Ссылки для упрощенного доступа

От А до Я. Склонение имен существительных


Лиля Пальвелева : Наш сегодняшний разговор – о склонении имен существительных. Есть языки, в которых падежная система практически утрачена. Английский – тому пример. Существуют и такие, где парадигма склонений очень сложная. Так, в венгерском языке – представьте себе - 22 падежа! С русским с его 6 падежами, как будто бы, проще. Впрочем, и падежей-то не совсем, чтобы шесть, и проще бывает далеко не всем и не всегда, говорит Ирина Левонтина, старший научный сотрудник Института русского языка имени Виноградова.



Ирина Левонтина : Падеж в русском языке это такая сложная вещь, камень преткновения для всех иностранцев. Им кажется, что выучить это невозможно. Еще один момент: перед передачей вы в шутку спросили, сколько вообще падежей в русском языке, считая, что это такое простой вопрос. А вопрос совсем не такой простой.


Все мы знаем шесть падежей из школьной программы – именительный, родительный, дательный, винительный, творительный и предложный. Но это не все. Смотрите, есть родительный падеж, который служит для указания на частичность. Например, «добавить сахару», «выпить квасу». Вообще-то, родительный падеж здесь имеет окончание «-а», а вот этот родительный частичный, специальный имеет окончание «-у». Так что же, это другой падеж? Строго говоря, что такое падеж? Это определенная форма для выражения определенного падежного значения. Значит, если по-хорошему, это еще один, седьмой, падеж.


Теперь: мы говорили о лесе , но мы были в лесу . Предложный падеж «о лесе» и другой падеж, который в школе запихивается в предложный, как какая-то вариация, но, на самом деле, по-хорошему нужно его считать другим падежом с ударным окончанием «-у» с совершенно конкретным значением указания на место.


Итак, уже восемь.



Лиля Пальвелева : Так что же получается – деление на эти шесть падежей достаточно условное?



Ирина Левонтина : Нет, оно не условное. Шесть таких основных, как бы полноценных, но вот еще два мы насчитали. Понимаете, почему ими пренебрегают? Потому что они есть не у всех слов, а только у некоторой специальной группы слов.



Лиля Пальвелева : А я еще могу добавить. Известно из истории языка, что прежде был так называемый звательный падеж. Но сейчас в разговорной речи, когда мы говорим «Тань», «мам», «пап», мы имеем дело с тем же самым звательным падежом, только в иной модификации.



Ирина Левонтина : Да. Ровно это я и хотела сказать. Конечно, это новый звательный падеж, счету у нас уже девятый. Если копнуть поглубже, есть, например, еще, допустим, счетный падеж. Потому что мы говорим нет шара , но – два шара . Значит, для счета мы используем чуть-чуть другую, чем в нормальном родительном падеже форму. Стало быть, мы можем еще один посчитать. Так что, вопрос о том, сколько падежей в русском языке, на самом деле, не такой уж простой.



Лиля Пальвелева : И если бы только этим исчерпывались сложности, связанные с русскими падежами! Наверное, всякому из нас хоть однажды доводилось мучиться сомнениями, каким должно быть падежное окончание в том или ином случае. Вот есть хорошее ясное правило: родительный падеж притягивают к себе одушевленные существительные, а неодушевленные в таких же конструкциях требуют винительного, о чем мы уже начали говорить в прошлой передаче «От А до Я». Как смешной слом такого правила воспринимается такой вот, вспомнившейся Ирине Левонтиной пример.



Ирина Левонтина : В женской консультации врач рассказывал про женщину, которая относилась к своей беременности безответственно, не ходила на приемы вовремя, не следила за своим здоровьем. И она так трагически заканчивает: «В результате она потеряла своего плода». Видите, в этой зоне неопределенности может быть так, а может быть эдак. И вот какая норма закрепилась в разных случаях по-разному. Про слово «плод» закрепилось, что это в любом случае неодушевленное существительное, даже если речь идет о живом ребенке.



Лиля Пальвелева : Об эмбрионе.



Ирина Левонтина : Да, об эмбрионе. А врачиха настолько его воспринимает живым, что она создала свои грамматические нормы, и так сказала - «своего плода».



Лиля Пальвелева : Это – случай очевидной ошибки. Однако, «зона неопределенности» бывает куда более зыбкой.



Ирина Левонтина : Всякие бактерии, вирусы, микроорганизмы, с ними всегда очень сложно – «убивает бактерии» или «убивает бактерий»? В какой-то рекламе тут было – «убивает бактерий». Кроме того , с животными, более или менее, все ясно. Они для нас одушевленные, а с разными рыбами уже менее ясно. А с морскими обитателями, с морскими гадами разными еще сложнее. Например, вы как говорите – ел устрицы или ел устриц?



Лиля Пальвелева : Вот теперь я и задумалась.



Ирина Левонтина : Вот!



