Юрий Жигалкин: Основные кандидаты в президенты уходят в отрыв от конкурентов за год с лишним до выборов. В Нью-Йорке начинается открытый чемпионат США по теннису. Таковы темы уик-энда в рубрике «Сегодня в Америке».
Сенатор Хиллари Клинтон и бывший мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани должны стать кандидатами в президенты от своих партий. В конкуренции между ними, по-видимому, решится судьба президентства. Неожиданно рано, за год с небольшим до президентских выборов, именно на такой сценарий указывают результаты многочисленных опросов общественного мнения. Чем может закончиться теоретическая дуэль этих двух кандидатов? На это у социологов также есть ответ.
Рассказывает Ян Рунов.
Ян Рунов: По данным опроса, проведённого телекомпанией «Фокс-Ньюс», Хиллари Клинтон намного опережает своего ближайшего соперника сенатора от штата Иллинойс Барака Обаму и лидирует во внутрипартийной гонке. За Джулиани проголосовало бы сегодня в два раза больше избирателей, чем за его соперников внутри Республиканской партии. Если на общенациональных выборах соперниками окажутся Джулиани и Хиллари Клинтон, то её шансы на победу неочевидны, поскольку её кандидатуру положительно воспринимают 55 процентов избирателей, а кандидатуру республиканца Джулиани – 65 процентов. Таковы результаты опроса, проведённого исследовательским Центром общественного мнения «Пью». Судя по этим результатам, будь выборы сегодня, бывший мэр Нью-Йорка скорее мог бы стать президентом США, чем сенатор от Нью-Йорка.
Как воспринимают результаты опросов те, кому они посвящены, то есть сами кандидаты в президенты? Сотрудник Центра «Пью» Карол Доэрти ответил.
Карол Доэрти: Президент Буш как-то произнёс ставшую знаменитой фразу о том, что опросы не имеют значения, что он не обращает на них внимания, но, как почти все, кто занимается политикой, любит, когда результаты опросов в его пользу. Естественно, все, кто хочет стать президентом, учитывают мнение избирателей, выявленное опросами.
Ян Рунов: Хотя Джулиани и Хиллари Клинтон сейчас лидируют, картина может измениться, если в предвыборную борьбу вступят новые игроки, которые могут смешать все карты, отобрав часть голосов у лидеров. Среди сильнейших возможных кандидатов называют бывшего вице-президента Гора, бывшего сенатора, а ныне актёра Фреда Томпсона, бывшего спикера Палаты представителей Гингрича и мэра Нью-Йорка Блумберга. Они должны принять решение, выставлять ли им свою кандидатуру в президенты, до конца следующего месяца.
Юрий Жигалкин: Но, как говорят политологи, каждый день промедления увеличивает шансы Клинтон и Джулиани на выдвижение в кандидаты в президенты от своих партий, тем более, что они уже доказали свою способность оторваться даже от самых серьезных своих конкурентов.
Означает ли это, что роли двух главных кандидатов в президенты, грубо говоря, распределены? Вопрос – профессору Мичиганского университета Владимиру Шляпентоху.
Владимир Шляпентох: С известной вероятностью мы их знаем. Но быть уверенным в том, что в этой расстановке сил не произойдут какие-то изменения, тоже нельзя. Американский избирательный процесс очень динамичный, очень конфликтный, в нем участвует очень много политических лиц. И я хочу заметить, что нет такого мощного и единственного фактора, как административный ресурс, который в ряде стран заранее определяет исход выборов, и президентских, и парламентских. В отличие от других стран, где прогнозы и президентских, и парламентских выборов делается с необычайной степенью точности, в Америке это сделать невозможно.
Юрий Жигалкин: А насколько важен финансовый фактор, на который обращают так много внимания? Ведь считается чем больше казна кандидата, тем выше его шансы.
Владимир Шляпентох: Она играет важную роль, но при выборе между демократами и республиканцами решающую роль играют внутренние и внешние события, реальные процессы, происходящие в стране и происходящие за ее пределами. В частности, война в Ираке и то, как американцы эту войну воспринимают, какую политику в отношении Ирака они считают для США наиболее разумной на ближайшие годы – это фактор главный. А денежный фактор сам по себе важный, но он тоже в известном смысле производный от реальных процессов, ибо и количество «доноров», и объем денег, который поступает в казну того или иного кандидата, в огромной степени зависит от реальных процессов и реальных факторов. Это не административный ресурс, на который точно может рассчитывать Обама, Хиллари Клинтон или Джулиани. Любой промах кандидата может гибельно сказать. Вот вам пример. Когда страна узнала, что Эдвардс, один из серьезных кандидатов от демократов, истратил на свою стрижку 400 долларов, его шансы на выдвижение кандидатом от Демократической партии резко упали.
Юрий Жигалкин: Профессор, некоторые политологи говорят чуть ли не о заговоре республиканцев, которые бы хотели видеть Хиллари Клинтон в качестве своего соперника, считая, что она не избираема. Именно поэтому они называют ее главным соперником своих кандидатов, как только что сделал советник Буш Карл Роув в серии телевизионных интервью. Как вы считаете, при столь высоких негативных рейтингах, есть ли у нее объективные шансы на избрание президентом?
Владимир Шляпентох: Она избираема, если окажется, что негативное отношение значительной части американской публики к нынешней администрации сильнее негативного отношения к ней.
Юрий Жигалкин: И что, по-вашему, может определить силу этого заряда негативных чувств?
