Мумин Шакиров: В жизни каждого человека была картина, с которой началось знакомство с большим кинематографом. У кого-то эта волнительная встреча с кино произошла в далеком детстве, у кого-то в более поздний период. Самое сильное впечатление еще в школьном возрасте я получил после просмотра фильма "Тарзан" с Джонни Вайсмюллером в главной роли. Герой джунглей, красавец-мужчина, сложенный как Аполлон, ловкий и смелый, друг и враг зверей, издающий свой знаменитый воинствующий клич, - одним словом, ни на кого не похожий персонаж. Спустя многие годы наш педагог во ВГИКе по истории кино Клара Исаева рассказывала, почему эта картина произвела столь ошеломляющий резонанс: впервые на экране появился человек, абсолютно не зависимый от окружающей среды, не зависимый в поступках, в выборе друзей и места обитания. Такого героя никто и никогда до этого не видел на экране. Воспитанные в духе коллективизма, советские люди были шокированы этим диким и необузданным обитателем джунглей Тарзаном.
Тема героизма всегда привлекательна для детей и подростков. Известный кинорежиссер Андрей Смирнов впервые познакомился с кинематографом в 1950 году.
Андрей Смирнов: Я отчетливо помню, что 11 раз смотрел в кинотеатре "Уран" на Сретенке (мы там рядом жили) фильм Юдина "Смелые люди".
Мумин Шакиров: Почему на вас эта картина произвела впечатление?
Андрей Смирнов: Ну, пацан, приключенческая картина, вестерн, сделанный на материале Великой Отечественной войны. Все мое поколение, мы родились во время войны, наши отцы были на фронте, только что вернулись, да еще вернулись у очень немногих. Поэтому это романтика. Там Гурзо, Грибов, там замечательные артисты, Мордвинов. И вообще, это был очень хороший режиссер Юдин, к сожалению, рано умерший от несчастного случая на съемке.
Мумин Шакиров: Но в дальнейшем огромное влияние на режиссера Андрея Смирнова оказали трофейные фильмы, доставшиеся в наследство от союзников-американцев.
Андрей Смирнов: Во время войны и после нее Сталин сказал, что лучше будет мало картин, но зато шедевры, в результате чего был один день, о котором Михаил Ильич Ромм рассказывал, когда не снималась на "Мосфильме" ни одна картина. И вот пошел поток, и были титры: "Этот фильм взят в качестве трофея войсками Советской армии..." На самом деле это на 90 процентов были американские фильмы, то есть фактически эксплуатировались без разрешения, с нарушением авторских прав картины, сделанные союзником в войне. Но мы посмотрели довольно много шедевров, и эти картины во многом сформировали мое поколение, в частности, романтику этого поколения. Скажем, "Три мушкетера", пиратские картины с Эрлом Флином, замечательные, "Королевские пираты", "Остров страданий" по роману Сабатини. Замечательные немецкие картины. И, слава богу, в это время пошел поток итальянского неореализма. Так что несмотря на то, что советский кинематограф какое-то время находится в глубоком сталинском маразме, от "Падения Берлина" до "Кубанских казаков", что посмотреть в кинотеатре, безусловно, было. Или, скажем, картина, которая у нас называлась "В сетях шпионажа", а на самом деле это один из самых знаменитых триллеров 30-х годов, сделанных русским режиссером Оцепом, называется "Гибралтар". Это все классика.
Мумин Шакиров: Я бы добавил великого Уильяма Уайлера с его "Тупиком" и другими картинами. Это классика американского кино.
Андрей Смирнов: Это шло на экране не как трофей. "Тупик" шел, насколько я помню, как американское кино.
Мумин Шакиров: А "Судьба солдата в Америке"?
Андрей Смирнов: Это шло как трофейное кино.
Мумин Шакиров: Политик и издатель Константин Боровой также вырос на трофейных картинах. Фильм-сказка "Синдбад-мореход", выпущенный в Голливуде в 1947 году, произвел на него неизгладимое впечатление.
Константин Боровой: Ничего похожего не было до этого, и детских фильмов тогда не было. Я думаю, что эта картина способствовала созданию целой индустрии детских фильмов. "Синдбад" - превращения, очень сильные спецэффекты, и его эти путешествия... Я детали уже фильма не помню, но я помню, что ничего похожего я не видел, как движущуюся картинку. То есть это было обычно нарисовано, а тут эта картинка двигалась, какие-то взрывы были, что-то превращалось из одного в другое, какие-то там драконы были, что-то такое.
Мумин Шакиров: А не помните, в каком кинотеатре вы его смотрели, в каком это приблизительно было году?
Константин Боровой: Мне было 7 лет, может быть, меньше. Это был открытый кинотеатр, недавно я видел, он еще существует, - "Сад Баумана". Это был фильм, когда этот кинотеатр открытый был забит целиком, и были забиты все заборы, на всех заборах сидели люди, дети. Это было что-то страшное. Это тоже на меня произвело впечатление. Видимо, там было несколько сеансов, и на каждом сеансе была такая ситуация. Люди штурмовали этот фильм.
Мумин Шакиров: А встреча с серьезным кинематографом у Борового произошла в 1975 году, когда он посмотрел теперь уже классическую ленту Глеба Панфилова "Прошу слова". Главная героиня картины - Елизавета Уварова, мэр старинного русского города. Эту роль исполнила Инна Чурикова. Обуреваемая идеей идеологического служения, Уварова одновременно нежная жена и мать, но ее на все не хватает.
Константин Боровой: Я помню, я его смотрел в кинотеатре "Метрополь", это там, где сейчас казино. Я был в шоке от того, какая это - страшной силы сатира на советский строй. Исторически так получилось, я был образованным ребенком, Эренбурга читал, и я все это понимал, как это устроено. И я никак не мог понять, как это замечательное событие могло случиться. И объяснения я получал очень неожиданным путем. Полный зал - и через 15 минут после начала люди вставали и уходили. И я в зале остался... ну, не один, но там оставалось несколько человек. Они его воспринимали буквально, они метафору фильма не увидели и видимо, не пытались ее увидеть. Ну, это известно - 90 процентов людей не обладают критическим мышлением, они этого не видят. Понимаете, для них это скучная проблема: депутат, путающийся построить мост, который никому не нужен.
Мумин Шакиров: Я хочу напомнить нашим слушателям, что, конечно, одна из самых сильных сцен в этой картине, когда главная героиня, узнав о том, что убили президента Чили Альенде, испытывает настоящий шок, после чего идет в тир и начинает стрелять из пистолета.
Константин Боровой: "Я пойду постреляю..." По-моему, самый сильный эпизод фильма - финальный эпизод, когда она добивается того, чтобы ей дали деньги, бюджет выделил на строительство моста, не очень нужного, ей не дают деньги. И она, очень простая такая, русская женщина, приезжает домой, снимает с себя эту депутатскую униформу, формальную, надевает простое домашнее платье, задирает юбку в штаны и начинает мыть пол. Включает революционную музыку, там что-то поют эти пенсионеры-революционеры: "Вперед..." И все встает на свои места, что никакой она не руководитель, а простой человек, и этот простой человек пытается решать государственные проблемы, пользуясь обыденными критериями, человеческими, а так они не решаются. Там еще, кстати, это в цитату уже ушло, она говорит шоферу: "Читала Сартра, он мне не понравился". А шофер ей отвечает: "А я не читал, мне тоже не нравится". Тогда это называлось "фига в кармане". Это, безусловно, метафора.
Мумин Шакиров: Моими собеседниками были кинорежиссер Андрей Смирнов и политик и издатель Константин Боровой.