Лиля Пальвелева : Когда я говорю, я как-то произношу, не затрудняясь с выбором.



Ирина Левонтина : Вот именно. Потому что это такая зона неопределенности. Она показывает, что мы их не совсем как живых воспринимаем.


Следующая вещь, которая здесь очень важна. Есть так называемые прямопереходные глаголы, которые требуют при себе винительного падежа – «вижу Петю, «люблю Петю», «бью Петю».



Лиля Пальвелева : И много их еще таких?



Ирина Левонтина : Да, очень много. Огромное количество глаголов являются прямопереходными и требуют винительного падежа, так называемого, прямого объекта. И в предложении эти слова будут прямыми дополнениями, как мы все помним из средней школы. Тем не менее, есть два случая, когда винительный падеж, притом что остается прямой объект, но он меняется на родительный.


Первый случай, это когда мы хотим указать на то, что не весь объект мы используем, а только части объекта. Мы говорим пью воду , выпил воду , но мы можем сказать и выпил воды . Понятно, что если выпил воду , то это всю воду, а выпил воды , то какое-то количество. Вот это все равно остается прямой объект. Но для указания на частичность, в стандартном русском языке используется вместо винительного родительный падеж. Другая ситуация, более сложная. При отрицании винительный падеж прямого объекта очень часто меняется на родительный. выпил воду , но не пил воды . Можно сказать и не пил воду , но часто мы говорим не пил воды . Есть небольшая разница по смыслу.



Лиля Пальвелева : В чем она заключается?



Ирина Левонтина : Если родительный падеж, то совсем просто –


я не пью воду . Ну, не пью и не пью. А вот если я не пью воды , то это как бы тотальное отрицание, совсем ни капли просто воды не пью. Это такой простой случай с водой. А вообще выбор родительного или винительного падежа при отрицании регулируется ужасно сложными правилами. Про это написана куча статей, книг. Кроме того, со временем нормы меняются. Если раньше бы скорее сказали - я не знаю этой женщины, то сейчас это чуть-чуть звучит архаично. Мы бы скорее сейчас сказали - я не знаю эту женщину.



Лиля Пальвелева : Вот вы говорите, что звучит архаично. Но, тем не менее, ведь оба эти варианта можно употреблять?



Ирина Левонтина : Можно. Но если общий тон беседы непринужденный, если вы говорите на таком современном языке, не торжественном, и вдруг скажете «я не знаю этой женщины», то это будет звучать либо немножко странно, либо слушатель начнет думать, что вы что-то, наверное, специально этим хотите подчеркнуть – например, такую неприязнь к этой женщине, что даже не хотите ее в винительном падеже упоминать.



Лиля Пальвелева : То есть здесь есть какой-то стилистический нюанс?



Ирина Левонтина : Конечно. Потому что кроме случаев, когда какой-то падеж совсем устарел, как попросил карандашика , есть случаи, когда чуть-чуть архаично звучит. Язык же все время находится в движении.



Лиля Пальвелева : Да, и с карандашиком то у меня сомнения.



Ирина Левонтина : Вы можете сказать «попросил карандашика»?



Лиля Пальвелева : «Карандашика» не смогу, а вот очень схожая конструкция попросил хлебушка



Ирина Левонтина : Так, нет! Это же как раз родительный для указания на часть. В том-то и дело! Если попросил хлеб - это значит отдать тот конкретный хлеб, весь, который есть. А если попросил хлеба ( или хлебушка, это неважно ), значит какое-то количество хлеба. Здесь именно тот случай, когда родительный падеж при переходном глаголе используется для указания на часть объекта.



Лиля Пальвелева : Тогда понятно.



Ирина Левонтина : Как мы знаем, родительный может заменять именительный при отрицании, как он был , но его не было. И тут тоже трудная вещь, потому что его не было нормально. Однако, мы знаем очень смешную фразу вас здесь не стояло . При глаголе «стоять» почему-то нельзя заменить именительный на родительный. Надо сказать - вы здесь не стояли .


Да, а еще, если вспоминать винительный падеж, очень смешной пример знаменитый из Бабеля: «Папаша, выпивайте и закусывайте, и пусть вас не волнует этих глупостей». Это тот самый случай, когда в литературном языке, конечно, нельзя родительный вместо винительного при отрицании употребить. Это звучит как-то ужасно по-одесски , смешно, забавно.



Лиля Пальвелева : «Иван родил девчонку, велел тащить пеленку» - такой стишок помогает школьникам запомнить последовательность списка русских падежей и их названия. Первые буквы этого шедевра словесности совпадают с начальными буквами слов «именительный, родительный» и прочих. Тогда же заучиваются наизусть вопросы, сопровождающие каждый падеж (Кто? Что? Кого? Чего?). Такие знания в дальнейшем помогают справиться со многими трудностями, однако, как явствует из нашей беседы с Ириной Левонтиной, далеко не со всеми.



XS
SM
MD
LG