Владимир Шляпентох: Ход событий на Ближнем Востоке и явления, связанные с ним, могут существенно ослабить негативное отношение значительной части электората к нынешней администрации. Я думаю, что Карл Роув прав, полагая, что Хиллари была бы очень хорошим соперником для республиканского кандидата, да еще такого тяжеловеса, как Джулиани.
Юрий Жигалкин: О предвыборных шансах кандидатов в президенты говорил профессор Мичиганского университета Владимир Шляпентох.
В понедельник в Нью-Йорке открывается открытый чемпионат США по теннису, US Open , один из турниров «Большого шлема», победа на которых вносит имя в анналы тенниса и вводит в число миллионеров. Впрочем, основные претенденты на победу в US Open хорошо известны по успехам на последних теннисных турнирах. Драматические коллизии, скорее всего, начнутся на более поздних этапах турнира. Поэтому мы с Александром Генисом решили обсудить социально-культурные аспекты тенниса и прочие гуманитарные аллюзии, связанные с этим видом спорта.
Но для начала, Александр, давайте установим: вы сами-то играете в теннис?
Александр Генис: Когда никто не смотрит. Видите ли, Юра, в мое время в школе теннису не учили, у нас была гимнастика. По прусской, как я теперь понимаю, системе: движения без рассуждения. Отсюда и любимый спорт первомайских демонстраций: пирамида «Урожайная», составленная из взаимозаменяемых элементов. Второгодникам поздоровее, правда, в нашем классе помимо гимнастических упражнений разрешали метать гранату. Одна угодила в физрука, но он все равно не отставал. Поэтому теннис до меня добрался уже в Америке. И тут я его сразу полюбил – особенно смотреть.
Это как со стихами: чтобы оценить чужие, надо писать свои. Тогда ты понимаешь, как это трудно и начинаешь ценить мастерство и грацию чемпионов. В теннисе меня поражает, я бы сказал, историческая природа его жеста. Успех удар зависит от того, какую позу вы приняли до него, и какой она оказалась после удара. Другими словами, игра без мяча еще сложнее, чем с мячом. У меня обычно так и получается, потому что до мяча я на корте добираюсь редко. Но чем хуже я играю в теннис, тем чаще я о нем рассуждаю.
Юрий Жигалкин: Чем же именно этот спорт заслуживает интеллектуального внимания?
Александр Генис: Каждый поединок разыгрывает мистерию, которую, подражая неспортивному Ницше, я бы назвал «рождение цивилизации из духа недвижимости». Старинные, еще феодальные, правила позволяют теннисисту вступить во владение ограниченным, как огород, пространством. Причем, за нерушимостью границ следят не алчные соседи, а беспристрастные судьи. Наглядность межи вносит в демократическую теннисную жизнь ту определенность, которой ощутимо недостает тоталитарным - как геополитическим, так и армейским - проектам. Не «от моря до моря», и не «от забора до обеда», а - отсюда до туда, пока хватит сил.
Юрий Жигалкин: То есть, корт – прообраз своей земли как основы личной независимости?
Александр Генис: Вот именно! Поэтому теннис, в отличие от геральдического футбола, прижился в Новом Свете. Они идут друг другу, ибо теннис - это свобода, смиренная конституцией. Обратите внимания и на тот факт, что теннис стал любимым спортом Нью-Йорка, города одержимого недвижимостью. Не случайно, теннис стал так популярен и в Москве, которая, пожалуй, уже догнала Нью-Йорк в своем жгучем интересе к квартирному бизнесу. Похоже, что это – почти универсальное правило: в посттоталитарных странах теннис появляется вместе с первыми ростками частной собственности. Характерно, что Ельцин увлекался теннисом…
Юрий Жигалкин: …А Путин, как мы знаем, борьбой.
Александр Генис: Ну, это - тоже вид единоборства, только без сетки. Между тем, в ней, в сетке, все дело. В теннисе, как на диком Западе, своим мало владеть, его надо еще отстоять. Вот почему на корте установлена сетка - она мешает передраться противникам. Именно сетка не дает превратить дуэль в потную схватку, и теннис остается сухим, чистым, неконтактным спортом. Как перестрелка.
В теннисе есть чистая радость агона, которую описал Мандельштам в гениальном, как все у него, стихотворении. Оно так и называется «Теннис»:
Он вершит игры обряд,
Так легко вооруженный,
Как аттический солдат,
В своего врага влюбленный.
Юрий Жигалкин: И, естественно, поэтому на теннис так приятно смотреть?
Александр Генис: Особенно с тех пор, как на корте появились красавицы в славянском духе с легким английским акцентом. Но нечто античное в них все равно осталось. Одетые в белое, словно кариатиды, не нуждаясь, как весталки, в мужской опоре, они амазонками покоряют Запад. И главное, не в сапогах, а с голыми коленками - легко и играючи. Как это сделала на US Open в прошлом году Шарапова. Не удивительно, что у русских болельщиков, она вызвала прилив патриотического восторга, который, на мой взгляд, лучше всего выразил заголовок в «Новой газете»: «Хороша Маша, - и наша». Правда, сама Шарапова дипломатично обеспечила себе поддержку и местных поклонников, заявив, что американский титул ей дороже всех других, потому что за него она борется в своем любимом городе – Нью-Йорке.
Юрий Жигалкин: Александр Генис пытался разобраться в культурно-эмоциональных корнях нашей привязанности к теннису.
Легендарная группа Эрика Клэптона «Крим» подошла в свое время к этой теме более поверхностно, сочинив песню «Сыграем в теннис!»