Программу ведет Андрей Шароградский. Принимает участие корреспондент Радио Свобода Марк Крутов.
Андрей Шароградский : Громкая новость сегодняшнего дня в России. Тверской суд Москвы санкционировал арест главы компании «Русснефть», теперь уже бывшего главы, Михаила Гуцериева, обвиняемого в незаконном предпринимательстве и уклонении от уплаты налогов с организации. Руководитель пресс-службы Московского городского суда Анна Усачева пояснила, что санкция выдана заочно, так как с 6 августа Гуцериев объявлен в розыск. Выдачу санкции на арест Гуцериева комментирует директор Института проблем глобализации Михаил Делягин.
Михаил Делягин : Это вызывает несколько шоковое ощущение. Потому что Гуцериев сильно был лоялен данному режиму. Он не совершал ничего, чего не совершали все остальные российские бизнесмены. Когда он заявил о том, что он не хочет продавать свою компанию, когда он заявил, что подвергся нападкам государства, это, в общем-то, была минимальная и разумная самозащита. Когда потом, после того, как он не захотел продавать компанию за 10 процентов ее стоимости, он ушел из бизнеса, заявил о своем уходе из бизнеса. Компанию стали продавать за 30 процентов собственности. Возможно, кому-то это показалось слишком много, и возникло уголовное дело против компании. Было понятно, что это просто борьба за снижение продажной стоимости, чтобы все-таки купить ее за 10 процентов, а не за 30. Можно было предположить, что это борьба между двумя кланами, которые борются за эту компанию. Один кремлевский клан как бы готов купить компанию за 30 процентов, другой хочет купить компанию за 10 процентов. Когда выдается санкция не его арест, это уже некоторый перебор.
Я надеюсь, что он сейчас не в стране. Я надеюсь, что у него хватит разума в страну не возвращаться. Понимаете, он не обвинял государство в коррупции. Он избегал любых политических заявлений. Это решение, безусловно, носит политический характер, это понятно. Скажем так, даже не столько политический, сколько исторически-административный. Возникает ощущение, что сейчас до назначения будущего президента под видом выборов от этого государства нужно только прятаться. Потому что оно становится неадекватным, как оно было в период сразу же перед и сразу же после смерти Сталина.
Марк Крутов : В заявлении суда говорится, что санкция на арест вместо подписки о невыезде выдана как раз в связи с тем, что о месте нахождения Гуцериева с 6 августа ничего неизвестно. Означает ли это, что он опасался своего ареста?
Михаил Делягин : Вы знаете, у него случилась трагедия. У него погиб сын, как известно. Я надеюсь, что это никак не связано с нападением на компанию, а действительно является несчастным случаем. Но уже по сообщениям, которые были с похорон сына, было ясно, что либо Гуцериев не в России, либо он приехал на похороны сына и сразу же уехал. В общем-то, люди, которые способны сколотить миллиардное состояние, они достаточно разумные и достаточно информированные люди.
Андрей Шароградский : Месяц назад обозреватель «Новой газеты» Юлия Латынина назвала беспрецедентным шагом открытое письмо Михаила Гуцериева, в котором он обвинил власти в беспрецедентном давлении на него с целью заставить продать акции «Русснефти». Правда, позже Гуцериев от этих слов отказался. Я спросил у госпожи Латыниной - является ли, по ее мнению, санкция на арест Гуцериева прямым следствием вышеупомянутого открытого письма?
Юлия Латынина : Я думаю, что выдан ордер на арест, может быть, совокупным следствием трех вещей. Во-первых, самого письма. Во-вторых, того, что Гуцериев из той же вредности, из которой он написал письмо, продал компанию не тем, кто за ней охотился, а Олегу Дерипаске. Насколько я понимаю, это было согласовано с самым верхом, но это не было согласовано с теми, кто охотился за компанией. И третья, я думаю, что эти люди могли страшно перепугаться после смерти Чингизхана Гуцериева.
А вот есть такие ситуации, когда нельзя то, что происходит в промышленной войне, оценивать в экономических категориях или даже в военных категориях. Возникают некие категории нравственные. Когда у человека погибает сын, тем более, если этот человек горец, то есть для него это вообще конец света, объявлять его в розыск, сводя с ним свои мелкие, пуская даже миллиард долларовые счеты, это переступить некоторую грань, за преступления которой, как мне кажется, следует воздаяние еще при этой жизни. Это знак некоторой сильной внутренней неуравновешенности людей.
Вот сейчас есть почетная привычка у ряда товарищей, когда кого-то арестовывают, обязательно это надо делать в его день рождения. Только что главу компании «Протек» арестовали, сделав это в его день рождения. Такой подарок. Это их своеобразный цинизм. Но это они любят. Мне кажется, то, что объявлен заочный арест Гуцериева после гибели его сына, это абсолютное такое преступление не столько приличий, сколько той внутренней грани, которую люди не должны преступать, если они хотят продолжать вести свой бизнес и когда-то не споткнуться.
Но а во всей этой истории меня, конечно, больше всего интересует уже не столько сам Гуцериев, сколько Олег Владимирович Дерипаска. Потому что, насколько я понимаю, акции «Русснефти» на настоящий момент уже принадлежат Дерипаске. Он согласовал эту покупку с первым лицом в государстве, и не согласовал с тем человеком, которого нельзя назвать первым, но уж точно нельзя назвать вторым. Соответственно, возникает вопрос – а что будет с Олегом Владимировичем?
