билл Клинтон исподволь готовит себя к роли первого джентльмена страны. В интервью телекомпании «Эй-Би-Си» бывший президент сказал, что в случае победы Хиллари Клинтон на президентских выборах он готов к выполнению традиционных обязанностей первого супруга. В интерпретации Билла Клинтона, впрочем, это не заботы о внутреннем убранстве Белого дома и поддержании семейного очага, а роль посла доброй воли. Бывший президент назвал главным делом своей жизни создание Фонда Клинтонов, который финансирует глобальную кампанию борьбы со СПИДом. А пока, в ожидании своего очередного въезда в Белый дом бывший президент готов выступить в роли предвыборного агитатора. «Я готов сделать все, что от меня потребуется, для победы Хиллари на выборах», - сказал Билл Клинтон.
Является ли самое популярное лекарство от диабета спасительным средством или опасным для жизни препаратом? Такой вопрос были вынуждены поставить перед собой эксперты Федерального агентства по контролю за безопасностью лекарств после того, как медики из авторитетной Кливлендской клиники обнаружили, что прием авандии на 42 процента увеличивает опасность инфарктов. Федеральные эксперты посчитали, что достоинства лекарства все-таки перевешивают его опасности и рекомендовали продолжить его применение в качестве антидиабетического средства. Прокомментировать эту ситуацию я попросил профессора медицины Даниила Голубева.
Профессор, если судить по сообщениям в прессе, больные диабетом, принимающие авандию, поставлены перед незавидным выбором: либо опасность осложнений в результате диабета, либо опасность сердечного удара?
Даниил Голубев: Нет, я бы так не ставил вопрос. Речь идет о том, что лекарство, которое принимают миллионы людей и которое эффективно для борьбы с диабетом второго типа, может оказаться опасным – повторяю, может оказаться опасным – для людей с явлениями сердечно-сосудистой недостаточности. Вот для этих людей после всего случившегося и после всего того, что стало сегодня известно, применение такого лекарства надо ограничить или заменить другим.
Юрий Жигалкин: А почему столь трудна борьба с диабетом, почему миллионы людей вынуждены полагаться на это лекарство?
Даниил Голубев: Трудность борьбы заключается в том, что клетки, которые выделяют инсулин, основной фермент для обеспечения нормального обмена веществ, в частности, углеводного обмена, они в силу тех или иных причин (мы сейчас не будем это обсуждать, они до конца неизвестны, эти причины) перестают это выделять. А без этого фермента нормальный обмен веществ невозможен. Значит, надо либо подсадить новые клетки – есть такие опыты, но они камерные, либо восстановить их функционирование методом, скажем, стволовых клеток, который сегодня не внедрен. Короче говоря, нужны революционные методы лечения, которые сегодня не внедрены в практику. Поэтому приходится замещать деятельность этих клеток либо инсулином при одной форме, либо использованием вот такого препарата, типа авандия, который купирует эту недостаточность. Если подобрана оптимальная доза или инсулина, или препаратов типа авандии, то диабетики могут прожить полную жизнь, быть работоспособными. Обрыв применения того или другого препарата, прекращение лечения для диабетика смертельно.
Юрий Жигалкин: Профессор, вы защищаете это лекарство, а что известно о том, как часто отзываются с рынка потенциально опасные для здоровья и жизни лекарства?
Даниил Голубев: Дело в том, что, в конце концов, все лекарства опасны. Нет ни одного лекарства, которое не имело бы побочных эффектов. Возьмите самое старое, если так можно выразиться, и вечно молодое лекарство, как аспирин. Сколько раз выяснялись все новые побочные действия, новые ценные свойства, и в результате его то меньше используют, то шире используют, и он больше ста лет существует на рынке лекарств. Поэтому всегда надо соизмерять долю пользы и долю вреда, который может оказаться в действии этого лекарства.
Юрий Жигалкин: Говорил профессор Даниил Голубев, у микрофона в НЙ – ЮЖ.
С глаз долой, из сердца вон! Судя по всему, именно этим принципом отныне руководствуется Пэрис Хилтон не только в отношениях со своим окружением, но и со своим домом, свидетелем ее буйных вечеринок и сенсационного ареста. Во вторник звезда желтой прессы выставила на продажу свой голливудский особняк, выстроенный в 1928 году в испанском стиле. Она просит сравнительно немного – четыре с небольшим миллиона долларов. «Ничто в этом мире» - песня из единственного альбома Пэрис Хилтон, записанного в те времена, когда она пыталась стать поп-звездой.